— спросила я, хотя, возможно, мой вопрос не отличался тактичностью.
Интуиция подсказывала мне, что доктор Родес был в доме Ллевелинов в день происшествия и ему хорошо знакомы все детали трагического события.
Доктор Родес смутился, снял очки и стал вертеть их в руке до тех пор, пока они едва не упали в яичницу.
— Да, был, — с трудом выдавил он из себя. — Ну, мы все были. Кроме миссис Причард. Лили, миссис Ллевелин, очень любила домашние приемы. Я полагаю, поэтому и Фанни имеет к ним такое пристрастие.
Любопытно. Фанни потеряла мать в десять лет. Неужели к этому возрасту она уже успела перенять от нее склонность к всевозможным людным мероприятиям?
Трудно поверить. Хотя не поверить тоже нельзя, тем более, что доктор Родес знает семью уже так давно. Не исключено, что это мистер Ллевелин ввел доктора Родеса в свою семью, так как они были школьными товарищами. Фанни могла увлечься им еще в детстве. Этим можно объяснить ее интерес к нему в то время, когда достигла возраста невесты.
— Говоря о Фанни, я хотел бы обратить ваше внимание на кое-что, о чем я хотел бы попросить вас, — доверительным полушепотом пробормотал доктор Родес. — Это своего рода одолжение. Я надеюсь, вы не будете возражать.
— Буду рада помочь вам, чем смогу, — пообещала я, ничего не поняв из его сбивчивой речи.
— Вы не будете против того, чтобы присматривать за Фанни, пока это дело с сеансами не закончится? — неожиданно для меня попросил он.
Я подумала о письме к своему священнику, которое лежало у меня в кармане.
— Я не-уверена в том, что смогу, — уклончиво ответила я.
— Для меня это будет много значить, — настаивал доктор Родес. — Я даже хочу заплатить вам, как за действия моего компаньона вплоть до окончания вашего визита.
— Но я не могу принять ваши деньги! — категорично заявила я.
— Фанни значит для меня гораздо больше, чем не сколько фунтов, мисс Кевери, — объяснил он. — Я не стал бы просить вас, но она, кажется, привязалась к вам. — Но я уверена в том, что члены семьи смогут сделать для нее больше, чем я, — все не давала я согласия. — К тому же, проявлять заботу о ней им значительно удобнее.
— Господи, нет! — внезапно выкрикнул доктор Родес.
Его взрыв эмоций напугал нас обоих. Я пришла в себя первой и внимательно посмотрела в лицо доктору Родесу. Его нервный всплеск сменился отчаянием. Губы мелко дрожали, а бледные щеки покрылись румянцем.
— Вот до какого состояния может довести жениха забота о невесте, — подумала я с легкой завистью. — Конечно, Фанни здорово повезло. Доктор Родес великолепный профессионал. Неуклюж? Но такой он не всегда. Как только он приступал к своему делу, его неуклюжесть бесследно исчезала. Зато какой заботливый жених, как предан своей возлюбленной! Да, Фанни знала, кого выбирала. Она не так проста, как может показаться вначале.
Заметив, что я его рассматриваю, доктор Родес опустил глаза.
— Полагаю, мне лучше объяснить причину моей просьбы, — произнес он. — Ни Эдмонд, ни Урсула не в восторге от своей сводной сестры. А сеансы расстраивают ее. Правда, она не подает вида, но я врач и все замечаю. Ей нужен друг, мисс Кевери. Вы кажетесь мне человеком более благонадежным, нежели миссис Причард.
Я вздохнула в раздумье. Ну, что делать? В моем кармане лежало письмо священнику в Бристоль, в котором я сообщала о своем решении вернуться в родной город. Это с одной стороны. С другой — Фанни как-то предлагала мне свою помощь. Следовательно, она имела право на встречный шаг с моей стороны. Кроме того, я помнила доброту миссис Мэдкрофт и ее предупреждение о том, что, если кому и грозит опасность, так это ей. Оставить их всех в Эбби Хаус, чтобы они разбирались без меня? Это было бы с моей стороны крайне эгоистично. Не могла я бросить Фанни и миссис Мэдкрофт на полпути, где что ни шаг, то неожиданности и опасности.
Медленным движением я опустила руку в карман и смяла письмо к священнику. Все.
— Приберегите свои деньги, они вам еще могут пригодиться, — ответила я доктору Родесу. — Я и так сделаю все, что смогу.
Некоторое время спустя я оставила доктора Родеса и поднялась наверх. В коридоре меня встретила Чайтра. С подносом для завтрака она направлялась в комнату миссис Мэдкрофт. Служанка взглянула мне в лицо, и на ее гладком лбу появились морщины.
— Здесь мы будем жить еще полторы недели, — сказала я прежде, чем она заговорила.
Пальцы ее рук побелели от напряжения, так они вдруг сжали поднос. Темные глаза Чайтры неожиданно подернулись туманом. Она посмотрела на меня так, что у меня на коже выступили мурашки. Самое неприятное и страшное заключалось в том, что ее взгляд ничего не выражал. Ее глаза вообще не видели меня, они смотрели куда-то сквозь меня. Мне показалось, в какой-то иной, неведомый мне, мир.
Но этого мало. У меня возникло ощущение, будто по невидимому лучу, который исходил из ее глаз и терялся в другом мире, оттуда, неизвестно откуда, стало что-то надвигаться на меня. Это не имело отношения к Чайтре, это принадлежало мне. Оно напоминало собой клубящееся облако ледяного воздуха. Не того воздуха, которым мы с удовольствием дышим в солнечный зимний день. А того, который внезапно вырывается из затхлого склепа и несет с собой продукты векового разложения.
— Два и один, — пробормотала она. — Опасность с двух сторон и еще посередине. Один, тот, кто соединит их вместе… соединит то, что не должно быть соединено.
Внезапно Чайтра схватила меня за руку.
— Покиньте это место, — резко сказала она. — Забудьте то, что вы должны делать, а делайте только то, что нужно.
Я вздрогнула от ее слов, мне захотелось куда-то помчаться, что-то сделать. Большим усилием воли мне удалось сохранить самообладание, остаться стоять на месте. В этот момент взгляд Чайтры резко изменился. Создалось впечатление, что она увидела меня и все окружающее. Чайтра смутилась. Она часто-часто заморгала глазами, и у меня прошло то неприятное ощущение надвигающегося ледяного облака. Осталась только гусиная кожа на плечах да легкое дрожание под коленями.
— Господи, — произнесла я растерянно. — Что все-это значит? Ты говорила какими-то загадками.
Чайтра тряхнула головой и смущенно посмотрела на меня. На ее подносе легонько позвякивали ложки. Вид у служанки был очень растерянный.
— Не знаю, что и сказать, — пробормотала она. — Знаю только, что мне не нравится это место. Оно забирает у меня энергию. Но я должна оставаться здесь. А ты можешь свободно уйти… Уходи отсюда, Хилари! Если ты не сделаешь этого быстро, боюсь, что можешь окончить свою жизнь в Эбби Хаус.
Больше Чайтра ничего не сказала. Она повернулась и поспешно направилась своей дорогой.
Я еще долго стояла и дрожала, сама не зная отчего. То ли от соприкосновения с незнакомым и пугающим, то ли от мысли, что придется доживать все оставшиеся годы в Эбби Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Интуиция подсказывала мне, что доктор Родес был в доме Ллевелинов в день происшествия и ему хорошо знакомы все детали трагического события.
Доктор Родес смутился, снял очки и стал вертеть их в руке до тех пор, пока они едва не упали в яичницу.
— Да, был, — с трудом выдавил он из себя. — Ну, мы все были. Кроме миссис Причард. Лили, миссис Ллевелин, очень любила домашние приемы. Я полагаю, поэтому и Фанни имеет к ним такое пристрастие.
Любопытно. Фанни потеряла мать в десять лет. Неужели к этому возрасту она уже успела перенять от нее склонность к всевозможным людным мероприятиям?
Трудно поверить. Хотя не поверить тоже нельзя, тем более, что доктор Родес знает семью уже так давно. Не исключено, что это мистер Ллевелин ввел доктора Родеса в свою семью, так как они были школьными товарищами. Фанни могла увлечься им еще в детстве. Этим можно объяснить ее интерес к нему в то время, когда достигла возраста невесты.
— Говоря о Фанни, я хотел бы обратить ваше внимание на кое-что, о чем я хотел бы попросить вас, — доверительным полушепотом пробормотал доктор Родес. — Это своего рода одолжение. Я надеюсь, вы не будете возражать.
— Буду рада помочь вам, чем смогу, — пообещала я, ничего не поняв из его сбивчивой речи.
— Вы не будете против того, чтобы присматривать за Фанни, пока это дело с сеансами не закончится? — неожиданно для меня попросил он.
Я подумала о письме к своему священнику, которое лежало у меня в кармане.
— Я не-уверена в том, что смогу, — уклончиво ответила я.
— Для меня это будет много значить, — настаивал доктор Родес. — Я даже хочу заплатить вам, как за действия моего компаньона вплоть до окончания вашего визита.
— Но я не могу принять ваши деньги! — категорично заявила я.
— Фанни значит для меня гораздо больше, чем не сколько фунтов, мисс Кевери, — объяснил он. — Я не стал бы просить вас, но она, кажется, привязалась к вам. — Но я уверена в том, что члены семьи смогут сделать для нее больше, чем я, — все не давала я согласия. — К тому же, проявлять заботу о ней им значительно удобнее.
— Господи, нет! — внезапно выкрикнул доктор Родес.
Его взрыв эмоций напугал нас обоих. Я пришла в себя первой и внимательно посмотрела в лицо доктору Родесу. Его нервный всплеск сменился отчаянием. Губы мелко дрожали, а бледные щеки покрылись румянцем.
— Вот до какого состояния может довести жениха забота о невесте, — подумала я с легкой завистью. — Конечно, Фанни здорово повезло. Доктор Родес великолепный профессионал. Неуклюж? Но такой он не всегда. Как только он приступал к своему делу, его неуклюжесть бесследно исчезала. Зато какой заботливый жених, как предан своей возлюбленной! Да, Фанни знала, кого выбирала. Она не так проста, как может показаться вначале.
Заметив, что я его рассматриваю, доктор Родес опустил глаза.
— Полагаю, мне лучше объяснить причину моей просьбы, — произнес он. — Ни Эдмонд, ни Урсула не в восторге от своей сводной сестры. А сеансы расстраивают ее. Правда, она не подает вида, но я врач и все замечаю. Ей нужен друг, мисс Кевери. Вы кажетесь мне человеком более благонадежным, нежели миссис Причард.
Я вздохнула в раздумье. Ну, что делать? В моем кармане лежало письмо священнику в Бристоль, в котором я сообщала о своем решении вернуться в родной город. Это с одной стороны. С другой — Фанни как-то предлагала мне свою помощь. Следовательно, она имела право на встречный шаг с моей стороны. Кроме того, я помнила доброту миссис Мэдкрофт и ее предупреждение о том, что, если кому и грозит опасность, так это ей. Оставить их всех в Эбби Хаус, чтобы они разбирались без меня? Это было бы с моей стороны крайне эгоистично. Не могла я бросить Фанни и миссис Мэдкрофт на полпути, где что ни шаг, то неожиданности и опасности.
Медленным движением я опустила руку в карман и смяла письмо к священнику. Все.
— Приберегите свои деньги, они вам еще могут пригодиться, — ответила я доктору Родесу. — Я и так сделаю все, что смогу.
Некоторое время спустя я оставила доктора Родеса и поднялась наверх. В коридоре меня встретила Чайтра. С подносом для завтрака она направлялась в комнату миссис Мэдкрофт. Служанка взглянула мне в лицо, и на ее гладком лбу появились морщины.
— Здесь мы будем жить еще полторы недели, — сказала я прежде, чем она заговорила.
Пальцы ее рук побелели от напряжения, так они вдруг сжали поднос. Темные глаза Чайтры неожиданно подернулись туманом. Она посмотрела на меня так, что у меня на коже выступили мурашки. Самое неприятное и страшное заключалось в том, что ее взгляд ничего не выражал. Ее глаза вообще не видели меня, они смотрели куда-то сквозь меня. Мне показалось, в какой-то иной, неведомый мне, мир.
Но этого мало. У меня возникло ощущение, будто по невидимому лучу, который исходил из ее глаз и терялся в другом мире, оттуда, неизвестно откуда, стало что-то надвигаться на меня. Это не имело отношения к Чайтре, это принадлежало мне. Оно напоминало собой клубящееся облако ледяного воздуха. Не того воздуха, которым мы с удовольствием дышим в солнечный зимний день. А того, который внезапно вырывается из затхлого склепа и несет с собой продукты векового разложения.
— Два и один, — пробормотала она. — Опасность с двух сторон и еще посередине. Один, тот, кто соединит их вместе… соединит то, что не должно быть соединено.
Внезапно Чайтра схватила меня за руку.
— Покиньте это место, — резко сказала она. — Забудьте то, что вы должны делать, а делайте только то, что нужно.
Я вздрогнула от ее слов, мне захотелось куда-то помчаться, что-то сделать. Большим усилием воли мне удалось сохранить самообладание, остаться стоять на месте. В этот момент взгляд Чайтры резко изменился. Создалось впечатление, что она увидела меня и все окружающее. Чайтра смутилась. Она часто-часто заморгала глазами, и у меня прошло то неприятное ощущение надвигающегося ледяного облака. Осталась только гусиная кожа на плечах да легкое дрожание под коленями.
— Господи, — произнесла я растерянно. — Что все-это значит? Ты говорила какими-то загадками.
Чайтра тряхнула головой и смущенно посмотрела на меня. На ее подносе легонько позвякивали ложки. Вид у служанки был очень растерянный.
— Не знаю, что и сказать, — пробормотала она. — Знаю только, что мне не нравится это место. Оно забирает у меня энергию. Но я должна оставаться здесь. А ты можешь свободно уйти… Уходи отсюда, Хилари! Если ты не сделаешь этого быстро, боюсь, что можешь окончить свою жизнь в Эбби Хаус.
Больше Чайтра ничего не сказала. Она повернулась и поспешно направилась своей дорогой.
Я еще долго стояла и дрожала, сама не зная отчего. То ли от соприкосновения с незнакомым и пугающим, то ли от мысли, что придется доживать все оставшиеся годы в Эбби Хаус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113