Стоял чудесный день — настоящая суббота: холодно и ветрено, по абсолютно голубому небу несутся большие белые облака.
Машина Кэри-Льюисов уже стояла на гравиевой площадке, миссис Кэри-Льюис ожидала их за рулем, а на сиденье возле нее сидел Пеко Пекинесский.
Машина была великолепна — новый темно-синий «бентли» с длинным блестящим капотом и огромными серебристыми фарами. Несмотря на прохладную погоду, складной верх автомобиля был опущен. Миссис Кэри-Льюис была в манто, а вокруг головы обмотан блестящий шелковый платок, чтобы волосы не лезли в глаза.
Лишь только они появились, она подняла руку.
— Ах, вот вы, милые мои! Я уже отчаялась вас дождаться. Вы опоздали на пять минут.
— Мы ходили за ларцом Джудит. Мама, это — Джудит.
— Здравствуй, Джудит, рада тебя видеть. Боже мой, а он прилично весит! Положите это все на заднее сиденье. Лавди, ты садись сзади и возьми к себе Пеко, а Джудит пусть садится со мной. Какое изумительное утро! Я не устояла перед искушением и опустила верх, в воздухе такой восхитительный аромат. Пеко, угомонись сейчас же! Ты же любишь сидеть на заднем сиденье. Держи его хорошенько, Лавди, а то он бросится в погоню за какой-нибудь коровой или овцой. Ну что, все готовы?..
И, не тратя времени на лишние разговоры, она включила зажигание. Мощный двигатель заурчал, и машина тронулась. Джудит откинулась на мягкую кожаную спинку и тайком испустила глубокий удовлетворенный вздох: последние несколько дней ее преследовали предчувствия, что случится нечто непредвиденное, и их планы сорвутся. Но ничего не произошло — слава Богу! Они проскочили в ворота, поехали по дороге, и вскоре «Святая Урсула» осталась позади и из настоящего стала прошлым.
Лавди трещала без умолку.
— В последний момент мы решили взять с собой ларец, и экономка разозлилась… да, Джудит? Понять не могу, отчего она вечно такая раздраженная, отчего она не может быть, как Мэри? Боюсь, мы с Джудит не очень-то ей по душе. Правда, Джудит? Ма, а кто у нас будет в эти выходные? Кто-нибудь особенный?
— Вообще говоря, никого особенного. Только Томми Мортимер приедет из Лондона.
Ого-го! — игриво воскликнула Лавди и хлопнула мать по плечу. — Томми Мортимер — это мамин ухажер, — пояснила она Джудит. — Он всегда привозит ей в подарок самые дорогие шоколадные конфеты из «Хэрродз».
— О, Лавди, что за вздор ты мелешь! — Однако миссис Кэри-Льюис ничуть не казалась раздосадованной словами дочери — они позабавили ее, и только. — Джудит, ты не должна верить ни единому слову, которое произносит этот ребенок; да ты и сама, наверно, уже поняла.
— Я говорю истинную правду, это тебе прекрасно известно. Афина считает, что уже много лет Томми от тебя без ума, поэтому он так и не женился.
— Афина любит выдумывать всякую чепуху даже больше, чем ты.
— Ты не получала от нее писем?
— Ах, дорогая, что за глупый вопрос! Ты же знаешь, в отношении писем Афина безнадежна. Зато Эдвард черкнул несколько строк. Пишет, что взял второе место по ракеткам. А сегодня утром заявился Джереми Уэллс. Его пригласил папчик, и они втроем — папчик, Томми и Джереми — отправились в лес стрелять голубей.
— Джереми… Господи, я не видела его целую вечность! — Лавди любезно принялась просвещать Джудит: — Он очень славный. Когда-то Джереми был учителем Эдварда, еще в то время, как Эдвард готовился к поступлению в Харроу. И еще он был как бы кавалер Афины. Он брал ее на вечеринки, когда ей было лет шестнадцать. Его отец — наш семейный врач. А папчик просто души в нем не чает, потому что Джереми здорово играет в регби и в крикет, он капитан команды нашего графства.
— Дорогая, он любит его не только поэтому…
— Во всяком случае, он всегда ездит в Твикенхем, когда играет Корнуолл, а летом — на Лордз-Крикет-Граунд. И не устает твердить, какой Джереми первоклассный стрелок и какую уйму фазанов он перестрелял.
Диана Кэри-Льюис снисходительно рассмеялась.
— В этом есть доля правды, — согласилась она, — и все же я думаю, что их дружба не сводится к пальбе по всему, что пролетает мимо…
Джудит уже не слушала. Она начала немножко нервничать. Столько людей, столько нового, и весь этот мир бесконечно далек от всего, к чему она привыкла. Она очень надеялась, что в ближайшие два дня не опростоволосится и не обескуражит всех, себя в первую очередь, какой-нибудь бестактностью или невежественным промахом. Что касается Лавди, то Джудит никогда не слышала, чтобы кто-нибудь из детей так разговаривал со своей матерью. Непринужденно болтая с ней, точно со своей одноклассницей, и даже поддразнивая насчет ее «ухажеров». Томми Мортимер. Более чем кто-либо другой из упомянутых он вызывал недоумение Джудит. У матерей, которых она знала, вообще не было «ухажеров», а если таковые и имелись, то это держалось в строжайшей тайне. Однако миссис Кэри-Льюис, похоже, совершенно не стыдилась того, что у нее есть поклонник-мужчина; пожалуй, даже гордилась этим. Она не только ни капли не беспокоилась, что вся ее семья (включая, по-видимому, и ее мужа) знает об этом, но и с удовольствием позволяла обсуждать такую деликатную тему.
Похоже, меня ждет масса интересного, подумала Джудит.
Они уже выехали за черту города, миновали маленькое рыбацкое селение и взобрались по крутому склону холма на уходящую вдаль пустынную равнину. Узкая дорога петляла вдоль прихотливо извивающихся каменных стен и изредка встречающихся ферм со старыми, низкими строениями, сбившимися в кучи, словно ищущими друг у друга защиты от ветра. Отлогие холмы, увенчанные доисторическими пирамидками, сложенными из гранитных валунов, тянулись до самых прибрежных скал, а за ними ослепительно блестело море, испещренное крапинками солнечных бликов. Далеко в море крошечные рыболовные суденышки боролись с волнами, в вышине с криками кружили чайки, карауля идущего за плугом пахаря с его лошадью, в ожидании, когда можно будет поживиться на свежевспаханной земле.
Пейзаж этой части Корнуолла сильно отличался от тех мест, где жила Джудит.
— Здесь очень красиво, — заметила она. Миссис Кэри-Льюис улыбнулась.
— Ты разве никогда раньше не ездила по этой дороге?
— Нет, так далеко мы не заезжали.
— Это не так далеко от Пенмаррона. В Корнуолле вообще не бывает больших расстояний.
— Да, если, конечно, есть машина.
— Разве у твоей мамы не было машины?
— Был «остин», семерка. Но она не очень-то любила на нем ездить. Так что мы обычно добирались до Порткерриса поездом.
— Вот как? Значит, она не любит водить?
— Да. Она постоянно очень нервничала, говорила, это потому, что в Коломбо ее всегда возил шофер. Но это нелепость, ей-богу, на самом деле она отличный водитель.
— Какой смысл иметь машину, если ты на ней не ездишь? — вставила Лавди.
Джудит почувствовала, что переусердствовала с упреками в адрес своей мамы и что пора ей, как верной дочери, заступиться за нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154