Но приходилось считаться с делами издательства, а здесь голос профессора Клаге еще значил очень много. Невообразимое стечение обстоятельств: когда Симон стоял у руля издательства, Клаге был у него частым гостем. Здесь он и познакомился с Клаудией, которая была тогда совсем маленькой девочкой. Идея привлечь дочку, когда та уже стала студенткой, к работе в издательстве принадлежала Симону, однако он не думал, что ему скоро вновь придется вмешиваться в дела издательства, чтобы разрешить грозящий взрывом конфликт.
— С ума сойти! — Клаудиа радостно захлопала в ладоши. — Даже не ожидала, что мы сможем так скоро приступить к делу. Твой лондонский друг — просто сокровище! Ну, куда двинемся дальше?
— Я никогда не рассказывал тебе о Гансе Хильбрехте?
— Не могу вспомнить.
— Хильбрехт — юрист и профессор Технического университета Дрездена. Мы познакомились в Берлине спустя несколько недель после объединения Германии. Сейчас уже и не вспомню, кто нас свел. Ганс долгое время занимался историей Дрездена, и в нашу первую встречу он как раз имел при себе манускрипт по истории города. Он тогда просил меня помочь ему с публикацией рукописи в одном из западных издательств. Я предложил ему обратиться к моему старому приятелю Фрицу Бергу. Книгу выпустили, и она пользовалась большим успехом. В прошлом году вышло уже третье издание. Хильбрехт бывал у меня несколько раз, да и я к нему заглядывал, бывая в Дрездене. Итак, позвоню ему и попрошу о встрече. Он обязательно расскажет нам что-нибудь об этом Шнеллере. Я сразу дам тебе знать, как только договорюсь с Гансом.
Вернувшись к составлению каталога, Симон наткнулся на книгу, изданную в 1751 году: «Подробное описание разновидностей курительного и нюхательного табака, названия сортов, способы выращивания и химический состав. Применение в медицине и хирургии. О курении и злоупотреблении им. О никотиновой зависимости. Об употреблении нюхательного табака и вреде от него». Далее следовал еще подзаголовок. Симон усмехнулся. Заголовки книг эпохи позднего барокко ему очень нравились. Тут же пришла в голову мысль, что эта работа издана в том же году, что и его экземпляр «Острова Фельзенбург», и вполне могла быть частью домашней библиотеки Иоганна Эрнста Шнеллера. Оба тома имели одинаковый формат. Сразу возникла идея, как он объяснит Гансу Хильбрехту свой интерес к личности Шнеллера. Ибо г-н Хильбрехт непременно спросит его об этом. Идея казалась довольно плодотворной… Шустер позвонил переплетчику издательства и договорился, что подъедет завтра по неотложному делу.
Чуть позже позвонил молодой коллега относительно книг по истории Дрездена и карт города. К счастью, он еще не успел продать их. Поторговавшись, библиофилы сошлись в цене, и Симон приобрел сразу весь комплект. Коллега обещал прислать материалы на следующий день.
— Процесс пошел! — Симон удовлетворенно хмыкнул и откинулся на спинку кресла.
ГЛАВА 3
На следующий день Симон положил в свой портфель «Остров Фельзенбург» и книгу о табаке, не спеша позавтракал и вызвал такси. Едва оказавшись на улице, он почувствовал, что сегодняшний день обещает быть еще жарче, чем вчерашний. Даже тени от могучих каштанов не спасали от пекла.
Симон вышел из машины на Гольцштрассе, что в районе Шонеберг, и направился к парадному одного из старых, недавно отремонтированных домов. Внутри здания царила приятная прохлада. Переплетная мастерская находилась на четвертом этаже заднего корпуса. Здесь хозяйничал Вернер Шульц, высокий, почти двухметрового роста мужчина с огромными руками. В целях самосохранения Симон поприветствовал его, как обычно, не прибегая к рукопожатию. Они были знакомы еще со студенческой поры, когда оба начинали учиться в Свободном университете Берлина. Вернер, правда, скоро понял, что профессия философа не его дело, и занялся изучением переплетного ремесла. Мастерская, где он когда-то начинал учеником, стала теперь его собственностью. Главным источником его доходов была реставрация ценных старинных книг.
Именно благодаря Вернеру Симон смог спасти в свое время от тлена пару очень ценных изданий XVIII века, которые, как казалось, сохранить было невозможно. Симон знал, для Вернера высокая оценка его мастерства значит куда больше, чем щедрая оплата, поэтому никогда не скупился на добрые слова. Переборщить было невозможно, потому что Вернер действительно был профессионалом высочайшего класса.
— У меня к тебе большая просьба, — начал Симон, доставая принесенные тома.
Он позволил Вернеру спокойно рассмотреть книги, заранее предвидя, как удивится его друг.
— Зачем ты принес мне это чудо? Они совершенно не нуждаются в реставрации.
Для Вернера любой том, которым он занимался, становился пациентом, а он чувствовал себя врачом, который во что бы то ни стало должен помочь больному. Для Симона оставалось загадкой, откуда у Вернера появилась эта черта характера.
— Все так, если пользоваться книгами самому, — многозначительно произнес букинист, как бы намекая на причуду некоего неназванного оригинала. — Мне бы хотелось, чтобы ты отделил книжные блоки от переплетов, поменял их местами и снова собрал каждую книгу, но с переплетом от другой. Экслибрисы также надо поменять местами. Они хорошо сохранились и достаточно крупные, так что проблем возникнуть не должно. Это надо сделать аккуратно, по крайней мере чтобы неспециалист не смог заметить подмену. — Симон увидел, как вытянулось лицо Вернера, но тем не менее продолжал: — Оба тома нужны мне как можно скорее. Поверь, что причина, по которой я прошу тебя сделать эту работу, очень веская.
— Ты с ума сошел! Ты же все-таки антиквар! Как можно настолько безжалостно поступить с этими замечательными книгами? Ты же разрушаешь историю!
Симон предусмотрел такую реакцию. Вернер был очень чувствителен к подобным экспериментам.
— Вернер, я никогда не просил тебя ни о чем подобном. И не хуже тебя знаю, что преступно так поступать с книгами, тем более с такими. Но это действительно необходимо!
— Невозможно! — Переплетчик начал метаться по мастерской, как разъяренный зверь. Наконец он остановился перед окном. — Во-первых, я не могу взяться за работу, которая никому не нужна. А во-вторых, сделать ее за короткий срок — значит погубить оба экземпляра. Знаешь…
— Конечно, — перебил его Симон, — конечно, я понимаю, что тебе надо намного больше времени, не только рабочего, но и твоего личного времени. Нужно подготовить клей, бумагу, материалы. Но у меня нет этого времени. Книги нужны мне так быстро, как это только возможно. Во всяком случае, книга о табаке в сафьяновом переплете. Ты же не допустишь, чтобы я пошел с этим делом к Курпфушеру?
— Это шантаж!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68