Эдгар вздохнул.
— Это должны решать они сами, Эмили. Нам только остается надеяться, что если правда все же выплывет наружу, их любовь окажется сильнее. — Он наклонился и поцеловал жену в губы. — Наша любовь выдержала испытание, правда, любимая?
Эмили смахнула слезы и вместо ответа поцеловала его.
— О да, дорогой! — Но оставалось последнее мучительное подозрение. — Эдгар, я все еще напоминаю тебе Оливию?
— Нет. Ты перестала напоминать Оливию очень скоро после приезда в Бразос-Бенд. Ты — это ты, неповторимая, самая сладкая, самая любящая и умеющая прощать женщина из всех, кого я знал. — Он убрал локон с ее лба. — Не могу поверить, что после всего, что я натворил, ты еще любишь меня. Но уверяю тебя, если ты пойдешь со мной в церковь сейчас, причин прощать меня не будет никогда. Ты станешь моей королевой, любимая.
— Означает ли это, что мы перестанем ссориться, Эдгар?
Он рассмеялся:
— Нет. Я всегда буду сражаться с тобой просто затем, чтобы иметь счастье помириться. А теперь серьезно, любимая. Ты пойдешь со мной сейчас в церковь? Доверишься мне?
Эмили кивнула, и глаза ее наполнили слезы, но теперь уже слезы счастья.
— Да. Ты мне доверился сегодня, Эдгар. И я тебе доверяю — всю свою жизнь!
Глава 15
17 марта 1842 года
Эмили и Эдгар стояли перед достопочтенным Ландбол-дом в пресвитерианской церкви Джона Кальвина. Присутствовали все друзья Эмили из конгрегации: дамы в шляпках и в платьях из ситца, мужчины в воскресных костюмах, дети в накрахмаленной домотканой одежде.
В первом ряду сидели Хьюстоны. Маргарет выглядела безмятежной, как всегда, Сэм широко улыбался. Рядом с ними стояли Джейкоб и Холли, держа обоих младенцев.
Седая Бетта Ландболд отбарабанила последние аккорды гимна «Да благословенны будут узы, соединяющие нас!», и пастор начал обряд венчания.
Эмили стояла с полевыми цветами в руках и слушала, но ее мысли улетели на час назад, когда она поспешно переодевалась в бежевое с кружевом платье, пока Эдгар играл с Камиллой.
Она улыбнулась, вспомнив обожание, с которым муж смотрел на свою дочь. Он снова и снова целовал малютку, отчего Камми радостно агукала, и без устали говорил крошке о ее красоте, о ее совершенстве.
— А я все-таки оставил ей свою метку. Глаза, — рассмеялся Эдгар. — У нее будут мои глаза.
Пристально рассматривая девочку, Эмили изумилась:
— Эдгар, ты прав! В ее глазах появились крохотные карие искорки! Видя ее каждый день, я не замечаю перемены. О, она прекрасна, потому что мне очень нравятся твои глаза, Эдгар!
Эмили почувствовала, что краснеет при воспоминании о том, что произошло потом: Эдгар, смеясь, повалил ее на кровать и целовал до тех пор, пока она не задохнулась…
Она почувствовала, как муж сжал ее руку, и увидела нежную насмешку в его глазах. Негодяй — он точно знал, о чем жена думает в этот момент!
Эмили снова посмотрела на достопочтенного Ландболда. На этот раз никому не придется ее торопить. Она готова произнести клятвы верности и навсегда отдать свое гордое сердце гордому Эдгару Эшленду.
— Эсперанса заверяла меня, что это самый красивый младенец во всем Хьюстоне, и я теперь хочу добавить — даже во всем Техасе! — воскликнул Сэм Хьюстон, с восхищением глядя на крохотную Камиллу Эшленд, которая сладко спала на руках у Маргарет.
Они вчетвером сидели за чаем в гостиной бабушкиного дома. Эмили встала и отнесла чашки с чаем двум мужчинам, сидящим за столом.
— Ну, Эшленд, теперь, когда твоя личная жизнь наладилась, расскажи своей жене о том, что мы обсуждали вчера вечером.
Эдгар Эшленд взял Эмили за руку, улыбнулся и спросил:
— Эмили, как ты относишься к тому, чтобы некоторое время пожить в Вашингтоне?
Изящные брови Эмили поднялись, она в недоумении переводила взгляд с одного мужчины на другого.
Сэм Хьюстон, взволнованный, наклонился вперед.
— Мне очень не хочется огорчать вас, дорогая, в такой радостный день, но нашей республике грозит серьезная опасность. Захвачены Сан-Антонио и Голиад.
— Боже правый! — ужаснулась Эмили.
— Да, это очень серьезно, — мрачно подтвердил Хьюстон. — Я распустил армию перед тем, как покинул на прошлой неделе столицу. — Он с беспокойством взглянул на жену. — Я прибыл сюда только для того, чтобы помочь жене уложить вещи и отправить ее на корабле в Галвестон.
Эмили с тревогой взглянула на Маргарет, которая покорно прошептала:
— Сэм считает, что мне лучше уехать домой, пока ситуация не изменится к лучшему.
— Уверен, наши храбрые парни снова отбросят мексиканцев, — продолжил Хьюстон, — но дело в том, что нам все время будут угрожать их набеги, пока мы не получим защиту, которую гарантирует статус штата.
— Сэм хочет, чтобы я занимался лоббированием в нашу пользу, — вставил Эдгар, вглядываясь в лицо Эмили и стараясь предугадать ее реакцию.
— Эдгар — идеальный кандидат для того, чтобы добиться от Вашингтона решительных действий, — заверил Эмили генерал, — но это надо делать тайно, пока не утихнет спор об отмене рабства и не придет время снова подать петицию о присвоении нам статуса штата.
Эдгар взял жену за руку.
— Сэму отчаянно нужна помощь. Но ты и дочь для меня на первом месте. Что ты об этом думаешь, дорогая?
Эмили с любовью посмотрела на мужа:
— Думаю, мне понравится в Вашингтоне.
— Поразительно! — выдохнул Эдгар, наблюдая, как Камилла сосет материнскую грудь.
Эмили рассмеялась.
— Ты уже в десятый раз произносишь «Поразительно!» за последние несколько минут. Сегодня вечером, должно быть, тысячи женщин во всем мире кормят младенцев, как и я.
Эдгар стоял рядом с кроватью и расстегивал сорочку.
— Да, но все они не такие особенные и не такие красивые, как мои жена и дочь.
— О, посмотри, Эдгар, она крепко уснула! — прошептала Эмили. — Отнесешь ее в гостиную?
Эдгар нахмурился.
— А с ней там будет все в порядке? Эмили снисходительно улыбнулась.
— Она и маленький Джейкоб обычно спят там в своих колыбельках.
Эдгар осторожно взял Камиллу и поцеловал ее в щечку.
— О, малышка! Как тебе понравится путешествовать на большом корабле?
Эдгар понес дочурку в колыбель. Эмили, улыбаясь, подошла к туалетному столику и стала расчесывать волосы. Сияющие, шелковистые локоны падали мягкими волнами ей на плечи.
Через несколько мгновений она увидела отражение мужа в зеркале. Их взгляды встретились.
— Твои волосы — чистое золото, — с благоговением прошептал он.
Эмили обернулась и провела ладонью по его мускулистой груди. Глаза Эдгара потемнели.
— Оставить дверь открытой — для малышки?
— Нет, дорогой. У нее здоровые легкие.
. Эмили охватила дрожь ожидания, словно нервную новобрачную. «В каком-то смысле я и есть новобрачная, — решила она, — так как наша любовь была только сегодня по-настоящему скреплена в церкви».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83