Хотя иногда и возникали маленькие трения, это не причиняло Вивиану серьезных неприятностей до тех пор, пока через несколько недель после получения письма от Лейлы не случилась одна из них.
Как-то в середине лета, в субботу, полк проводил парад для населения. В этот день столбики термометров поднялись до рекордных отметок. Жара мучила и людей и животных, которым пришлось демонстрировать искусство верховой езды, полковые построения и все, чем славится кавалерия. Детей сажали на самых спокойных, старых, отслуживших боевых лошадей, молодые женщины трепетали от вида загорелых солдат, которые норовили подмигнуть девушкам, когда старшего офицера не было поблизости. Безукоризненные мундиры особенно подчеркивали их мужественность. Пожилые пары наполнялись верой в могущество нации, когда видели сверкающие копья и красивые лица солдат. Военная часть праздника была короткой и сменилась спортивными состязаниями. Команда, ставившая палатки, куда входил Вивиан, демонстрировала, что копья — это не только смертельное оружие, а матч в крикет между одиннадцатью солдатами полка и джентльменами Сассекса был призван показать, что уланы— молодые, мужественные ребята, которые проявят на войне такой же высокий боевой дух, как и в крикете.
Кульминацией дня, во всяком случае для офицеров, был визит Эдварда, принца Уэлльского, который, согласно плану, должен был вручить им кубок в знак признания успехов в Ашанти. Церемония должна была состояться во время легкого чая, который готовили к четырем часам. Поэтому в три тридцать все офицеры, кроме тех, кто был на дежурстве, собрались при всех регалиях в зале в ожидании чая, который им не позволяли пить до появления «Тедди». Сообщение о том, что королевская особа задерживается и прибудет почти на час позже, было встречено многозначительными взглядами: выражать протест ворчанием у офицеров и джентльменов считалось плохом тоном. Однако поскольку сам командир умирал от жажды, он приказал обслуге принести подчиненным, затянутым в парадную форму, стаканы и холодный лимонад.
Разговоры вертелись вокруг одной темы: комиссии по расследованию неудачного рейда Джеймсона полтора года назад, в результате которого Британия потеряла контроль над провинцией Трансвааль и ее золотыми приисками. Операция вызвала протесты, руководители восставшей армии были посажены в тюрьму, а Сесил Роде, хоть и с опозданием, был вызван в Лондон, чтобы объяснить свое участие в этих почти военных действиях, а главное, подтвердить непричастность правительства. Результаты расследования были обнародованы сегодня утром, и все, кто находился в оппозиции к правительству, назвали их «шпиком». Враги Сесила Родса, которых у него было много, негодовали, потому что он не понес никакого наказания, несмотря на то, что его признали тайным организатором нападения.
Вивиан стоял среди своих друзей, но мысли его витали далеко. После очередной бессонной ночи у него стучало в голове, и он был в ужасном расположении духа. В результате показательная установка палатки выглядела весьма плачевно. Он грубо обругал капрала, который ставил копья, оборвал его товарищей, попытавшихся вступиться за него, спрыгнул со своего боевого коня Мерлина и без слов передал его своему конюху. Он весь кипел от злости. Эта неудача только усилила его отвращение к себе и окончательно испортила настроение. Сколько еще он будет мучиться из-за ее унизительного письма? Сколько должно пройти времени, прежде чем он почувствует себя свободным и снова обретет уверенность?
— Некоторые из твоих людей были там, так ведь, Вивиан? — раздался рядом с ним голос, вернувший его к действительности.
— Где? — спросил он, не понимая, о чем идет речь.
— В Трансваале.
Он, нахмурившись, посмотрел на Джона Кинсона, своего близкого друга, и попытался собраться с мыслями.
— Ну, старина, держи себя в руках, — дружелюбно произнес Джеральд Пайпер. — У нас у всех бывают плохие дни. Я однажды тоже воткнул не туда все колья.
— Ты всегда втыкаешь колья не туда, — отозвался Джон и вновь повернулся к Вивиану. — Я помню, ты говорил, что какие-то рудокопы Бранклиффа ушли на золотые прииски, когда спрос на олово упал.
Мысли Вивиана понемногу пришли в порядок.
— Да, многие мужчины из Корнуолла отправились в Африку искать счастье. Я сомневаюсь, что кто-нибудь из них добился успеха, потому что Крюгер просто задушил их налогами и пошлинами.
— Вот и я так думаю, — с жаром добавил Джон, окидывая взглядом стоящих вокруг. — Роде был прав, организовывая рейд. Он заслуживает нашего восхищения хотя бы за то, что пытается улучшить жизнь соотечественников.
— Я не могу с этим согласиться, — возразил молодой лейтенант, по имени Джеффрис. — Он мог развязать новую войну с бурами. После унизительного поражения, которое они недавно нанесли нам, я, например, не хотел бы ввязаться в длительную кампанию в Южной Африке. С меня хватит Ашанти. Я буду рад на несколько лет остаться здесь для мирной службы в гарнизоне.
— Южную Африку нельзя сравнивать с Ашанти, — сказал кто-то из офицеров. — Моя сестра с мужем переехали туда и пишут, что это великолепная, красивая страна.
— Вот почему Роде хочет ее всю, — назидательно заметил Джеральд Пайпер. — Черт возьми, буры — это же фермеры, которых мало волнует добыча золота. Почему мы им позволяем командовать нашими соотечественниками, которые хотят добывать его? Только подумайте, если бы рейд Джеймсона был удачным…
— Началась бы война, — перебил его юный Джеффрис.
— Это поставило бы правительство в неудобное положение, — вставил Вивиан, стараясь настроиться на эту тему. — Роде благородно взял на себя всю ответственность, и ему в награду было позволено вернуться в свой Кейптаун.
— Роде на этом не успокоится. Из-за этого золота мы скоро получим еще одну войну с бурами, — сказал Джеральд Пайпер. — Он может мирно набивать алмазами свои сундуки, но Паулус Крюгер полон решимости сражаться за Трансвааль. Мы все еще отправимся туда, помяните мое слово.
— Он не рискнет начать настоящую войну, — заметил Вивиан. Разговоры о Сесиле Родсе напомнили ему о голубоглазой девушке, которая никак не могла запомнить это имя. — Роде не разбирается в военной тактике. Это стало ясно после провала рейда.
— А как же история с матабеле? — спросил Джеральд Пайпер.
— А что это за история?
— Он же подавил восстание.
— Восстание подавили солдаты, — заявил Вивиан раздражаясь. — Оно бы не вспыхнуло, если бы Роде не забрал свои войска из Родезии на помощь Джеймсону. Я заезжал туда по пути из Ашанти и слышал о Родсе мнения людей, которые близко с ним связаны. Несомненно, это великий человек, но он никогда не станет генералом. Порывистый, целеустремленный, не желающий слушать ничьих советов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Как-то в середине лета, в субботу, полк проводил парад для населения. В этот день столбики термометров поднялись до рекордных отметок. Жара мучила и людей и животных, которым пришлось демонстрировать искусство верховой езды, полковые построения и все, чем славится кавалерия. Детей сажали на самых спокойных, старых, отслуживших боевых лошадей, молодые женщины трепетали от вида загорелых солдат, которые норовили подмигнуть девушкам, когда старшего офицера не было поблизости. Безукоризненные мундиры особенно подчеркивали их мужественность. Пожилые пары наполнялись верой в могущество нации, когда видели сверкающие копья и красивые лица солдат. Военная часть праздника была короткой и сменилась спортивными состязаниями. Команда, ставившая палатки, куда входил Вивиан, демонстрировала, что копья — это не только смертельное оружие, а матч в крикет между одиннадцатью солдатами полка и джентльменами Сассекса был призван показать, что уланы— молодые, мужественные ребята, которые проявят на войне такой же высокий боевой дух, как и в крикете.
Кульминацией дня, во всяком случае для офицеров, был визит Эдварда, принца Уэлльского, который, согласно плану, должен был вручить им кубок в знак признания успехов в Ашанти. Церемония должна была состояться во время легкого чая, который готовили к четырем часам. Поэтому в три тридцать все офицеры, кроме тех, кто был на дежурстве, собрались при всех регалиях в зале в ожидании чая, который им не позволяли пить до появления «Тедди». Сообщение о том, что королевская особа задерживается и прибудет почти на час позже, было встречено многозначительными взглядами: выражать протест ворчанием у офицеров и джентльменов считалось плохом тоном. Однако поскольку сам командир умирал от жажды, он приказал обслуге принести подчиненным, затянутым в парадную форму, стаканы и холодный лимонад.
Разговоры вертелись вокруг одной темы: комиссии по расследованию неудачного рейда Джеймсона полтора года назад, в результате которого Британия потеряла контроль над провинцией Трансвааль и ее золотыми приисками. Операция вызвала протесты, руководители восставшей армии были посажены в тюрьму, а Сесил Роде, хоть и с опозданием, был вызван в Лондон, чтобы объяснить свое участие в этих почти военных действиях, а главное, подтвердить непричастность правительства. Результаты расследования были обнародованы сегодня утром, и все, кто находился в оппозиции к правительству, назвали их «шпиком». Враги Сесила Родса, которых у него было много, негодовали, потому что он не понес никакого наказания, несмотря на то, что его признали тайным организатором нападения.
Вивиан стоял среди своих друзей, но мысли его витали далеко. После очередной бессонной ночи у него стучало в голове, и он был в ужасном расположении духа. В результате показательная установка палатки выглядела весьма плачевно. Он грубо обругал капрала, который ставил копья, оборвал его товарищей, попытавшихся вступиться за него, спрыгнул со своего боевого коня Мерлина и без слов передал его своему конюху. Он весь кипел от злости. Эта неудача только усилила его отвращение к себе и окончательно испортила настроение. Сколько еще он будет мучиться из-за ее унизительного письма? Сколько должно пройти времени, прежде чем он почувствует себя свободным и снова обретет уверенность?
— Некоторые из твоих людей были там, так ведь, Вивиан? — раздался рядом с ним голос, вернувший его к действительности.
— Где? — спросил он, не понимая, о чем идет речь.
— В Трансваале.
Он, нахмурившись, посмотрел на Джона Кинсона, своего близкого друга, и попытался собраться с мыслями.
— Ну, старина, держи себя в руках, — дружелюбно произнес Джеральд Пайпер. — У нас у всех бывают плохие дни. Я однажды тоже воткнул не туда все колья.
— Ты всегда втыкаешь колья не туда, — отозвался Джон и вновь повернулся к Вивиану. — Я помню, ты говорил, что какие-то рудокопы Бранклиффа ушли на золотые прииски, когда спрос на олово упал.
Мысли Вивиана понемногу пришли в порядок.
— Да, многие мужчины из Корнуолла отправились в Африку искать счастье. Я сомневаюсь, что кто-нибудь из них добился успеха, потому что Крюгер просто задушил их налогами и пошлинами.
— Вот и я так думаю, — с жаром добавил Джон, окидывая взглядом стоящих вокруг. — Роде был прав, организовывая рейд. Он заслуживает нашего восхищения хотя бы за то, что пытается улучшить жизнь соотечественников.
— Я не могу с этим согласиться, — возразил молодой лейтенант, по имени Джеффрис. — Он мог развязать новую войну с бурами. После унизительного поражения, которое они недавно нанесли нам, я, например, не хотел бы ввязаться в длительную кампанию в Южной Африке. С меня хватит Ашанти. Я буду рад на несколько лет остаться здесь для мирной службы в гарнизоне.
— Южную Африку нельзя сравнивать с Ашанти, — сказал кто-то из офицеров. — Моя сестра с мужем переехали туда и пишут, что это великолепная, красивая страна.
— Вот почему Роде хочет ее всю, — назидательно заметил Джеральд Пайпер. — Черт возьми, буры — это же фермеры, которых мало волнует добыча золота. Почему мы им позволяем командовать нашими соотечественниками, которые хотят добывать его? Только подумайте, если бы рейд Джеймсона был удачным…
— Началась бы война, — перебил его юный Джеффрис.
— Это поставило бы правительство в неудобное положение, — вставил Вивиан, стараясь настроиться на эту тему. — Роде благородно взял на себя всю ответственность, и ему в награду было позволено вернуться в свой Кейптаун.
— Роде на этом не успокоится. Из-за этого золота мы скоро получим еще одну войну с бурами, — сказал Джеральд Пайпер. — Он может мирно набивать алмазами свои сундуки, но Паулус Крюгер полон решимости сражаться за Трансвааль. Мы все еще отправимся туда, помяните мое слово.
— Он не рискнет начать настоящую войну, — заметил Вивиан. Разговоры о Сесиле Родсе напомнили ему о голубоглазой девушке, которая никак не могла запомнить это имя. — Роде не разбирается в военной тактике. Это стало ясно после провала рейда.
— А как же история с матабеле? — спросил Джеральд Пайпер.
— А что это за история?
— Он же подавил восстание.
— Восстание подавили солдаты, — заявил Вивиан раздражаясь. — Оно бы не вспыхнуло, если бы Роде не забрал свои войска из Родезии на помощь Джеймсону. Я заезжал туда по пути из Ашанти и слышал о Родсе мнения людей, которые близко с ним связаны. Несомненно, это великий человек, но он никогда не станет генералом. Порывистый, целеустремленный, не желающий слушать ничьих советов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122