Майкл почувствовал отцовскую гордость при виде этих темных волос, так напоминающих его собственные, при виде глаз, рта и щек, которые уже оформились и обещали еще долго оставаться такими же.
Он наблюдал, как Рэнди, сняв пальто, пожимал руки хозяевам. Наконец его глаза остановились на Майкле. С лица тут же сошла улыбка.
У Майкла стеснило грудь. Сердце его отчаянно колотилось. Они стояли в разных концах комнаты, вдали друг от друга, но прошлое, вырвавшись вперед, словно парализовало обоих. "Как просто, – думал Майкл, – пересечь комнату, окликнуть его по имени, обнять этого юношу, который, когда был мальчиком, боготворил отца и следовал за ним по пятам как тень, когда тот поливал лужайку, расчищал подъезд к дому, менял масло в машине. Мальчик всегда спрашивал: «Папа, помочь?»
Но Майкл не мог сдвинуться с места. Прошлое поймало его в ловушку.
Кто-то встал между ними, протягивал, здороваясь, руку, и внимание Рэнди переключилось на него.
Бесс снова попала в поле зрения Майкла. Они натянуто улыбнулись друг другу, но он остался на прежнем месте у входа в столовую. Майкл мог бы подойти к Рэнди, пока Бесс была рядом с ним и могла бы помочь им обоим, но он не сделал этого.
Слова Бесс тогда, в квартире Лизы, звучали в голове Майкла: «Рэнди нужен отец, будь им для него».
Но как?
В гостиной Пэдгетты представляли гостям своих четверых детей, бабушку и дедушку. Майкл видел их всех как в тумане. А Рэнди упорно держался в отдалении, явно не желая вступать с ним в разговор. Бесс пожимала руки одному за другим и наконец оказалась рядом со своим бывшим мужем.
– Привет, Майкл, – произнесла она так холодно, как будто и не было их маленького перемирия после обеда у Лизы.
– Привет, Бесс.
Оба старательно разглядывали все – людей, лампы, мебель, – лишь бы не смотреть в глаза друг другу. Оба хотели бы сказать что-то приличествующее случаю, но не могли найти что.
Он незаметно рассматривал ее костюм, прическу, драгоценности, маникюр. Бог мой, как она изменилась. Так же сильно, как Рэнди, а может, и больше.
Бесс сунула черную кожаную сумку под мышку, поправила огромную золотую серьгу и, глядя поверх толпы, сказала:
– Рэнди вырос. Правда?
– Еще как. Даже не верится, что это он.
– Ты собираешься с ним поговорить или так и будешь стоять в стороне как чужой?
– Ты думаешь, он будет со мной разговаривать?
– Ты можешь попытаться.
Память преподнесла картину из прошлого: Рэнди два года, он в длинной до пят пижамке забирается в субботу утром в их постель и карабкается ему на грудь: «Тики, папа», – говорит он, и Майкл открывает глаза, целует его, а затем они долго шепчутся, договариваясь смотреть мультики и дать маме поспать.
Ему хотелось поцеловать его сейчас, положить руки на плечи, по-отцовски обнять его и сказать: «Я виноват, я предал. Прости меня».
Хилди Пэдгетт вышла из кухни с подносом крошечных бутербродов. Джейк обносил гостей чашками с глинтвейном. Лиза показывала дедушке Марка свое маленькое колечко с бриллиантом. Марк был рядом с ней. Рэнди стоял в стороне от всех, засунув руки в карманы, время от времени посматривая на отца, но по-прежнему соблюдая дистанцию.
Один из них должен был сделать первый шаг.
Это потребовало героических усилий от Майкла, но он решился.
Он пересек комнату и сказал:
– Привет, Рэнди.
Рэнди ответил:
– А-а.
Глаза его смотрели через плечо Майкла.
– Я не поверил, что это ты. Ты вырос.
– Да-а, бывает.
– Как ты поживаешь?
Рэнди передернул плечами, по-прежнему избегая отцовского взгляда.
– Мама сказала мне, что ты по-прежнему работаешь на этом складе.
– Ну и что?
– Тебе это нравится?
– Что там может нравиться? Встаешь рано, тащишься туда. Это пока, до оркестра.
– До оркестра?
– Да. Барабаны – с оркестром. Знаешь, тар-тарарарам.
– У тебя получается?
Первый раз Рэнди взглянул отцу в глаза, и его лицо перекосила гримаса.
– Отстань от меня, – фыркнул он и отошел.
Желудок Майкла перевернулся так, как будто он упал со второго этажа. Он смотрел на блестящие черные кудри Рэнди, когда сын отходил от него, и чувствовал свое поражение. Лицо покраснело, и казалось, что горло сжал чей-то кулак.
«Она права. Как отец я никуда не гожусь».
Лиза поспешила к Майклу, схватила его за локоть и увела в другой конец комнаты.
– Папа, дедушка Эрл интересуется твоим охотничьим домиком. Он в свое время увлекался охотой, и я рассказала ему о твоих осенних успехах. Он хочет больше узнать про это.
Эрл Пэдгетт, крупный мужчина с тремя подбородками и ярким цветом лица, говорил громовым голосом. У него в запасе имелось бесконечное количество историй, которые он этим голосом спешил рассказать. Движения его были широки и размашисты, и, когда он делал вид, что прицеливается, его легко было представить в охотничьей робе, с патронташем. В этих охотничьих рассказах героями были и Джейк, и мальчики, которые охотились с тех пор, как достигли возраста, когда могли пройти курсы, где учили обращаться с огнестрельным оружием.
Майкл слушал и рассказывал, в свою очередь, охотничьи анекдоты, все время ощущая, что Рэнди стоит к нему спиной и разговаривает с Бесс.
Он купил Рэнди ружье 22-го калибра, когда тому было двенадцать, и мечтал, как он будет рассказывать мальчику о лесах и дикой природе, как будет ездить с ним на охоту. Но развод не дал этим мечтам осуществиться. И вот он стоял в толпе отцов и сыновей, чей охотничий энтузиазм передавался из поколения в поколение, и сердце его разрывалось от того, что такое прошло мимо него и Рэнди.
Вошла Хилди Пэдгетт и пригласила всех к столу.
В столовой Майкла и Бесс посадили рядом на одном конце стола, Хилди и Джейк сидели на противоположном, Марк и Лиза посредине, остальных рассадили вокруг. Майкл автоматически пододвинул Бесс стул. Она зло посмотрела на него, но тут же овладела собой.
Когда Майкл усаживался сам, он поймал недобрый взгляд, брошенный в их сторону Рэнди через стол по диагонали.
Приглушенным голосом он сказал Бесс:
– Наверное, Рэнди недоволен, что я с тобой рядом.
– Возможно, – ответила она, расстилая салфетку на коленях. – Он сказал что-нибудь по этому поводу?
– Нет, но так посмотрел на меня, когда я пододвинул тебе стул…
– Зато Лиза в восторге. Я объяснила им обоим, что это просто видимость. Итак…
Она повернулась к нему и подняла стакан с водой в знак приветствия.
– Посмотрим, сумеем ли мы разыграть этот спектакль для наших детей.
Майкл ответил тем же жестом, и они молча потягивали водичку. Было подано блюдо ветчины, за ним последовали овощи, горячие булочки, салат с беконом, рис под соусом. Все передавали блюда друг другу. Протягивая одно из них Бесс, Майкл заметил:
– Если бы кто-то сказал мне несколько дней назад, что я два раза за эту неделю буду сидеть с тобой за столом, я бы ответил, что это фантазия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Он наблюдал, как Рэнди, сняв пальто, пожимал руки хозяевам. Наконец его глаза остановились на Майкле. С лица тут же сошла улыбка.
У Майкла стеснило грудь. Сердце его отчаянно колотилось. Они стояли в разных концах комнаты, вдали друг от друга, но прошлое, вырвавшись вперед, словно парализовало обоих. "Как просто, – думал Майкл, – пересечь комнату, окликнуть его по имени, обнять этого юношу, который, когда был мальчиком, боготворил отца и следовал за ним по пятам как тень, когда тот поливал лужайку, расчищал подъезд к дому, менял масло в машине. Мальчик всегда спрашивал: «Папа, помочь?»
Но Майкл не мог сдвинуться с места. Прошлое поймало его в ловушку.
Кто-то встал между ними, протягивал, здороваясь, руку, и внимание Рэнди переключилось на него.
Бесс снова попала в поле зрения Майкла. Они натянуто улыбнулись друг другу, но он остался на прежнем месте у входа в столовую. Майкл мог бы подойти к Рэнди, пока Бесс была рядом с ним и могла бы помочь им обоим, но он не сделал этого.
Слова Бесс тогда, в квартире Лизы, звучали в голове Майкла: «Рэнди нужен отец, будь им для него».
Но как?
В гостиной Пэдгетты представляли гостям своих четверых детей, бабушку и дедушку. Майкл видел их всех как в тумане. А Рэнди упорно держался в отдалении, явно не желая вступать с ним в разговор. Бесс пожимала руки одному за другим и наконец оказалась рядом со своим бывшим мужем.
– Привет, Майкл, – произнесла она так холодно, как будто и не было их маленького перемирия после обеда у Лизы.
– Привет, Бесс.
Оба старательно разглядывали все – людей, лампы, мебель, – лишь бы не смотреть в глаза друг другу. Оба хотели бы сказать что-то приличествующее случаю, но не могли найти что.
Он незаметно рассматривал ее костюм, прическу, драгоценности, маникюр. Бог мой, как она изменилась. Так же сильно, как Рэнди, а может, и больше.
Бесс сунула черную кожаную сумку под мышку, поправила огромную золотую серьгу и, глядя поверх толпы, сказала:
– Рэнди вырос. Правда?
– Еще как. Даже не верится, что это он.
– Ты собираешься с ним поговорить или так и будешь стоять в стороне как чужой?
– Ты думаешь, он будет со мной разговаривать?
– Ты можешь попытаться.
Память преподнесла картину из прошлого: Рэнди два года, он в длинной до пят пижамке забирается в субботу утром в их постель и карабкается ему на грудь: «Тики, папа», – говорит он, и Майкл открывает глаза, целует его, а затем они долго шепчутся, договариваясь смотреть мультики и дать маме поспать.
Ему хотелось поцеловать его сейчас, положить руки на плечи, по-отцовски обнять его и сказать: «Я виноват, я предал. Прости меня».
Хилди Пэдгетт вышла из кухни с подносом крошечных бутербродов. Джейк обносил гостей чашками с глинтвейном. Лиза показывала дедушке Марка свое маленькое колечко с бриллиантом. Марк был рядом с ней. Рэнди стоял в стороне от всех, засунув руки в карманы, время от времени посматривая на отца, но по-прежнему соблюдая дистанцию.
Один из них должен был сделать первый шаг.
Это потребовало героических усилий от Майкла, но он решился.
Он пересек комнату и сказал:
– Привет, Рэнди.
Рэнди ответил:
– А-а.
Глаза его смотрели через плечо Майкла.
– Я не поверил, что это ты. Ты вырос.
– Да-а, бывает.
– Как ты поживаешь?
Рэнди передернул плечами, по-прежнему избегая отцовского взгляда.
– Мама сказала мне, что ты по-прежнему работаешь на этом складе.
– Ну и что?
– Тебе это нравится?
– Что там может нравиться? Встаешь рано, тащишься туда. Это пока, до оркестра.
– До оркестра?
– Да. Барабаны – с оркестром. Знаешь, тар-тарарарам.
– У тебя получается?
Первый раз Рэнди взглянул отцу в глаза, и его лицо перекосила гримаса.
– Отстань от меня, – фыркнул он и отошел.
Желудок Майкла перевернулся так, как будто он упал со второго этажа. Он смотрел на блестящие черные кудри Рэнди, когда сын отходил от него, и чувствовал свое поражение. Лицо покраснело, и казалось, что горло сжал чей-то кулак.
«Она права. Как отец я никуда не гожусь».
Лиза поспешила к Майклу, схватила его за локоть и увела в другой конец комнаты.
– Папа, дедушка Эрл интересуется твоим охотничьим домиком. Он в свое время увлекался охотой, и я рассказала ему о твоих осенних успехах. Он хочет больше узнать про это.
Эрл Пэдгетт, крупный мужчина с тремя подбородками и ярким цветом лица, говорил громовым голосом. У него в запасе имелось бесконечное количество историй, которые он этим голосом спешил рассказать. Движения его были широки и размашисты, и, когда он делал вид, что прицеливается, его легко было представить в охотничьей робе, с патронташем. В этих охотничьих рассказах героями были и Джейк, и мальчики, которые охотились с тех пор, как достигли возраста, когда могли пройти курсы, где учили обращаться с огнестрельным оружием.
Майкл слушал и рассказывал, в свою очередь, охотничьи анекдоты, все время ощущая, что Рэнди стоит к нему спиной и разговаривает с Бесс.
Он купил Рэнди ружье 22-го калибра, когда тому было двенадцать, и мечтал, как он будет рассказывать мальчику о лесах и дикой природе, как будет ездить с ним на охоту. Но развод не дал этим мечтам осуществиться. И вот он стоял в толпе отцов и сыновей, чей охотничий энтузиазм передавался из поколения в поколение, и сердце его разрывалось от того, что такое прошло мимо него и Рэнди.
Вошла Хилди Пэдгетт и пригласила всех к столу.
В столовой Майкла и Бесс посадили рядом на одном конце стола, Хилди и Джейк сидели на противоположном, Марк и Лиза посредине, остальных рассадили вокруг. Майкл автоматически пододвинул Бесс стул. Она зло посмотрела на него, но тут же овладела собой.
Когда Майкл усаживался сам, он поймал недобрый взгляд, брошенный в их сторону Рэнди через стол по диагонали.
Приглушенным голосом он сказал Бесс:
– Наверное, Рэнди недоволен, что я с тобой рядом.
– Возможно, – ответила она, расстилая салфетку на коленях. – Он сказал что-нибудь по этому поводу?
– Нет, но так посмотрел на меня, когда я пододвинул тебе стул…
– Зато Лиза в восторге. Я объяснила им обоим, что это просто видимость. Итак…
Она повернулась к нему и подняла стакан с водой в знак приветствия.
– Посмотрим, сумеем ли мы разыграть этот спектакль для наших детей.
Майкл ответил тем же жестом, и они молча потягивали водичку. Было подано блюдо ветчины, за ним последовали овощи, горячие булочки, салат с беконом, рис под соусом. Все передавали блюда друг другу. Протягивая одно из них Бесс, Майкл заметил:
– Если бы кто-то сказал мне несколько дней назад, что я два раза за эту неделю буду сидеть с тобой за столом, я бы ответил, что это фантазия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86