Уж на что безупречными вассалами были министр-казначей Тамэфуса124или наместник правителя Дадзайфу Суэнака, а пришлось обоим изведать горечь ссылки, ибо этого потребовали монахи. Ныне тем более надлежит уважить их просьбу — ведь речь идет о Моротаке, человеке вовсе ничтожном! Тут и рассуждать нечего!
Но ни одни не высказал этого открыто и громко, ибо недаром сказано: «Высшие избегают советовать государю, боясь лишиться щедрых окладов; низшие молчат, опасаясь понести наказание...»ш
«Три вещи мне неподвластны — воды реки Камо, игральные кости и монахи горы Хиэй», — во время оно говорил сам государь-инок Сиракава, признаваясь в своем бессилии обуздать воинственных чернецов. А в царствование императора Тобы, когда монахи Святой горы пожелали, чтобы храм Источник Мира, Хэй-сэндзи, в краю Этидзэн, отдали в их владение, государь, глубоко чтивший учение Святой горы, вынужден был исполнить эту своевольную просьбу, с горечью отметив в своем указе, что ради сохранения мира иной раз приходится попирать справедливость и называть черное белым...
Как-то раз Масафуса Оэ126 спросил у государя-инока Сирака-вы: «Государь, как бы вы поступили, если бы монахи горы Хиэй спустились в столицу и, дабы подкрепить свои просьбы, принесли с собой священные ковчеги?»
— Мне пришлось бы удовлетворить любое их прошение! — ответил государь-инок.
15. БУНТ МОНАХОВ
Уже несколько раз подавали монахи Святой горы челобитную государю-иноку Го-Сиракаво: Моротаку, правителя земли Кага, требовали они отправить в ссылку, а Мороцунэ, его наместника, заточить в темницу, однако ответа на свою жалобу так и не получили. Тогда монахи отменили праздник в честь бога Хиёси127, пышно разукрасили паланкины со священными ковчегами трех храмов — Дзюдзэндзи, Мародо и Хатиодзи128, подняли их на плечи, и утром в час Дракона129тринадцатого дня четвертой луны 3-го года Ангэн устремились к императорскому дворцу. В окрестностях Сагаримацу, Кирэдзуцуми, Тадасу, Умэтады, Янагихары, у реки Камо к ним присоединилось множество рядовых чернецов, послушников, служки из синтоистских храмов, так что шли они теперь уже несметной толпой. Ковчеги двинулись по Первой дороге. Священные сокровища сверкали на солнце, поражая все взоры: казалось, будто солнце и луна спустились на землю.
Тут был отдан приказ — воинам Тайра и Минамото стать боевым заслоном у дворца со всех четырех сторон, дабы преградить путь монахам. Князь Сигэмори Тайра во главе трех тысяч всадников защищал восточную сторону — ворота Ясного Солнца, Приветствия Мудрости и ворота Благоухания. Его младшие братья Мунэмори, Томомори и Сигэхира вместе с дядьями Ёримори, Норимори, Цунэмори держали оборону с юга и запада. От дома Минамото призван был Ёримаса, служивший в дворцовой страже, вместе с родичами Хабуку и его сыном Садзуку, отпрысками боковой ветви Минамото из местности Ватанабэ. Во главе малочисленного отряда всего в триста с небольшим всадников встали они с северной стороны, у Швейной палаты130. Войска здесь было мало, а место обширно, так что воины растянулись цепочкой далеко друг друга-, порвать столь скудную оборону, казалось, не оставит труда.
Увидев, что силы Ёримасы невелики, монахи вознамерились внести ковчеги через северные ворота. Но Ёримаса был человеком мудрым. Он спешился, снял с головы шлем и почтительно склонился перед ковчегами; так же поступили все его воины. Затем Ёримаса отправил к монахам посланца — одного из воинов Ватанабэ по имени Тонау.
В тот день Тонау надел поверх светло-зеленого боевого кафтана желтый панцирь с узором из мелких цветочков сакуры; на рукояти и гарде его меча блестела насечка из красной меди, стрелы в колчане были увенчаны белыми орлиными перьями, а под мышкой он держал красный лакированный лук. Сняв шлем, Тонау преклонил колени перед ковчегом.
— Послание к святым отцам от благородного Ёримасы! — провозгласил Тонау и передал:
«Нынешняя жалоба Святой горы обоснована и бесспорна. Человек посторонний, я и то сожалею, что решение по вашей жалобе задержалось. Ваше желание войти во дворец с ковчегом мне тоже понятно. Но вы видите — войска у меня мало. Если мы откроем ворота и пропустим вас, чтобы вы прошли во дворец без помехи, это не послужит вашей славе в грядущем, ибо назавтра даже малые дети в столице поднимут вас на смех, называя трусами. Если вы внесете ковчег — значит, станете ослушниками, нарушите августейшую волю; если мы преградим вам путь — боги Святой горы, которых мы издавна почитаем, отвернутся от нас и путь воина будет нам заказан навеки... Любой выбор представляется мне прискорбным! А с восточной стороны ворота обороняет князь Сигэмори, у него могучее войско. По моему разумению, подобает вам пробиваться через те ворота!»
Так передал Тонау: и, услышав его слова, монахи на мгновенье
заколебались.
Многие из числа молодых монахов закричали:
— Что за нелепые доводы! Вносите ковчеги через эти ворога, и дело с концом!
Но тут выступил вперед Гоун, старый монах, первый умник и самый ученый из всех монахов Святой горы.
— Сказано справедливо! — произнес он. — Раз мы взяли с собой ковчеги, дабы подкрепить нашу просьбу, значит, славу в веках можно заслужить, только пробившись с боем, одолев могучее войско! Ёримаса — прямой потомок Цунэмото131, основателя рода Минамото, он прославленный воин, ни разу не ведавший поражения. Но не только воинской доблестью он известен — он и стихотворец прекрасный! Однажды, когда император Коноэ еще сидел на троне, во дворце происходило поэтическое состязание, и государь задал тему: «Дерево в дальних горах». Все затруднялись сразу сложить стихи, а Ёримаса без малейшей заминки, тотчас произнес знаменитую танка:
Распознает ли взор деревья, чьи ветви сокрыли горный склон вдалеке? Только вишня порою весенней всех соседей затмит цветами...
Государь был восхищен. Так неужели мы опозорим сейчас человека столь утонченной души? Несите ковчеги в другое место! — так рассудил Гоун, и сотни монахов — и в передних рядах, и в дальних — все согласились: «Правильно! Верно!»
Затем монахи, неся впереди ковчеги, попытались пробиться во дворец с восточной стороны, через ворота Приветствия Мудрости. А там дело тотчас, обернулось бесчинством и святотатством, ибо самураи стали стрелять по толпе из луков. Десятки стрел вонзились в ковчег храма Дзюдзэндзи. Убито было много послушников, служек, много монахов ранено. Казалось, стоны и вопли доносятся до небесной обители бога Брахмы, а в земной глубине в страхе содрогнулись боги-хранители преисподней. Разбитые наголову монахи побросали ковчеги у ворот и ни с чем возвратились к себе на гору.
СВИТОК ВТОРОЙ
1. ССЫЛКА НАСТОЯТЕЛЯ
В пятый день пятой луны 1-го года Дзисё преподобного Мэй-уна, главу вероучения Тэндай, отлучили от участия в молитвенных собраниях во дворце, и один из придворных чинов, куран-до1, вручил ему высочайшее повеление возвратить двору статую Шестирукой Каннон-Нёирин2, издавна хранимую настоятелем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
Но ни одни не высказал этого открыто и громко, ибо недаром сказано: «Высшие избегают советовать государю, боясь лишиться щедрых окладов; низшие молчат, опасаясь понести наказание...»ш
«Три вещи мне неподвластны — воды реки Камо, игральные кости и монахи горы Хиэй», — во время оно говорил сам государь-инок Сиракава, признаваясь в своем бессилии обуздать воинственных чернецов. А в царствование императора Тобы, когда монахи Святой горы пожелали, чтобы храм Источник Мира, Хэй-сэндзи, в краю Этидзэн, отдали в их владение, государь, глубоко чтивший учение Святой горы, вынужден был исполнить эту своевольную просьбу, с горечью отметив в своем указе, что ради сохранения мира иной раз приходится попирать справедливость и называть черное белым...
Как-то раз Масафуса Оэ126 спросил у государя-инока Сирака-вы: «Государь, как бы вы поступили, если бы монахи горы Хиэй спустились в столицу и, дабы подкрепить свои просьбы, принесли с собой священные ковчеги?»
— Мне пришлось бы удовлетворить любое их прошение! — ответил государь-инок.
15. БУНТ МОНАХОВ
Уже несколько раз подавали монахи Святой горы челобитную государю-иноку Го-Сиракаво: Моротаку, правителя земли Кага, требовали они отправить в ссылку, а Мороцунэ, его наместника, заточить в темницу, однако ответа на свою жалобу так и не получили. Тогда монахи отменили праздник в честь бога Хиёси127, пышно разукрасили паланкины со священными ковчегами трех храмов — Дзюдзэндзи, Мародо и Хатиодзи128, подняли их на плечи, и утром в час Дракона129тринадцатого дня четвертой луны 3-го года Ангэн устремились к императорскому дворцу. В окрестностях Сагаримацу, Кирэдзуцуми, Тадасу, Умэтады, Янагихары, у реки Камо к ним присоединилось множество рядовых чернецов, послушников, служки из синтоистских храмов, так что шли они теперь уже несметной толпой. Ковчеги двинулись по Первой дороге. Священные сокровища сверкали на солнце, поражая все взоры: казалось, будто солнце и луна спустились на землю.
Тут был отдан приказ — воинам Тайра и Минамото стать боевым заслоном у дворца со всех четырех сторон, дабы преградить путь монахам. Князь Сигэмори Тайра во главе трех тысяч всадников защищал восточную сторону — ворота Ясного Солнца, Приветствия Мудрости и ворота Благоухания. Его младшие братья Мунэмори, Томомори и Сигэхира вместе с дядьями Ёримори, Норимори, Цунэмори держали оборону с юга и запада. От дома Минамото призван был Ёримаса, служивший в дворцовой страже, вместе с родичами Хабуку и его сыном Садзуку, отпрысками боковой ветви Минамото из местности Ватанабэ. Во главе малочисленного отряда всего в триста с небольшим всадников встали они с северной стороны, у Швейной палаты130. Войска здесь было мало, а место обширно, так что воины растянулись цепочкой далеко друг друга-, порвать столь скудную оборону, казалось, не оставит труда.
Увидев, что силы Ёримасы невелики, монахи вознамерились внести ковчеги через северные ворота. Но Ёримаса был человеком мудрым. Он спешился, снял с головы шлем и почтительно склонился перед ковчегами; так же поступили все его воины. Затем Ёримаса отправил к монахам посланца — одного из воинов Ватанабэ по имени Тонау.
В тот день Тонау надел поверх светло-зеленого боевого кафтана желтый панцирь с узором из мелких цветочков сакуры; на рукояти и гарде его меча блестела насечка из красной меди, стрелы в колчане были увенчаны белыми орлиными перьями, а под мышкой он держал красный лакированный лук. Сняв шлем, Тонау преклонил колени перед ковчегом.
— Послание к святым отцам от благородного Ёримасы! — провозгласил Тонау и передал:
«Нынешняя жалоба Святой горы обоснована и бесспорна. Человек посторонний, я и то сожалею, что решение по вашей жалобе задержалось. Ваше желание войти во дворец с ковчегом мне тоже понятно. Но вы видите — войска у меня мало. Если мы откроем ворота и пропустим вас, чтобы вы прошли во дворец без помехи, это не послужит вашей славе в грядущем, ибо назавтра даже малые дети в столице поднимут вас на смех, называя трусами. Если вы внесете ковчег — значит, станете ослушниками, нарушите августейшую волю; если мы преградим вам путь — боги Святой горы, которых мы издавна почитаем, отвернутся от нас и путь воина будет нам заказан навеки... Любой выбор представляется мне прискорбным! А с восточной стороны ворота обороняет князь Сигэмори, у него могучее войско. По моему разумению, подобает вам пробиваться через те ворота!»
Так передал Тонау: и, услышав его слова, монахи на мгновенье
заколебались.
Многие из числа молодых монахов закричали:
— Что за нелепые доводы! Вносите ковчеги через эти ворога, и дело с концом!
Но тут выступил вперед Гоун, старый монах, первый умник и самый ученый из всех монахов Святой горы.
— Сказано справедливо! — произнес он. — Раз мы взяли с собой ковчеги, дабы подкрепить нашу просьбу, значит, славу в веках можно заслужить, только пробившись с боем, одолев могучее войско! Ёримаса — прямой потомок Цунэмото131, основателя рода Минамото, он прославленный воин, ни разу не ведавший поражения. Но не только воинской доблестью он известен — он и стихотворец прекрасный! Однажды, когда император Коноэ еще сидел на троне, во дворце происходило поэтическое состязание, и государь задал тему: «Дерево в дальних горах». Все затруднялись сразу сложить стихи, а Ёримаса без малейшей заминки, тотчас произнес знаменитую танка:
Распознает ли взор деревья, чьи ветви сокрыли горный склон вдалеке? Только вишня порою весенней всех соседей затмит цветами...
Государь был восхищен. Так неужели мы опозорим сейчас человека столь утонченной души? Несите ковчеги в другое место! — так рассудил Гоун, и сотни монахов — и в передних рядах, и в дальних — все согласились: «Правильно! Верно!»
Затем монахи, неся впереди ковчеги, попытались пробиться во дворец с восточной стороны, через ворота Приветствия Мудрости. А там дело тотчас, обернулось бесчинством и святотатством, ибо самураи стали стрелять по толпе из луков. Десятки стрел вонзились в ковчег храма Дзюдзэндзи. Убито было много послушников, служек, много монахов ранено. Казалось, стоны и вопли доносятся до небесной обители бога Брахмы, а в земной глубине в страхе содрогнулись боги-хранители преисподней. Разбитые наголову монахи побросали ковчеги у ворот и ни с чем возвратились к себе на гору.
СВИТОК ВТОРОЙ
1. ССЫЛКА НАСТОЯТЕЛЯ
В пятый день пятой луны 1-го года Дзисё преподобного Мэй-уна, главу вероучения Тэндай, отлучили от участия в молитвенных собраниях во дворце, и один из придворных чинов, куран-до1, вручил ему высочайшее повеление возвратить двору статую Шестирукой Каннон-Нёирин2, издавна хранимую настоятелем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201