– Тебе пора вернуться в постель, Изабо, – сказала Катарина.
Малышка вздохнула и уныло кивнула.
– Миссис Врангель издает какие-то странные звуки, когда спит. – Она зевнула и повернулась, чтобы уйти, кот уже спал в ее объятиях. – Спокойной ночи, – устало сказала она и вышла из комнаты.
Наступившее молчание казалось оглушительнее выстрела осадного орудия.
– Спасибо тебе за то, что обращался с ней так ласково, – сказала Катарина, не осмеливаясь поднять на него глаза. Она сглотнула. – Но это не то, что ты…
– Ш-ш-ш, Катарина, – оборвал ее он, и голос его прозвучал тихо и взволнованно, он казался острым, словно рапира, и раздался очень-очень близко. – Ничего не говори. Не компрометируй себя еще больше. Потому что это и есть именно то, что я думаю.
Она почувствовала, как кончики пальцев принялись ласкать ее шею и плечи, выступающие из выреза платья. По телу прошла дрожь, которую ей не удалось сдержать.
– Ты дрожишь, Катарина, – прошептал он, затем поцеловал чуть ниже уха. – Почему? Ты так же дрожала, когда отец Изабо прикасался к тебе?
Она закрыла глаза и сжала губы, чтобы удержаться от крика. Она сделает все что угодно ради Изабо, все что угодно… Только не это. Пожалуйста, милосердный Боже, не требуй от меня этого снова. Она боялась потерять рассудок.
Он поцеловал ее в то место, где начинались волосы, и она почувствовала его дыхание. Сжав зубы, она ожидала услышать отвратительные слюнявые звуки, которые ей однажды уже довелось слышать от мужчины, пытавшегося вызвать у нее отклик. Она словно покрылась сталью, ожидая, что ее сейчас непременно начнут лапать. Если бы она смогла дотянуться да своего ножа, то воспользовалась бы им.
Но никакие звуки не раздавались. Только тепло. А затем и оно исчезло. Она услышала звук его удаляющихся шагов, он вернулся за свой край стола. А она продолжала стоять, неудержимо дрожа, у стула.
– Это не то, что ты думаешь, полковник, – прошептала она в пространство и услышала стук ножа о тарелку.
– Превосходный картофель, мадам, – сказал он спокойным ровным голосом.
Она тотчас перестала дрожать.
– Что?
– Картофель, мадам. Он превосходный.
Она повернулась и посмотрела на него.
– Картофель?
– Необычная пища, ты так не считаешь? Щедрый подарок Нового Света. – Он протянул в ее сторону вилку со светлой мякотью, затем съел ее. – Я пробовал немного в… м-м-м, ну, такого рода вещи не обсуждают в присутствии дамы.
Он вывел ее из равновесия.
– Картофель не обсуждают в присутствии дамы?
– Нет, конечно нет. – Он взял еще кусок и подчеркнуто проглотил его. – Картофель подают, мадам, чтобы возбудить аппетит совсем другого рода.
– Ты ублюдок.
– Ты перепутала меня с собой. Насколько я помню, это твои родители не были женаты. По крайней мере, друг на друге.
Катарина опустилась на стул и с удовольствием принялась есть картофель. После нескольких кусков она отбросила вилку и вызывающе скрестила руки.
– Я ничего не чувствую.
– Нужно время, Катарина.
На следующее утро после бессонной ночи усталая Катарина понесла чашку с крепким бульоном майору Трагену. Накануне они с полковником вернулись в ее комнату, и с каждым шагом вверх по лестнице ее нервы взвинчивались все сильнее. Она ожидала, что в спальне он даст выход своему «аппетиту другого рода». Но он ничего не предпринял.
По правде говоря, он даже не взглянул на нее, когда она, расшнуровав корсаж, сняв юбки, в сорочке скользнула под покрывало в постель Изабо. Свернувшись калачиком, она повернулась лицом к стене и остаток ночи провела, прислушиваясь к его глубокому ровному дыханию во сне.
Горячий бульон выплеснулся ей на пальцы, и она с раздражением прошептала: «Спокойнее, спокойнее. Не думай о негодяе. Просто переживи этот день, а о следующем будешь беспокоиться завтра».
Катарина осторожно пробиралась сквозь лабиринт непрочных половиц и протекающих потолков, направляясь к комнате, в которой обычно жил Лобо. Она уже подняла ногу, чтобы носком раскрыть дверь, но заметила, что та и без того приоткрыта. На двери не было щеколды.
Она собиралась толкнуть ее бедром, но, услышав доносившийся из комнаты голос фон Леве, замерла.
В узком и тесном помещении Александр сидел на табурете рядом с кроватью, на которой, опираясь на несколько пухлых подушек, устроился его давний друг. Майор Маттиас Траген слабо кивал, выражая свое согласие с предложенной стратегией, а Александр в очередной раз ругал в душе фон Меклена. Проклятый изверг заплатит за все содеянное.
– Хорошо, хорошо, полковник, – сказал Маттиас, его некрасивое лицо выражало отвращение. – Твоя взяла. Пускай Печ отправится в столицу Таузенда. Он может согласовать действия этих чертовых всадников. К дьяволу конюшни! А я буду сводить воедино информацию, которую доставят нам всадники.
– Договорились, – обрадовался Александр.
– Алте-Весте?
Александр мгновенно задумался, затем покачал головой.
– Нет, не упоминай пока об Алте-Весте. Если нам повезет, она не понадобится.
– А если не повезет?
– Тогда мы займем свою последнюю позицию на руинах.
Маттиас свободной рукой отбросил непослушную прядь каштановых волос, другая рука все еще была крепко привязана к груди, и это его явно раздражало.
– Полковник, а что мадам фон Леве скажет обо всем этом? – спросил Маттиас, и его карие глаза пристально вгляделись в лицо Александра.
– Ах, да, мадам фон Леве.
Маттиас фыркнул.
– Только не говори мне, что опять забыл о ее существовании. Когда человек служит вместе с приятелем-офицером какое-то время (скажем, восемь лет три месяца четырнадцать дней, хотя кто считал?), то вышеупомянутый офицер мог бы хотя бы обмолвиться, что у него есть жена. – Он замахал свободной рукой. – Знаю, знаю. Все время происходят различные отвлекающие внимание события, например война, но, Боже милосердный, разве можно забыть жену, тем более такую, как твоя?
Александр добродушно улыбнулся. Он редко хранил секреты от своих лучших друзей, а Траген, безусловно, был одним из них, но что-то в глубине его души заставило его заколебаться.
– Забыть черноволосую красавицу с глазами столь же глубокими и синими, как швейцарское озеро? – Улыбка его стала еще шире. – А что если бы я рассказал тебе о ней, майор Очарование? – Траген усмехнулся, а Александр продолжил, играя свою роль с большим вдохновением, чем требовалось. – Она уже считала себя вдовой, так как какой-то близорукий идиот принял чье-то тело за мое, но долго ли одному из нас или из наших товарищей офицеров попытаться сделать ее вдовство подлинным? Мне пришлось бы наблюдать за своим флангом так же пристально, как за вражеским, если бы кто-нибудь из вас, хвастливых ослов, знал, какая награда ожидает в Леве!
– Я все же считаю, было нечестно не сказать нам, – произнес Маттиас, голос его становился все более усталым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92