Время и день приема, по мнению Симона, были выбраны крайне неудачно, но на следующий день председатель правления банка куда-то улетал, а другой возможности выступить с речью перед участниками фестиваля у главного спонсора не предвиделось. «Да и потом, — думал Симон, — Регина и Георг имеют полное право знать, что было в сундуках». Обсуждать эту тему по телефону Симон не хотел.
Еще из поезда он позвонил Регине, сказал, что они удовлетворены, и договорился поужинать вместе у него в гостинице. Он прикинул, как это сделать поспокойнее, позвонил в отель и попросил накрыть в его номере стол для ужина на четыре персоны, а в ресторане сделал заказ на двадцать ноль-ноль.
До гостиницы от вокзала он дошел пешком. Убедился, что стол в номере стоит, и позволил себе пару часов поспать. В последние дни отдыхать приходилось очень мало.
Он проснулся минут за десять до звонка будильника, освежился, и сразу раздался звонок от Клаудии.
— Ты где? — спросил он дочь.
— На вокзале. Только что приехала. Мне зайти за тобой в отель, чтобы вместе идти на прием?
— Вы все устроили? — ответил он вопросом на вопрос.
— Да, конечно.
— Хорошо. Я уже почти готов. Жду тебя в номере. Через двадцать минут они направлялись в банк.
— Все прошло гладко, — сообщила Клаудиа. — Мы купили сумки, упаковали туда мешки и поехали по отделениям банков. Ты ведь все продумал. У нас не было никаких проблем.
— Ключи?
— Лежат в оговоренном месте.
— Пароли?
— Подтверждены. Все как договорились.
— Прекрасно. Остается только надеяться, что ни один из банков не будет ограблен. Помнишь ограбление в Целендорфе?
Несколько лет назад в Берлине был довольно дерзко ограблен один из небольших банковских филиалов. Гангстеры прорыли тоннель до сейфовой комнаты и унесли все содержимое.
Клаудиа засмеялась.
— Будем надеяться. Но если такое случится, говорить о возмещении ущерба мы все равно не сможем.
— К сожалению, нет, — буркнул Симон.
Герхард фон Зассен крепко пожал руку Симону и официально улыбнулся. Шустер стоял в группе специалистов по маркетингу одной из пивоваренных компаний, также являвшейся спонсором дней культуры. Он познакомился с этими ребятами на открытии праздника.
— Вы выглядите удовлетворенным, господин Шустер. Видимо, литературный фестиваль имел хороший резонанс. — Несмотря на свою улыбку, господин статс-секретарь держался довольно напряженно.
— Можно сказать и так. Идеи лучше, чем эта, никогда не приходили мне в голову, — весело ответил Симон.
— У вас нашлось время хоть немного ознакомиться с нашими культурными ценностями?
— О да, господин статс-секретарь. Особенно меня поразил музей «Грюне Гевёльбе». Выдающаяся ювелирная коллекция.
Глаза фон Зассена вспыхнули. Этот Симон Шустер оказался не только хитрым, но и невероятно дерзким.
— Осенью состоится конгресс вашей партии по выдвижению кандидатов на выборы, — вмешался один из членов правления пивоваренной компании. — Я слышал, есть возможность выдвинуть единого кандидата на пост премьер-министра.
— Дорогой господин Вальтер. — Фон Зассен глубоко вздохнул. — До этого еще шесть месяцев. И в том случае, я подчеркиваю, в случае, если будет несколько кандидатов, вести такие разговоры сейчас в корне неправильно. Вам ведь известно, как это отражается на потенциальных кандидатах.
— Да. Но…
Симон вежливо кивнул обоим, пробормотал слова прощания и отвел Клаудиу в сторону.
— Ты уже договорилась с Максом?
Шнайдер стоял поодаль с несколькими гостями.
— Да, а что?
— Я совсем забыл тебе сказать, что пригласил сегодня Регину и Георга на ужин в гостиницу, чтобы отпраздновать наш успех. Думаю, тебе следует быть там.
— Гм, — Клаудиа задумалась, — ты не мог предупредить раньше?
— Не мог. Эта идея пришла мне в голову только в поезде.
— Ну а если я перенесу наш с ним вечер часиков на десять, одиннадцать?
— Лучше на одиннадцать.
— Ладно. Подожди, я поговорю с Максом.
— У тебя есть время. Не спеши. Мы встречаемся у меня в номере в восемь часов.
— В твоем номере?
— Да. Там можно поговорить без помех.
— Порядок. — Она поцеловала отца в щеку.
— Пока.
Симону показалось, что официант переусердствовал, сервируя стол в его номере. Цветочный орнамент, свечи, мейсенский фарфор, столовые приборы из серебра. Еда уже была приготовлена и расставлена на письменном столе, накрытом по этому случаю белоснежной скатертью. Стрелки часов приближались к восьми. Симон, голодный, стоял возле накрытого стола и изучал меню. Среди закусок были филе форели, семга и окорок по-пармски с кусочками дыни; в супнице оказался грибной суп, а в качестве горячего блюда предлагалось филе ягненка. К нему подавались гарнир из овощей и различные салаты. Завершали весь этот набор тарелки со сладостями и сыры.
В дверь постучали.
— Недурно, — промолвил Георг, осмотрев номер и закуски.
Регина сразу прошла к столу.
— Мы можем наконец выпить вина?
— Конечно! Я сам изнываю от жажды.
Симон разлил вино в бокалы, и только они собрались чокнуться, как в дверь снова постучали. Это была Клаудиа. Симон сразу налил и ей, и все выпили.
— Итак, — произнес Симон. — Не буду долго пересказывать подробности; все прошло как по маслу. Фердинанд без проблем перехватил наши ящики, затем они с Клаудией забрали меня в Мейсене, и мы помчались в Берлин с такой скоростью, какую только можно было развить. После того как Фердинанд открыл первый сундук…
И Симон наперебой с Клаудией принялись рассказывать о кладе. Они в деталях описали, какие кольца, драгоценные камни, золотые монеты лежали в каждом сундуке. Регина и Георг не хотели верить услышанному.
Симон долго убеждал их, что все именно так и было и что стоимость всего этого добра во много раз превосходит то, на что они рассчитывали даже в самых смелых мечтах.
— А теперь, — прервал Симон общее веселье, — пора к столу. Я жутко проголодался, да и вы, думаю, тоже.
Во время ужина Георг прикинул, какой может быть его доля, и даже начал строить планы.
Когда все наелись, Симон достал бутылку виски, налил себе и закурил сигару.
— Обсудим теперь то, что касается вашей доли. Ибо без вашего участия нам не удалось бы провернуть это дело. Вы работали просто блестяще. Я не могу пока точно сказать, сколько будет составлять доля каждого из вас в денежном эквиваленте, но думаю, что в процентном отношении это будет не менее пяти — каждому, включая Фердинанда и Джулию. Эти деньги на выходе нашего дела составят весьма приличную шестизначную сумму. Только об одном хочу предупредить вас: пройдет очень много времени, прежде чем сокровища обратятся в деньги. Сейчас нам надо затаиться и переждать. Где-то через полгода я осторожно начну узнавать, как можно обналичить драгоценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68