– Тут он повернулся ко мне, улыбаясь от уха до уха: – В окрестностях нашего шабоно лягушек хоть пруд пруди.
– А почему вы так долго выжидали? – спросил Арасуве.
Воин совершенно искренне признался, что я постоянно находилась в окружении женщин и детей. Он надеялся захватить меня на рассвете, когда я пойду по нужде в кусты, так как слышал, что я предпочитаю уходить одна подальше в лес. – Но мы ни разу не видели, чтобы она уходила.
Арасуве и Этева взглянули на меня с усмешкой, словно ожидая объяснений по этому поводу. Я в свою очередь уставилась на них. С тех пор как начались дожди, я стала замечать все больше змей в местах, отведенных для отправления естественных нужд, и я отнюдь не собиралась рассказывать им, куда хожу.
С таким же энтузиазмом, словно рассказывая увлекательную историю, Мокототери принялся объяснять, что они вовсе не собирались ни убивать кого-нибудь из Итикотери, ни похищать их женщин. – Мы хотели только забрать Белую Девушку. – И сквозь смех он добавил: – Вот бы все вы удивились, если бы Белая Девушка вдруг бесследно исчезла.
Арасуве признал, что это действительно была бы ловкая проделка. – Но мы бы все равно знали, что это дело рук Мокототери. Вы были настолько беспечны, что оставили в грязи отпечатки ног. Обходя окрестности шабоно, я видел множество следов того, что здесь побывали Мокототери. А вчера ночью я уже не сомневался, что здесь что-то неладно, – потому и вернулся так быстро со старых огородов. – Арасуве немного помолчал, словно желая, чтобы сказанное получше дошло до всех троих, и заявил: – Если бы вы похитили Белую Девушку, мы устроили бы набег на вашу деревню, забрали ее обратно, да прихватили бы еще и ваших женщин.
Мужчина, ранивший Шотоми в ногу, подобрал с земли лук и стрелы. – Я думал, что сегодня как раз подходящий случай. С Белой Девушкой была только одна женщина и ребенок. – Тут он с беспомощным видом взглянул на меня. – Но я ранил не ее, а другую. Должно быть, в вашей деревне живут очень сильные хекуры, которые оберегают Белую Девушку. – Он недоверчиво покрутил головой и взглянул на Арасуве. – Почему у нее мужское оружие? Мы как-то видели ее на реке с другими женщинами, и она стреляла там в рыбу, как мужчина. Мы не знали, что о ней думать. Потому-то я в нее и не попал. Я уже просто не знал, что она такое.
Арасуве велел всем троим идти в шабоно.
Абсурдность всей этой ситуации поразила меня до глубины души, и расхохотаться мне не позволяла только рана Шотоми, хотя губы все равно расползались в судорожной улыбке. Я старалась напустить на себя серьезный вид, но уголки рта то и дело предательски подергивались. Я взялась было нести Шотоми на спине, но она так смеялась, что нога ее снова начала кровоточить.
– Будет легче, если я просто обопрусь о тебя, – сказала она. – Нога уже не так сильно болит.
– Эти Мокототери теперь наши пленники? – спросила я.
Какое-то время она смотрела на меня непонимающими глазами и наконец сказала: – Нет, в плен берут только женщин.
– Тогда что с ними сделают в шабоно? –Их накормят.
– Но они же враги, – сказала я. – Они ранили тебя в ногу и должны быть наказаны.
Шотоми снова посмотрела на меня, словно отчаявшись заставить меня что-либо понять, и спросила, убила бы я Мокототери, если бы тот не бросил оружие.
– Конечно, убила бы, – сказала я громко, чтобы услышали мужчины. – Я бы убила их своими отравленными стрелами.
Арасуве и Этева оглянулись. Их суровые лица растаяли в улыбке. Они-то знали, что на моих стрелах яда нет. – Это точно, она бы всех вас перестреляла, – обратился Арасуве к Мокототери. – Белая Девушка не то, что наши женщины. Белые скоры на расправу.
А я задумалась, смогла бы я ив самом деле выпустить стрелу в Мокототери. Во всяком случае я бы уж точно врезала ему ногой в пах или живот, если бы он не бросил оружия. Я отлично понимала, что пытаться победить более сильного противника было бы чистым безумием, но я не видела причин, почему, уступая в росте и силе, нельзя захватить нападающего врасплох резкой оплеухой или ударом ноги. Это наверняка дало бы мне время убежать. Внезапный удар ногой вывел бы Мокототери из строя даже надежнее, чем лук и стрелы. И при этой мысли у меня стало спокойнее на душе.
В шабоно нас встретили мужчины Итикотери с натянутыми луками. Женщины и дети попрятались в хижинах.
Ко мне подбежала Ритими: – Я знала, что у тебя все будет в порядке, – сказала она, помогая мне донести свою сводную сестру до хижины Хайямы.
Бабка Ритими промыла ногу теплой водой, затем присыпала рану порошком эпены. – Теперь ложись в гамак и лежи смирно, – сказала она девочке. – А я принесу немного листьев, чтобы обернуть твою рану.
В полном изнеможении я пошла прилечь в свой гамак и, надеясь уснуть, подтянула повыше его края. Однако вскоре меня разбудил смех Ритими. Склонившись надо мной, она стала покрывать мое лицо звучными поцелуями. – Я слышала, как ты перепугала Мокототери.
– А почему спасать меня пришли только Арасуве и Этева? – спросила я. – Ведь этих Мокототери могло быть и больше.
– Да мой отец и муж вовсе и не ходили тебя спасать, – чистосердечно призналась Ритими. Она поудобнее устроилась в моем гамаке и принялась объяснять, что никто в шабоно даже не знал, что мы с Шотоми и малышом Сисиве пошли ловить рыбу. Арасуве и Этева наткнулись на нас с Шотоми по чистой случайности. Арасуве, следуя своим предчувствиям, отправился на разведку по окрестностям шабоно сразу же после ночного перехода. Хотя у него и были подозрения, что творится что-то неладное, он наверное не знал, что поблизости от деревни околачиваются Мокототери. Ее отец, заявила Ритими, всего лишь исполнял обязанности вождя и проверял, нет ли где следов пребывания чужаков. Подобную задачу вождь должен выполнять лично, поскольку желающих составить ему компанию в таком опасном деле не находилось.
Лишь в последнее время я начала понимать, что хотя Милагрос и представил мне Арасуве как вождя Итикотери, титул этот был довольно сомнительным. Власть вождя была ограниченной. Он не носил никаких знаков, отличающих его от прочих мужчин, а в принятии важных решений принимали участие все взрослые мужчины деревни. И даже если решение было принято, каждый мужчина волен был поступать, как ему заблагорассудится. Авторитет Арасуве основывался на его обширных родственных связях. Его братья, многочисленные сыновья и зятья придавали ему вес и оказывали поддержку. До тех пор пока его решения устраивали жителей шабоно, его авторитет не подвергался сомнению.
– А как с ним вместе оказался Этева? – Ну, это вообще было совершенно случайно, – смеясь, ответила Ритими. – Он, видимо, возвращался с тайного свидания с какой-нибудь женщиной шабоно и натолкнулся на своего тестя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– А почему вы так долго выжидали? – спросил Арасуве.
Воин совершенно искренне признался, что я постоянно находилась в окружении женщин и детей. Он надеялся захватить меня на рассвете, когда я пойду по нужде в кусты, так как слышал, что я предпочитаю уходить одна подальше в лес. – Но мы ни разу не видели, чтобы она уходила.
Арасуве и Этева взглянули на меня с усмешкой, словно ожидая объяснений по этому поводу. Я в свою очередь уставилась на них. С тех пор как начались дожди, я стала замечать все больше змей в местах, отведенных для отправления естественных нужд, и я отнюдь не собиралась рассказывать им, куда хожу.
С таким же энтузиазмом, словно рассказывая увлекательную историю, Мокототери принялся объяснять, что они вовсе не собирались ни убивать кого-нибудь из Итикотери, ни похищать их женщин. – Мы хотели только забрать Белую Девушку. – И сквозь смех он добавил: – Вот бы все вы удивились, если бы Белая Девушка вдруг бесследно исчезла.
Арасуве признал, что это действительно была бы ловкая проделка. – Но мы бы все равно знали, что это дело рук Мокототери. Вы были настолько беспечны, что оставили в грязи отпечатки ног. Обходя окрестности шабоно, я видел множество следов того, что здесь побывали Мокототери. А вчера ночью я уже не сомневался, что здесь что-то неладно, – потому и вернулся так быстро со старых огородов. – Арасуве немного помолчал, словно желая, чтобы сказанное получше дошло до всех троих, и заявил: – Если бы вы похитили Белую Девушку, мы устроили бы набег на вашу деревню, забрали ее обратно, да прихватили бы еще и ваших женщин.
Мужчина, ранивший Шотоми в ногу, подобрал с земли лук и стрелы. – Я думал, что сегодня как раз подходящий случай. С Белой Девушкой была только одна женщина и ребенок. – Тут он с беспомощным видом взглянул на меня. – Но я ранил не ее, а другую. Должно быть, в вашей деревне живут очень сильные хекуры, которые оберегают Белую Девушку. – Он недоверчиво покрутил головой и взглянул на Арасуве. – Почему у нее мужское оружие? Мы как-то видели ее на реке с другими женщинами, и она стреляла там в рыбу, как мужчина. Мы не знали, что о ней думать. Потому-то я в нее и не попал. Я уже просто не знал, что она такое.
Арасуве велел всем троим идти в шабоно.
Абсурдность всей этой ситуации поразила меня до глубины души, и расхохотаться мне не позволяла только рана Шотоми, хотя губы все равно расползались в судорожной улыбке. Я старалась напустить на себя серьезный вид, но уголки рта то и дело предательски подергивались. Я взялась было нести Шотоми на спине, но она так смеялась, что нога ее снова начала кровоточить.
– Будет легче, если я просто обопрусь о тебя, – сказала она. – Нога уже не так сильно болит.
– Эти Мокототери теперь наши пленники? – спросила я.
Какое-то время она смотрела на меня непонимающими глазами и наконец сказала: – Нет, в плен берут только женщин.
– Тогда что с ними сделают в шабоно? –Их накормят.
– Но они же враги, – сказала я. – Они ранили тебя в ногу и должны быть наказаны.
Шотоми снова посмотрела на меня, словно отчаявшись заставить меня что-либо понять, и спросила, убила бы я Мокототери, если бы тот не бросил оружие.
– Конечно, убила бы, – сказала я громко, чтобы услышали мужчины. – Я бы убила их своими отравленными стрелами.
Арасуве и Этева оглянулись. Их суровые лица растаяли в улыбке. Они-то знали, что на моих стрелах яда нет. – Это точно, она бы всех вас перестреляла, – обратился Арасуве к Мокототери. – Белая Девушка не то, что наши женщины. Белые скоры на расправу.
А я задумалась, смогла бы я ив самом деле выпустить стрелу в Мокототери. Во всяком случае я бы уж точно врезала ему ногой в пах или живот, если бы он не бросил оружия. Я отлично понимала, что пытаться победить более сильного противника было бы чистым безумием, но я не видела причин, почему, уступая в росте и силе, нельзя захватить нападающего врасплох резкой оплеухой или ударом ноги. Это наверняка дало бы мне время убежать. Внезапный удар ногой вывел бы Мокототери из строя даже надежнее, чем лук и стрелы. И при этой мысли у меня стало спокойнее на душе.
В шабоно нас встретили мужчины Итикотери с натянутыми луками. Женщины и дети попрятались в хижинах.
Ко мне подбежала Ритими: – Я знала, что у тебя все будет в порядке, – сказала она, помогая мне донести свою сводную сестру до хижины Хайямы.
Бабка Ритими промыла ногу теплой водой, затем присыпала рану порошком эпены. – Теперь ложись в гамак и лежи смирно, – сказала она девочке. – А я принесу немного листьев, чтобы обернуть твою рану.
В полном изнеможении я пошла прилечь в свой гамак и, надеясь уснуть, подтянула повыше его края. Однако вскоре меня разбудил смех Ритими. Склонившись надо мной, она стала покрывать мое лицо звучными поцелуями. – Я слышала, как ты перепугала Мокототери.
– А почему спасать меня пришли только Арасуве и Этева? – спросила я. – Ведь этих Мокототери могло быть и больше.
– Да мой отец и муж вовсе и не ходили тебя спасать, – чистосердечно призналась Ритими. Она поудобнее устроилась в моем гамаке и принялась объяснять, что никто в шабоно даже не знал, что мы с Шотоми и малышом Сисиве пошли ловить рыбу. Арасуве и Этева наткнулись на нас с Шотоми по чистой случайности. Арасуве, следуя своим предчувствиям, отправился на разведку по окрестностям шабоно сразу же после ночного перехода. Хотя у него и были подозрения, что творится что-то неладное, он наверное не знал, что поблизости от деревни околачиваются Мокототери. Ее отец, заявила Ритими, всего лишь исполнял обязанности вождя и проверял, нет ли где следов пребывания чужаков. Подобную задачу вождь должен выполнять лично, поскольку желающих составить ему компанию в таком опасном деле не находилось.
Лишь в последнее время я начала понимать, что хотя Милагрос и представил мне Арасуве как вождя Итикотери, титул этот был довольно сомнительным. Власть вождя была ограниченной. Он не носил никаких знаков, отличающих его от прочих мужчин, а в принятии важных решений принимали участие все взрослые мужчины деревни. И даже если решение было принято, каждый мужчина волен был поступать, как ему заблагорассудится. Авторитет Арасуве основывался на его обширных родственных связях. Его братья, многочисленные сыновья и зятья придавали ему вес и оказывали поддержку. До тех пор пока его решения устраивали жителей шабоно, его авторитет не подвергался сомнению.
– А как с ним вместе оказался Этева? – Ну, это вообще было совершенно случайно, – смеясь, ответила Ритими. – Он, видимо, возвращался с тайного свидания с какой-нибудь женщиной шабоно и натолкнулся на своего тестя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73