Впрочем, она не так глупа.
— Генриетта позволяла мне наблюдать за ними. Она сказала, что в таком случае я узнаю, что сделает со мной Энтони, когда я стану его женой.
«Господи помилуй, — думал лорд Морган, — только бы эта мадемуазель Генриетта не совратила и саму Дилайт!» Он не удержался и спросил:
— Этот конюх когда-нибудь…
Он смутился, стыдясь того, что должен задавать дочери подобные вопросы, но Дилайт торопливо ответила:
— Нет, нет, папа! Я еще ни с кем не занималась любовью, клянусь тебе! Я берегла свою девственность для мужа, — гордо объявила она, не упоминая, как конюх ласкал ее груди, поскольку видела, какое отчаяние отразилось на лице отца. Бедный, какой же удар обрушился на этого доброго человека!
Лорд Морган заставил дочь выпить еще немного вина и заявил:
— Я вернусь в Риверс-Эдж, детка, и положу конец этому безобразию.
— Прошу тебя, папа! Я умру, если Блейз и Энтони узнают, что я наделала! Они возненавидят меня, никогда не простят, и я сама не прощу тебе! Я не хочу Блейз зла! Если бы я только знала, что Энтони искренне любит ее, клянусь, я не сделала бы ничего подобного!
— Не бойся, дочка. Я устрою все так, что сестра не узнает о твоем безрассудном поступке. Ты уже оправилась, чтобы ехать дальше?
Дилайт кивнула.
— Вот и хорошо, — заключил лорд Морган. — Отправляйся в Эшби. Мы, уже почти на полпути туда. А я вернусь обратно — но не по дороге, а напрямик, так быстрее. По пути я заеду к лорду Кингсли, ибо от переправы у его дома гораздо ближе до владений Тони. Николас поможет мне перебраться через Уай к Риверс-Эджу. Еще до темноты я буду на месте и все улажу. Только скажи, как выглядит эта ночная рубашка, — боюсь, как бы эта французская шлюха не сыграла со мной злую шутку.
— Она шелковая, розовато-лиловая, папа, а «на лифе и рукавах нитью лавандового оттенка вышиты фиалки. Я выбрала этот цвет потому, что в кладовой оказалось такой ткани в обрез. Как только Блейз наденет рубашку, яд начнет впитываться в ее кожу, а потом к ней вновь можно будет прикасаться. У Генриетты есть особая мазь, чтобы она сама не отравилась.
Лорд Морган кивнул.
— Садись в седло, детка, — велел он, подсаживая Дилайт. — У меня не так-то много времени, но не бойся, я успею!
За два часа, пока Дилайт приходила в себя, жеребец лорда Моргана успел как следует отдохнуть и теперь стрелой понесся к дому лорда Кингсли. Лорд Морган сдерживал коня, зная, как важно добраться до цели быстро и благополучно. Боже упаси его оступиться в какой-нибудь кроличьей норе! Завидев впереди Кирквуд, лорд Морган вздохнул с облегчением и вознес к небу благодарственную молитву. Он поспешил в дом и разыскал Николаса Кингсли. К его радости, Блайт не вышла к нему навстречу.
— Предупреди, чтобы слуги не упоминали о моем приезде, — велел он Николасу, когда тот вышел из библиотеки. — Никто не должен знать об этом, даже Блайт. — Быстро объяснив, в чем дело, лорд Морган добавил:
— Блейз ничего не должна заподозрить.
— А Энтони? — спросил Николас.
— У меня не остается выбора, кроме как признаться ему, ибо его французская кузина должна умереть — иначе она еще раз попытается прикончить мою дочь. Мне не верится, что она просто помогала Дилайт. Замысел принадлежит ей, и она умно воспользовалась пылкой любовью моей дочери к Тони. По-моему, Генриетта приберегала его для себя. Нельзя, чтобы она осталась в живых, и если мне придется убить ее, Энтони должен знать, в чем дело.
Николас Кингсли кивнул.
— Едем, — произнес он, — нельзя медлить, иначе солнце сядет и темнота поможет этой злодейке избежать наказания.
Двое мужчин выбежали из дома к берегу реки, где их ждала лодка лорда Кингсли. Они быстро переправились через спокойную, озаренную вечерним солнцем реку, бегом пересекли лужайку у Риверс-Эджа и вошли в дом.
— Найди эрла и приведи его в библиотеку, — велел лорд Морган слуге, — да смотри, чтобы никто не узнал о нашем приезде. Ты понял?
Слуга кивнул и вышел. Через несколько минут Энтони Уиндхем вошел в комнату с удивленным выражением на лице.
— В чем дело? — спросил он. — Роберт, почему ты вернулся? Что-нибудь случилось?
— Садись, Тони, — ответил ему лорд Морган, — но прежде скажи, где Блейз?
— Считает в кладовой белье вместе с моей матерью. А что такое?
— Сейчас ты узнаешь страшную весть, но не перебивай меня, пока я не закончу.
— Ладно, — согласился эрл. — Говори, Роб.
Лорд Морган быстро поведал причины своего возвращения в Риверс-Эдж, и, пока он говорил, лицо эрла мрачнело с каждой минутой. На нем отражались смешанные чувства — гнев, скорбь, сочувствие. Когда Роберт Морган наконец передал ему все, что услышал от раскаявшейся Дилайт, эрл только покачал головой.
— Эту французскую шлюху надо уничтожить, Тони, — заявил лорд Морган. — Нельзя допустить, чтобы она навредила Блейз или твоему ребенку. И потом вспомни про Ниссу. Разве не пыталась она развратить мою внучку, пока вы с Блейз не вернулись домой прошлой осенью? Она опасная тварь. Тони. Нельзя позволить ей ускользнуть.
— Что ты хочешь с ней сделать?
— Заставлю ее надеть ту самую ночную рубашку, которую она припасла для Блейз. Если она не солгала Дилайт, яд впитается в ее кожу и убьет ее, и все будет выглядеть так, словно она умерла внезапной, но своей смертью.
— А ее служанка?
— Она тоже участвовала в заговоре, но убить ее я не могу. Отошлем ее во Францию, назначив небольшую пенсию. Она не осмелится болтать, чтобы не сделать хуже самой себе.
Энтони Уиндхем кивнул.
— Тогда идем, — предложил он. — Генриетта у себя в комнате. Будем надеяться, в суматохе после ее смерти никто, в том числе и Блейз, не вспомнит про подарок Дилайт.
Оба его спутника согласно кивнули, и все трое, убедившись, что их никто не видит, поспешили из библиотеки вверх по черной лестнице к этажу, на котором размещались спальни. Широкий коридор, залитый вечерним светом из окон, был пуст. Блейз и Доро хозяйничали в другой части дома, Нисса во дворе училась ездить верхом на своем новом пони. Эрл провел лорда Моргана и лорда Кингсли к комнате своей кузины, и все трое вошли туда без стука.
Генриетта Уиндхем не сразу услышала за спиной шаги — она деловито растирала в ступке мелкий порошок и была увлечена своим занятием. Внезапно почувствовав чье-то присутствие, она обернулась, и удивление исказило ее хорошенькое лицо.
— Тони? — произнесла она, а затем при виде лорда Моргана и незнакомого джентльмена ее лицо ожесточилось. — Значит, эта помешанная все-таки проболталась, — презрительно процедила сквозь зубы Генриетта.
— Выходит, план принадлежит не Дилайт? — спросил лорд Морган.
— Разумеется, нет, — последовал дерзкий ответ. — Вы думаете, эта тупица способна на такое?
Роберт Морган холодно улыбнулся.
— Да, Дилайт не слишком умна, ибо она следует велениям сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
— Генриетта позволяла мне наблюдать за ними. Она сказала, что в таком случае я узнаю, что сделает со мной Энтони, когда я стану его женой.
«Господи помилуй, — думал лорд Морган, — только бы эта мадемуазель Генриетта не совратила и саму Дилайт!» Он не удержался и спросил:
— Этот конюх когда-нибудь…
Он смутился, стыдясь того, что должен задавать дочери подобные вопросы, но Дилайт торопливо ответила:
— Нет, нет, папа! Я еще ни с кем не занималась любовью, клянусь тебе! Я берегла свою девственность для мужа, — гордо объявила она, не упоминая, как конюх ласкал ее груди, поскольку видела, какое отчаяние отразилось на лице отца. Бедный, какой же удар обрушился на этого доброго человека!
Лорд Морган заставил дочь выпить еще немного вина и заявил:
— Я вернусь в Риверс-Эдж, детка, и положу конец этому безобразию.
— Прошу тебя, папа! Я умру, если Блейз и Энтони узнают, что я наделала! Они возненавидят меня, никогда не простят, и я сама не прощу тебе! Я не хочу Блейз зла! Если бы я только знала, что Энтони искренне любит ее, клянусь, я не сделала бы ничего подобного!
— Не бойся, дочка. Я устрою все так, что сестра не узнает о твоем безрассудном поступке. Ты уже оправилась, чтобы ехать дальше?
Дилайт кивнула.
— Вот и хорошо, — заключил лорд Морган. — Отправляйся в Эшби. Мы, уже почти на полпути туда. А я вернусь обратно — но не по дороге, а напрямик, так быстрее. По пути я заеду к лорду Кингсли, ибо от переправы у его дома гораздо ближе до владений Тони. Николас поможет мне перебраться через Уай к Риверс-Эджу. Еще до темноты я буду на месте и все улажу. Только скажи, как выглядит эта ночная рубашка, — боюсь, как бы эта французская шлюха не сыграла со мной злую шутку.
— Она шелковая, розовато-лиловая, папа, а «на лифе и рукавах нитью лавандового оттенка вышиты фиалки. Я выбрала этот цвет потому, что в кладовой оказалось такой ткани в обрез. Как только Блейз наденет рубашку, яд начнет впитываться в ее кожу, а потом к ней вновь можно будет прикасаться. У Генриетты есть особая мазь, чтобы она сама не отравилась.
Лорд Морган кивнул.
— Садись в седло, детка, — велел он, подсаживая Дилайт. — У меня не так-то много времени, но не бойся, я успею!
За два часа, пока Дилайт приходила в себя, жеребец лорда Моргана успел как следует отдохнуть и теперь стрелой понесся к дому лорда Кингсли. Лорд Морган сдерживал коня, зная, как важно добраться до цели быстро и благополучно. Боже упаси его оступиться в какой-нибудь кроличьей норе! Завидев впереди Кирквуд, лорд Морган вздохнул с облегчением и вознес к небу благодарственную молитву. Он поспешил в дом и разыскал Николаса Кингсли. К его радости, Блайт не вышла к нему навстречу.
— Предупреди, чтобы слуги не упоминали о моем приезде, — велел он Николасу, когда тот вышел из библиотеки. — Никто не должен знать об этом, даже Блайт. — Быстро объяснив, в чем дело, лорд Морган добавил:
— Блейз ничего не должна заподозрить.
— А Энтони? — спросил Николас.
— У меня не остается выбора, кроме как признаться ему, ибо его французская кузина должна умереть — иначе она еще раз попытается прикончить мою дочь. Мне не верится, что она просто помогала Дилайт. Замысел принадлежит ей, и она умно воспользовалась пылкой любовью моей дочери к Тони. По-моему, Генриетта приберегала его для себя. Нельзя, чтобы она осталась в живых, и если мне придется убить ее, Энтони должен знать, в чем дело.
Николас Кингсли кивнул.
— Едем, — произнес он, — нельзя медлить, иначе солнце сядет и темнота поможет этой злодейке избежать наказания.
Двое мужчин выбежали из дома к берегу реки, где их ждала лодка лорда Кингсли. Они быстро переправились через спокойную, озаренную вечерним солнцем реку, бегом пересекли лужайку у Риверс-Эджа и вошли в дом.
— Найди эрла и приведи его в библиотеку, — велел лорд Морган слуге, — да смотри, чтобы никто не узнал о нашем приезде. Ты понял?
Слуга кивнул и вышел. Через несколько минут Энтони Уиндхем вошел в комнату с удивленным выражением на лице.
— В чем дело? — спросил он. — Роберт, почему ты вернулся? Что-нибудь случилось?
— Садись, Тони, — ответил ему лорд Морган, — но прежде скажи, где Блейз?
— Считает в кладовой белье вместе с моей матерью. А что такое?
— Сейчас ты узнаешь страшную весть, но не перебивай меня, пока я не закончу.
— Ладно, — согласился эрл. — Говори, Роб.
Лорд Морган быстро поведал причины своего возвращения в Риверс-Эдж, и, пока он говорил, лицо эрла мрачнело с каждой минутой. На нем отражались смешанные чувства — гнев, скорбь, сочувствие. Когда Роберт Морган наконец передал ему все, что услышал от раскаявшейся Дилайт, эрл только покачал головой.
— Эту французскую шлюху надо уничтожить, Тони, — заявил лорд Морган. — Нельзя допустить, чтобы она навредила Блейз или твоему ребенку. И потом вспомни про Ниссу. Разве не пыталась она развратить мою внучку, пока вы с Блейз не вернулись домой прошлой осенью? Она опасная тварь. Тони. Нельзя позволить ей ускользнуть.
— Что ты хочешь с ней сделать?
— Заставлю ее надеть ту самую ночную рубашку, которую она припасла для Блейз. Если она не солгала Дилайт, яд впитается в ее кожу и убьет ее, и все будет выглядеть так, словно она умерла внезапной, но своей смертью.
— А ее служанка?
— Она тоже участвовала в заговоре, но убить ее я не могу. Отошлем ее во Францию, назначив небольшую пенсию. Она не осмелится болтать, чтобы не сделать хуже самой себе.
Энтони Уиндхем кивнул.
— Тогда идем, — предложил он. — Генриетта у себя в комнате. Будем надеяться, в суматохе после ее смерти никто, в том числе и Блейз, не вспомнит про подарок Дилайт.
Оба его спутника согласно кивнули, и все трое, убедившись, что их никто не видит, поспешили из библиотеки вверх по черной лестнице к этажу, на котором размещались спальни. Широкий коридор, залитый вечерним светом из окон, был пуст. Блейз и Доро хозяйничали в другой части дома, Нисса во дворе училась ездить верхом на своем новом пони. Эрл провел лорда Моргана и лорда Кингсли к комнате своей кузины, и все трое вошли туда без стука.
Генриетта Уиндхем не сразу услышала за спиной шаги — она деловито растирала в ступке мелкий порошок и была увлечена своим занятием. Внезапно почувствовав чье-то присутствие, она обернулась, и удивление исказило ее хорошенькое лицо.
— Тони? — произнесла она, а затем при виде лорда Моргана и незнакомого джентльмена ее лицо ожесточилось. — Значит, эта помешанная все-таки проболталась, — презрительно процедила сквозь зубы Генриетта.
— Выходит, план принадлежит не Дилайт? — спросил лорд Морган.
— Разумеется, нет, — последовал дерзкий ответ. — Вы думаете, эта тупица способна на такое?
Роберт Морган холодно улыбнулся.
— Да, Дилайт не слишком умна, ибо она следует велениям сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111