Эта задача возлагалась на группу «Норд», базировавшуюся на севере Норвегии и в Финляндии. Её частям предстояло вести широкие наступательные действия па северной территории СССР, занять Мурманск, перерезать Кировскую железную дорогу и захватить Кольский полуостров, районы Онежской и Двинской губы и выйти к Архангельску…
По другому плану, известному под кодовым названием «Голубой песец», вражеские войска должны были перерезать Кировскую железную дорогу и захватить Восточную Карелию.
То есть гитлеровское военное командование ставило перед своей сухопутной армией и военным флотом задачу распространить военные действия на Заполярье и парализовать деятельность Северного морского пути, чему, к сожалению, не все верили в первый период войны.
Фашисты хорошо представляли себе большое народнохозяйственное значение Арктики и трассы Северного морского пути. Не случайно ещё до войны в немецком журнале «Морское обозрение» было напечатано: «Для полной блокады Советской России Германия должна послать флот на Север с целью прервать её арктические коммуникации».
Если в первые часы войны у некоторых сотрудников ГУСМП ещё могли быть сомнения в том, посягнёт ли враг на наши самые северные границы, то несколько дней спустя эти сомнения исчезли. Мы поняли: фашисты нацелились на Мурманск. А там — наш завод, ледоколы, склады Арктикснаба, грузы для Арктики…
Пётр Петрович Ширшов, заместитель начальника Главсевморпути, улетел в Мурманск, чтобы проверить, как обстоят дела на судоремонтном заводе, и ускорить вооружение ледоколов. На ледоколах надо было установить пушки и пулемёты, чтобы отражать подводные и воздушные атаки противника. В Мурманске в это время находились «Ленин» и «Сталин» — основные линейные ледоколы Западной Арктики.
Я поохал к наркому Военно-Морского Флота адмиралу Н. Г. Кузнецову, попросил:
— Николай Герасимович, дайте команду Северному флоту вооружить ледоколы «Ленин» и «Сталин». Навигация начинается.
— Такую директиву мы уже дали, — успокоил меня Кузнецов, — задержки навигации мы не допустим. Но я опасаюсь другого: сумеем ли мы быстро и в целости вывести ледоколы на трассу? Немцы установили за ними непрерывное наблюдение.
— У меня есть ещё одна к вам просьба, — продолжал я, — выделите несколько орудий и прикажите установить их на Новой Земле, на Диксоне и ещё на нескольких островах, я позднее скажу, каких именно. Нам надо заранее принять меры, фашистские надводные или подводные пираты могут напасть на арктические станции и корабли.
Кузнецов ответил:
— Пока, к сожалению, помочь ничем не можем…
От Кузнецова я поехал к начальнику артиллерийского управления Наркомата обороны СССР Николаю Дмитриевичу Яковлеву. Он был занят. Я решил ждать. Наконец он вышел ко мне, обнял и повёл в свой кабинет, спросил шутливо:
— Чем артиллеристы могут быть полезными хозяину Северного полюса?
— Даже очень могут, дорогой Николай Дмитриевич, — ответил я ему. — Приехал к тебе за пушками для Арктики. — И я изложил Яковлеву свои опасения. — Где же я тебе, Иван Дмитриевич, достану пушки, когда вся наша артиллерия воюет с немцами, все брошено в бой? Впрочем, давай подумаем.
Он вызвал штабного офицера, приказал ему принести какие-то бумаги и внимательно пересмотрел их.
— Вот что, дорогой мой, могу тебе дать пушку крепостной артиллерии старого образца — орудие отменное, хотя и громоздкое. Для стационарной установки.
— Установим на мысе Желания, — прикинул я. — Ну, а ещё?
— И ещё дам тебе два шестидюймовых орудия. Больше не проси, все отправляем в действующие части. Там нужнее.
— Спасибо и за это, Николай Дмитриевич. Только дай команду, чтобы пушки были сразу укомплектованы боезапасом и в Арктику отправлены с артиллеристами.
— Не беспокойся, всё будет сделано, — пообещал Яковлев.
Через день я опять побывал у Николая Герасимовича Кузнецова, в этот раз он выделил два 130-миллиметровых морских орудия.
Вскоре полученные орудия были отправлены на мыс Желания и на Диксон. Почему мы выбрали эти пункты? Мыс Желания занимает самую северную оконечность Новой Земли, и пути кораблей, огибающих её с севера, неизбежно проходят мимо. Там круглый год действовала полярная станция. Орудие было установлено и тщательно замаскировано.
Диксон тоже нуждался в крепкой обороне. Правда, он находился в далёком тылу, в устье Енисейского залива, но занимал важное стратегическое положение: здесь находились базовый морской порт, радиоцентр, авиапорт, полярная станция. Через Диксон шли суда к Игарке и Норильску.
Начальнику порта Диксон А. Л. Бондаренко я дал телеграмму: «В Главсевморпути вводится новая форма. К вам едет закройщик с материалом. Срочно произведите примерку и пошив обмундирования». На Диксоне долго ломали голову, зачем вдруг понадобилось вводить новую форму. И лишь когда орудия прибыли на Диксон, Бондаренко ответил мне: «Закройщик с материалами доехал благополучно, приступил к работе».
К таким приёмам приходилось прибегать в первые дни войны, когда суда и станции ещё не были обеспечены документами закрытой связи. Если мы получали радиограмму, что «Введенский взял одну тысячу конвертов», это означало, что на пароход «Сакко», где капитаном Введенский, погружена тысяча тонн угля. Однажды из Дудинки пришла радиограмма: «Сахаров чистит самовар, Румке сломал ногу». Надо было догадываться, что ледокольный пароход «Сибиряков», команду которого возглавлял Сахаров, стал на котлоочистку, а у «Седова», где капитаном Румке, сломана лопасть винта.
Война не могла не изменить планов навигации лета 1941 года. Часть транспортных судов была передана военному флоту, ушли на фронт многие опытные моряки. Экипажам остальных судов пришлось работать с большим напряжением.
Основной поток грузов в прежние годы шёл из Мурманска, теперь же — из Архангельска. К чести работников Архангельского арктического пароходства и отделения Арктикснаба следует сказать, что они справились с неожиданно возросшей работой и без особых задержек грузили и отправляли корабли в море. А если и бывали задержки в портах отправления, то объяснялись они уже обстоятельствами военного времени: формированием конвоев и ожиданием распоряжений штаба Беломорской военной флотилии (БВФ) о выходе в море.
Летом 1941 года деятельность вражеских подводных лодок и самолётов ограничивалась только Баренцевым и Белым морями. В самые первые месяцы войны морскому судоходству на Севере гитлеровцы ещё не смогли нанести какого-либо урона, моряки Северного флота бдительно охраняли морские коммуникации, а лётчики — небо над Белым морем. Но, учитывая сложившуюся военную ситуацию, решением ГКО в составе Северного флота была создана Беломорская военная флотилия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146