Перед его внутренним взором внезапно возникла тревожная картина: вот
плывет рыбка среди водорослей по своим делам и, как ей кажется, без помех.
Но отдались от нее на пару шагов, взгляни со стороны и поймешь: она в
аквариуме.
Мэтт расплатился с официанткой и продолжал:
- Да, отвратительные дела здесь творились. И это отразилось на
городе. Конечно, такого рода сказок везде хватает, но здесь, мне кажется,
было что-то принципиально серьезное.
Бен невольно проникся восхищением. Учитель высказал ту самую мысль,
которая тлела в его собственном подсознании с самого дня приезда в город.
- Вот он, талант, - произнес он вслух.
- Простите?
- Вы сказали именно то, что я думаю. Марстен Хауз смотрел на нас
сверху вниз почти полвека, на все наши грешки и обманы. Как идол. Но,
может быть, он видел и хорошее тоже?
- В таких городках мало хорошего. Безразличное большинство с
вкраплениями бессознательного зла. А то и хуже - сознательного зла. Томас
Вульф написал об этом фунтов семь литературы.
- Я думал, вы не циник.
- Это сказали вы, а не я, - улыбнулся Мэтт, потягивая пиво. - Но вы
не ответили на мой вопрос. Ваша книга о Марстен Хаузе?
- Пожалуй, в каком-то смысле.
- Я назойлив? Простите.
- Да нет, все в порядке, - Бен помнил о предостережении Сьюзен и
почувствовал себя неловко. - Что там случилось с Хорьком? Чертовски долго
нет его.
- Могу я вас просить... такое короткое знакомство не дает права
рассчитывать на одолжения, и, если вы откажете, я вполне вас пойму.
- Говорите, конечно, - поспешил ответить Бен.
- У меня есть творческий класс - умные дети, из самых старших. Я
хотел бы им представить кого-нибудь, кто зарабатывает на жизнь пером.
Кого-нибудь... как бы это сказать... кто умеет воплощать мысли в слова.
- Буду более чем счастлив, - Бен почувствовал себя глупо довольным. -
Сколько продолжаются ваши уроки?
- Пятьдесят минут.
- Ну, за это время, думаю, я не успею им слишком наскучить.
- Я-то успеваю регулярно. Но вы не наскучите им. Как насчет четверга
на следующей неделе?
- Называйте время.
- Четвертый урок. Это без десяти одиннадцать. Освистать вас - не
освистают, но, боюсь, услышите громкое урчание в животах.
- Я заткну уши ватой.
Мэтт рассмеялся:
- Я очень рад. Встречу вас в конторе, если...
- Мистер Берк! - подбежала Джекки. - Хорек отключился в мужской
уборной. Как вы думаете...
- О, Боже, ну конечно. Бен?..
- Само собой.
Они встали из-за стола. Оркестр играл опять - что-то насчет того, как
ребята из Маскоджи все еще уважают декана колледжа.
В уборной воняло мочой и хлоркой. Хорек привалился к стене между
двумя писсуарами, и какой-то парень в армейской форме писал приблизительно
в двух дюймах от его правого уха.
Крейг валялся там с открытым ртом и выглядел ужасно старым, - старым
и раздавленным некой холодной, безразличной, жестокой силой. Бена охватило
ощущение своего собственного разложения и упадка - не в первый раз, но
потрясающе неожиданно. Жалость, поднявшаяся в горле как блестящая черная
вода, относилась не только к Хорьку, но и к нему самому.
- Возьмем его под руки, - предложил Мэтт, - когда этот джентльмен
управится с делами.
- Ты бы не мог поторопиться, приятель? - попросил Бен солдата.
Как ни странно, солдат поторопился.
Хорек был тяжел всей тяжестью человека, потерявшего сознание.
"Вот и Хорек", - сказал кто-то в зале, и раздался общий смех.
- Деллу следовало бы не пускать его, - Мэтт тяжело дышал. - Знает же,
чем это всегда кончается.
Кое-как они добрались до дверей, потом по деревянным ступенькам
спустились на автомобильную стоянку.
- Легче, - проворчал Бен, - не уроните.
Ноги Хорька прыгали по ступенькам, как деревяшки.
- "Ситроен"... там, в последнем ряду.
Воздух похолодел - завтра листья на деревьях станут кровавыми. У
Хорька начало клокотать в горле, голова его подергивалась.
- Сможете уложить его, когда приедете? - спросил Мэтт.
- Думаю, да.
- Отлично. Посмотрите, над деревьями видно крышу Марстен Хауза.
Действительно, конек крыши виднелся над массой верхушек сосен,
заслоняя звезды.
Голова Хорька привалилась изнутри к стеклу машины, придавая ему
какой-то гротескный вид.
- Так в четверг, в одиннадцать?
- Спасибо. И за Хорька спасибо тоже, - Мэтт протянул руку, и Бен
пожал ее.
Бен сел в машину и направился к городу. Когда неоновая вывеска Делла
исчезла за деревьями, дорога сделалась пустынной и черной. Бен подумал:
"На этих дорогах теперь нечисто".
Хорек издал короткий храп, сопровождаемый стоном, и Бен подпрыгнул.
"Ситроен" слегка вильнул.
"С какой стати я так подумал?"
Ответа не было.
Он опустил боковое стекло, направив поток холодного воздуха на
Хорька, и, к тому времени как "ситроен" подъехал к дверям Евы Миллер,
Хорек обрел какое-то смутное полусознание. Бен отволок его,
спотыкающегося, через заднюю дверь в кухню, слабо освещенную горящей
печкой. Хорек застонал, потом пробормотал хрипло: "Чудесная девчонка, а
замужние, они... знаешь..."
От стены отделилась тень и оказалась Евой, огромной, в потрепанном
домашнем халате, с тонкой сеткой на волосах. Лицо ее выглядело бледным и
призрачным от ночного крема.
- Эд... - проговорила она. - Ох, Эд, ты опять?
Глаза Хорька открылись при звуке ее голоса, и лицо тронула улыбка.
- Опять, опять и опять, - прохрипел он. - Ты-то должна знать,
кажется.
- Вы не могли бы отвести его в спальню? - попросила она Бена.
- Конечно, невелик труд.
Он крепче обхватил Хорька и втащил его по лестнице.
Дверь в комнату оказалась открытой. Оказавшись в кровати, Хорек в ту
же минуту лишился всяких признаков сознания и погрузился в глубокий сон.
Бен осмотрелся. Комната выглядела чистой, почти стерильной, порядок в
ней царил, как в солдатском бараке. Когда Бен принялся за ботинки Хорька,
Ева Миллер сказала у него из-за спины:
- Оставьте, мистер Мерс. Идите к себе.
- Но надо же...
- Я раздену его. - Лицо ее было серьезным, исполненным достойной
печали. - Я делала это раньше. Много раз.
- Ладно.
- Бен отправился наверх, не оглянувшись. Он медленно разделся,
подумал, принимать ли душ, и решил обойтись. Лег, смотрел в потолок и не
спал очень долго.
6. ЛОТ (2)
Осень и весна приходили в Джерусалемз Лот внезапно, как тропические
рассветы и закаты. Но весна - не лучший сезон в Новой Англии: слишком
коротка, слишком неуверенна, слишком склонна без предупреждения
превращаться в яростное лето.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89