Вам не надо будет ссориться по поводу быта и детей, потому что мы выросли, а в доме есть прислуга. И колледж у тебя позади – он не будет вопить по этому поводу. Да и у него теперь есть свой охотничий домик, тебе не потребуется ездить с ним на охоту. А так как с Дарлой у них все кончено…
– Лиза, ты бредишь!
Бесс с решительным видом надела пальто.
– Ты все-таки подумай об этом.
– Ни за что! Я обращаюсь с ним прилично, но дальше этого дело не пойдет. Кроме того, не забывай о Кейте.
– Ой! Этот лысый Кейт – тряпка. Не смеши меня, мама. Ты встречаешься с ним три года, и Рэнди говорит, что ты даже не спишь с ним. Поверь мне, мужчина-тряпка не для тебя.
– Я не знаю, что на тебя сегодня нашло, Лиза. Но ты ведешь себя просто возмутительно. – Бесс открыла дверь.
Лиза звучно поцеловала мать.
– Я влюблена. И хочу, чтобы так было со всеми во всем мире. Пока. Увидимся в субботу. Ты найдешь их дом?
– Да. Хилди объяснила мне.
– Прекрасно. И не забудь взять с собой моего маленького братца.
Направляясь к машине, Бесс сбросила с себя остатки меланхолии. У Лизы действительно был дар заставлять людей смеяться над их слабостями. Но о том, чтобы восстанавливать жизнь с Майклом, не может быть и речи. И о Кейте нужно в самом деле подумать. При мысли о Кейте она нахмурилась: он не обрадуется, что их ужин в субботу не состоится. Она позвонила ему из спальни, как только сбросила платье и чулки.
Он ответил после пятого звонка:
– Алло?
– Кейт, я тебя от чего-то оторвала?
– Только что вышел из душа.
В их взаимоотношениях не было места никаким сексуальным разговорам или намекам. И, хотя ей, кроме всего прочего, не хватало этого, Бесс не хотела здесь проявлять инициативу. Словом, не было легкости, юмора, милых шуток и острот.
– Я могу перезвонить позже.
– Нет, все нормально. Что случилось?
– Кейт, мне, право, очень жаль, но я должна отменить наш ужин в субботу.
Последовала пауза. Бесс словно увидела, как он замер с полотенцем в руках.
– Почему?
– Пэдгетты приглашают на обед, чтобы семьи могли познакомиться.
– А кто-нибудь поинтересовался, свободна ли ты в этот вечер?
– Но все остальные свободны. Я не думаю, что я должна была просить перенести обед из-за меня одной, принимая во внимание, что до свадьбы осталось так мало времени.
– Твой бывший супруг тоже, по-видимому, будет?
Бесс помассировала лоб.
– Кейт, ну что ты?
– Так будет или нет?
– Да, будет.
– Превосходно. Просто превосходно!
– Кейт, ради Бога, это свадьба нашей с ним дочери. Я вынуждена общаться с Майклом.
– Ну конечно! – Кейт был раздражен. – Ну что ж, Бесс, когда у тебя найдется время для меня, позвони.
– Кейт, подожди…
– Нет… – сказал он, стараясь быть язвительным, – не беспокойся обо мне. Давай действуй, делай с Майклом все, что положено.
Его голос дрожал. Так было всегда, когда он ревновал ее к делам или к детям.
– Кейт, подожди, не вешай трубку.
– Мне нужно идти. Ковер совсем промок.
– Хорошо, позвони мне потом.
– Конечно, – резко ответил он.
Повесив трубку, Бесс потерла глаза. Временами Кейт вел себя так странно. Эти бесконечные ссоры по поводу ее детей… Она опять спросила себя: зачем он мне? Пожалуй, надо с ним расстаться, так будет лучше для нас обоих.
Она устало подумала о работе, которая ждала ее внизу, в столовой. Заниматься дизайном в таком настроении значило все мрачное перенести на бумагу. Но что делать? Заказчики будут названивать, и ее ждут еще новые работы.
Вздохнув, она пошла вниз поработать хотя бы часа два.
Глава 4
В субботу вечером Бесс занялась наконец своими волосами. Мало того что они отросли почти до плеч, голова у нее была цвета осеннего леса, окрашенные и светлые волосы переплетались – настоящая октябрьская палитра. Но она привела прическу в порядок.
Макияжем занялась особенно тщательно – и в результате добилась того, что ее глаза стали больше, а губы полнее. Она посмотрела на себя в зеркало вначале критически, потом с улыбкой, потом снова критически.
Что скрывать, она хотела произвести впечатление на Майкла: это было делом чести. Уже в самом конце их совместной жизни, когда она разрывалась между колледжем и семьей, во время одной из ссор он сказал:
– Посмотри на себя. Ты и за собой-то следить перестала. Не вылезаешь из джинсов и свитера, волосы лохматые. Когда я на тебе женился, ты выглядела иначе.
Как это ее уязвило! Она из кожи вон лезла, а он отказывался понять, что из-за недостатка времени ей приходилось чем-то жертвовать. Поэтому волосы ее оставались неуложенными, руки без маникюра, а от макияжа вообще пришлось отказаться. Джинсы и свитер стирать было легче всего, их можно было мигом натянуть, поэтому они и стали для нее практически формой. После шести часов занятий в колледже нужно было еще делать домашние задания. Работа по дому тоже была на ней одной – он и не думал ей помогать. Майкл воспитывался в семье, где мужчины никогда не чистили картошку, не стирали, не пылесосили. Для этого были женщины. Когда она просила его помочь, он отвечал, что нужно меньше времени тратить на учебу, а заниматься тем, что она обязалась делать, выходя за него замуж.
Это приводило ее в ярость, и она перестала заниматься собой и домом. В результате он покинул дом, нашел себе женщину, которая всегда была прекрасно причесана, ходила в туфлях на высоких каблуках и в костюмах от Кардена, держала ногти в полном порядке, готовила ему кофе и звонила его клиентам.
Бесс время от времени видела Дарлу, чаще всего у общих знакомых на рождественских вечеринках: на ней всегда были блестящие платья, в цвет им атласные туфли, а накрашенные губы сверкали столь же ярко, как ее висячие серьги. Если бы Майкл просто оставил ее, Бесс, может быть, со временем наладила бы с ним какие-то приличные отношения, но он оставил ее ради другой женщины, да к тому же еще красавицы. Это было непереносимо.
Первое, что сделала Бесс по окончании колледжа, – оставила три сотни долларов в салоне красоты. Профессионалы объяснили, какие цвета больше всего идут ей, какой силуэт самый выигрышный для ее фигуры, как выбирать грим и как наносить его на лицо. Оказалось, что даже ее сумочки и обувь должны быть определенной формы, и серьги надо тщательно подбирать к чертам лица. Она изменила цвет волос, стала рыжевато-золотистой, сделала легкий перманент, который придавал волосам пышность. Ногти ее всегда были безупречно отполированы и покрыты лаком того же цвета, что и ее губная помада. За несколько лет она полностью поменяла гардероб, в котором теперь были только вещи ее собственного стиля.
Для сегодняшнего вечера она выбрала красный костюм с прямой юбкой и жакетом с большим – до талии – асимметричным отворотом, с единственной черной пуговицей. Дополнили туалет огромные золотые серьги – они подчеркивали пышность ее прически и привлекали внимание к овалу лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Лиза, ты бредишь!
Бесс с решительным видом надела пальто.
– Ты все-таки подумай об этом.
– Ни за что! Я обращаюсь с ним прилично, но дальше этого дело не пойдет. Кроме того, не забывай о Кейте.
– Ой! Этот лысый Кейт – тряпка. Не смеши меня, мама. Ты встречаешься с ним три года, и Рэнди говорит, что ты даже не спишь с ним. Поверь мне, мужчина-тряпка не для тебя.
– Я не знаю, что на тебя сегодня нашло, Лиза. Но ты ведешь себя просто возмутительно. – Бесс открыла дверь.
Лиза звучно поцеловала мать.
– Я влюблена. И хочу, чтобы так было со всеми во всем мире. Пока. Увидимся в субботу. Ты найдешь их дом?
– Да. Хилди объяснила мне.
– Прекрасно. И не забудь взять с собой моего маленького братца.
Направляясь к машине, Бесс сбросила с себя остатки меланхолии. У Лизы действительно был дар заставлять людей смеяться над их слабостями. Но о том, чтобы восстанавливать жизнь с Майклом, не может быть и речи. И о Кейте нужно в самом деле подумать. При мысли о Кейте она нахмурилась: он не обрадуется, что их ужин в субботу не состоится. Она позвонила ему из спальни, как только сбросила платье и чулки.
Он ответил после пятого звонка:
– Алло?
– Кейт, я тебя от чего-то оторвала?
– Только что вышел из душа.
В их взаимоотношениях не было места никаким сексуальным разговорам или намекам. И, хотя ей, кроме всего прочего, не хватало этого, Бесс не хотела здесь проявлять инициативу. Словом, не было легкости, юмора, милых шуток и острот.
– Я могу перезвонить позже.
– Нет, все нормально. Что случилось?
– Кейт, мне, право, очень жаль, но я должна отменить наш ужин в субботу.
Последовала пауза. Бесс словно увидела, как он замер с полотенцем в руках.
– Почему?
– Пэдгетты приглашают на обед, чтобы семьи могли познакомиться.
– А кто-нибудь поинтересовался, свободна ли ты в этот вечер?
– Но все остальные свободны. Я не думаю, что я должна была просить перенести обед из-за меня одной, принимая во внимание, что до свадьбы осталось так мало времени.
– Твой бывший супруг тоже, по-видимому, будет?
Бесс помассировала лоб.
– Кейт, ну что ты?
– Так будет или нет?
– Да, будет.
– Превосходно. Просто превосходно!
– Кейт, ради Бога, это свадьба нашей с ним дочери. Я вынуждена общаться с Майклом.
– Ну конечно! – Кейт был раздражен. – Ну что ж, Бесс, когда у тебя найдется время для меня, позвони.
– Кейт, подожди…
– Нет… – сказал он, стараясь быть язвительным, – не беспокойся обо мне. Давай действуй, делай с Майклом все, что положено.
Его голос дрожал. Так было всегда, когда он ревновал ее к делам или к детям.
– Кейт, подожди, не вешай трубку.
– Мне нужно идти. Ковер совсем промок.
– Хорошо, позвони мне потом.
– Конечно, – резко ответил он.
Повесив трубку, Бесс потерла глаза. Временами Кейт вел себя так странно. Эти бесконечные ссоры по поводу ее детей… Она опять спросила себя: зачем он мне? Пожалуй, надо с ним расстаться, так будет лучше для нас обоих.
Она устало подумала о работе, которая ждала ее внизу, в столовой. Заниматься дизайном в таком настроении значило все мрачное перенести на бумагу. Но что делать? Заказчики будут названивать, и ее ждут еще новые работы.
Вздохнув, она пошла вниз поработать хотя бы часа два.
Глава 4
В субботу вечером Бесс занялась наконец своими волосами. Мало того что они отросли почти до плеч, голова у нее была цвета осеннего леса, окрашенные и светлые волосы переплетались – настоящая октябрьская палитра. Но она привела прическу в порядок.
Макияжем занялась особенно тщательно – и в результате добилась того, что ее глаза стали больше, а губы полнее. Она посмотрела на себя в зеркало вначале критически, потом с улыбкой, потом снова критически.
Что скрывать, она хотела произвести впечатление на Майкла: это было делом чести. Уже в самом конце их совместной жизни, когда она разрывалась между колледжем и семьей, во время одной из ссор он сказал:
– Посмотри на себя. Ты и за собой-то следить перестала. Не вылезаешь из джинсов и свитера, волосы лохматые. Когда я на тебе женился, ты выглядела иначе.
Как это ее уязвило! Она из кожи вон лезла, а он отказывался понять, что из-за недостатка времени ей приходилось чем-то жертвовать. Поэтому волосы ее оставались неуложенными, руки без маникюра, а от макияжа вообще пришлось отказаться. Джинсы и свитер стирать было легче всего, их можно было мигом натянуть, поэтому они и стали для нее практически формой. После шести часов занятий в колледже нужно было еще делать домашние задания. Работа по дому тоже была на ней одной – он и не думал ей помогать. Майкл воспитывался в семье, где мужчины никогда не чистили картошку, не стирали, не пылесосили. Для этого были женщины. Когда она просила его помочь, он отвечал, что нужно меньше времени тратить на учебу, а заниматься тем, что она обязалась делать, выходя за него замуж.
Это приводило ее в ярость, и она перестала заниматься собой и домом. В результате он покинул дом, нашел себе женщину, которая всегда была прекрасно причесана, ходила в туфлях на высоких каблуках и в костюмах от Кардена, держала ногти в полном порядке, готовила ему кофе и звонила его клиентам.
Бесс время от времени видела Дарлу, чаще всего у общих знакомых на рождественских вечеринках: на ней всегда были блестящие платья, в цвет им атласные туфли, а накрашенные губы сверкали столь же ярко, как ее висячие серьги. Если бы Майкл просто оставил ее, Бесс, может быть, со временем наладила бы с ним какие-то приличные отношения, но он оставил ее ради другой женщины, да к тому же еще красавицы. Это было непереносимо.
Первое, что сделала Бесс по окончании колледжа, – оставила три сотни долларов в салоне красоты. Профессионалы объяснили, какие цвета больше всего идут ей, какой силуэт самый выигрышный для ее фигуры, как выбирать грим и как наносить его на лицо. Оказалось, что даже ее сумочки и обувь должны быть определенной формы, и серьги надо тщательно подбирать к чертам лица. Она изменила цвет волос, стала рыжевато-золотистой, сделала легкий перманент, который придавал волосам пышность. Ногти ее всегда были безупречно отполированы и покрыты лаком того же цвета, что и ее губная помада. За несколько лет она полностью поменяла гардероб, в котором теперь были только вещи ее собственного стиля.
Для сегодняшнего вечера она выбрала красный костюм с прямой юбкой и жакетом с большим – до талии – асимметричным отворотом, с единственной черной пуговицей. Дополнили туалет огромные золотые серьги – они подчеркивали пышность ее прически и привлекали внимание к овалу лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86