— Я бы не сказал. На маскараде было довольно весело. Паша вскинул на приятеля взгляд:
— Ты так думаешь?
— Там собралось чертовски много народу.
— Но что-то ни одна женщина не привлекла моего внимания.
— Вероятно, мы слишком многих обхаживали.
— Я совершенно с этим согласен. — Паша наполнил бокал. — Хотя актрисы «Комеди-Франсез» тоже не соответствовали своему стандарту. Все они будто слеплены по одному образцу. Маленькие, надушенные и вызывающие.
Шарль вскинул брови. Этих качеств прежде хватало, чтобы возбудить Пашин интерес.
— Не смотри на меня так. Ты же знаешь, что я прав.
— Они показались тебе недостаточно белокурыми? — удивился Шарль.
— По правде говоря, нет.
— Ты стал неравнодушен к блондинкам? — осведомился Шарль.
— Не слишком тонкий намек наледи Гросвенор, я полагаю?
— Сегодня ты, похоже, недоволен обычным контингентом. Это как-то не вяжется со свойственной тебе тактикой выжженной земли, которой ты придерживаешься с женщинами. Я что-то не припомню, чтобы ты воротил нос, вместо того чтобы воспользоваться тем, что тебе предлагают.
— Ты явно перегибаешь палку, Шарль, — бросил Паша, прищурившись. — У меня нет романтических пристрастий. И покончим с этим.
— Но твоя Трикси не казалась тебе банальной. Притяжательное местоимение, употребленное Шарлем, заставило Пашу сильнее стиснуть бокал, но он спокойно ответил:
— Нет, она не была банальной.
— Скучать по ней не возбраняется. Это совершенно нормально.
Сделав глубокий вдох, Паша разжал пальцы.
— Но не для меня, — пробормотал он, опрокинув содержимое бокала в рот.
— Напиши ей.
Паша впился в Шарля пронзительным взглядом:
— О чем?
— О том, что скучаешь по ней, что Париж без нее утратил свое очарование. Что тебе понравилось у нее гостить. Ну и все в таком духе.
— Очень смешно, — язвительно буркнул Паша и поставил бокал. — Мне ей нечего предложить. И ты это знаешь.
— Возможно, ей ничего от тебя и не нужно.
— Им всем что-то нужно, — тихо произнес Паша.
— Это цинично.
— Скорее правда.
— Рано или поздно тебе все равно придется кого-нибудь себе найти.
Паша наморщил лоб.
— Рано или поздно — растяжимое понятие, мой друг. Я что-то не заметил, чтобы ты подыскивал женщин для брачного ложа.
— Да, но я не чувствую себя несчастным жаркой парижской ночью.
— Я тоже, — возразил Паша.
— Но ты был более веселым, когда проиграл на скачках двадцать тысяч.
— У меня забот полон рот.
— Раньше это не мешало тебе заниматься любовью. Паша улыбнулся:
— Хочешь сказать, что, если сегодня я заманю какую-нибудь красотку в постель, ты перестанешь меня пилить?
Шарль усмехнулся:
— Возможно. Но сначала расскажи о ней. К сожалению, Жан-Поль не сумел ее описать. Ему показалось, что она вроде блондинка.
— У нее золотистые волосы, как цветок подсолнуха под яркими лучами полуденного солнца, — тихо промолвил Паша. — Это точнее.
— А почему ты пробыл у нее так долго?
— Она заставляла меня смеяться. И даже однажды плакать. Можешь себе представить? Смотри не поперхнись, — сказал Паша, расплывшись в улыбке. — Я сам был ошеломлен.
— Не могу поверить. Обкурился гашиша, наверное?
— Только не в Кенте, Шарль. С заходом солнца там все отправляются спать.
— Не то что в Париже.
— О да, — подтвердил он тихо. — Но ее отец приберег сказочный сорт ирландского виски, который добавил очарования моим вечерам. Ради этого одного стоит вернуться.
— Захвати меня с собой, когда поедешь, — попросил Шарль.
Паша замер.
— Я не говорил, что собираюсь туда вернуться.
— Я только высказал идею, — уточнил Шарль. — На дерби Эпсома, например?
— Если не уеду в Грецию.
— Тебе нет нужды туда соваться. Гильемо всех поставил на уши.
— Я поеду, Шарль. Не останусь ради Трикси Гросвенор. Да и ради любой женщины. В свои двадцать пять.
— В таком случае баронесса Ласель просила передать, что сегодня она дома.
— Сейчас четыре часа утра, — напомнил ему Паша.
— Она сказала своим соблазнительным контральто, что для тебя ее дом всегда открыт. Я ответил, что мы подумаем на эту тему.
— Мы? — Паша улыбнулся.
— Она получила большое удовольствие в тот последний раз, когда мы были у нее. — Шарль устремил взгляд к зашторенному окну, выходившему на улицу. — Здесь недалеко, можно дойти пешком.
Паша посмотрел на настенные часы, пытаясь сосредоточиться.
— Во сколько нам нужно быть на слушании?
— В десять.
— И для встречи с Клуарами ты полностью готов?
— А чего там готовиться? Феликс нашел завещание. Клуэ достаточно на них взглянуть, чтобы заставить расплатиться.
— В таком случае до девяти у нас есть время.
— Пять часов бесконечного очарования Каролин.
— Возможно, я только посмотрю, — сказал Паша.
— Возможно, сегодня утром не взойдет солнце.
— Ты настаиваешь?
— Хочу, чтобы ты перестал хандрить.
— Я не хандрю.
— Ну, что тогда? — вкрадчиво поинтересовался Шарль. Положив ладони на подлокотники, Паша после минутного колебания поднялся.
— Ей придется как следует постараться, чтобы меня развеселить.
В будуар баронессы их проводил высокий, крупного телосложения лакей. Страсть баронессы к рослым мужчинам, включая слуг, была хорошо известна.
— Шарль! Паша! Проходите, — помахала она им с кушетки. В кружевах и оборках розового муслинового пеньюара она выглядела восхитительно женственной. — Клод, принесите нам шампанского. — Переведя взгляд с лакея на гостей, она спросила: — Может, хотите перекусить?
Шарль отказался за них обоих.
— Тогда идемте, я вам покажу свою новую книгу для постели. — Баронесса была маленькой, надушенной и вызывающей, полностью соответствуя типу женщин, пользовавшихся большой популярностью в высшем обществе. И к тому же бледной, как изморозь, блондинкой. — Пуша только сегодня мне ее доставил. Иллюстрации просто замечательные. — Теперь, когда ее престарелый муж наконец отошел в мир иной, бездетная вдова Каролин Лассель наверстывала упущенное. — Вы вечером не приехали, и я подумала, что вас переманила герцогиня Каталания.
— Паша хотел выпить. Мы были в «Жокей-клубе», — отозвался Шарль, направляясь к баронессе по розовому ковру.
— Весьма удобное оправдание, — ответила она весело. — Но ты выглядишь очень мрачным, милый Паша, — заметила она лукаво. Ее брови слегка приподнялись, и она надула розовые губки. — Говорят, ты влюбился.
Паша застыл на полпути, будто его ударили, и смерил баронессу ледяным взглядом.
— Ну и стерва же ты, Каролин. — Его голос, скорее шепот, прозвучал бесстрастно.
— Перестань, Паша. Это не смертный грех, — промурлыкала она. — Влюбляться не возбраняется.
— Если ты ищешь кого-то, кто мог бы тебя сегодня высечь, — вкрадчиво сказал Паша, взяв себя в руки, — то я готов оказать тебе эту услугу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81