Он лежал без сна, глядя на складки атласного балдахина, нависающего над кроватью, и в его сознании две не связанные друг с другом мысли преследовали одна другую. Во-первых, он не знал, как выяснить, не лжет ли эта милочка, а подозрения такого рода у него уже возникли, равно как и подозрения насчет того, существовал ли этот ее брат на самом деле.
Вторая, более тревожная мысль была о том, что он мог просто принимать желаемое за действительное,– ему никак не удавалось избавиться от ощущения, что его ночная гостья совсем не та невинно пострадавшая девушка, за которую себя выдает.
Он не мог не вспоминать и ощущение ее великолепного тела в своих руках, очарование поцелуя…
Безжалостно отгоняя от себя эти мысли, Маркус решил, что неплохо было бы начать день с плотного завтрака.
Оказалось, что и его гостью посетила та же мысль – она как раз занималась тем, что заглядывала в стоящие на серванте блюда и тарелки, от которых поднимался ароматный пар. Если бы Маркус не догадывался, насколько обманчиво это зрелище, то, на первый взгляд, девушку можно было бы принять за само воплощение невинности.
В муслиновом платье с голубыми и розовыми цветами она представлялась просто идеалом целомудренности, малышкой, впервые оказавшейся в незнакомом городе. Маркус с какой-то досадой припомнил, как высоко он оценил ее достоинства в первые минуты их встречи. Возможно, ее вид в этом платье, без сомнения одолженном у его сестры и делавшим ее такой аппетитной, направил его мысли в иное русло.
Этот наряд придавал округлым линиям ее тела больше соблазнительности, чем целомудрия. Тонкая материя плотно облегала его в самых привлекательных местах, и Маркусу захотелось, как и прошлой ночью, погладить ее упругие бедра. Темные пряди волос, собранные узлом у шеи, соблазнительно струились по спине.
– Да вы ранняя пташка, мисс Трегарон! – сказал он резче, чем хотел бы. Пока не подтвердятся или не рассеются его подозрения, ему следовало вести себя с ней, как с очередной из малосимпатичных подружек Сильвии, пусть даже какая-то не подвластная разуму сила и мучает его теперь, во сне и наяву.
Серебряная крышка, упав на верхнюю доску серванта, сильно загремела. Селия обернулась и испуганно посмотрела на графа.
– Вам что, обязательно вот так, неслышно, прокрадываться в комнату?
– Очевидно, и мне стоит кое-чему поучиться у столь талантливой взломщицы,– ответил Маркус, подходя к серванту, чтобы вернуть на место крышку. Он нарочно остановился в двух шагах от Селии, довольный тем, что вызвал у нее раздражение и испуг. – Вы, должно быть, весьма поднаторели в этом, коль скоро прокрались в дом незамеченной. Не могли бы вы рассказать мне, как вам это удалось? Нам ведь так и не представилось возможности услышать во всех подробностях рассказ об этой части ваших приключений. Матушка слишком поспешно увела вас спать.
– А что, ваша матушка и сестра не составят нам компанию за завтраком?
Ее вопрос прозвучал бы совершенно обыденно, если бы она не бросала беспокойные взгляды через плечо, словно эти две женщины должны были вот– вот появиться. Она явно хотела уклониться от его коварных вопросов. Ну что ж, придется ему самому продолжить эту игру – хотя бы и недолго.
– О нет, пусть это не беспокоит вас. Мама приучила Сильвию ни на шаг от себя не отходить.– Он помолчал, дав ей еще с минуту потешить себя надеждами.– Обе они раньше полудня не встают, а уж после вчерашнего, когда им так неожиданно перебили сон, они, несомненно, поднимутся еще позже. Так что мы будем завтракать вдвоем. Пожалуй, пора начинать. Я просто умираю с голоду. У вас, наверное, не такой зверский аппетит, как у меня?
Маркус склонился к ней, словно намереваясь что-то шепнуть на ухо. Но на ее лице было написано такое негодование, что он только усмехнулся. На какой-то миг им овладел соблазн поцеловать ее в полураскрытые губы, но делать этого он не стал, а протянул руку и взял тарелку.
– Могу ли я поухаживать за вами, мисс Трегарон? Не желаете ни колбасы или копченой рыбы?
– Кажется, я вовсе не так голодна, как было подумала,– выдавила она наконец. Ее взгляд был устремлен куда-то на лацкан его утреннего фрака. Предательский румянец на щеках выдавал ее замешательство.– Пожалуй, я подожду вашу матушку в гостиной.
– Нет, прошу вас, не покидайте меня. Я не могу есть в одиночестве,– попытался он уговорить ее, наградив самой вкрадчивой улыбкой из тех, что имелись у него в запасе. "Что бы ни представляла собой Селия Трегарон, если ее и в самом деле так зовут, она все же очень аппетитная штучка", – признался он себе, не сумев подавить мысли о том, что – как знать? – не была ли она одной из покинутых его кузеном барышень. А еще Маркус подумал, что и сам мог бы предложить ей свое покровительство. Правда, не такое, которое имели в виду остальные его родственники. "Да уж, что-что, а лишить человека способности сосредоточиться на чем-нибудь очень важном эта милашка умеет".
Выслушав ее отказ, он поставил на стол свою тарелку и придвинул стул, тем самым загородив Селии дверь – скрыться ей теперь было некуда.
И все же Селия не хотела даже смотреть на него, томно опустив ресницы. Когда она опустилась на стул, его взгляд привлекла выглядывавшая из прямоугольного выреза платья шея – кожа ее была безупречна. Он понимал, как непросто будет ему не забыть о том, что в его семье эту женщину принимают как весьма достойную леди.
– Ну и как вы находите Лондон, мисс Трегарон?– спросил он, когда она уселась, всем своим видом показывая, что полностью поглощена выбором блюд. Если бы она была знакома с кем-нибудь из его полковых друзей, те уведомили бы эту юную леди о том, что Маркус Ноулз наиболее опасен именно в те минуты, когда со стороны может показаться, будто его внимание занято совершенно посторонними вещами.
– Да ведь у меня просто не было возможности его увидеть,– ответила она так тихо, что он едва расслышал ее.
– Ах да, это же ваш первый визит сюда, и остановились вы у этого транспортного агента… Гамильтона?
Хотя Маркус и стоял к ней спиной, он прекрасно знал, что она украдкой бросает взгляды на дверь. Положив себе в тарелку фаршированное яйцо в кляре под сметанным соусом, он стал ждать ее ответа.
– У мистера Томаса Хэмптона! – резко ответила она наконец.
Кажется, тишина действовала ей на нервы. На это Маркус и рассчитывал.
– Да-да, правильно. Хэмптон. Я надеюсь, он не станет врываться сюда, когда ему заблагорассудится, чтобы защитить вашу честь,– усмехнулся Маркус, усаживаясь и с хрустом расправляя полотняную салфетку. Этому Хэмптону визит нанесет он сам, причем очень скоро.
– С какой стати ему это делать?
– В самом деле, с какой? – парировал он, улыбаясь ей с таким видом, словно ее вопрос и впрямь изумил его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Вторая, более тревожная мысль была о том, что он мог просто принимать желаемое за действительное,– ему никак не удавалось избавиться от ощущения, что его ночная гостья совсем не та невинно пострадавшая девушка, за которую себя выдает.
Он не мог не вспоминать и ощущение ее великолепного тела в своих руках, очарование поцелуя…
Безжалостно отгоняя от себя эти мысли, Маркус решил, что неплохо было бы начать день с плотного завтрака.
Оказалось, что и его гостью посетила та же мысль – она как раз занималась тем, что заглядывала в стоящие на серванте блюда и тарелки, от которых поднимался ароматный пар. Если бы Маркус не догадывался, насколько обманчиво это зрелище, то, на первый взгляд, девушку можно было бы принять за само воплощение невинности.
В муслиновом платье с голубыми и розовыми цветами она представлялась просто идеалом целомудренности, малышкой, впервые оказавшейся в незнакомом городе. Маркус с какой-то досадой припомнил, как высоко он оценил ее достоинства в первые минуты их встречи. Возможно, ее вид в этом платье, без сомнения одолженном у его сестры и делавшим ее такой аппетитной, направил его мысли в иное русло.
Этот наряд придавал округлым линиям ее тела больше соблазнительности, чем целомудрия. Тонкая материя плотно облегала его в самых привлекательных местах, и Маркусу захотелось, как и прошлой ночью, погладить ее упругие бедра. Темные пряди волос, собранные узлом у шеи, соблазнительно струились по спине.
– Да вы ранняя пташка, мисс Трегарон! – сказал он резче, чем хотел бы. Пока не подтвердятся или не рассеются его подозрения, ему следовало вести себя с ней, как с очередной из малосимпатичных подружек Сильвии, пусть даже какая-то не подвластная разуму сила и мучает его теперь, во сне и наяву.
Серебряная крышка, упав на верхнюю доску серванта, сильно загремела. Селия обернулась и испуганно посмотрела на графа.
– Вам что, обязательно вот так, неслышно, прокрадываться в комнату?
– Очевидно, и мне стоит кое-чему поучиться у столь талантливой взломщицы,– ответил Маркус, подходя к серванту, чтобы вернуть на место крышку. Он нарочно остановился в двух шагах от Селии, довольный тем, что вызвал у нее раздражение и испуг. – Вы, должно быть, весьма поднаторели в этом, коль скоро прокрались в дом незамеченной. Не могли бы вы рассказать мне, как вам это удалось? Нам ведь так и не представилось возможности услышать во всех подробностях рассказ об этой части ваших приключений. Матушка слишком поспешно увела вас спать.
– А что, ваша матушка и сестра не составят нам компанию за завтраком?
Ее вопрос прозвучал бы совершенно обыденно, если бы она не бросала беспокойные взгляды через плечо, словно эти две женщины должны были вот– вот появиться. Она явно хотела уклониться от его коварных вопросов. Ну что ж, придется ему самому продолжить эту игру – хотя бы и недолго.
– О нет, пусть это не беспокоит вас. Мама приучила Сильвию ни на шаг от себя не отходить.– Он помолчал, дав ей еще с минуту потешить себя надеждами.– Обе они раньше полудня не встают, а уж после вчерашнего, когда им так неожиданно перебили сон, они, несомненно, поднимутся еще позже. Так что мы будем завтракать вдвоем. Пожалуй, пора начинать. Я просто умираю с голоду. У вас, наверное, не такой зверский аппетит, как у меня?
Маркус склонился к ней, словно намереваясь что-то шепнуть на ухо. Но на ее лице было написано такое негодование, что он только усмехнулся. На какой-то миг им овладел соблазн поцеловать ее в полураскрытые губы, но делать этого он не стал, а протянул руку и взял тарелку.
– Могу ли я поухаживать за вами, мисс Трегарон? Не желаете ни колбасы или копченой рыбы?
– Кажется, я вовсе не так голодна, как было подумала,– выдавила она наконец. Ее взгляд был устремлен куда-то на лацкан его утреннего фрака. Предательский румянец на щеках выдавал ее замешательство.– Пожалуй, я подожду вашу матушку в гостиной.
– Нет, прошу вас, не покидайте меня. Я не могу есть в одиночестве,– попытался он уговорить ее, наградив самой вкрадчивой улыбкой из тех, что имелись у него в запасе. "Что бы ни представляла собой Селия Трегарон, если ее и в самом деле так зовут, она все же очень аппетитная штучка", – признался он себе, не сумев подавить мысли о том, что – как знать? – не была ли она одной из покинутых его кузеном барышень. А еще Маркус подумал, что и сам мог бы предложить ей свое покровительство. Правда, не такое, которое имели в виду остальные его родственники. "Да уж, что-что, а лишить человека способности сосредоточиться на чем-нибудь очень важном эта милашка умеет".
Выслушав ее отказ, он поставил на стол свою тарелку и придвинул стул, тем самым загородив Селии дверь – скрыться ей теперь было некуда.
И все же Селия не хотела даже смотреть на него, томно опустив ресницы. Когда она опустилась на стул, его взгляд привлекла выглядывавшая из прямоугольного выреза платья шея – кожа ее была безупречна. Он понимал, как непросто будет ему не забыть о том, что в его семье эту женщину принимают как весьма достойную леди.
– Ну и как вы находите Лондон, мисс Трегарон?– спросил он, когда она уселась, всем своим видом показывая, что полностью поглощена выбором блюд. Если бы она была знакома с кем-нибудь из его полковых друзей, те уведомили бы эту юную леди о том, что Маркус Ноулз наиболее опасен именно в те минуты, когда со стороны может показаться, будто его внимание занято совершенно посторонними вещами.
– Да ведь у меня просто не было возможности его увидеть,– ответила она так тихо, что он едва расслышал ее.
– Ах да, это же ваш первый визит сюда, и остановились вы у этого транспортного агента… Гамильтона?
Хотя Маркус и стоял к ней спиной, он прекрасно знал, что она украдкой бросает взгляды на дверь. Положив себе в тарелку фаршированное яйцо в кляре под сметанным соусом, он стал ждать ее ответа.
– У мистера Томаса Хэмптона! – резко ответила она наконец.
Кажется, тишина действовала ей на нервы. На это Маркус и рассчитывал.
– Да-да, правильно. Хэмптон. Я надеюсь, он не станет врываться сюда, когда ему заблагорассудится, чтобы защитить вашу честь,– усмехнулся Маркус, усаживаясь и с хрустом расправляя полотняную салфетку. Этому Хэмптону визит нанесет он сам, причем очень скоро.
– С какой стати ему это делать?
– В самом деле, с какой? – парировал он, улыбаясь ей с таким видом, словно ее вопрос и впрямь изумил его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86