– Друзья. Ему пора стать самостоятельным.
– Ты уверена?
– Уверена.
– Меня волнует вот что. Родители считают, что должны одинаково любить своих детей, но это не всегда возможно. Кому-то из них мы нужны больше. Мне кажется, что Рэнди всегда будет больше нуждаться в нашей помощи, чем Лиза.
– Может, это и так, но я думаю, он все равно должен жить отдельно.
Они закрепили это решение поцелуем и по-прежнему стояли, прислонившись к машине. В гараж проникало полуденное солнце, шумел кондиционер, от ближайшей газонокосилки пахло бензином.
Майкл поднял голову, лицо его было безмятежным.
– На этот раз я не уйду, не дождавшись Рэнди, и мы поговорим с ним вместе.
– Согласна.
Бесс улыбнулась, обняла его и повернула к кухонной двери.
В доме звонил телефон. Бесс взяла трубку, совершенно не готовая в своей радостной безмятежности к голосу на другом конце провода.
– Миссис Куррен?
– Да.
– Это Дэни Скарфелли. Я играю вместе с Рэнди в оркестре. Послушайте. Я не хочу вас пугать, но с ним что-то случилось. Я думаю, что это серьезно. Его увозят на «скорой помощи» в больницу.
– Что? Авария, вы хотите сказать? – Полные ужаса глаза Бесс не отрывались от глаз Майкла.
– Нет. Мы просто играли, и вдруг он оказался на полу. Он говорит, что у него что-то с сердцем. Он попросил меня позвонить вам.
– Какая больница?
– В Стилуотере. Они уже уехали.
– Спасибо. – Она повесила трубку. – Рэнди. У него что-то с сердцем, его увезли на «скорой» в больницу.
– Поехали.
Он схватил ее за руку, и они выбежали к машине.
– Я поведу.
Всю дорогу они сидели окаменев от страха и не могли не думать: «Почему именно сейчас? Почему? Наша жизнь только стала налаживаться, и мы заслужили неомраченное счастье». Майкл не обращал внимания на светофоры и ограничения скорости. Вцепившись обеими руками в руль, он думал: «Я должен что-то сказать Бесс, коснуться ее плеч, погладить по голове». Но продолжал, как и она, молчать. Страх за сына подавлял все прочие чувства.
Сердце? Что может быть с сердцем у девятнадцатилетнего парня?
Они подъехали к больнице одновременно со «скорой» и успели лишь взглянуть на Рэнди, торопясь вслед за носилками, которые внесли через небольшой вестибюль в отделенную занавесом часть зала. Количество мгновенно появившегося медицинского персонала пугало. Они быстро перебрасывались профессиональными терминами. То, что все так спешили, не оставляло сомнений: речь шла о жизни и смерти. На Бесс и Майкла не обращали внимания, и они жались в стороне, взявшись за руки.
– Как давление?
– Восемьдесят на сто.
– Дыхание?
– Слабое.
– Аритмия?
– Сильная. Сердце бьется, как мешок с червями. Очень нерегулярно и быстро. Подсоединяем к машине.
На груди Рэнди уже было три наклейки. С руки свисала манжета аппарата, измеряющего давление. Кто-то уже подключил трубки к монитору. Глаза Рэнди были широко открыты, когда над ним наклонился доктор в белом.
– Рэнди, ты меня слышишь? Ты меня слышишь, Рэнди? Ты что-то принял?
Врач отодвинул веки Рэнди, изучая глазную периферию. Женщина в голубой маске сказала:
– Его родители здесь.
Доктор увидел Бесс и Майкла, поддерживающих друг друга:
– Вы его родители?
– Да, – ответил Майкл.
– Есть врожденный порок?
– Нет.
– Диабет?
– Нет.
– Расстройство движений?
– Нет.
– Он от чего-нибудь лечился?
– Насколько нам известно – нет.
– Кокаин?
– Не думаю. Иногда марихуана.
Сестра сказала:
– Давление падает.
На одной из машин прозвучал сигнал тревоги.
Доктор сложил пальцы в кулак и с силой ударил Рэнди по грудине.
Бесс вздрогнула и приложила руку ко рту. Ее охватил такой ужас, какого она никогда не испытывала. Ее сын умирал, а бригада врачей действовала так, как она видела только по телевизору.
Подбежал новый персонал, медсестра, техник, чтобы помочь снимать сигналы. Радиолог, анестезиолог, который ввел пару трубок в нос Рэнди, еще врач.
– Смажьте лопасти, – скомандовал он. – Придется применить дефибриллятор.
Бесс и Майкл сжали пальцы до побеления.
Сестра включила машину, взяла две педали на шнурах и чем-то смазала их. Врач скомандовал:
– Отступить.
Все сделали шаг назад. Сестра приложила педали к левой стороне груди Рэнди.
– Удар!
Сестра нажала сразу две кнопки. Тело Рэнди выгнулось дугой. Руки и ноги напряглись, а затем обмякли.
У Бесс вырвался тихий крик, она спрятала лицо на груди Майкла.
Кто-то сказал:
– Хорошо. Среагировал.
Сквозь слезы Бесс в ужасе смотрела на стол, не понимая, почему все это делается. Электрический разряд пропущен через тело ее сына, дорогое тело, которое когда-то было одним с ее собственным. «Пожалуйста, не надо! Не делайте этого больше!»
В комнате стало тихо. Все глаза устремились на зеленый экран и на ровную-ровную линию на нем.
«Боже мой, они убили его! Он мертв. Сердце не бьется!»
– Давай же, давай, – прошептал кто-то. Это был врач. Он ударил кулаком по матрасу. – Работай, черт возьми…
Строчка оставалась ровной.
Бесс и Майкл смотрели, сцепив руки, на монитор, пораженные тем, как быстро все это случилось.
По лицу Бесс текли слезы.
– Что же это? – прошептала она.
Но никто не ответил.
Зеленая строчка дрогнула.
Дрогнула снова, вздыбилась, как маленький холмик на пустынном горизонте. И вдруг пошла. Все в комнате с облегчением вздохнули.
– Ну вот, давай дальше, Рэнди, – сказал кто-то.
Рэнди по-прежнему был без сознания.
Техник деловым голосом, не отрывая глаз от экрана, докладывал:
– Ритм в норме снова… восемьдесят ударов в минуту.
Сестра посмотрела на часы и сделала пометку в блокноте.
Бесс подняла глаза на Майкла, лицо ее было измято, как мокрая газета. Его горящие глаза оставались сухими. Он обнял двумя руками ее плечи и притянул к себе, стараясь, чтобы у него не подогнулись колени. Рэнди начал приходить в сознание.
– Рэнди, ты меня слышишь? – Врач снова наклонился над ним.
Еще не придя в себя, он беззвучно шевелил губами.
– Ты понимаешь, где ты, Рэнди?
Рэнди открыл глаза, оглядел круг лиц и внезапно стал агрессивным. Он попытался сесть.
– Какого черта, выпустите меня…
– Ну-ну, тихо. – К нему потянулись руки и уложили его обратно. – В мозг еще поступает не так-то много кислорода. У него еще должна кружиться голова. Рэнди, ты что-то принял? Ты принимал кокаин?
Сестра сообщила:
– Кардиолог выехал. Скоро будет.
Врач повторил вопрос:
– Ты принимал кокаин?
Рэнди покачал головой и попытался поднять одну руку. Врач положил ее обратно. На ней по-прежнему была надета манжета измеряющего давление аппарата, и от нее тянулся шнур.
– Рэнди, мы не полиция. Ты никого не подведешь, если скажешь нам, но мы должны знать, чтобы помочь тебе. Это был кокаин, Рэнди?
Рэнди опустил глаза и пробормотал:
– Это было в первый раз, док, честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Ты уверена?
– Уверена.
– Меня волнует вот что. Родители считают, что должны одинаково любить своих детей, но это не всегда возможно. Кому-то из них мы нужны больше. Мне кажется, что Рэнди всегда будет больше нуждаться в нашей помощи, чем Лиза.
– Может, это и так, но я думаю, он все равно должен жить отдельно.
Они закрепили это решение поцелуем и по-прежнему стояли, прислонившись к машине. В гараж проникало полуденное солнце, шумел кондиционер, от ближайшей газонокосилки пахло бензином.
Майкл поднял голову, лицо его было безмятежным.
– На этот раз я не уйду, не дождавшись Рэнди, и мы поговорим с ним вместе.
– Согласна.
Бесс улыбнулась, обняла его и повернула к кухонной двери.
В доме звонил телефон. Бесс взяла трубку, совершенно не готовая в своей радостной безмятежности к голосу на другом конце провода.
– Миссис Куррен?
– Да.
– Это Дэни Скарфелли. Я играю вместе с Рэнди в оркестре. Послушайте. Я не хочу вас пугать, но с ним что-то случилось. Я думаю, что это серьезно. Его увозят на «скорой помощи» в больницу.
– Что? Авария, вы хотите сказать? – Полные ужаса глаза Бесс не отрывались от глаз Майкла.
– Нет. Мы просто играли, и вдруг он оказался на полу. Он говорит, что у него что-то с сердцем. Он попросил меня позвонить вам.
– Какая больница?
– В Стилуотере. Они уже уехали.
– Спасибо. – Она повесила трубку. – Рэнди. У него что-то с сердцем, его увезли на «скорой» в больницу.
– Поехали.
Он схватил ее за руку, и они выбежали к машине.
– Я поведу.
Всю дорогу они сидели окаменев от страха и не могли не думать: «Почему именно сейчас? Почему? Наша жизнь только стала налаживаться, и мы заслужили неомраченное счастье». Майкл не обращал внимания на светофоры и ограничения скорости. Вцепившись обеими руками в руль, он думал: «Я должен что-то сказать Бесс, коснуться ее плеч, погладить по голове». Но продолжал, как и она, молчать. Страх за сына подавлял все прочие чувства.
Сердце? Что может быть с сердцем у девятнадцатилетнего парня?
Они подъехали к больнице одновременно со «скорой» и успели лишь взглянуть на Рэнди, торопясь вслед за носилками, которые внесли через небольшой вестибюль в отделенную занавесом часть зала. Количество мгновенно появившегося медицинского персонала пугало. Они быстро перебрасывались профессиональными терминами. То, что все так спешили, не оставляло сомнений: речь шла о жизни и смерти. На Бесс и Майкла не обращали внимания, и они жались в стороне, взявшись за руки.
– Как давление?
– Восемьдесят на сто.
– Дыхание?
– Слабое.
– Аритмия?
– Сильная. Сердце бьется, как мешок с червями. Очень нерегулярно и быстро. Подсоединяем к машине.
На груди Рэнди уже было три наклейки. С руки свисала манжета аппарата, измеряющего давление. Кто-то уже подключил трубки к монитору. Глаза Рэнди были широко открыты, когда над ним наклонился доктор в белом.
– Рэнди, ты меня слышишь? Ты меня слышишь, Рэнди? Ты что-то принял?
Врач отодвинул веки Рэнди, изучая глазную периферию. Женщина в голубой маске сказала:
– Его родители здесь.
Доктор увидел Бесс и Майкла, поддерживающих друг друга:
– Вы его родители?
– Да, – ответил Майкл.
– Есть врожденный порок?
– Нет.
– Диабет?
– Нет.
– Расстройство движений?
– Нет.
– Он от чего-нибудь лечился?
– Насколько нам известно – нет.
– Кокаин?
– Не думаю. Иногда марихуана.
Сестра сказала:
– Давление падает.
На одной из машин прозвучал сигнал тревоги.
Доктор сложил пальцы в кулак и с силой ударил Рэнди по грудине.
Бесс вздрогнула и приложила руку ко рту. Ее охватил такой ужас, какого она никогда не испытывала. Ее сын умирал, а бригада врачей действовала так, как она видела только по телевизору.
Подбежал новый персонал, медсестра, техник, чтобы помочь снимать сигналы. Радиолог, анестезиолог, который ввел пару трубок в нос Рэнди, еще врач.
– Смажьте лопасти, – скомандовал он. – Придется применить дефибриллятор.
Бесс и Майкл сжали пальцы до побеления.
Сестра включила машину, взяла две педали на шнурах и чем-то смазала их. Врач скомандовал:
– Отступить.
Все сделали шаг назад. Сестра приложила педали к левой стороне груди Рэнди.
– Удар!
Сестра нажала сразу две кнопки. Тело Рэнди выгнулось дугой. Руки и ноги напряглись, а затем обмякли.
У Бесс вырвался тихий крик, она спрятала лицо на груди Майкла.
Кто-то сказал:
– Хорошо. Среагировал.
Сквозь слезы Бесс в ужасе смотрела на стол, не понимая, почему все это делается. Электрический разряд пропущен через тело ее сына, дорогое тело, которое когда-то было одним с ее собственным. «Пожалуйста, не надо! Не делайте этого больше!»
В комнате стало тихо. Все глаза устремились на зеленый экран и на ровную-ровную линию на нем.
«Боже мой, они убили его! Он мертв. Сердце не бьется!»
– Давай же, давай, – прошептал кто-то. Это был врач. Он ударил кулаком по матрасу. – Работай, черт возьми…
Строчка оставалась ровной.
Бесс и Майкл смотрели, сцепив руки, на монитор, пораженные тем, как быстро все это случилось.
По лицу Бесс текли слезы.
– Что же это? – прошептала она.
Но никто не ответил.
Зеленая строчка дрогнула.
Дрогнула снова, вздыбилась, как маленький холмик на пустынном горизонте. И вдруг пошла. Все в комнате с облегчением вздохнули.
– Ну вот, давай дальше, Рэнди, – сказал кто-то.
Рэнди по-прежнему был без сознания.
Техник деловым голосом, не отрывая глаз от экрана, докладывал:
– Ритм в норме снова… восемьдесят ударов в минуту.
Сестра посмотрела на часы и сделала пометку в блокноте.
Бесс подняла глаза на Майкла, лицо ее было измято, как мокрая газета. Его горящие глаза оставались сухими. Он обнял двумя руками ее плечи и притянул к себе, стараясь, чтобы у него не подогнулись колени. Рэнди начал приходить в сознание.
– Рэнди, ты меня слышишь? – Врач снова наклонился над ним.
Еще не придя в себя, он беззвучно шевелил губами.
– Ты понимаешь, где ты, Рэнди?
Рэнди открыл глаза, оглядел круг лиц и внезапно стал агрессивным. Он попытался сесть.
– Какого черта, выпустите меня…
– Ну-ну, тихо. – К нему потянулись руки и уложили его обратно. – В мозг еще поступает не так-то много кислорода. У него еще должна кружиться голова. Рэнди, ты что-то принял? Ты принимал кокаин?
Сестра сообщила:
– Кардиолог выехал. Скоро будет.
Врач повторил вопрос:
– Ты принимал кокаин?
Рэнди покачал головой и попытался поднять одну руку. Врач положил ее обратно. На ней по-прежнему была надета манжета измеряющего давление аппарата, и от нее тянулся шнур.
– Рэнди, мы не полиция. Ты никого не подведешь, если скажешь нам, но мы должны знать, чтобы помочь тебе. Это был кокаин, Рэнди?
Рэнди опустил глаза и пробормотал:
– Это было в первый раз, док, честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86