– Я знаю тебя. Знаю уже много лет. Мы встретились пятнадцать лет назад, когда мне было двенадцать. Тебе года двадцать четыре, двадцать пять. Я наткнулась на тебя на Маргрейв Блафф. Ты стоял на вершине и смотрел в сторону Брайтуайта. Ты рассердился, обнаружив, что я подглядываю за тобой из-за ствола старой рябины. – Девушка, наконец, взглянула на него. – Ты сказал: «Ты кто, черт возьми, и почему прячешься за деревом?».
Заинтригованный, Майлз спросил:
– И что ты ответила?
– Боюсь, я была слишком поражена, чтобы что-нибудь ответить.
– Поражена чем? Страхом? Я был таким грозным?
– Для деревенской девушки, которая еще ни разу не была в Лондоне, ты был очень грозный. Надменный. Искушенный. Такой аристократичный. Я была уверена, что ты какой-то галантный рыцарь. В конце концов, ты был верхом на том прекрасном гнедом жеребце...
– Гданьске.
– Я считала, он великолепно подходит тебе.
– Мы с ним были одного нрава. Необузданные и строптивые. – Он улыбнулся воспоминаниям.
Оливия не отрывала взгляда от янтарной жидкости.
– Ты был воплощением всех моих фантазий, – тихо произнесла она голосом странно уязвимым, более уязвимым, чем он мог представить. – Ты был красивым и вызывающим. Свободным. Я приезжала к Маргрейву каждый день в надежде увидеть тебя. Иногда я даже скакала без седла и изо всех сил погоняла мою маленькую кобылку по пустоши, воображая, что я – это ты, а она – черный жеребец, быстрый, как ветер.
Поднеся бокал ко рту, она слегка смочила губы и глубоко вздохнула, словно находя силы в аромате бренди.
– Потом ты на несколько лет уехал из Брайтуайта и редко возвращался. Всякий раз оказываясь на Маргрейв, я думала о тебе и представляла, какой должна быть твоя жизнь за границей. Я даже надеялась, что если буду продолжать бывать на Маргрейв, то, в конце концов, увижу тебя снова. Так что, как видишь, ты для меня отнюдь не незнакомец.
Майлз мягко отставил свой бокал и подошел к Оливии. Он присел рядом с ее стулом и, оказавшись чуть ниже, заглянул ей в лицо.
– Почему ты вышла за меня, Оливия, если так хорошо знала меня? Неужели мои недостатки, мое происхождение, моя репутация и поведение тебе не противны?
Отвернувшись, она опустила глаза – всего на миг, так что посторонний и не заметил бы.
– Потому что, – ответила она убежденно, – в глубине души я чувствую, что ты стоишь того, чтобы спасти тебя.
Глава 9
Майлз положил руку ей на колено. Оливия поглядела ему в лицо, заглянула в глаза – в глаза, которые принесли ей столько бессонных ночей. Что она увидела там? Неверие? Замешательство? Неужели он внезапно разгадал ее и понял, что она любит его, любит с того самого дня, когда он обнаружил ее подглядывающей за ним из-за ствола старой рябины много лет назад?
– Я стою того, чтобы меня спасти? – переспросил он мягко, задумчиво. На лице мужчины было написано изумление, однако губы цинично скривились. – Ты так думаешь, Оливия?
Почувствовав непреодолимое смущение, Оливия отвернулась. Она открыла для себя слишком много. Без сомнения, он будет смеяться над ней, может даже презирать за ее наивность и детский романтизм.
Но почему он продолжает смотреть на нее?
– Посмотри на меня, – приказал Майлз, а когда Оливия не сделала этого, приподнял подбородок девушки пальцем. Глаза его странно блестели. – Почему? – просто спросил он.
– А почему нет? Ты мой муж, разве это не моя обязанность?
– Обязанность? Ты чувствовала себя обязанной угодить отцу и сестре, поэтому и вышла за меня? Ты чувствовала себя обязанной сделать жизнь своего сына лучше, поэтому вышла за меня. И ты сидишь тут и хочешь, чтобы я поверил, будто ты заключила этот брак, чтобы спасти меня – как будто я действительно тебе не безразличен. – Горечь закралась в его голос, когда он продолжил, но уже чуть тише. – Никто никогда не считал, что я достоин чего-то лучшего, милая моя. Так как же я могу поверить тебе? Тебе, которая чужая мне, несмотря на то, что мы мимоходом встречались лет сто назад.
На это у нее не было никакого ответа за исключением правды, а эта правда казалась нелепой даже для нее самой. Поэтому она промолчала, переведя взгляд на руку на ее колене, тепло которой согревало ее, словно солнце.
В этот момент в комнату вошла Салли, а вслед за служанкой вбежал Брайан, заставив ее отступить в сторону.
– Мамочка! – закричал мальчик и забрался к Оливии на колени. Обняв его, она взглянула на Майлза, который стоял и наблюдал за ними с некоторой холодностью.
Затем в комнату вошла Беатрис. Брайан захихикал.
– На нее опять нашло, – сказал он. – Она заставила Дитса остановиться посреди дороги и искать котика.
– О Боже, – пробормотал Майлз и вернулся к столу, где поставил свое виски.
– Не могу представить себе, куда он запропастился, печально пробубнила Беатрис.
Обращаясь к Оливии, Майлз заявил:
– Ты не говорила, что она приедет с вами.
– Это подразумевалось само собой, сэр. Она няня моего сына.
– Она не опасна?
– Нисколько, уверяю вас.
– Я хочу есть, – объявил Брайан.
– Мисс Пинни приготовила на ужин пирожки с мясом и чай.
– Я не люблю пирожки с мясом.
Салли фыркнула и выскочила из комнаты.
– Возможно, сегодня ты мог бы сделать исключение.
– В этом доме холодно, темно и странно пахнет. Тут живут привидения?
– Думаю, нет.
– Я хочу посмотреть свою комнату. Оливия взглянула на Майлза.
– Вы приготовили ему комнату, сэр?
– Это не пришло мне в голову.
– Значит, я сделаю это. Какую комнату вы позволите ему занять?
Поставив бокал на стол, он резко бросил:
– В этом доме двадцать спален. Выбирайте любые.
Взяв малыша на руки, Оливия направилась к двери, взглянув на угрюмое лицо мужа с какой-то смесью осторожности и любопытства.
– Идем, Беатрис, – сказала она и вышла.
* * *
Майлз решил не ужинать вместе со всеми. Он предпочел забаррикадироваться в кабинете и стоял у окна, задумчиво глядя на жалкое зрелище, которое представлял собой розарий. Непосильная ответственность нависла над ним, неотвратимая, словно дамоклов меч. Одно дело взять себе жену – пусть даже такую решительную и независимую, как Оливия. Но еще и маленького ребенка и помешанную старуху в придачу?
Он застонал. Дети, похоже, как-то умеют отличать правду от притворства и видеть человека насквозь.
Подумать только, этот маленький сорванец спрашивает, не водятся ли в доме привидения.
Майлз усмехнулся, затем нахмурился, внезапно вспомнив вечер, когда он впервые приехал в Брайтуайт. Ему было восемь лет. Он был один. Он никогда раньше не видел своего отца. С зажатой в руке запиской он стоял один в холле, изумленно уставившись на огромную лестницу. В тот момент он был уверен, что дух короля Ричарда набросится прямо на него. Никакой призрак, разумеется, не появился. Только его отец, чья суровость и раздражение привели его в неописуемый ужас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68