Скрывая свои опасения, Тамсин дала волю гневу. – Что ты им скажешь?! «Это моя жена, я буду держать ее в темнице» или «Это моя узница, я буду держать ее в своей постели»?! Как ты объяснишь им, кто я такая?
– Это Тамсин Армстронг, наша гостья, – спокойно произнес он. – Вот и все.
– А, вот и все! Она ведь не затянется надолго, эта женитьба, не так ли? – Девушка отвернулась и перекинула за спину тяжелую массу своих волос.
Летний день был теплым, и в тартане ей становилось слишком жарко. Она развязала шнурок, который стягивал плед у шеи, и позволила тяжелой одежде упасть позади нее на спину лошади.
Тамсин провела рукой по простой белой сорочке и коричневой юбке, которые носила в таборе, и бросила взгляд на босые ступни. Было бы неплохо, если бы ее волосы были уложены в прическу, а на ней самой красовался изысканный наряд, да и пара красивых туфель бы не помешала. Домочадцы Уильяма будут поражены ее внешним видом. Девушка спрятала руку в перчатке под колено, прекрасно осознавая, что больше всего она боится увидеть отвращение на лицах родных Уильяма.
– Тамсин, – сказал наконец мужчина, теряя терпение. – Что тебя так расстроило? Ты о чем-нибудь сожалеешь?
– Нет, я нет. Но вот ты скоро пожалеешь обо всем, – пробурчала она.
– Ошибаешься. Но я, возможно, пожалею о том, что обещал не держать тебя в темнице, – проворчал он.
Остальной путь они проделали молча. Только у самого замка Уильям повернулся к девушке и, глядя на нее, сказал:
– Мои мать и сестра ждут тебя. Не стоит волноваться из-за встречи с ними.
Тамсин подняла на него удивленные глаза:
– Они ждут меня?
– Да. Я заезжал в Рукхоуп после того, как расстался с твоим отцом. Я поужинал с семьей и рассказал маме и сестре, как все было.
Девушка нахмурилась.
– И что ты им скажешь теперь?
– Посмотрим. – Он несколько минут молчал, потом произнес: – Моя мать леди Эмма и сестра Хелен – очень добрые и чуткие женщины. Ты легко найдешь с ними общий язык, я тебе обещаю.
– А что твоя дочь?
– Думаю, ты найдешь, что она восхитительна. Но Кэтрин пока еще совсем малышка, ей всего восемь месяцев.
– Такая маленькая? – Тамсин сконфузилась. – Я думала, она намного старше.
– Она родилась на две недели раньше королевы Шотландии. Вдовствующая королева – ее крестная мать. Мать Кэтрин умерла в день ее рождения, – тихо добавил Уильям.
– Мне очень жаль, – пробормотала Тамсин.
– Мы не были женаты, – пояснил мужчина. – Но ребенок мой, и я забочусь о нем. Теперь, когда у меня есть жена… – он искоса взглянул на девушку и улыбнулся, – дед этой малышки обнаружит, что ему будет гораздо труднее подать прошение об опеке над ней. – Уильям испытующе смотрел на Тамсин. – Если у тебя возникнут сожаления по поводу нашего соглашения, окажи мне услугу, делай вид, что я твой муж, до тех пор, пока суд не вынесет решение по иску, касающемуся моей дочери.
Тамсин уловила в его голосе неожиданно нежные нотки, когда Уильям заговорил о дочери.
– Я могу делать вид, что мы женаты, так же долго, как и ты, – заявила девушка.
– Вот и замечательно, – заключил мужчина и натянул поводья.
Над ними возвышалась массивная стена Рукхоупа. Уильям крикнул, и через секунду железная решетка поползла вверх. Он сделал девушке знак рукой, пропуская ее вперед, но Тамсин отрицательно помотала головой, предпочитая прятаться за Уильямом, как за щитом.
Тамсин ехала следом за ним, копыта ее лошади звонко цокали по булыжнику и отражались гулким эхом под сводами главных ворот. Всадники достигли маленького дворика с колодцем в углу и арочным проходом, ведущим в другие части замка. Девушка заметила в проходе лестницы и ниши.
– Хо! Уилли Скотт! – Тамсин подняла глаза и увидела мужчину, спускающегося к ним по лестнице. Сэнди, которого она знала по приключениям прошлой ночи, усмехнулся и пожал Уильяму руку. – Я смотрю, рука заживает.
– Цыгане хорошо позаботились о ней, – объяснил Уильям.
– И я вижу, ты хорошо заботишься о цыганке, поскольку привез ее с собой.
Сэнди подмигнул Тамсин. У него были теплые карие глаза, и ей сразу же понравился его дружелюбный взгляд и открытая улыбка. Привыкнув к бесхитростному поведению приграничных жителей, она не обиделась на его слова, уверенная, что он не имел в виду ничего плохого.
– Да, она со мной и останется здесь, так что следи за своими манерами.
– В Рукхоупе стало на одну девушку больше, – сказал Сэнди и вздохнул. – Замок переполнен женщинами. Нет, я не жалуюсь… Напротив, мне нравятся девушки, которые здесь собрались, хотя они настаивают на соблюдении правил и хороших манер. Может быть, цыганская девушка окажется не такой привередливой и не будет делать мне замечания за царапины на полу, которые оставляют мои шпоры, или за мои хулиганские выходки за столом, а?
– Обещаю, Сэнди Скотт, – улыбнулась Тамсин. – Я здесь не хозяйка и никогда ею не буду, так что я не вправе делать замечания кому бы то ни было. К тому же мои манеры могут оказаться гораздо хуже твоих, – добавила она, состроив озорную гримасу.
Уильям спешился и, взяв серого в яблоках коня под уздцы, повел его через темный коридор к конюшням. Сэнди отправился с ним, ведя гнедого.
– Две недели? Так вы договорились с Масгрейвом? – спросил Сэнди.
– Две недели, – подтвердил Уильям. – А там будет видно.
Он произнес это, глядя на Тамсин, и было в его голосе что-то, от чего сердце девушки замерло, а затем глухо забилось.
Уильям протянул ей руки, и Тамсин наклонилась вперед. Опершись о его плечи, она ощутила, как его ладони обхватили ее талию. Он приподнял ее и, сняв с лошади, опустил на землю, затем передал поводья Сэнди и направился через двор к массивной башне, сделав Тамсин знак следовать за ним.
Арочный проход первого этажа вел к углублению в стене, где были каменные ступени. Лестница заканчивалась просторной площадкой, на которую выходила прочная деревянная дверь. Уильям вместе с Тамсин поднялись по ступеням. Дверь открылась, и в тусклом свете проема возник силуэт женщины.
– Уильям! – Женщина устремилась вперед, протянув к нему руки. Она была одета в черное шелковое платье, пышная юбка шуршала и колыхалась при ходьбе. – Я так рада, что ты вернулся. Джок и Сэнди сказали мне, что ты ранен и вынужден остаться в цыганском таборе…
– Со мной все в порядке, мама, – ответил он. – Рука меня уже почти не беспокоит. Думаю, она заживет быстро. Цыгане используют прямо-таки волшебные снадобья.
Он шагнул на площадку и, наклонившись, поцеловал женщину в щеку. Она улыбнулась ему, а потом повернулась к Тамсин с вежливым выжидательным выражением на тонком миловидном лице. Ее опушенные темными ресницами глаза были такого же светящегося голубого цвета, как глаза ее красавца-сына.
Уильям повернулся к Тамсин и, протянув ей руку, пригласил девушку присоединиться к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Это Тамсин Армстронг, наша гостья, – спокойно произнес он. – Вот и все.
– А, вот и все! Она ведь не затянется надолго, эта женитьба, не так ли? – Девушка отвернулась и перекинула за спину тяжелую массу своих волос.
Летний день был теплым, и в тартане ей становилось слишком жарко. Она развязала шнурок, который стягивал плед у шеи, и позволила тяжелой одежде упасть позади нее на спину лошади.
Тамсин провела рукой по простой белой сорочке и коричневой юбке, которые носила в таборе, и бросила взгляд на босые ступни. Было бы неплохо, если бы ее волосы были уложены в прическу, а на ней самой красовался изысканный наряд, да и пара красивых туфель бы не помешала. Домочадцы Уильяма будут поражены ее внешним видом. Девушка спрятала руку в перчатке под колено, прекрасно осознавая, что больше всего она боится увидеть отвращение на лицах родных Уильяма.
– Тамсин, – сказал наконец мужчина, теряя терпение. – Что тебя так расстроило? Ты о чем-нибудь сожалеешь?
– Нет, я нет. Но вот ты скоро пожалеешь обо всем, – пробурчала она.
– Ошибаешься. Но я, возможно, пожалею о том, что обещал не держать тебя в темнице, – проворчал он.
Остальной путь они проделали молча. Только у самого замка Уильям повернулся к девушке и, глядя на нее, сказал:
– Мои мать и сестра ждут тебя. Не стоит волноваться из-за встречи с ними.
Тамсин подняла на него удивленные глаза:
– Они ждут меня?
– Да. Я заезжал в Рукхоуп после того, как расстался с твоим отцом. Я поужинал с семьей и рассказал маме и сестре, как все было.
Девушка нахмурилась.
– И что ты им скажешь теперь?
– Посмотрим. – Он несколько минут молчал, потом произнес: – Моя мать леди Эмма и сестра Хелен – очень добрые и чуткие женщины. Ты легко найдешь с ними общий язык, я тебе обещаю.
– А что твоя дочь?
– Думаю, ты найдешь, что она восхитительна. Но Кэтрин пока еще совсем малышка, ей всего восемь месяцев.
– Такая маленькая? – Тамсин сконфузилась. – Я думала, она намного старше.
– Она родилась на две недели раньше королевы Шотландии. Вдовствующая королева – ее крестная мать. Мать Кэтрин умерла в день ее рождения, – тихо добавил Уильям.
– Мне очень жаль, – пробормотала Тамсин.
– Мы не были женаты, – пояснил мужчина. – Но ребенок мой, и я забочусь о нем. Теперь, когда у меня есть жена… – он искоса взглянул на девушку и улыбнулся, – дед этой малышки обнаружит, что ему будет гораздо труднее подать прошение об опеке над ней. – Уильям испытующе смотрел на Тамсин. – Если у тебя возникнут сожаления по поводу нашего соглашения, окажи мне услугу, делай вид, что я твой муж, до тех пор, пока суд не вынесет решение по иску, касающемуся моей дочери.
Тамсин уловила в его голосе неожиданно нежные нотки, когда Уильям заговорил о дочери.
– Я могу делать вид, что мы женаты, так же долго, как и ты, – заявила девушка.
– Вот и замечательно, – заключил мужчина и натянул поводья.
Над ними возвышалась массивная стена Рукхоупа. Уильям крикнул, и через секунду железная решетка поползла вверх. Он сделал девушке знак рукой, пропуская ее вперед, но Тамсин отрицательно помотала головой, предпочитая прятаться за Уильямом, как за щитом.
Тамсин ехала следом за ним, копыта ее лошади звонко цокали по булыжнику и отражались гулким эхом под сводами главных ворот. Всадники достигли маленького дворика с колодцем в углу и арочным проходом, ведущим в другие части замка. Девушка заметила в проходе лестницы и ниши.
– Хо! Уилли Скотт! – Тамсин подняла глаза и увидела мужчину, спускающегося к ним по лестнице. Сэнди, которого она знала по приключениям прошлой ночи, усмехнулся и пожал Уильяму руку. – Я смотрю, рука заживает.
– Цыгане хорошо позаботились о ней, – объяснил Уильям.
– И я вижу, ты хорошо заботишься о цыганке, поскольку привез ее с собой.
Сэнди подмигнул Тамсин. У него были теплые карие глаза, и ей сразу же понравился его дружелюбный взгляд и открытая улыбка. Привыкнув к бесхитростному поведению приграничных жителей, она не обиделась на его слова, уверенная, что он не имел в виду ничего плохого.
– Да, она со мной и останется здесь, так что следи за своими манерами.
– В Рукхоупе стало на одну девушку больше, – сказал Сэнди и вздохнул. – Замок переполнен женщинами. Нет, я не жалуюсь… Напротив, мне нравятся девушки, которые здесь собрались, хотя они настаивают на соблюдении правил и хороших манер. Может быть, цыганская девушка окажется не такой привередливой и не будет делать мне замечания за царапины на полу, которые оставляют мои шпоры, или за мои хулиганские выходки за столом, а?
– Обещаю, Сэнди Скотт, – улыбнулась Тамсин. – Я здесь не хозяйка и никогда ею не буду, так что я не вправе делать замечания кому бы то ни было. К тому же мои манеры могут оказаться гораздо хуже твоих, – добавила она, состроив озорную гримасу.
Уильям спешился и, взяв серого в яблоках коня под уздцы, повел его через темный коридор к конюшням. Сэнди отправился с ним, ведя гнедого.
– Две недели? Так вы договорились с Масгрейвом? – спросил Сэнди.
– Две недели, – подтвердил Уильям. – А там будет видно.
Он произнес это, глядя на Тамсин, и было в его голосе что-то, от чего сердце девушки замерло, а затем глухо забилось.
Уильям протянул ей руки, и Тамсин наклонилась вперед. Опершись о его плечи, она ощутила, как его ладони обхватили ее талию. Он приподнял ее и, сняв с лошади, опустил на землю, затем передал поводья Сэнди и направился через двор к массивной башне, сделав Тамсин знак следовать за ним.
Арочный проход первого этажа вел к углублению в стене, где были каменные ступени. Лестница заканчивалась просторной площадкой, на которую выходила прочная деревянная дверь. Уильям вместе с Тамсин поднялись по ступеням. Дверь открылась, и в тусклом свете проема возник силуэт женщины.
– Уильям! – Женщина устремилась вперед, протянув к нему руки. Она была одета в черное шелковое платье, пышная юбка шуршала и колыхалась при ходьбе. – Я так рада, что ты вернулся. Джок и Сэнди сказали мне, что ты ранен и вынужден остаться в цыганском таборе…
– Со мной все в порядке, мама, – ответил он. – Рука меня уже почти не беспокоит. Думаю, она заживет быстро. Цыгане используют прямо-таки волшебные снадобья.
Он шагнул на площадку и, наклонившись, поцеловал женщину в щеку. Она улыбнулась ему, а потом повернулась к Тамсин с вежливым выжидательным выражением на тонком миловидном лице. Ее опушенные темными ресницами глаза были такого же светящегося голубого цвета, как глаза ее красавца-сына.
Уильям повернулся к Тамсин и, протянув ей руку, пригласил девушку присоединиться к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111