Примерно такой ответ Абигейл и выдумала.
– Я хотела сказать деловые партнеры, но мне показалось, что на самом деле это не так. Бизнес полностью твой.
Она не смела взглянуть ему в глаза.
– Я считаю, что он наполовину и твой. Ты сделала так много и даже бо... больше меня.
Как только разговор касался чего-то личного, Дэвид начинал запинаться. Во время разговоров о магазине его энтузиазм поддерживал уверенность в голосе. Но теперь, оказавшись в опасной близости от того, чтобы внести ясность в их отношения с Абигейл, он снова стал чрезвычайно робким.
– Я сделала не больше, чем сделал бы любой друг, – сказала Абигейл смиренно, надеясь, что Дэвид не станет возражать.
– Нет, Абигейл, ты сделала гораздо больше. Я даже не знаю, как бы смог все это сделать без тебя. Ты... и твои суждения н... намного лучше моих.
Сердце Абигейл выскакивало из груди. Она гадала, перейдет ли Дэвид к личным вещам, но в нем ощущалось смущение – для некоторых мужчин совсем не просто быть мужчинами в такой ситуации. Повисла тишина, становившаяся с каждым мгновением все более неловкой. Абигейл видела, что Дэвид потерял всю свою дерзость.
– Мы до сих пор не пришли к согласию по поводу заказа товара, – сказала она, и неловкость пропала.
– Что-то подсказывает мне, что лучше снова положиться на твое суждение.
– В задней части здания есть место и для ботинок. Я также уверена, что мы продадим их больше, если выставим их таким образом, каким я себе представляла. Пойдем в магазин и посмотрим. Я покажу, вде, мы разметим секцию с ботинками и как ее устроим.
– Прямо сейчас?
– А почему бы и нет?
– Но сегодня воскресенье.
– Да воскресенье, значит там не будет стука и грохота. Мы сможем спокойно поговорить и прикинуть.
Дэвид улыбнулся уступчиво.
– Ты права, пошли.
Она больше не носила свою шляпку и перчатки, когда погода была слишком жаркой. Они шли в город в свете клонящегося к закату солнца и кивали соседям, которые теперь дружелюбно их приветствовали.
– Добрый день, Дэвид, мисс Абигейл. Как дела?
Иногда мисс Абигейл казалось, что они уже женаты.
Каркас здания уже стоял. Здесь были стены и часть крыши, но внутри проглядывали стойки. Решетчатая рама для арочного окна лежала в ожидании стекла, и еще не было входной двери. Внутренние стены были из серебристых деревянных брусьев – стопки брусьев лежали посреди козел для распилки и обшивных досок.
Абигейл пробиралась между деревянными бадьями с гвоздями, стеллажами и уже готовыми резными подпорками от Бонса и мальчиков.
– Посмотри сюда.
В глубине помещения она указала на место, где осталась дырка для печной трубы.
– Здесь будет печка. Предположим, мы нарежем несколько огромных круглых чурбанов из дуба и поставим их здесь, вместе с корой и всем прочим, прямо так, как они были в лесу. Мы поставим их рядом с печкой и положим на них грубые рабочие ботинки, это будет по-мужски. Здесь корзинка с орехами, массивные кресла у печки и у стены позади нее, каждое кресло словно приглашает. Им это понравится! Мужчины любят сидеть рядом с печкой. Женщинам печек вполне достаточно, пока они работают на кухне, поэтому мы положим их туфли, напротив, в холодке, в витрине, за оградой. И хотя скорее всего не окажется ни одной женщины, которой самой захочется носить красные туфли, они все будут восторгаться ярким цветом и веселостью, которую такие туфли создадут в качестве заднего плана. Представь себе Рождество, языки пламени, горячий кофейник для мужчин возле печки. Мы можем предложить им оставить их кружки прямо здесь, повесив на крючок в стене. Наши ботинки будут покупать и много. А леди соберутся напротив и будут охать и охать над твоими сказочными туфлями и сплетничать подальше от мужей.
Абигейл и не заметила, как унеслась в мечтах, словно это строился ее магазин. Ее лицо приобрело то же приятное выражение, которое Джесси поймал в день, когда привезли красные туфли. Она не обратила внимания, что сказала: «Наши ботинки будут покупать». Ее лицо дышало вдохновением, яркие глаза сверкали. И точно так же как ее вид подействовал на Джесси Дюфрейна несколько недель назад, он подействовал теперь и на Мелчера. Подол юбки Абигейл всколыхнул пыль с пола, и солнце, просвечивая сквозь отверстие для дымохода и недоделанную крышу, образовывало светящийся ореол вокруг Абигейл, когда она двигалась, жестикулировала, поворачивалась и говорила. Она подняла руку, чтобы показать, где будет кофейник, булькающий на печке, и Джесси забыл о летней жаре и словно увидел Абигейл здесь зимой, полную энтузиазма, помогающую дамам выбрать туфли. Он представил, как он обслуживает мужчин и говорит их женам: «Моя жена поможет вам возле окна».
И внезапно понял, что, возможно, все так и будет.
Абигейл повернулась к нему, и он удивил ее поймав ее руку в воздухе. На какое-то мгновение слова застряли в горле у оробевшего Дэвида. Пылинки кружились вокруг них, словно снег, ложась на плечи. Стояла тишина, пахло деревом, было очень уютно. И он любил ее.
– Абигейл... – сказал он и сглотнул.
– Да, Дэвид?
– Абигейл, можно я... п... поцелую тебя?
Он уже наделал с ней так много ошибок, что решил сперва спросить.
Она бы хотела, чтобы он ничего не спрашивал. Джесси не стал бы спрашивать. Боясь, как бы Дэвид не прочитал ее невольные мысли, она опустила взор. Дэвид же принял это за сдержанный отказ и отпустил ее руку.
– Извини... – начал он. Абигейл вновь подняла глаза.
– За что тебе извиняться? – спросила она быстро. – Ты еще ничего не сделал.
Разум подсказывал ей, что нельзя сердиться на человека, когда он всего лишь хотел проявить вежливость, но всему есть предел!
– Я... сам... нет... – запинался он, но ответ Абигейл так смутил его, что он не знал, что делать.
– Да, Дэвид, ты можешь меня поцеловать. Но к этому моменту ситуация потеряла очарование неожиданного поцелуя. Несмотря на это, Дэвид взял обе руки Абигейл и наклонился к ней. Между ними стояла небольшая доска, но вместо того, чтобы обойти ее или перешагнуть и обнять Абигейл, Дэвид склонился через препятствие, и, закрыв глаза, нежно коснулся ее губ.
У него были мягкие, нежные губы прекрасной формы. И Абигейл подумала: и как не стыдно не уметь пользоваться ими.
Дэвид держал их несколько изнурительных секунд у ее губ, в течение которых Абигейл совершенно ничего не чувствовала. Разговор о том, как они выставят туфли, возбуждал ее больше, чем поцелуй. Дэвид выпрямился и сохранял молчание, такое же, как во время поцелуя. Абигейл посмотрела вниз, на лежавшие под их ногами древесные опилки и разделявшую их доску. Она подумала, что так они могли целоваться, даже если бы между ними была доска, доходящая им до груди. Поцелуй одними губами, решила про себя мисс Абигейл, определенно не приносит никакого удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Я хотела сказать деловые партнеры, но мне показалось, что на самом деле это не так. Бизнес полностью твой.
Она не смела взглянуть ему в глаза.
– Я считаю, что он наполовину и твой. Ты сделала так много и даже бо... больше меня.
Как только разговор касался чего-то личного, Дэвид начинал запинаться. Во время разговоров о магазине его энтузиазм поддерживал уверенность в голосе. Но теперь, оказавшись в опасной близости от того, чтобы внести ясность в их отношения с Абигейл, он снова стал чрезвычайно робким.
– Я сделала не больше, чем сделал бы любой друг, – сказала Абигейл смиренно, надеясь, что Дэвид не станет возражать.
– Нет, Абигейл, ты сделала гораздо больше. Я даже не знаю, как бы смог все это сделать без тебя. Ты... и твои суждения н... намного лучше моих.
Сердце Абигейл выскакивало из груди. Она гадала, перейдет ли Дэвид к личным вещам, но в нем ощущалось смущение – для некоторых мужчин совсем не просто быть мужчинами в такой ситуации. Повисла тишина, становившаяся с каждым мгновением все более неловкой. Абигейл видела, что Дэвид потерял всю свою дерзость.
– Мы до сих пор не пришли к согласию по поводу заказа товара, – сказала она, и неловкость пропала.
– Что-то подсказывает мне, что лучше снова положиться на твое суждение.
– В задней части здания есть место и для ботинок. Я также уверена, что мы продадим их больше, если выставим их таким образом, каким я себе представляла. Пойдем в магазин и посмотрим. Я покажу, вде, мы разметим секцию с ботинками и как ее устроим.
– Прямо сейчас?
– А почему бы и нет?
– Но сегодня воскресенье.
– Да воскресенье, значит там не будет стука и грохота. Мы сможем спокойно поговорить и прикинуть.
Дэвид улыбнулся уступчиво.
– Ты права, пошли.
Она больше не носила свою шляпку и перчатки, когда погода была слишком жаркой. Они шли в город в свете клонящегося к закату солнца и кивали соседям, которые теперь дружелюбно их приветствовали.
– Добрый день, Дэвид, мисс Абигейл. Как дела?
Иногда мисс Абигейл казалось, что они уже женаты.
Каркас здания уже стоял. Здесь были стены и часть крыши, но внутри проглядывали стойки. Решетчатая рама для арочного окна лежала в ожидании стекла, и еще не было входной двери. Внутренние стены были из серебристых деревянных брусьев – стопки брусьев лежали посреди козел для распилки и обшивных досок.
Абигейл пробиралась между деревянными бадьями с гвоздями, стеллажами и уже готовыми резными подпорками от Бонса и мальчиков.
– Посмотри сюда.
В глубине помещения она указала на место, где осталась дырка для печной трубы.
– Здесь будет печка. Предположим, мы нарежем несколько огромных круглых чурбанов из дуба и поставим их здесь, вместе с корой и всем прочим, прямо так, как они были в лесу. Мы поставим их рядом с печкой и положим на них грубые рабочие ботинки, это будет по-мужски. Здесь корзинка с орехами, массивные кресла у печки и у стены позади нее, каждое кресло словно приглашает. Им это понравится! Мужчины любят сидеть рядом с печкой. Женщинам печек вполне достаточно, пока они работают на кухне, поэтому мы положим их туфли, напротив, в холодке, в витрине, за оградой. И хотя скорее всего не окажется ни одной женщины, которой самой захочется носить красные туфли, они все будут восторгаться ярким цветом и веселостью, которую такие туфли создадут в качестве заднего плана. Представь себе Рождество, языки пламени, горячий кофейник для мужчин возле печки. Мы можем предложить им оставить их кружки прямо здесь, повесив на крючок в стене. Наши ботинки будут покупать и много. А леди соберутся напротив и будут охать и охать над твоими сказочными туфлями и сплетничать подальше от мужей.
Абигейл и не заметила, как унеслась в мечтах, словно это строился ее магазин. Ее лицо приобрело то же приятное выражение, которое Джесси поймал в день, когда привезли красные туфли. Она не обратила внимания, что сказала: «Наши ботинки будут покупать». Ее лицо дышало вдохновением, яркие глаза сверкали. И точно так же как ее вид подействовал на Джесси Дюфрейна несколько недель назад, он подействовал теперь и на Мелчера. Подол юбки Абигейл всколыхнул пыль с пола, и солнце, просвечивая сквозь отверстие для дымохода и недоделанную крышу, образовывало светящийся ореол вокруг Абигейл, когда она двигалась, жестикулировала, поворачивалась и говорила. Она подняла руку, чтобы показать, где будет кофейник, булькающий на печке, и Джесси забыл о летней жаре и словно увидел Абигейл здесь зимой, полную энтузиазма, помогающую дамам выбрать туфли. Он представил, как он обслуживает мужчин и говорит их женам: «Моя жена поможет вам возле окна».
И внезапно понял, что, возможно, все так и будет.
Абигейл повернулась к нему, и он удивил ее поймав ее руку в воздухе. На какое-то мгновение слова застряли в горле у оробевшего Дэвида. Пылинки кружились вокруг них, словно снег, ложась на плечи. Стояла тишина, пахло деревом, было очень уютно. И он любил ее.
– Абигейл... – сказал он и сглотнул.
– Да, Дэвид?
– Абигейл, можно я... п... поцелую тебя?
Он уже наделал с ней так много ошибок, что решил сперва спросить.
Она бы хотела, чтобы он ничего не спрашивал. Джесси не стал бы спрашивать. Боясь, как бы Дэвид не прочитал ее невольные мысли, она опустила взор. Дэвид же принял это за сдержанный отказ и отпустил ее руку.
– Извини... – начал он. Абигейл вновь подняла глаза.
– За что тебе извиняться? – спросила она быстро. – Ты еще ничего не сделал.
Разум подсказывал ей, что нельзя сердиться на человека, когда он всего лишь хотел проявить вежливость, но всему есть предел!
– Я... сам... нет... – запинался он, но ответ Абигейл так смутил его, что он не знал, что делать.
– Да, Дэвид, ты можешь меня поцеловать. Но к этому моменту ситуация потеряла очарование неожиданного поцелуя. Несмотря на это, Дэвид взял обе руки Абигейл и наклонился к ней. Между ними стояла небольшая доска, но вместо того, чтобы обойти ее или перешагнуть и обнять Абигейл, Дэвид склонился через препятствие, и, закрыв глаза, нежно коснулся ее губ.
У него были мягкие, нежные губы прекрасной формы. И Абигейл подумала: и как не стыдно не уметь пользоваться ими.
Дэвид держал их несколько изнурительных секунд у ее губ, в течение которых Абигейл совершенно ничего не чувствовала. Разговор о том, как они выставят туфли, возбуждал ее больше, чем поцелуй. Дэвид выпрямился и сохранял молчание, такое же, как во время поцелуя. Абигейл посмотрела вниз, на лежавшие под их ногами древесные опилки и разделявшую их доску. Она подумала, что так они могли целоваться, даже если бы между ними была доска, доходящая им до груди. Поцелуй одними губами, решила про себя мисс Абигейл, определенно не приносит никакого удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119