– Знаю.
– Но вы все равно лучше того придурка, которого мамаша откопала в «Принстон ревью». Он был такой, знаете, – Дилан швырнул поролоновый мячик в висевшее за дверью кольцо и заурчал басом: – «Дилан, ты не делаешь домашние задания. Как ты собираешься добиться успеха, если ты не делаешь домашнее задание? Тест уже в следующем месяце», – а я ему: «Господи, да отвали ты, знаешь, мужик, ты ж не учитель, не строй из себя начальника. Какая домашняя работа? Что я тут, оценки, что ли, зарабатываю? »
Гордый своим красноречием, Дилан победоносно огляделся и ухмыльнулся. Ною хотелось его одернуть, но он все равно был рад, что его признали лучшим репетитором, путь даже причина была в том, что он вовсе не принуждал Дилана работать.
Дилан откинулся на кровать. Рядом стояло полдюжины стаканов с остатками шоколадного коктейля. Еле сдерживая бьющую через край энергию, он покачал ногой, и с нее слетела повязка. Ной увидел, что на лодыжку наложена шина.
– Что случилось? – спросил Ной, указывая на нее.
Дилан лукаво глянул на Ноя:
– Мама думает, что это я на баскетболе схлопотал. Вот умора.
– А на самом деле где?
Ох, Боже мой, что за ночка была! Несколько дней назад, я плохо помню. Вечеринка для своих, в клубе. Я пошел, со мной парочка друзей, Зигги и парень один, Федерико.
– Я его знаю. – Ноя даже смех разобрал. Ведь это же он их, в конце концов, познакомил. На мгновение ему стало обидно, что Федерико так успешно вошел в круг ближайших друзей Дилана, в то время как он, Ной, остается наемным работником.
– Ну вот. Короче, Федерико, он вроде как итальянец, и он разговорился с одним чуваком в таких громадных очках и в полиэстровом прикиде, словно он только что в кино снимался. Короче, у этого парня оказалась квартира в Эм-Пи-Ди . Квартира была – полный улет. Мы туда после завалились. У него было четыре плазменных телика вместе составлено. Мы сидим, смотрим баскет. Нам с Зигги в четыре утра баскет по ТиВо смотреть – самое то, а Фед не захотел, он по квартире ходил. Я думаю, может, это из-за дури, которая у него была. Я-то коксом балуюсь, а Федерико – у него какие-то светленькие зеленые таблетки, мне все было по барабану, а Федерико, он вроде как малость окосел. Ну вот, он ушел, а тот мужик был как раз в той комнате, куда он пошел.
Дилан замолчал и сделал еще один бросок по кольцу. Промах. Мячик подкатился к ногам Ноя, и он протянул его Дилану. Тот попробовал еще раз и на этот раз попал.
– М-м… – Дилан поскреб грудь.
– Тот мужчина был в другой комнате?
– Вот-вот. М-м… – Он продолжал скрести грудь.
– С Федерико?
– Нуда, с ним. В общем, они с Федерико были в другой комнате, и вдруг дверь как откроется, и там Федерико, рожа перекошена, будто его электрошоком ударили. «Ну, парни, – говорит, – типа, мотаем». А Федерико, он такой громила, а тут весь трясется, я даже обалдел. Ну, мы с Зигги хотели ему сказать: «Ты чего, чувак? Здесь круто», – но уж больно сильно его перекорежило. А тут у него из-за спины выходит тот мужик в охренительном своем пиджачке, а охренительная рубашка вся расстегнута. Такой загорелый, обходительный, как тот тип из рекламы джина «Танкерей» – видал? Говорит: «Да ладно тебе, чувак, остынь, ну чего ты ? » Тут Федерико к двери побежал, а тот мужик стоит себе улыбается, будто Фед – полный придурок. Фед подергал – не открывается. Дверь, знаешь, такая тяжелая, как у меня в спальне, ее без ключа не откроешь, как ни бейся. А ключ, наверное, был у того мужика. Ну вот, стоим мы с Федом и Зигги у двери как идиоты, а тот мужик в комнате. Баскет по телику идет, слышно же все. «Никсы» играли, я поэтому краем уха слушал, десять минут всего осталось, хоть я знал уже, что «Никсы» выиграли, потому что «Клипперсы» в этом году облажались. Тут Федерико бросился как угорелый в комнату и окошко распахнул. Мы с Зигги переглянулись: «Ты чего, чувак, охренел? Мы же на шестнадцатом этаже».
Дилан взял один из стаканов из-под коктейля, уставился на него, потом поднес ко рту, опрокинул, но стакан был пуст.
– Мам! – заорал он. – Я пить хочу! – Он повернулся к Ною: – В общем, идиотизм полный. Надо поскорей, а то мамаша придет, ей это все знать совсем даже ни к чему. Короче, открыл он окно, и тут мужик этот совсем охренел, подбегает к Федерикo, хвать его за руку. Тут-то все и завертелось, – Дилан с энтузиазмом подался вперед, – Федерико развернулся и как врежет этому мужику. Он ведь мощный, Федерико, и на вид такой прикольный, точь-в-точь как тот бонус из пулялки «Душа Калибра». Тот хмырь полиэстровый аж взлетел и об столик журнальный грохнулся, прямо об угол башкой. Кровь у него пошла – немного, правда, – помереть не помер, но все равно паршиво ему было. Отрубился. Федерико к нему подошел, и мы все трое к этому мужику подошли. У Зигги тут крыша поехала, развеселился, стал что-то лопотать, короче, толку с него не было никакого. Зато Федерико был весь такой серьезный, говорит: «Надо ключ найти». Я говорю: «Он, наверное, в кармане», – а Фед: «Ну нет, я этого гомика трогать не стану». Тут до меня дошло, что в той комнате было. Ну ладно, все равно сматываться надо, так что я ему в карманы залез. Даже задние проверил, правда, мужик был в отключке, так что можно было не волноваться, что он меня недо… недо… неправильно поймет. Но ключа все равно нигде не было.
Дверь открылась. На пороге стояла доктор Тейер в купальном халате. Лицо у нее лоснилось от крема, в руках была бутылка пепси и стакан.
– А, Ной, я и забыла, что вы здесь. Я бы принесла вам стакан. Как проходит занятие?
– Занятие, – осторожно сказал Ной, – проходит хорошо.
Дилан фыркнул. Доктор Тейер смиренно переводила взгляд с одного на другого, потом вдруг преобразилась в воплощение материнской любви. Лицо ее осветилось доброжелательностью и заботой, она взъерошила Дилану волосы и пригладила, словно у ангелочка.
– Вы оба понимаете, как это важно, не так ли?
Ной с Диланом кивнули. У Ноя даже челюсть отвисла: такой замысловатый маневр происходил на его глазах. Он уже достаточно долго знал доктора Тейер, чтобы уметь распознавать ее стратегию – сейчас она решила сыграть мать, всецело поглощенную заботой о своем дитяте. Она пыталась расположить к себе Дилана, показать ему, что он самый главный мужчина в ее жизни. Она взяла в ладони его лицо и расплылась в обожающей, полной неподдельного восхищения улыбке, с какой молодая мать увещевает малыша, что выталкивает изо рта не понравившуюся пищу. На лице Дилана застыло неопределенное выражение; на мгновение показалось, что он вот-вот ответит на любовь, которую она так отчаянно ему предлагала.
Затем Дилан разразился хохотом.
– Надо же, как смешно. – Доктор Тейер поставила стакан и повернулась к двери. – Господи! Только мне одной здесь не на все наплевать! – со злобой произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86