В прическе виднелись желтые розы, подкладка плаща тоже была желтой, а верх из черного бархата. Она небрежно накинула его на плечи, чтобы хоть немного прикрыться. Девушка походила на светскую придворную даму или же на городскую шлюху.
— Господь с тобой, Джемайма! — воскликнула Эмбер, пораженная видом своей падчерицы. — Куда это ты так нарядилась?
Глаза Джемаймы вспыхнули, голос звучал торжествующе:
— Лорд Карлтон обещал заехать за мной, мы собираемся покататься в Гаид-парке.
— Это ты попросила его об этом?
— Может быть, и я! Что из того? Если сидеть и ждать, то никогда не получишь того, чего хочешь!
Эти слова Эмбер сама когда-то сказала ей, но теперь Джемайма повторила их, забыв источник. Джемайма считала, что это она придумала, а Эмбер, движимая желанием досадить семейству Дэнжерфилдов, поощряла тогда протест Джемаймы против домашних традиций. И вот нынче ее советы обернулись против нее самой. Еще три месяца назад Джемайма ни за что не решилась бы попросить мужчину взять ее на прогулку. Эмбер и не думала восстановить справедливость, она просто стояла, с ненавистью глядя на Джемайму, и ее глаза сверкали негодованием. «О! Если бы только я не была замужем за ее отцом!» — подумала она в беспомощном гневе.
— Джемайма, ты глупо ведешь себя! Ты ведь не знаешь мужчин типа лорда Карлтона!
Джемайма вздернула подбородок.
— Прошу прощения, мадам, но я знаю — он красив, он восхитителен, он джентльмен, и я люблю его.
Губы Эмбер искривились. Она повторила слова Джемаймы, подражая ей с жестокой издевкой:
Он красив, он восхитителен, он джентльмен, и ты любишь его! Скажите пожалуйста, какая цаца! Имей в виду, если ты не будешь очень осторожной, ты потеряешь свою девственность!
— Я не верю вам! Лорд Карлтон не такой, как все! Кроме того, со мной поедет Картер!
— Так-то лучше! Ей бы лучше ни на шаг не отставать от тебя.
Эмбер настолько рассердилась, что, невзирая на отчаянные знаки и гримасы Нэн, могла бы наговорить гораздо больше, но тут послышался стук в дверь, и лакей впустил Брюса. Брюс снял шляпу и иронично улыбнулся, глаза его насмешливо блеснули, — он понял, что Эмбер и падчерица ссорятся.
«Черт его подери! — подумала Эмбер, — Мужчины всегда воображают, что они выше всех!»
— Какой сюрприз, миссис Дэнжерфилд. — проговорил он. — Я и не ожидал, что вы к нам присоединитесь.
— О, мадам не собирается ехать, — торопливо отозвалась Джемайма, — она только что вернулась.
— Вот как, — тихо ответил Брюс. — Извините, миссис Дэнжерфилд. Я бы с удовольствием взял вас с нами.
Эмбер внимательно посмотрела на него жестким, сияющим и хитрым взглядом, как у кошки.
— В самом деле с удовольствием, лорд Карлтон?
Она повернулась, взбежала по лестнице, но когда услышала, что за ними захлопнулась дверь, остановилась и поглядела вниз. Они уехали. Эмбер неожиданно подняла руку и что есть силы швырнула вниз веер, не ожидая, что здесь кто-нибудь мог быть. Но в этот момент появился лакей и с удивлением поднял глаза вверх. На одно мгновение она встретилась с ним взглядом и испугалась, а потом убежала прочь.
Эмбер была еще возбуждена, когда к ней вошел Сэмюэль — он закончил работу в конторе, где пробыл часа два. Она пылко поцеловала его, потом заставила сесть и пристроилась рядом на табурете, взяв его руки в свои. Несколько минут они болтали о всякой всячине, потом Эмбер нахмурилась и молча уставилась в пространство.
Он нежно погладил ее по блестящим атласным волосам.
— Ну что с тобой, моя дорогая? Что случилось?
— Ничего, Сэмюэль, ничего. О, я должна сказать тебе, Сэмюэль! Речь идет о Джемайме. Я страшно беспокоюсь за нее!
— Ты из-за лорда Карлтона?
— Да, из-за него. Всего час назад я встретила Джемайму в холле, она, оказывается, напросилась Карлтону поехать с ним в Гайд-парк!
Сэмюэль тяжело, устало вздохнул.
— Не могу понять, в чем дело. Ведь она была так хорошо воспитана. Мне иногда кажется, будто в самом воздухе появилась какая-то болезнь, и молодые люди заражаются ею. Нет, не все, конечно, — добавил он, улыбнувшись. — Я не думаю, что лорд Карлтон заинтересовался ею всерьез, — Джемайма не относится к тому типу женщин, с которыми он привык иметь дело, и я полагаю, что если она оставит его в покое, то лорд Карлтон о ней больше и не вспомнит.
— Вот именно, и не вспомнит, — с энтузиазмом согласилась Эмбер.
— Не знаю, что тут делать…
— А я знаю, Сэмюэль! Ты должен как можно скорее выдать ее замуж за Джозефа. Каттла, прямо сейчас же. Пока не произошло что-то ужасное!
Глава двадцать девятая
После описанного разговора отношения Джемаймы с мачехой совсем испортились, ибо Джемайма безошибочным женским чутьем сразу поняла, отчего отец внезапно и безотлагательно решил выдать ее замуж за Джозефа Каттла. То, что именно Эмбер настояла на этом браке, было, пожалуй, единственным ее поступком, заслужившим одобрение всех Дэнжерфилдов, потому как роман Джемаймы с кавалером их очень встревожил. Они видели в этом дурное влияние мадам и считали, что такого никогда бы не произошло, если бы Эмбер не подавала плохого примера. Брюс, однако, был немного удивлен, когда Эмбер сообщила ему о подписании брачного контракта и о том, что венчание назначено на тридцатое августа — через сорок дней после помолвки.
— Господь всемогущий! — воскликнул Брюс. — Замуж за этого неуклюжего колченогого типа! Ну зачем хорошенькой девушке выходить за него!
— А тебе-то какое дело, за кого она выходит? — спросила Эмбер.
— Да никакого, конечно. Но ты не считаешь, что довольно грубо вмешиваешься в дела семейства Дэнжерфилдов?
— Отнюдь! Сэмюэль все равно собирался выдать ее за Джозефа. Я только ускорила дело — для ее же пользы.
— Ну, если ты думаешь, что я намереваюсь совратить девушку, так знай: это не так. Я пригласил ее покататься, потому что она сама попросила об этом, и если бы я отказал, то отцу это не понравилось бы, — Брюс взглянул на Эмбер долгим внимательным взглядом. — Интересно, ты хоть представляешь себе, какой это прекрасный человек, Сэмюэль Дэнжерфилд? Скажи, каким дьявольским способом тебе удалось женить его на себе? Ведь Дэнжерфилды не из тех, кто примет в свой дом с распростертыми объятьями актрису.
Эмбер рассмеялась:
— Ты в самом деле хочешь это знать? — Но она так и не рассказала ему.
Вскоре Эмбер забыла об осторожности, о которой предупреждал ее Брюс, и по утрам стала открыто ездить в дом Элмсбери три-четыре раза в неделю. Сэмюэль уходил к себе в контору часов в семь и возвращался в одиннадцать или в полдень. И в момент его ухода, и ко времени возвращения Эмбер была дома. Но даже если бы ее и не оказалось рядом, Сэмюэль не встревожился бы: он полностью доверял жене, и если спрашивал, где она была, то не из подозрения, а просто, чтобы начать беседу, или потому, что его действительно интересовали ее мелкие дневные заботы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
— Господь с тобой, Джемайма! — воскликнула Эмбер, пораженная видом своей падчерицы. — Куда это ты так нарядилась?
Глаза Джемаймы вспыхнули, голос звучал торжествующе:
— Лорд Карлтон обещал заехать за мной, мы собираемся покататься в Гаид-парке.
— Это ты попросила его об этом?
— Может быть, и я! Что из того? Если сидеть и ждать, то никогда не получишь того, чего хочешь!
Эти слова Эмбер сама когда-то сказала ей, но теперь Джемайма повторила их, забыв источник. Джемайма считала, что это она придумала, а Эмбер, движимая желанием досадить семейству Дэнжерфилдов, поощряла тогда протест Джемаймы против домашних традиций. И вот нынче ее советы обернулись против нее самой. Еще три месяца назад Джемайма ни за что не решилась бы попросить мужчину взять ее на прогулку. Эмбер и не думала восстановить справедливость, она просто стояла, с ненавистью глядя на Джемайму, и ее глаза сверкали негодованием. «О! Если бы только я не была замужем за ее отцом!» — подумала она в беспомощном гневе.
— Джемайма, ты глупо ведешь себя! Ты ведь не знаешь мужчин типа лорда Карлтона!
Джемайма вздернула подбородок.
— Прошу прощения, мадам, но я знаю — он красив, он восхитителен, он джентльмен, и я люблю его.
Губы Эмбер искривились. Она повторила слова Джемаймы, подражая ей с жестокой издевкой:
Он красив, он восхитителен, он джентльмен, и ты любишь его! Скажите пожалуйста, какая цаца! Имей в виду, если ты не будешь очень осторожной, ты потеряешь свою девственность!
— Я не верю вам! Лорд Карлтон не такой, как все! Кроме того, со мной поедет Картер!
— Так-то лучше! Ей бы лучше ни на шаг не отставать от тебя.
Эмбер настолько рассердилась, что, невзирая на отчаянные знаки и гримасы Нэн, могла бы наговорить гораздо больше, но тут послышался стук в дверь, и лакей впустил Брюса. Брюс снял шляпу и иронично улыбнулся, глаза его насмешливо блеснули, — он понял, что Эмбер и падчерица ссорятся.
«Черт его подери! — подумала Эмбер, — Мужчины всегда воображают, что они выше всех!»
— Какой сюрприз, миссис Дэнжерфилд. — проговорил он. — Я и не ожидал, что вы к нам присоединитесь.
— О, мадам не собирается ехать, — торопливо отозвалась Джемайма, — она только что вернулась.
— Вот как, — тихо ответил Брюс. — Извините, миссис Дэнжерфилд. Я бы с удовольствием взял вас с нами.
Эмбер внимательно посмотрела на него жестким, сияющим и хитрым взглядом, как у кошки.
— В самом деле с удовольствием, лорд Карлтон?
Она повернулась, взбежала по лестнице, но когда услышала, что за ними захлопнулась дверь, остановилась и поглядела вниз. Они уехали. Эмбер неожиданно подняла руку и что есть силы швырнула вниз веер, не ожидая, что здесь кто-нибудь мог быть. Но в этот момент появился лакей и с удивлением поднял глаза вверх. На одно мгновение она встретилась с ним взглядом и испугалась, а потом убежала прочь.
Эмбер была еще возбуждена, когда к ней вошел Сэмюэль — он закончил работу в конторе, где пробыл часа два. Она пылко поцеловала его, потом заставила сесть и пристроилась рядом на табурете, взяв его руки в свои. Несколько минут они болтали о всякой всячине, потом Эмбер нахмурилась и молча уставилась в пространство.
Он нежно погладил ее по блестящим атласным волосам.
— Ну что с тобой, моя дорогая? Что случилось?
— Ничего, Сэмюэль, ничего. О, я должна сказать тебе, Сэмюэль! Речь идет о Джемайме. Я страшно беспокоюсь за нее!
— Ты из-за лорда Карлтона?
— Да, из-за него. Всего час назад я встретила Джемайму в холле, она, оказывается, напросилась Карлтону поехать с ним в Гайд-парк!
Сэмюэль тяжело, устало вздохнул.
— Не могу понять, в чем дело. Ведь она была так хорошо воспитана. Мне иногда кажется, будто в самом воздухе появилась какая-то болезнь, и молодые люди заражаются ею. Нет, не все, конечно, — добавил он, улыбнувшись. — Я не думаю, что лорд Карлтон заинтересовался ею всерьез, — Джемайма не относится к тому типу женщин, с которыми он привык иметь дело, и я полагаю, что если она оставит его в покое, то лорд Карлтон о ней больше и не вспомнит.
— Вот именно, и не вспомнит, — с энтузиазмом согласилась Эмбер.
— Не знаю, что тут делать…
— А я знаю, Сэмюэль! Ты должен как можно скорее выдать ее замуж за Джозефа. Каттла, прямо сейчас же. Пока не произошло что-то ужасное!
Глава двадцать девятая
После описанного разговора отношения Джемаймы с мачехой совсем испортились, ибо Джемайма безошибочным женским чутьем сразу поняла, отчего отец внезапно и безотлагательно решил выдать ее замуж за Джозефа Каттла. То, что именно Эмбер настояла на этом браке, было, пожалуй, единственным ее поступком, заслужившим одобрение всех Дэнжерфилдов, потому как роман Джемаймы с кавалером их очень встревожил. Они видели в этом дурное влияние мадам и считали, что такого никогда бы не произошло, если бы Эмбер не подавала плохого примера. Брюс, однако, был немного удивлен, когда Эмбер сообщила ему о подписании брачного контракта и о том, что венчание назначено на тридцатое августа — через сорок дней после помолвки.
— Господь всемогущий! — воскликнул Брюс. — Замуж за этого неуклюжего колченогого типа! Ну зачем хорошенькой девушке выходить за него!
— А тебе-то какое дело, за кого она выходит? — спросила Эмбер.
— Да никакого, конечно. Но ты не считаешь, что довольно грубо вмешиваешься в дела семейства Дэнжерфилдов?
— Отнюдь! Сэмюэль все равно собирался выдать ее за Джозефа. Я только ускорила дело — для ее же пользы.
— Ну, если ты думаешь, что я намереваюсь совратить девушку, так знай: это не так. Я пригласил ее покататься, потому что она сама попросила об этом, и если бы я отказал, то отцу это не понравилось бы, — Брюс взглянул на Эмбер долгим внимательным взглядом. — Интересно, ты хоть представляешь себе, какой это прекрасный человек, Сэмюэль Дэнжерфилд? Скажи, каким дьявольским способом тебе удалось женить его на себе? Ведь Дэнжерфилды не из тех, кто примет в свой дом с распростертыми объятьями актрису.
Эмбер рассмеялась:
— Ты в самом деле хочешь это знать? — Но она так и не рассказала ему.
Вскоре Эмбер забыла об осторожности, о которой предупреждал ее Брюс, и по утрам стала открыто ездить в дом Элмсбери три-четыре раза в неделю. Сэмюэль уходил к себе в контору часов в семь и возвращался в одиннадцать или в полдень. И в момент его ухода, и ко времени возвращения Эмбер была дома. Но даже если бы ее и не оказалось рядом, Сэмюэль не встревожился бы: он полностью доверял жене, и если спрашивал, где она была, то не из подозрения, а просто, чтобы начать беседу, или потому, что его действительно интересовали ее мелкие дневные заботы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138