Дорожный экипаж Лэнгфордов был вместительным и удобным — с двумя мягкими сиденьями, обшитыми хорошо продубленной кожей, и настоящими стеклянными окнами, которые можно было открывать. Здесь нашлось достаточно места для ног Тони, рост которого достигал шести футов.
Экипаж был весьма широк, и потому молодожены могли сидеть в нем рядом, а между ними еще оставалось место.
Внутренние стены экипажа были обиты кожей, как и сиденья, а на них были укреплены небольшие серебряные подсвечники на две свечи каждый.
Блейз переоделась в дорожное платье из дорогого темно-зеленого бархата и плащ, отделанный серым кроличьим мехом. Стоял холодный, но безветренный и солнечный день.
Там и сям вдоль дороги на деревьях еще сохранились пестрые листья. Лошади двигались мерным шагом. Энтони послал в Риверс-Эдж за подставами, чтобы менять лошадей каждый день или в случае, если какая-нибудь из них захромает. В дороге им предстояло провести несколько дней, и потому в лучших постоялых дворах по пути уже были заказаны комнаты.
Большую часть времени у путников не находилось темы для разговора.
— Сегодня на церемонии вы были так же прелестны, как и во время первой свадьбы, — неловко выговорил Энтони.
Зачем ему понадобилось напоминать о свадьбе с Эдмундом? Только спустя некоторое время Блейз поняла, что он хотел сделать ей комплимент. Вероятно, Энтони лишь с запозданием вспомнил, что мысли о первом браке могут причинить ей боль.
— Благодарю вас, милорд, — сумела ответить она. — А вы были самым привлекательным из женихов, каких мне доводилось видеть. Несколько дам были безутешны.
Больше ни один из них не придумал, что сказать, и несколько миль они ехали в молчании. Наконец Энтони спросил:
— Вы не замерзли, Блейз?
Она отрицательно покачала головой. В экипаже вновь воцарилась тишина. Будучи не в силах выдержать такое напряжение, Энтони велел кучеру остановиться и обратился к Блейз:
— С вашего позволения, мадам, я хотел бы немного проехаться верхом.
— Как вам будет угодно, милорд, — отозвалась она, и когда Энтони неловко выбрался из экипажа, с трудом сдержала ироническую улыбку при виде его поспешного бегства. По крайней мере, подумала Блейз, теперь между ними не вспыхивают ссоры. Но вскоре она погрустнела. Неужели так будет до конца жизни? Разве можно строить семью на бездонной пропасти, разделяющей их? Экипаж вновь тронулся с места, и Блейз закрыла глаза в попытке сдержать слезы, жалящие ей веки.
Когда они покидали Гринвичский дворец, в экипаж положили корзину с едой, но хотя часы проходили быстро, Блейз еще не успела проголодаться, как и Энтони. Если не считать краткой остановки, чтобы дать отдых лошадям, они не тратили времени даром. Незадолго до того, как последний луч солнца погас на западе, кавалькада остановилась у гостеприимного постоялого двора под названием «Лебедь». К этому времени Блейз успела продрогнуть, а в доме было тепло, приветливо горел огонь в камине.
Лицо Блисс приобрело зеленоватый оттенок.
— Ей весь день нездоровилось, — объяснил Оуэн со встревоженным и растерянным видом.
— До Марвуд-Холла я не доживу, — скорбно подтвердила Блисс.
— Ты же ждешь ребенка, Блисс, а не страдаешь животом, — попробовала образумить сестру Блейз, а затем повернулась к Оуэну. — Чем вы пытались ей помочь? — спросила она.
— Помочь? А что я мог сделать? Я утешал ее несколько часов подряд с тех пор, как мы сделали последний привал, — отозвался Оуэн. — Один раз ее вырвало прямо в мой новый бархатный берет, и его пришлось выбросить. — Оуэн был явно расстроен. — А ведь на нем были страусовые перья…
Блейз разразилась хохотом при мысли, что Блисс извергла весь свой завтрак прямо в роскошный новый берет мужа. Только яростные взгляды эрла и сестры заставили ее сдержаться. Она повернулась к жене владельца постоялого двора.
— Будьте добры, принесите мятного эликсира и горячей воды для леди Фицхаг, — попросила она и повернулась к Оуэну:
— Поезжайте завтра вместе с Тони, а Блисс я возьму к себе в экипаж. Горевать вместе с женой по поводу ее тошноты — напрасный труд. Блисс следует отвлечь от ее страданий, вместо того чтобы уделять им столько внимания. Ее нужно развлекать, а не сочувствовать, Оуэн, и завтра я сама об этом позабочусь. А теперь, Блисс, выберем тебе что-нибудь на ужин.
— Мне сейчас не до еды, — простонала Блисс.
— И все-таки перекусить тебе придется — хотя бы ради ребенка.
Жена владельца постоялого двора принесла кубок на подносе, и Блисс осторожно сделала первый глоток.
— Вот так, миледи, — ободряюще произнесла женщина. — Вам уже лучше, верно?
Чувствуя, как ее бунтующий желудок начинает успокаиваться, Блисс кивнула.
— Пожалуй, да, — призналась она.
— Принесите леди Фицхаг два ломтика каплуна — лучше всего грудку. Потом — ломтик ветчины, только нежирной, кусочек свежего хлеба с медом и немного сладкого вина, — приказала Блейз.
— А для джентльменов, миледи? — спросила хозяйка, с первого взгляда узнающая людей, облеченных властью.
— Каплунов, ветчины, говядины, мясных пирогов, сыра, супу, фруктов, хлеба, эля и вина — словом, все, что у вас найдется, лишь бы они насытились, — улыбнулась Блейз.
Энтони проверил, как разместили в конюшне лошадей, и приказал хозяину постоялого двора позаботиться о свите.
Две молодые пары поужинали вместе, и к концу трапезы Блисс стало гораздо лучше. Некоторое время они еще сидели у огня, поджаривая на прутьях ломтики яблок, а затем вспомнили, что завтра предстоит трудный путь, и разошлись по своим комнатам. Геарта поужинала вместе с горничной Блисс, Бетти, и уже была готова уложить свою госпожу.
Энтони деликатно дожидался в соседней комнате, когда его жена будет готова ко сну.
— Самое подходящее место для первой брачной ночи, — ворчала Геарта. — Какой-то захолустный постоялый двор неизвестно в какой глуши!
Блейз промолчала. Она устала и не была расположена спорить с горничной. Кроме того, она знала, что ей предстоит, хотя сомневалась, что это событие принесет радость ее мужу.
— Что такое? — Геарта нахмурилась. — Я положила в сундук вашу новую сиреневую ночную рубашку, миледи, а не этот балахон! Кто это подшутил надо мной?
— Я сама убрала сиреневую рубашку в другое место, — объяснила Блейз. — Она слишком роскошна, чтобы надевать ее на постоялом дворе в промозглой комнате.
— Муж должен согреть вас, — заметила Геарта, но ее романтическое настроение в один миг было разрушено Блейз.
— Мой муж… — Господи, как странно вдруг прозвучало это слово! — ..пожелает как следует отдохнуть, чтобы мы смогли встать пораньше и продолжить путешествие, — разъяснила Блейз. Освободившись от платья и нижних юбок, она сполоснулась в большом тазу с теплой водой, принесенном Геартой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111