Элайна, набросив на плечи старую куртку, выбежала, пробралась через кусты и отыскала место, откуда могла без опасений наблюдать за гостем.
Коул задумчиво разглядывал конюшню и каретный сарай. Как и было указано в объявлении, они не пострадали, только двери были распахнуты настежь. За строениями, на краю поля, высились другие сараи и амбары, требовавшие починки. Капитан остановил коня возле ворот, выходящих в поле, и долго смотрел вдаль. Сейчас он жалел о том, что не был знаком с Макгаренами до начала войны — тогда, возможно, их с Элайной отношения сложились бы совершенно по-другому.
В глубине сарая Коул заметил странное сооружение и, натянув поводья, спешился, чтобы получше разглядеть его. То были погребальные дроги, на которых лежал гроб. Желтый флаг свешивался с угла повозки, и Коул понял, что это означает. Протянув затянутую в перчатку руку, он приподнял крышку. К его облегчению, гроб оказался пустым. Поморщившись, капитан накрыл повозку пыльной парусиной. По крайней мере на этот раз ему повезло.
Коснувшись рукой облепленного грязью колеса, он медленно вернулся к своей лошади. Постепенно картина все больше прояснялась. Он почти видел погребальные дроги, плывущие в тумане, с маленьким стройным возницей на козлах — ведь Элайне ничего не стоило снова переодеться в мужскую одежду.
Капитан вскочил в седло: ему надо было поспешить, чтобы нагнать своих, — офицеров-северян в этих местах недолюбливали.
Когда Коул медленно проехал мимо ее убежища, Элайна затаила дыхание, но стоило ему пустить коня галопом, как она, не удержавшись, бросилась в каретный сарай. Белое пятно на одной из дверей привлекло ее внимание, и когда Элайна подошла ближе, то увидела, что это лист бумаги, засунутый в трещину. Развернув его, она обнаружила на обратной стороне объявления о продаже Брайер-Хилла надпись:
«Эл, свежий конский навоз надо убрать, иначе он выдаст тебя. Надеюсь, мы увидимся в Н.О. Надо обсудить важное дело. К.Л.».
— Что высматривал здесь этот янки, мисс Элайна? — спросил, подбегая, Саул.
Свернув записку, девушка быстро сунула ее за пазуху.
— Как и все, хотел узнать, не появлялась ли здесь Элайна Макгарен.
— Похоже, он настроен решительнее, чем остальные, — проворчал чернокожий слуга.
Элайна согласно кивнула. Она уже поняла, что этот янки так просто не оставит ее в покое.
Глава 19
Война продолжалась, но южанам нечему было радоваться. Армии янки на востоке, расположившись по берегам реки Рапидан, приготовились к весеннему наступлению. Батлер из Нового Орлеана повел свой отряд к Джеймсу, угрожая Ричмонду. На центральной арене военных действий Шерман совершенствовал свою тактику, пройдя маршем через северную долину Миссисипи и обратно, а Стил направился из Литтл-Рок к Шривпорту, чтобы отвлечь силы Керби Смита от сражений с отрядом Бэнкса, наносившего удары на берегу Ред-Ривер.
Тем временем генерал Бэнкс неторопливо продвигался вперед. Задержавшись в Новом Орлеане на церемонию инаугурации, он догнал армию уже в Александрии, прибыв туда пароходом, и после этого назначил начало марша на двадцать девятое марта, а шестого апреля его части уже вышли из Натчиточес — их целью был Шривпорт, и Бэнкс ничуть не сомневался, что Конфедерация не в состоянии собрать армию, способную выстоять против тридцатитысячного подразделения бравых солдат в синих мундирах.
Однако Дик Тейлор закусил удила и отказался без боя покинуть поле брани. Сражение состоялось в Сейбин-Кросс-роудс — многие северяне с тех пор с содроганием вспоминали это название. Именно там по вине Бэнкса длинную колонну, разделенную растянувшимися на несколько миль караванами фургонов, атаковало девятитысячное подразделение конфедератов. Солдаты в серых мундирах сражались отчаянно, и вскоре битва превратилась в резню. Ночь стала для Бэнкса желанной передышкой, он сумел собрать деморализованные войска в деревушке Плезент-Хилл и приготовиться к бою. На следующий день Тейлор предпринял еще одно наступление, с левого фланга, но в это время на правый фланг конфедератов напали ветераны Смита. Завязалось кровопролитное сражение. Все повторилось снова, но с другим исходом, а темнота положила конец схватке.
Успех воодушевил Бэнкса, однако его генералы советовали не торопить события — все, кроме Смита, который требовал немедленно покончить с мятежниками. Удалившись с поля боя, Тейлор расположился лагерем у ближайшего водоема — только для того, чтобы ранним утром получить от Керби Смита приказ двигаться к Мэнсфилду. Таким образом, обеим армиям пришлось отступить. Тейлор испытывал досаду, а Бэнкс — позор.
Армия северян отошла к Гранд-Экор, под защиту тяжелой артиллерии флота Портера, понесшей значительные потери в момент поспешного отступления из Тексана. Зато в ходе контрнаступления солдаты в синих мундирах проявили большое проворство и добрались до Натчиточеса за один день. Омрачало победу лишь то, что большинство раненых, лишенных возможности передвигаться, пришлось бросить на милость конфедератов, поскольку кто-то непредусмотрительно отвел фургоны подальше от поля боя перед самым началом сражения.
Именно этот неудачный маневр имел для капитана Латимера самые печальные последствия.
В течение трех недель обитатели Брайер-Хилла питались зубаткой, курятиной, яйцами и изредка — мясом пойманных кроликов, поэтому мысли об окороках с румяной корочкой, висящих в коптильне Джиллетов, все больше тревожили их воображение, а единственным средством превращения мечты в действительность был набег на дом Джиллетов.
Тщательно вымазав лицо отваром ореха, Элайна со вздохом натянула мужскую одежду. Саул привел одну из двух лошадей, и оба экспроприатора двинулись в путь под покровом ночи. К коптильне они приблизились с осторожностью, помня, что члены этой большой семьи имеют привычку по ночам бродить вокруг дома, а затем, прокравшись сквозь кусты, спрятались за поваленным деревом на заднем дворе.
В нескольких футах от них стояло неказистое строение, собственно, и служившее коптильней, а на его пороге возвышался Эммет Джиллет — годом раньше он сделал предложение Элайне, на что она ответила презрительным смехом и прогнала его, угрожая револьвером. Именно он представил ее янки как шпионку.
Дверь дома хлопнула. Через некоторое время к коптильне приблизился еще один юноша — он держал в руке зажженный фонарь.
Выпрямившись, Эммет поддернул штаны.
— Чего тебе, Тейтер? — не слишком ласково осведомился он.
— Вот, принес фонарь. Твой отец боится, что ты споткнешься в темноте.
Эммет подозрительно взглянул на паренька:
— Споткнусь? Как бы не так! Разве не я взял в плен того янки? — Эммет похлопал по черному форменному ремню, перетягивающему его внушительную талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
Коул задумчиво разглядывал конюшню и каретный сарай. Как и было указано в объявлении, они не пострадали, только двери были распахнуты настежь. За строениями, на краю поля, высились другие сараи и амбары, требовавшие починки. Капитан остановил коня возле ворот, выходящих в поле, и долго смотрел вдаль. Сейчас он жалел о том, что не был знаком с Макгаренами до начала войны — тогда, возможно, их с Элайной отношения сложились бы совершенно по-другому.
В глубине сарая Коул заметил странное сооружение и, натянув поводья, спешился, чтобы получше разглядеть его. То были погребальные дроги, на которых лежал гроб. Желтый флаг свешивался с угла повозки, и Коул понял, что это означает. Протянув затянутую в перчатку руку, он приподнял крышку. К его облегчению, гроб оказался пустым. Поморщившись, капитан накрыл повозку пыльной парусиной. По крайней мере на этот раз ему повезло.
Коснувшись рукой облепленного грязью колеса, он медленно вернулся к своей лошади. Постепенно картина все больше прояснялась. Он почти видел погребальные дроги, плывущие в тумане, с маленьким стройным возницей на козлах — ведь Элайне ничего не стоило снова переодеться в мужскую одежду.
Капитан вскочил в седло: ему надо было поспешить, чтобы нагнать своих, — офицеров-северян в этих местах недолюбливали.
Когда Коул медленно проехал мимо ее убежища, Элайна затаила дыхание, но стоило ему пустить коня галопом, как она, не удержавшись, бросилась в каретный сарай. Белое пятно на одной из дверей привлекло ее внимание, и когда Элайна подошла ближе, то увидела, что это лист бумаги, засунутый в трещину. Развернув его, она обнаружила на обратной стороне объявления о продаже Брайер-Хилла надпись:
«Эл, свежий конский навоз надо убрать, иначе он выдаст тебя. Надеюсь, мы увидимся в Н.О. Надо обсудить важное дело. К.Л.».
— Что высматривал здесь этот янки, мисс Элайна? — спросил, подбегая, Саул.
Свернув записку, девушка быстро сунула ее за пазуху.
— Как и все, хотел узнать, не появлялась ли здесь Элайна Макгарен.
— Похоже, он настроен решительнее, чем остальные, — проворчал чернокожий слуга.
Элайна согласно кивнула. Она уже поняла, что этот янки так просто не оставит ее в покое.
Глава 19
Война продолжалась, но южанам нечему было радоваться. Армии янки на востоке, расположившись по берегам реки Рапидан, приготовились к весеннему наступлению. Батлер из Нового Орлеана повел свой отряд к Джеймсу, угрожая Ричмонду. На центральной арене военных действий Шерман совершенствовал свою тактику, пройдя маршем через северную долину Миссисипи и обратно, а Стил направился из Литтл-Рок к Шривпорту, чтобы отвлечь силы Керби Смита от сражений с отрядом Бэнкса, наносившего удары на берегу Ред-Ривер.
Тем временем генерал Бэнкс неторопливо продвигался вперед. Задержавшись в Новом Орлеане на церемонию инаугурации, он догнал армию уже в Александрии, прибыв туда пароходом, и после этого назначил начало марша на двадцать девятое марта, а шестого апреля его части уже вышли из Натчиточес — их целью был Шривпорт, и Бэнкс ничуть не сомневался, что Конфедерация не в состоянии собрать армию, способную выстоять против тридцатитысячного подразделения бравых солдат в синих мундирах.
Однако Дик Тейлор закусил удила и отказался без боя покинуть поле брани. Сражение состоялось в Сейбин-Кросс-роудс — многие северяне с тех пор с содроганием вспоминали это название. Именно там по вине Бэнкса длинную колонну, разделенную растянувшимися на несколько миль караванами фургонов, атаковало девятитысячное подразделение конфедератов. Солдаты в серых мундирах сражались отчаянно, и вскоре битва превратилась в резню. Ночь стала для Бэнкса желанной передышкой, он сумел собрать деморализованные войска в деревушке Плезент-Хилл и приготовиться к бою. На следующий день Тейлор предпринял еще одно наступление, с левого фланга, но в это время на правый фланг конфедератов напали ветераны Смита. Завязалось кровопролитное сражение. Все повторилось снова, но с другим исходом, а темнота положила конец схватке.
Успех воодушевил Бэнкса, однако его генералы советовали не торопить события — все, кроме Смита, который требовал немедленно покончить с мятежниками. Удалившись с поля боя, Тейлор расположился лагерем у ближайшего водоема — только для того, чтобы ранним утром получить от Керби Смита приказ двигаться к Мэнсфилду. Таким образом, обеим армиям пришлось отступить. Тейлор испытывал досаду, а Бэнкс — позор.
Армия северян отошла к Гранд-Экор, под защиту тяжелой артиллерии флота Портера, понесшей значительные потери в момент поспешного отступления из Тексана. Зато в ходе контрнаступления солдаты в синих мундирах проявили большое проворство и добрались до Натчиточеса за один день. Омрачало победу лишь то, что большинство раненых, лишенных возможности передвигаться, пришлось бросить на милость конфедератов, поскольку кто-то непредусмотрительно отвел фургоны подальше от поля боя перед самым началом сражения.
Именно этот неудачный маневр имел для капитана Латимера самые печальные последствия.
В течение трех недель обитатели Брайер-Хилла питались зубаткой, курятиной, яйцами и изредка — мясом пойманных кроликов, поэтому мысли об окороках с румяной корочкой, висящих в коптильне Джиллетов, все больше тревожили их воображение, а единственным средством превращения мечты в действительность был набег на дом Джиллетов.
Тщательно вымазав лицо отваром ореха, Элайна со вздохом натянула мужскую одежду. Саул привел одну из двух лошадей, и оба экспроприатора двинулись в путь под покровом ночи. К коптильне они приблизились с осторожностью, помня, что члены этой большой семьи имеют привычку по ночам бродить вокруг дома, а затем, прокравшись сквозь кусты, спрятались за поваленным деревом на заднем дворе.
В нескольких футах от них стояло неказистое строение, собственно, и служившее коптильней, а на его пороге возвышался Эммет Джиллет — годом раньше он сделал предложение Элайне, на что она ответила презрительным смехом и прогнала его, угрожая револьвером. Именно он представил ее янки как шпионку.
Дверь дома хлопнула. Через некоторое время к коптильне приблизился еще один юноша — он держал в руке зажженный фонарь.
Выпрямившись, Эммет поддернул штаны.
— Чего тебе, Тейтер? — не слишком ласково осведомился он.
— Вот, принес фонарь. Твой отец боится, что ты споткнешься в темноте.
Эммет подозрительно взглянул на паренька:
— Споткнусь? Как бы не так! Разве не я взял в плен того янки? — Эммет похлопал по черному форменному ремню, перетягивающему его внушительную талию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143