— Она взяла меню.
— Расскажи мне подробнее, — попросил Тревис.
— А вот этого делать не стоит.
— Не делать что? — не понял он.
— Не надо притворяться, что тебя это интересует.
— А я никогда не притворяюсь. Сестра считает, что это одно из моих слабых мест.
— Которая из сестер?
Тревис почувствовал напряженность в ее голосе. Накануне вечером Диана призналась, что ей трудно привыкнуть к мысли, что Эми уже не только ее сестра.
— Я говорю о Шэрон. Она считает своим долгом воспитывать и направлять меня.
Подошел официант. Диана сначала заказала паштет, потом услышала, на чем остановился Тревис, и решила последовать его примеру и взять сандвич.
— А я думал, ты выберешь салат, — признался Тревис.
— Почему?
— Потому что ты худенькая.
— Вовсе нет, — возразила Диана. — Просто на мне такой костюм, он скрывает…
— Извини, я хотел сказать — стройная. Вот что бывает, когда рядом нет заботливой сестрицы: некому вовремя поправить.
— Ты не виноват. Я дала себе слово никогда больше об этом не думать.
— Ты о чем, черт возьми? — растерялся Тревис. Диана не торопилась с ответом, а сначала взяла стакан и отпила немного воды:
— Стюарт обычно называл меня «худышкой», когда считал, что я начинаю полнеть. Так он давал мне понять, что мне пора садиться на диету.
— Не все мужчины похожи на Стюарта, Диана. Мне все равно, сколько ты весишь… а что важно, так это увидеть тебя обнаженную… увидеть, как в твоих глазах вспыхивает желание. — Его взгляд скользнул по ее груди, задержался на талии. — Наверное, я зря говорю это, но мне хочется все высказать потому, что я не переставая думаю об этом. Вот как теперь, например, я бы согласился пожертвовать обедом, чтобы полюбоваться, что скрывает этот жуткий костюм.
— А почему ты вдруг решил, что я не оправдаю твои надежды? — с вызовом спросила Диана. — И потом, чем плох мой костюм? И вообще, что это значит! «Я бы даже пожертвовал обедом». Я считаю, ради меня стоит и неделю поголодать.
— Ну вот, теперь предо мной настоящая Диана Винчестер, — рассмеялся Тревис. — Где же она скрывалась, когда ты жила с этим жуком Стюартом?
— Не знаю, — призналась Диана. — С того момента, как он ушел, я не перестаю задавать себе этот вопрос.
Вернулся официант с хлебом в корзинке и красивой бутылкой с оливковым маслом. Виртуозным жестом, отточенным до автоматизма, он налил масло на тарелку, начертив круг и две скрещенных полосы. Выполнив положенный ритуал, официант удалился, сделав легкий поклон.
— У меня ни разу не хватало духу сказать, что я предпочла бы сливочное масло, — заметила Диана, задумчиво глядя на постепенно образующееся в тарелке масляное озерцо.
Мысли Тревиса бродили далеко, и его мало занимало, чем намазать хлеб. Он мысленно укорял себя за несдержанность. Ему не следовало говорить Диане о близости. Конечно, велико было искушение отгородиться от всех проблем, от судьбы Эми и представить, что они на острове посреди океана житейских проблем и им нет дела до остального мира, но Тревис не мог рассчитывать на прочность таких отношений, он был для этого слишком большим реалистом. Физическое влечение и вспышка страсти не являлись для него чем-то новым, но к Диане он испытывал совсем иное чувство. Его неудержимо влекло к ней, но владеть только ее телом не было пределом его мечтаний, он желал большего.
— Ты меня не слушаешь, — упрекнула Диана, заметив его отсутствующий взгляд.
— Ошибаешься.
— Не надо меня дразнить. Что бы ты сделал, если бы я отнеслась к твоим словам серьезно?
— Попробуй и узнаешь.
— Нам не следует этого делать.
— Да, ты права, — он словно ждал этих слов, — здесь не место, да и не время.
Тревису совсем не хотелось есть хлеб, тем более политый оливковым маслом, но чем-то заняться было необходимо. Он запустил руки в корзинку, отломил горбушку и сначала предложил Диане, она покачала головой, тогда он отправил кусок в рот.
— Я подумал, насколько моя жизнь еще две недели назад отличалась от сегодняшней.
— Я запрещаю тебе подобные сравнения, иначе можно сойти с ума.
— А если подходить к этому постепенно, анализируя день за днем? — предложил Тревис.
— Мне страшно заглядывать слишком далеко вперед. Существует множество проблем, способных навсегда изменить мою жизнь, и не в моих силах на что-либо повлиять.
— Например?
— Твои отец и сестра. Ты так и не рассказал, как они отнеслись к известию о существовании Эми. Гас сильно переживал?
Тревис вкратце передал ей всю историю и заключил:
— Теперь его особенно беспокоят Джуди и Фэй, поскольку их принуждают делать выбор, чью сторону принять. Отец не хочет, чтобы Эми вернулась домой в тот момент, когда там кипят страсти.
— Странно звучит: «домой». Эми ведь никогда не была в Вайоминге.
— Ты считаешь, лучше было бы им приехать сюда?
Эта мысль как-то не приходила Диане в голову. В ее представлении Эми всегда ехала к ним. Теперь ей стало ясно, в чем причина. Для Эми Миннеаполис был не лучше тюрьмы, из которой следовало скорее вырваться, а не дожидаться посетителей.
— Нет, — возразила Диана. — Эми захочет сама туда отправиться.
Официант принес заказ, и они занялись едой, словно радуясь возможности отвлечься от серьезных проблем.
— Я не смогу поехать сегодня с тобой в больницу, — нарушила молчание Диана. — На службе у меня совещание, от которого не отвертеться, кроме того… — Она колебалась, рассказывать ли Тревису о звонке отца и настоятельной просьбе встретиться с ним и матерью после обеда, и решила не говорить ничего. — Есть и еще одно обстоятельство. Я хотела передать Эми через медсестру, что не смогу приехать, но Стефани собирается в больницу около двух, так что она все и скажет. — Диана принялась вяло тыкать вилкой в капустный салат: аппетит безвозвратно пропал. В конце концов она сдалась и отложила вилку. — Сегодня днем мне понадобится машина, но я заеду домой и захвачу тебя, как только освобожусь.
— Ты не хочешь, чтобы я съездил в больницу?
В его тоне чувствовалась резкость, для которой Диана не видела основания.
— Представь, ты появишься в палате у Эми, и что скажешь? Как объяснишь свой приход? Не будет ли это выглядеть странным?
— Назовусь твоим другом.
— У меня нет друзей, которых хлебом не корми, дай сходить в больницу навестить чужого человека, — неожиданно для самой Дианы фраза вышла сухой и резковатой.
— Положись на меня, рискни.
— Просто я подумала, что будет проще, если ты подождешь.
— И для кого же проще?
— Естественно, для Эми, — с вызовом ответила Диана. — Меня волнует только ее спокойствие.
— Тебя послушаешь, можно подумать — она твоя собственность.
— Мне совсем не безразлично, что с ней происходит, поэтому я не позволю какому-то… — оборвала себя, но было поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Расскажи мне подробнее, — попросил Тревис.
— А вот этого делать не стоит.
— Не делать что? — не понял он.
— Не надо притворяться, что тебя это интересует.
— А я никогда не притворяюсь. Сестра считает, что это одно из моих слабых мест.
— Которая из сестер?
Тревис почувствовал напряженность в ее голосе. Накануне вечером Диана призналась, что ей трудно привыкнуть к мысли, что Эми уже не только ее сестра.
— Я говорю о Шэрон. Она считает своим долгом воспитывать и направлять меня.
Подошел официант. Диана сначала заказала паштет, потом услышала, на чем остановился Тревис, и решила последовать его примеру и взять сандвич.
— А я думал, ты выберешь салат, — признался Тревис.
— Почему?
— Потому что ты худенькая.
— Вовсе нет, — возразила Диана. — Просто на мне такой костюм, он скрывает…
— Извини, я хотел сказать — стройная. Вот что бывает, когда рядом нет заботливой сестрицы: некому вовремя поправить.
— Ты не виноват. Я дала себе слово никогда больше об этом не думать.
— Ты о чем, черт возьми? — растерялся Тревис. Диана не торопилась с ответом, а сначала взяла стакан и отпила немного воды:
— Стюарт обычно называл меня «худышкой», когда считал, что я начинаю полнеть. Так он давал мне понять, что мне пора садиться на диету.
— Не все мужчины похожи на Стюарта, Диана. Мне все равно, сколько ты весишь… а что важно, так это увидеть тебя обнаженную… увидеть, как в твоих глазах вспыхивает желание. — Его взгляд скользнул по ее груди, задержался на талии. — Наверное, я зря говорю это, но мне хочется все высказать потому, что я не переставая думаю об этом. Вот как теперь, например, я бы согласился пожертвовать обедом, чтобы полюбоваться, что скрывает этот жуткий костюм.
— А почему ты вдруг решил, что я не оправдаю твои надежды? — с вызовом спросила Диана. — И потом, чем плох мой костюм? И вообще, что это значит! «Я бы даже пожертвовал обедом». Я считаю, ради меня стоит и неделю поголодать.
— Ну вот, теперь предо мной настоящая Диана Винчестер, — рассмеялся Тревис. — Где же она скрывалась, когда ты жила с этим жуком Стюартом?
— Не знаю, — призналась Диана. — С того момента, как он ушел, я не перестаю задавать себе этот вопрос.
Вернулся официант с хлебом в корзинке и красивой бутылкой с оливковым маслом. Виртуозным жестом, отточенным до автоматизма, он налил масло на тарелку, начертив круг и две скрещенных полосы. Выполнив положенный ритуал, официант удалился, сделав легкий поклон.
— У меня ни разу не хватало духу сказать, что я предпочла бы сливочное масло, — заметила Диана, задумчиво глядя на постепенно образующееся в тарелке масляное озерцо.
Мысли Тревиса бродили далеко, и его мало занимало, чем намазать хлеб. Он мысленно укорял себя за несдержанность. Ему не следовало говорить Диане о близости. Конечно, велико было искушение отгородиться от всех проблем, от судьбы Эми и представить, что они на острове посреди океана житейских проблем и им нет дела до остального мира, но Тревис не мог рассчитывать на прочность таких отношений, он был для этого слишком большим реалистом. Физическое влечение и вспышка страсти не являлись для него чем-то новым, но к Диане он испытывал совсем иное чувство. Его неудержимо влекло к ней, но владеть только ее телом не было пределом его мечтаний, он желал большего.
— Ты меня не слушаешь, — упрекнула Диана, заметив его отсутствующий взгляд.
— Ошибаешься.
— Не надо меня дразнить. Что бы ты сделал, если бы я отнеслась к твоим словам серьезно?
— Попробуй и узнаешь.
— Нам не следует этого делать.
— Да, ты права, — он словно ждал этих слов, — здесь не место, да и не время.
Тревису совсем не хотелось есть хлеб, тем более политый оливковым маслом, но чем-то заняться было необходимо. Он запустил руки в корзинку, отломил горбушку и сначала предложил Диане, она покачала головой, тогда он отправил кусок в рот.
— Я подумал, насколько моя жизнь еще две недели назад отличалась от сегодняшней.
— Я запрещаю тебе подобные сравнения, иначе можно сойти с ума.
— А если подходить к этому постепенно, анализируя день за днем? — предложил Тревис.
— Мне страшно заглядывать слишком далеко вперед. Существует множество проблем, способных навсегда изменить мою жизнь, и не в моих силах на что-либо повлиять.
— Например?
— Твои отец и сестра. Ты так и не рассказал, как они отнеслись к известию о существовании Эми. Гас сильно переживал?
Тревис вкратце передал ей всю историю и заключил:
— Теперь его особенно беспокоят Джуди и Фэй, поскольку их принуждают делать выбор, чью сторону принять. Отец не хочет, чтобы Эми вернулась домой в тот момент, когда там кипят страсти.
— Странно звучит: «домой». Эми ведь никогда не была в Вайоминге.
— Ты считаешь, лучше было бы им приехать сюда?
Эта мысль как-то не приходила Диане в голову. В ее представлении Эми всегда ехала к ним. Теперь ей стало ясно, в чем причина. Для Эми Миннеаполис был не лучше тюрьмы, из которой следовало скорее вырваться, а не дожидаться посетителей.
— Нет, — возразила Диана. — Эми захочет сама туда отправиться.
Официант принес заказ, и они занялись едой, словно радуясь возможности отвлечься от серьезных проблем.
— Я не смогу поехать сегодня с тобой в больницу, — нарушила молчание Диана. — На службе у меня совещание, от которого не отвертеться, кроме того… — Она колебалась, рассказывать ли Тревису о звонке отца и настоятельной просьбе встретиться с ним и матерью после обеда, и решила не говорить ничего. — Есть и еще одно обстоятельство. Я хотела передать Эми через медсестру, что не смогу приехать, но Стефани собирается в больницу около двух, так что она все и скажет. — Диана принялась вяло тыкать вилкой в капустный салат: аппетит безвозвратно пропал. В конце концов она сдалась и отложила вилку. — Сегодня днем мне понадобится машина, но я заеду домой и захвачу тебя, как только освобожусь.
— Ты не хочешь, чтобы я съездил в больницу?
В его тоне чувствовалась резкость, для которой Диана не видела основания.
— Представь, ты появишься в палате у Эми, и что скажешь? Как объяснишь свой приход? Не будет ли это выглядеть странным?
— Назовусь твоим другом.
— У меня нет друзей, которых хлебом не корми, дай сходить в больницу навестить чужого человека, — неожиданно для самой Дианы фраза вышла сухой и резковатой.
— Положись на меня, рискни.
— Просто я подумала, что будет проще, если ты подождешь.
— И для кого же проще?
— Естественно, для Эми, — с вызовом ответила Диана. — Меня волнует только ее спокойствие.
— Тебя послушаешь, можно подумать — она твоя собственность.
— Мне совсем не безразлично, что с ней происходит, поэтому я не позволю какому-то… — оборвала себя, но было поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77