И эти варианты судьбы — абсолютно разные.
Если я не отказываюсь от развития, но втянулся в постоянную «зеркальность», это означает минимум эмоциональности от контакта с внешним миром при спонтанных и, значит, безошибочных реакциях на окружающее. Собственных эмоций при этом — море, но они целиком принадлежат мне, вне всякой связи с внешними воздействиями. На окружающее при этом я реагирую эмоционально только в том случае, когда сам этого хочу.
Вероятно, именно такое состояние дон Хуан Матус называл контролируемой глупостью, когда ты без остатка втянут в коммуникацию, в события, и отношения социума. Твои поступки и текущие действия не знают промаха, они — идеальное отражение ситуационной динамики. Ты весь в процессе, но одновременно ни в какой его точке конкретно, ни с чем и ни с кем не сцепляешься, целостно реагируя и локально не втягиваясь. Тебя ничто не трогает, как прежде — обычную личность, с присущими ей нелепыми, а иногда и самоубийственными реакциями. Постоянная «зеркальность» есть победа над слишком живым человеком, когда теряется некоторая сумма несовершенства реакций, что делает личность эмоционально неуязвимой, зато почти абсолютно одинокой, — «По вокзалам, по лавкам посудным, где вещей ощетинилась рать, и по прочим местам многолюдным водит душу свою умирать человек, не боящийся жизни, оправдавший её круговерть, но в своей беспощадной отчизне обречённый на скорую смерть».
Это можно назвать спонтанным выравниванием эмоциональных предпочтений. Они тогда остаются только в содержании прошлого, если их сознательно не подвергать диссоциации в медитационном перепросмотре, при работе с воспоминаниями. Возможно подвергнуть диссоциации вообще всё, тогда эмоциональность просто исчезнет, а «зеркальность» будет необратима. В жизни я не встречал безумцев, которые сознательно прибегли бы к этому решению проблемы, означающему, в сущности, стирание личной биографии, все факты которой тогда становятся одинаково пустыми и безразличными.
Постоянная «зеркальность» — это состояние, когда начинаешь чётко различать практически всё, что происходит вокруг тебя и с самим тобой. Все отражения для зеркала равны, предпочтений нет и не может быть. Окружающее воспринимается идеально, отчётливо отслеживаются причины и следствия, распутываются узлы событий и судеб. Все действия по отношению к людям безошибочны, но ты всегда сохраняешь дистанцию от объекта, который необходимо воспринять. На самую малость, на чуть-чуть — но всегда и везде.
Такой режим существования не имеет ничего общего с пресловутой полной осознанностью, напротив, сознание в тандеме с бессознательным действует идеально, не «размазываясь» по текущему моменту. И тогда реакции мастера повторяют «профиль» текущей коммуникации безошибочно, как крылатая ракета рельеф местности. Окружающим с «зеркальным» человеком всегда очень комфортно. Такой мастер йоги всегда чуть дальше от ученика нежели остальные, в его хорошем эмоциональном состоянии, и немного ближе в плохом. Сам же он как всегда со всеми и ни с кем — такова его доля. Ты — «зеркало», тебе никогда уже не будет так тошно, как порой бывало раньше, когда ты ещё был несовершенен, но, пожалуй, никогда не будет и так хорошо. «Зеркальность» — это нечто вроде автоматической диссоциации, которую ты, правда, способен всегда прекратить усилием воли, но при этом чувствуешь себя весьма некомфортно, как человек, с которого заживо сняли кожу.
Но настоящий мастер тот, кто преодолел и эту проблему, и способен по желанию «включать» и устранять зеркальность, — это безупречность самой зеркальности.
Подобное состояние, способность свободного обращения с ним, а также настроение на таком переходе гениально и непостижимо передал Арсений Тарковский:
Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был, и что я презирал, ненавидел, любил.
Начинается новая жизнь для меня, и прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.
Больше я от себя не желаю вестей и прощаюсь с собою до мозга костей,
И уже, наконец, над собою стою, отделяю постылую душу мою,
В пустоте оставляю себя самого, равнодушно смотрю на себя — на него.
Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня, здравствуй хлеб без меня и вино без меня!
Сновидения ночи и бабочки дня, здравствуй, всё без меня и вы все без меня!
Я читаю страницы неписаных книг, слышу круглого яблока круглый язык,
Вижу белого облака белую речь, но ни слова для вас не умею сберечь...
Или близкая по настроению метафора другого автора: «...Всё, чем с детства владею, не властвуя, пусть, приснившись, исчезнет скорей, осыпаясь вокзальною астрою в толчее у вагонных дверей...»
Явление спонтанного «отзеркаливания», скорее всего, есть не что иное, как уравновешение гипертрофированной чувствительности восприятия, которая наступает в результате многолетней практики йоги. У обычного человека, для которого режим «В» составляет не более семи процентов от всего наличного времени жизни при возвращении в обыденное состояние сознания без проблем восстанавливается обычная чувствительность, для профессионала стойкое понижение её порога — обычное явление. И тогда зеркальность становится неосознанной защитой, которая действует в режиме автоматики.
С одной стороны, это, безусловно, полезное, сохраняющее профессионала явление, но с другой... Броня амбивалентна, не чувствуя ударов, иногда не воспринять и любящее прикосновение. Подобное состояние не имеет аналогов в обычном существовании и является проблемой именно профессионала йоги, которую на определённом этапе приходится учитывать. Такой баланс остроты восприятия и тончайшего эмоционального отстранения по жизни практически не встречается, отсюда, как правило, привкус одиночества — цена любого мастерства, порой — не только в йоге, и это надо знать. С таким положением вещей может примирить лишь постоянная востребованность, когда твоё наличие в этом мире необходимо многим как средство разрешения их проблем.
Но в то же время инструмент по настройке других сам лишён роскоши расстраиваться, хотя бы время от времени. Жизнь профессионала йоги максимально приспособлена для процессов обучения и отражения, которые не предусматривают «застревания» в памяти отражаемого материала, успех твоей работы, её критерий — непрерывный транзит отражений, без остановки по их желанию. И — по твоему тоже. Если тормозишься на ком-нибудь — зеркальность может быть нарушена, и только, повторяю, полная безупречность силы даёт мастеру йоги свободу от всех проблем, в том числе и от издержек совершенства.
Когда-то мне довелось наблюдать видеозапись процедуры моментального отражения в её чистом виде. Амритананда Майи, речь о которой пойдёт ниже, жрица храма Кали, сидела на пурпурном троне, а мимо неё непрерывным потоком проходили сотни людей, припадая на миг к руке или ноге святой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304
Если я не отказываюсь от развития, но втянулся в постоянную «зеркальность», это означает минимум эмоциональности от контакта с внешним миром при спонтанных и, значит, безошибочных реакциях на окружающее. Собственных эмоций при этом — море, но они целиком принадлежат мне, вне всякой связи с внешними воздействиями. На окружающее при этом я реагирую эмоционально только в том случае, когда сам этого хочу.
Вероятно, именно такое состояние дон Хуан Матус называл контролируемой глупостью, когда ты без остатка втянут в коммуникацию, в события, и отношения социума. Твои поступки и текущие действия не знают промаха, они — идеальное отражение ситуационной динамики. Ты весь в процессе, но одновременно ни в какой его точке конкретно, ни с чем и ни с кем не сцепляешься, целостно реагируя и локально не втягиваясь. Тебя ничто не трогает, как прежде — обычную личность, с присущими ей нелепыми, а иногда и самоубийственными реакциями. Постоянная «зеркальность» есть победа над слишком живым человеком, когда теряется некоторая сумма несовершенства реакций, что делает личность эмоционально неуязвимой, зато почти абсолютно одинокой, — «По вокзалам, по лавкам посудным, где вещей ощетинилась рать, и по прочим местам многолюдным водит душу свою умирать человек, не боящийся жизни, оправдавший её круговерть, но в своей беспощадной отчизне обречённый на скорую смерть».
Это можно назвать спонтанным выравниванием эмоциональных предпочтений. Они тогда остаются только в содержании прошлого, если их сознательно не подвергать диссоциации в медитационном перепросмотре, при работе с воспоминаниями. Возможно подвергнуть диссоциации вообще всё, тогда эмоциональность просто исчезнет, а «зеркальность» будет необратима. В жизни я не встречал безумцев, которые сознательно прибегли бы к этому решению проблемы, означающему, в сущности, стирание личной биографии, все факты которой тогда становятся одинаково пустыми и безразличными.
Постоянная «зеркальность» — это состояние, когда начинаешь чётко различать практически всё, что происходит вокруг тебя и с самим тобой. Все отражения для зеркала равны, предпочтений нет и не может быть. Окружающее воспринимается идеально, отчётливо отслеживаются причины и следствия, распутываются узлы событий и судеб. Все действия по отношению к людям безошибочны, но ты всегда сохраняешь дистанцию от объекта, который необходимо воспринять. На самую малость, на чуть-чуть — но всегда и везде.
Такой режим существования не имеет ничего общего с пресловутой полной осознанностью, напротив, сознание в тандеме с бессознательным действует идеально, не «размазываясь» по текущему моменту. И тогда реакции мастера повторяют «профиль» текущей коммуникации безошибочно, как крылатая ракета рельеф местности. Окружающим с «зеркальным» человеком всегда очень комфортно. Такой мастер йоги всегда чуть дальше от ученика нежели остальные, в его хорошем эмоциональном состоянии, и немного ближе в плохом. Сам же он как всегда со всеми и ни с кем — такова его доля. Ты — «зеркало», тебе никогда уже не будет так тошно, как порой бывало раньше, когда ты ещё был несовершенен, но, пожалуй, никогда не будет и так хорошо. «Зеркальность» — это нечто вроде автоматической диссоциации, которую ты, правда, способен всегда прекратить усилием воли, но при этом чувствуешь себя весьма некомфортно, как человек, с которого заживо сняли кожу.
Но настоящий мастер тот, кто преодолел и эту проблему, и способен по желанию «включать» и устранять зеркальность, — это безупречность самой зеркальности.
Подобное состояние, способность свободного обращения с ним, а также настроение на таком переходе гениально и непостижимо передал Арсений Тарковский:
Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был, и что я презирал, ненавидел, любил.
Начинается новая жизнь для меня, и прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.
Больше я от себя не желаю вестей и прощаюсь с собою до мозга костей,
И уже, наконец, над собою стою, отделяю постылую душу мою,
В пустоте оставляю себя самого, равнодушно смотрю на себя — на него.
Здравствуй, здравствуй, моя ледяная броня, здравствуй хлеб без меня и вино без меня!
Сновидения ночи и бабочки дня, здравствуй, всё без меня и вы все без меня!
Я читаю страницы неписаных книг, слышу круглого яблока круглый язык,
Вижу белого облака белую речь, но ни слова для вас не умею сберечь...
Или близкая по настроению метафора другого автора: «...Всё, чем с детства владею, не властвуя, пусть, приснившись, исчезнет скорей, осыпаясь вокзальною астрою в толчее у вагонных дверей...»
Явление спонтанного «отзеркаливания», скорее всего, есть не что иное, как уравновешение гипертрофированной чувствительности восприятия, которая наступает в результате многолетней практики йоги. У обычного человека, для которого режим «В» составляет не более семи процентов от всего наличного времени жизни при возвращении в обыденное состояние сознания без проблем восстанавливается обычная чувствительность, для профессионала стойкое понижение её порога — обычное явление. И тогда зеркальность становится неосознанной защитой, которая действует в режиме автоматики.
С одной стороны, это, безусловно, полезное, сохраняющее профессионала явление, но с другой... Броня амбивалентна, не чувствуя ударов, иногда не воспринять и любящее прикосновение. Подобное состояние не имеет аналогов в обычном существовании и является проблемой именно профессионала йоги, которую на определённом этапе приходится учитывать. Такой баланс остроты восприятия и тончайшего эмоционального отстранения по жизни практически не встречается, отсюда, как правило, привкус одиночества — цена любого мастерства, порой — не только в йоге, и это надо знать. С таким положением вещей может примирить лишь постоянная востребованность, когда твоё наличие в этом мире необходимо многим как средство разрешения их проблем.
Но в то же время инструмент по настройке других сам лишён роскоши расстраиваться, хотя бы время от времени. Жизнь профессионала йоги максимально приспособлена для процессов обучения и отражения, которые не предусматривают «застревания» в памяти отражаемого материала, успех твоей работы, её критерий — непрерывный транзит отражений, без остановки по их желанию. И — по твоему тоже. Если тормозишься на ком-нибудь — зеркальность может быть нарушена, и только, повторяю, полная безупречность силы даёт мастеру йоги свободу от всех проблем, в том числе и от издержек совершенства.
Когда-то мне довелось наблюдать видеозапись процедуры моментального отражения в её чистом виде. Амритананда Майи, речь о которой пойдёт ниже, жрица храма Кали, сидела на пурпурном троне, а мимо неё непрерывным потоком проходили сотни людей, припадая на миг к руке или ноге святой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304