— Зато теперь, — усмехнулся Тони тем же вечером, укладываясь с Блейз в постель, — мне не придется воевать с тобой, запрещая путешествовать в таком положении.
— Тогда мы найдем другой повод для споров, милорд, — парировала Блейз.
Она почувствовала, как Тони отводит в сторону волосы у нее на затылке, а затем покрывает чувствительную кожу нежными поцелуями. Притянув жену к себе. Тони нашел упругую грудь и принялся ласкать ее. Блейз замурлыкала, прижимаясь к нему ягодицами, а затем, подогнув ноги, подалась вперед, лежа на боку, чтобы он мог проникнуть в нее, пронзая ее длинными, но мягкими ударами, пока оба не наполнились удовлетворением.
— Какой ты ненасытный, — насмешливо упрекнула мужа Блейз. — Что же будет, когда мы больше не сможем заниматься этим? Нам уже следует воздерживаться от близости.
Мне бы не хотелось повредить ребенку.
— И мне тоже, мой ангел, — прошептал в ответ Тони, гадая, полюбит ли Блейз его когда-нибудь.
Шло лето, ребенок графини Лэнгфорд зрел, как зреют яблоки в садах. Это было счастливое лето. Довольная жизнью Доро пополнела, а Нисса, отметив свой четвертый день рождения, постепенно начала забывать о былых капризах.
Блисс и Оуэн прибыли из Марвуд-Холла, чтобы похвастаться своим здоровым маленьким наследником. Блайт, Николас и их потомство тоже перебрались через реку, чтобы навестить родственников. На лужайке у дома часто расстилали скатерти, устраивая пикники. Три сестры сидели на траве, расправив вокруг разноцветные юбки и напоминая лепестки цветов; мужчины, сняв камзолы и закатав рукава рубашек, играли в шары; дети носились по лужайке босиком и плескались у берега Уая, на мелководье.
— Я получила последние придворные сплетни, — заявила Блисс. — Адела Держит меня в курсе всех дел, постоянно посылая письма, и последнее пришло как раз перед нашим отъездом.
— Как поживает король? — спросила Блейз.
— Он в отчаянии, дорогая, просто в отчаянии! — усмехнулась Блисс. — Королева вновь с ним и наотрез отказывается удалиться от двора. Король перебирается из дворца во дворец, не ставя ее в известность и тем временем пытаясь поймать на крючок мистрис Болейн, но не проходит и двух дней, как королева настигает его. Адела пишет, что ночные переезды всех утомили.
Сестры рассмеялись и задумались. Положение и вправду было нелепым, и втайне Блисс и Блейз порадовались, что остаются дома, а не сопровождают короля в его попытках сбежать от королевы и завоевать новую возлюбленную.
— Почему бы королеве не смириться с желанием Гэла? — произнесла вслух Блейз.
— Она питает отвращение к мистрис Болейн, — пояснила Блисс.
— Ее можно понять, — кивнула Блейз. — Мистрис Анна — надменная и самолюбивая девица, которая желает большего, чем заслуживает.
— Но она из хорошего рода, — возразила Блисс, — ее мать была дочерью Томаса Ховарда, эрла Суррейского. А что касается сэра Томаса Болейна, ее отца, то его матерью была сама Маргарет Батлер, дочь эрла Ормондского.
— Зато отец сэра Томаса был лондонским торговцем тканями, — заметила Блейз. — Мистрис Анна уродилась в Болейнов, ибо она тщеславна, как и ее предки, которые за два поколения прошли путь от лондонских лавок до замка в Хевере.
— Мы тоже когда-то были бедны, — напомнила Блайт. — Вспомни, Блейз, если бы Эдмунд не женился на тебе и не назначил нам приданое, все мы по-прежнему торчали бы в Эшби, не надеясь обзавестись мужьями и детьми. Даже отец не смог бы столь успешно разводить лошадей без помощи Эдмунда. В тщеславии нет ничего дурного, сестра.
— Меня беспокоят не столько амбиции Болейнов, сколько сама мистрис Анна. Королю нужна более добрая и покладистая спутница.
— Такая, как королева? — спросила Блайт. Она не одобряла попытки короля расторгнуть брак.
— Нет, Блайт, — возразила Блейз, которой было хорошо известно мнение сестры по этому поводу. — Королева не самая покладистая из женщин, в этом-то и дело. Король вправе расторгнуть брак с бесплодной женой. Королева Екатерина могла бы отказаться от престола, чтобы король женился на молодой и имел законных наследников. Но королева не согласна отказаться от власти — в этом и состоит затруднение.
— Конечно, разве она может согласиться, — заметила Блисс, — если считает, что ее место займет мистрис Болейн? Чтобы дочь кастильской королевы и арагонского короля отступила перед дочерью кентского дворянина — это уж слишком!
— Да, это недопустимо, — согласилась Блейз. — Если уж королю суждено развестись и вновь жениться, он должен выбрать себе супругу столь же знатного рода — французскую принцессу или же немецкую, из северных королевств, но только не Анну Болейн!
— Что еще слышно при дворе? — полюбопытствовала Блайт.
— Все сплетни крутятся вокруг затруднительного положения, в котором оказался король, — усмехнулась Блисс. — Говорят, что мистрис Болейн до сих пор добродетельна и король невероятно страдает.
— Это понятно, если вспомнить, какую тягу он питает к женской плоти, — заметила Блейз. — Бедный Гэл! Что бы там ни говорили про мистрис Анну, она целомудренна — в отличие от мистрис Мэри.
— Своим целомудрием она пользуется, как оружием, — усмехнулась Блисс, — а своей девственностью манит короля, словно невиданным сокровищем. В конце концов ему надоест оставаться на бобах, и тогда он распрощается с мистрис Анной Болейн. За все свои усилия она не получит даже мужа, удостоившись, может быть, нескольких безделушек, да и только.
— Нисса! — крикнула Блейз. — Немедленно прекратите с Мэри-Роз дразнить Роберта! Скверные девчонки! — и она рассмеялась вместе с сестрами.
Пришла осень, а вместе с ней — и пора сбора урожая. В День Всех Святых Энтони заказал мессу за упокой души дяди, умершего два года назад; Несмотря на приближение родов, Блейз настояла на своем желании побывать на службе и с трудом поднялась с колен, сотворив молитву. «Что-то переменилось», — думала она. Эдмунд всегда был так близок ей, а теперь она с растущим ужасом понимала, что не помнит даже его лица.
Дома она почти бегом устремилась в галерею семейных портретов и уставилась на портрет Эдмунда, только теперь по-настоящему осознав, что Эдмунда Уиндхема больше нет рядом с ней. Он никогда не вернется. Она расплакалась, и почувствовала, как неслышно подошедший Энтони ласково обнял ее. Он ничего не говорил, даже не поворачивал ее, чтобы Блейз могла выплакаться у него на груди. Он просто обнимал ее, и, подняв глаза на портрет Эдмунда, Блейз в последний раз попрощалась с этим мягким, внимательным человеком, который стал ее первым мужем. Ее слезы кончились так же внезапно, как и начались, и, вытерев лицо ладонью, она повернулась к Энтони.
Кончиком пальца он убрал единственную непокорную слезу, которая посмела скатиться по ее щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111