— Мне все это кажется очень глупо. Почему какая-то девушка решила отдать свои драгоценности только для того, чтобы заставить мужчину сделать что-то опасное? Это почти жестоко… почти как ваш дед… Ваш отец очень плохо поступил, позволив ему так обращаться со своим сыном.
— Мой отец умер, Лейла.
— О, я не знала. А мать?
— Когда Чарльз вырос, она переехала жить в Родезию. Сейчас она очень счастлива.
Оставив на время тему разговора, он понял, что она более не собирается уходить.
— Может, я скажу официанту, чтобы подавал цыпленка?
Медленно кивнув головой, она призналась:
— Знаете, я ужасно хочу есть. Я так волновалась перед выступлением, что мне кусок в горло не лез.
Между ними сохранялась напряженность. Лейла вдруг подняла голову от цыпленка и спросила:
— Вы собираетесь жениться на Джулии?
— Господи, конечно нет! — поспешно возразил он, удивляясь, что навело ее на эту мысль.
— А мне показалось, что она надеется на это.
— Вы ошибаетесь, — заявил Вивиан с несколько преувеличенным энтузиазмом. — Джулия фактически помолвлена с кем-то другим.
— Только фактически? Почему же?
— Это будет брак по расчету. Насколько я знаю, любви между ними нет.
— Это на нее не похоже. Она мне кажется очень страстной натурой.
— Может, оставим Джулию Марчбанкс в покое, — слегка раздражаясь предложил он.
Бросив на него задумчивый взгляд, Лейла кивнула и занялась цыпленком. Они обсуждали премьеру «Веселой Мэй» и то, как Франц Миттельхейтер покорил публику, поэтому ее следующий вопрос застал его врасплох:
— Эти противные серьги все еще у вас?
— Да, — ответил он, пытаясь понять, к чему она клонит. — Я не могу выбросить их… и не могу отправить их ей назад.
— Они дорого стоят?
— Достаточно.
— Тогда продайте их и оплатите мои уроки пения. От удивления он остолбенел.
— Вы изменили мнение относительно того, чтобы я заплатил за ваши уроки?
— Но вы не будете платить за них. Она заплатит. Эта Джулия, которая заставила вас делать то, чего вы не хотели. Продав их, вы избавитесь от того, что гложет вас по каким-то причинам. А мне не придется закладывать мои подарки — то, что гложет меня. Разве это не превосходное решение?
Ошеломленный непредсказуемым ходом ее мыслей, Вивиан пробормотал:
— Конечно.
По дороге домой Лейла была спокойна. Когда они подъехали к ее подвалу, она пожелала ему доброй ночи и, прежде чем он успел обнять ее, выскочила из кеба, быстро спустилась по ступенькам и скрылась за дверью.
В раздумьях он отправился в дом Вейси-Хантеров. Лейла открыла ему много такого, о чем он раньше никогда не думал. Она не могла понять, почему в тот день он был вынужден принять вызов Джулии, но при этом у нее была своя гордость, и она сопротивлялась его попыткам распространить свою власть на нее. Поймет ли она, если он скажет, что все это время ходит за ней по пятам, потому что она тоже бросила ему вызов, что его гордость не позволяет ему смириться с тем, что простая девушка может так легко отвергнуть его?
Пока все эти мысли блуждали в его голове, он должен был признать, что дело приняло несколько не тот оборот, на который он рассчитывал. То, что начиналось как «упражнения в тактике», стало более сложным, чем он предполагал. И эти серьги еще больше все усложнили. Конечно, он не может их продать, зная, что они часть фамильных драгоценностей Марчбанксов.
Джулия оказалась очень умна. Серьги стали своеобразным знаком ее власти над ним. Ему нужно найти способ заставить ее взять назад эти чертовы серьги, и как можно скорее.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Рози Хейвуд покончила с собой за три дня до страстной пятницы. Врач сообщил ей, что у нее рак желудка и что она никогда не поправится, и, поскольку к Пасхе она должна была освободить квартиру, которую снял для нее Майлс Лемптон, Рози решила умереть в окружении красивых вещей, напоминавших ей о самых счастливых днях ее жизни. Выбора не было.
Все внимание в эти дни было приковано к театру Линдлей. Подробности самоубийства одной из хористок печатались во всех газетах. Общественное мнение осудило Майлса Лемптона за помолвку с южноамериканской миллионершей. В заметках Майлс и ему подобные назывались бессердечными ловеласами, которые используют слабых и безответных девушек для своих греховных забав, а затем бросают их ради богатых и титулованных дам, которые принесут им незаслуженное уважение в обществе. «Сколько таких, как Рози, умерло незамеченными и неоплаканными, после того как высокородные соблазнители бросили их на произвол судьбы? — вопрошали они. — Эта смелая девушка пожертвовала надеждой любого христианина на вечный покой, чтобы привлечь внимание к тому, что стало обычной практикой в наш просвещенный век».
Эта история тронула множество праведных сердец, и Майлс Лемптон был закидан тухлыми яйцами, когда выходил из министерства иностранных дел, после чего уехал в деревню переждать разразившийся скандал.
Потрясение Лейлы было велико. Подруга оставила ей письмо, в котором объясняла причину того, что сделала. В конце письма она благодарила Лейлу за верную дружбу, просила обязательно использовать удивительный дар своего голоса и в заключении писала, что ни о чем в жизни не жалеет.
От этого письма Лейла впала в такое горе, которого еще никогда не испытывала. Гримерная, опустевшее место рядом с ней, баночки с гримом Рози, ее костюмы, висевшие на крюке над ее головой, — все так красноречиво свидетельствовало об отсутствии подруги, что невозможно было удержаться от слез. И наконец допросы полицейских, которые конфисковали записку в качестве доказательства самоубийства, так расшатали ей нервы, что она, не в силах больше выносить напряжение, вечером на сцене потеряла сознание.
Лестер Гилберт отвез ее домой в собственной карете и прислал к ней на ночь свою горничную. Доктор, за которым послал импресарио, посоветовал полный покой хотя бы на неделю и побольше спать. Но Лейла не могла спать. Она лежала в темноте с широко раскрытыми глазами. Лейла не могла поверить, что красивой молодой девушки больше не существует и она ее больше никогда не увидит и не услышит.
Ей так много нужно было сказать подруге. Почему она все откладывала на завтра? Почему никогда не показывала Рози, что любит ее как родную сестру, как самого близкого человека. Почему она все это оставляла на потом…
Всю ночь Лейла мучила себя обвинениями; она должна была понять, что у Рози что-то серьезное с желудком, ведь она знала про ее ужасные боли и должна была находиться около Рози в те последние часы отчаяния. Лейла не могла изгнать из головы мысль о том, как эта красивая молодая женщина лежит одна в своей хорошенькой квартире, а яд медленно распространяется по ее телу. Чувство утраты было невыносимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122