— Неужели? — Мисси повернулась к ней. — Значит, вам ничего не хотелось бы изменить в славном старикашке Чаки?
Теперь потупилась Филиппа.
— Давайте же, поведайте нам! — подзадоривала ее Мисси.
— Ну… — неохотно призналась та, — Чарли действительно очень часто заставляет меня возиться с его сапогами.
— Неужели просит их поцеловать? — предположила Мисси.
Все рассмеялись.
— Один раз, — внезапно негодующе продолжила Филиппа не без негодования, — Чарльз попросил стянуть с него сапоги и толкнул меня в… ну, так сильно, что я стукнулась о камин. В результате на лбу вскочила огромная шишка, а он еще долго называл меня неуклюжей коровой.
— Поняли, о чем речь? — воскликнула Мисси. — Ваши мужчины не уважают вас, и отчасти это ваша вина, что вы терпите такое отношение.
— А что же мне делать? — спросила Филиппа.
— В следующий раз, когда он пристанет к вам с сапогами, дайте ему сапогом по голове, и пусть-ка он на собственном опыте узнает, что такое шишка на лбу!
Филиппа невольно улыбнулась.
— Теперь вы, — обратилась Мисси к Люси. — Не может быть, чтобы Джереми не оскорблял вас какими-то поступками.
— Давайте же, Люси, мы все исповедались, значит, и вы должны, — упрекнула ее Филиппа.
Люси закусила губу.
— Ну… Действительно, Джереми по крайней мере четыре вечера в неделю посещает кружок теологии…
— Четыре вечера в неделю?! — повторила Мисси.
Люси кивнула с жалобным видом.
— Я просила взять меня с собой, но он утверждает, что их дискуссии выходят за рамки моего понимания.
— Какая самоуверенность! — возмутилась Мисси. — Ручаюсь, ни одной женщине не позволяется посещать этот кружок.
— Совершенно верно. — Люси достала носовой платок и засопела. — Больше всего меня огорчает, что сейчас они обсуждают Предопределение, а мне так хочется понять, что это такое! — И женщина разразилась потоком слез.
Мисси погладила ее по плечу.
— Мой вам совет — устройте забастовку.
— Забастовку? — смущенно переспросила Люси.
— Да. Перестаньте исполнять супружеский долг, пока он не начнет брать вас на занятия кружка. Это заставит его притормозить.
— Ах, я и подумать не могла… — побледнела Люси.
— Слушайте, — с жаром перебила ее Мисси, — я не смогу помочь никому из вас, если вы тут будете разводить бодягу. Вы что, тепличные растения?
— А кто сказал, что нам нужна ваша помощь? — хмыкнула Филиппа.
— Действительно, — засмеялась Мисси Скрестив руки на груди, она с вызовом посмотрела на женщин. — Итак, нужна вам моя помощь?
Наступило тягостное молчание, а потом все трое одновременно произнесли: — Да.
— Но мы должны знать, что вы нам предлагаете, — уточнила Филиппа.
— Я предлагаю вам стать самостоятельными людьми.
В комнате повисла гробовая тишина. Мисси показалось, что она и в самом деле читает лекцию домашним растениям.
— Послушайте, вам когда-нибудь чего-нибудь хотелось, ну, кроме как быть женами и матерями?
Подруги не отозвались.
— Кто сказал, что женщина не способна быть всем, кем пожелает? — пояснила Мисси. — Ведь любая из вас могла бы стать мэром Мемфиса или президентом Соединенных Штатов.
— Но это невозможно, — заметила Люси, — ведь у нас нет даже права голоса.
— Именно об этом я и говорю! — воскликнула Мисси, красноречиво всплеснув руками — Почему же вы не стараетесь изменить положение вещей?
— Вы хотите, чтобы мы стали синими чулками? — спросила Филиппа.
Мисси пожала плечами.
— Если вам угодно называть это так. Я называю это — следовать собственному предназначению. — Она повернулась к Антуанетте: — Вот скажите мне, чего вы хотите — я имею в виду, по-настоящему хотите от жизни — кроме как удовлетворять страсть старины Брента.
Антуанетта вспыхнула, потом призналась.
— Ну, мне всегда очень хотелось торговать шляпками… но Брент считает, что женщине быть владельцем лавки неприлично.
— Так к черту Брента! — Мисси повернулась к Филиппе. — А вы о чем мечтаете?
— На самом деле… — Филиппа глубоко вздохнула, а потом призналась: — Мне всегда нравилось ездить верхом, но Чарльз говорит, что леди не подобает такая езда. Впрочем, вообще-то я мечтаю выращивать чистокровных лошадей, а потом участвовать в скачках — здесь и в Натчезе.
— Так займитесь этим!
Филиппа покраснела.
— Но леди это не пристало…
— Почему? Почему леди не пристало участвовать в скачках? А мужчине пристало? — Никто не ответил, и Мисси закончила: — Теперь вы меня понимаете?
Троица переварила сказанное, потом все разом кивнули.
Мисси повернулась к Люси:
— А какова ваша цель?
— Давайте, Люси, нам вы можете сказать! — подбодрила ее Филиппа.
— Я… — Люси выдавила из себя робкую улыбку, — мне всегда хотелось рисовать — знаете, Святую Деву и всех святых. Но Джереми говорит, что мое желание — обычное тщеславие и что это отвлечет меня от более важных дел.
— Ханжа и свинья! — с отвращением выпалила Мисси. И не успели остальные возразить, как она продолжила: — Послушайте, леди, у нас только одна жизнь… — тут она на мгновение замешкалась, — полагаю, И каждая из вас должна стремиться…
— Стремиться? — переспросила Антуанетта.
— Следовать за своей мечтой.
— А что же вы, Мисси? — спросила Люси. — Чего хочет ваша душа?
Девушка задумалась.
— Знаете, я пока что займусь воспитанием мистера Фабиана Фонтено.
Все рассмеялись.
После отъезда Мисси подруги начали оживленно обсуждать происшедшее.
— То, что она предлагает, — это измена, — заявила Антуанетта.
— Совершенно непристойно, — добавила Люси.
— Давайте сделаем, как она говорит, — сказала Филиппа.
Все трое заговорщически усмехнулись.
— А знаете, Мисси в самом деле изменилась, — заметила Антуанетта.
— Правда, я перестала ее понимать, — согласилась Люси.
— Ах, но ведь хорошо, что мы знакомы с ней? — спросила Филиппа.
Подруги согласились.
В пять часов того же дня Мисси предложили спуститься в гостиную родительского дома, чтобы встретиться с кипящим от злости Фабианом. Войдя в комнату, она увидела, что он ходит взад-вперед по персидскому ковру совершенно разъяренный.
— Привет, Фабиан, лапочка, — окликнула она его.
Повернувшись к ней, он зло сверкнул глазами.
— Мисси, вы должны немедленно прекратить это безумие!
— Какое безумие? — спросила она с невинным видом.
— Из-за вас все мои друзья разозлились на меня, потому что вы заставили их жен взбунтоваться!
— Неужели? — жеманно улыбнулась она, хлопая ресницами. — Опять старушка Мисси виновата!
Едва сдерживая ярость, он подскочил к ней.
— Известно ли вам, что Люси Сарджент сейчас заперлась на чердаке и рисует херувимов? Антуанетта Макги выясняет, где бы ей открыть шляпную лавку, а Филиппа Мерсер укладывает вещи, чтобы отбыть в Кентукки, где она намерена купить пару чистокровных лошадей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81