Кари тоже вмешалась в разговор. До сих пор она еще не проронила ни слова; никто не обращал на нее никакого внимания и даже не вспомнил, что и она также видела того пассажира.
— Конечно, я не могу с уверенностью утверждать, что это был он, но мне так кажется. Я даже почти убеждена в этом.
— О господи! — Капитан Нильсен тяжело опустился на край кровати, на лице его ясно читался страх. — Час от часу не легче!
Кари жалобно, как бы извиняясь, взглянула на него:
— Это еще не точно; да и доказательств у нас никаких; просто, когда Анна сказала, мне тоже так показалось. Раньше я об этом как-то не думала, но…
— Ладно, мы и так уже слишком далеко зашли.
Кок, казалось, сам для себя уже решил, что предположения Анны и Кари — чушь.
— А кроме того, ну и что? Даже если все это действительно так. Не все ли равно? Что мы все так всполошились? В конце концов, это касается непосредственно лишь одного из нас — убийцы, кто бы им ни был.
Анна иронически усмехнулась:
— Ну конечно, и потому тебя все это ни в малой мере не затрагивает. Ведь у тебя-то совесть чиста, не так ли?
— По крайней мере, не я грозил сотни раз Гунилле, что расквитаюсь с ней.
— Но ты меня опередил — убил ее и позаботился о том, чтобы мне такая возможность не представилась.
— Ну да, конечно, убил, не имея на то никаких причин. Просто так, шутки ради.
Анна не ответила. Она посмотрела Коку прямо в глаза, и выражение лица при этом у нее было такое, что второй пилот вздрогнул, отвернулся к окну и принялся разглядывать улицу.
В комнате повисла напряженная тишина. Нильсен и Кари, ничего не понимая, удивленно переводили взгляд с Кока на Анну, а те, казалось, сжались, как пружины, выжидая друг от друга первого шага. Дождь прекратился, и единственными звуками, нарушавшими тишину улиц, были автомобильные гудки. Внезапно послышался смех, ласковый, нежный смех; сперва он был негромким и каким-то захлебывающимся, потом окреп и стал звонким. Высокие, чистые звуки этого странного смеха, казалось, заполнили всю комнату, неприятно отдаваясь в ушах собравшихся здесь раздраженных людей. Кари всхлипнула и схватилась рукой за горло, как будто борясь с надвигающимся приступом тошноты.
А смех все продолжался. Переливчатые, жутковато-ласковые звуки его заставили капитана Нильсена вздрогнуть, настолько они казались в ту минуту страшными и отвратительными.
Один лишь Кок сохранял олимпийское спокойствие. Он стоял, отвернувшись к окну и упершись сжатыми кулаками в раму, прямой как столб и невозмутимый.
Смех между тем становился все громче и громче, заглушая звуки, несущиеся с улицы, и тяжелое дыхание сидящих в комнате.
— Ради всего святого, замолчи, Анна!
Рывком обернувшись, Кок зажал ладонями уши и закричал:
— Прекрати, Анна, слышишь, сейчас же прекрати!
— Ага, так, значит, я все же права! И тебе Гунилла тоже не давала покоя, и ты…
Анна умолкла. Она смогла наконец оценить реакцию коллег на свое искусное подражание смеху Гуниллы. Это превзошло ее ожидания. В смущении глядя на искаженные ужасом лица, она быстро пробормотала:
— Я… я вовсе не хотела пугать вас, просто… Никто ей не ответил. Все в упор смотрели на нее.
— Слышите, я правда не хотела… Кок кивнул:
— Да, это было так неожиданно, так жутко — совсем как Гунилла.
Кари и капитан Нильсен почти одновременно встали, пробормотали что-то невнятное о том, что у них остались кое-какие дела, и вышли из номера.
— Анна! — Кок немного помедлил и продолжал: — Может, будет лучше, если мы с тобой заключим мир?
Она чуть заметно усмехнулась.
— Тогда, по крайней мере, давай продолжим наши ссоры, когда все это уже будет позади, ладно? Что-то вроде временного перемирия. Идет?
— Хорошо.
Голос Анны задрожал; казалось, она вот-вот расплачется. Кон метнул на нее быстрый взгляд.
— Постарайся успокоиться, прийти в себя. Я знаю, ты действительно не хотела ничего дурного.
Несколько мгновений спустя Анна осталась в комнате одна. Кок ушел, а она подошла к окну и выглянула вниз на улицу. Толпы туристов уже тянулись по направлению к гавани. Внезапное прекращение дождя выманило их из бесчисленных гостиниц, кафе и баров. Среди толпы Анна увидела Кари, пробирающуюся против общего движения в сторону центра города.
Анна несколько минут следила за ней и вдруг с удивлением заметила, что Кари была не единственной, идущей в сторону, противоположную морю. Примерно в двадцати шагах позади нее, время от времени беспокойно оглядываясь по сторонам, шел еще один человек. Невозможно было понять, намеренно ли он преследует девушку или же случайно выбрал тот же маршрут. Кари свернула за угол, и шедший за ней человек через мгновение также скрылся из виду. Он тоже свернул за угол.
Человек был небольшого роста, без шляпы.
Это был Матиессен.
Глава 15
Кари с восхищением разглядывала огромный зал крытого рынка. До сих пор, бывая в Фуншале, она и не подозревала о его существовании. В эту часть города, находящуюся далеко от моря, она забрела случайно, наугад, бесцельно слоняясь по улицам. И вот теперь она стояла и любовалась открывшимся ее взгляду великолепным, красочным зрелищем; здесь были сотни сортов разных фруктов, названий многих из которых она даже не знала; плоды всевозможных оттенков — красные, зеленые, желтые — лежали на блюдах, теснились на полках, высились огромными кучами прямо на полу подле прилавков.
Кари остановилась перед двумя толстыми, одетыми во все черное женщинами, продававшими букеты цветов. Это были красивые белые, розовые и желтые орхидеи. Тонкие и длинные их стебли были аккуратно привязаны к прочной палочке, а весь букет еще и обернут целлофаном. Однако ей больше понравились не эти игрушечные, готовые букетики, а цветы, стоящие в ведрах у ног женщин. Все они были еще нераспустившимися, но, на ее взгляд, более естественными, больше похожими на настоящий букет. Внезапно ей очень захотелось привезти домой орхидеи — не одну-две, а именно букет орхидей. Она спросила цену, пересчитала бывшие у нее с собой португальские деньги и купила двадцать три орхидеи.
По дороге к гостинице она еще и еще раз с нескрываемым удовольствием оглядывала свою покупку. Как это ей раньше никогда не приходило в голову? Ведь орхидеи продавались на каждом углу и стоили фантастически дешево. Дождь уже несколько часов как прекратился, и улицы почти совсем высохли. Хотя день уже близился к концу, в городе было очень многолюдно; казалось, все коренные жители и туристы выбрались из своих жилищ и наслаждаются воздухом.
Было уже почти темно, и Кари с любопытством разглядывала зажигающиеся витрины магазинов. Чуть ли ни в каждом втором из них продавалась ручная вышивка. Все эти магазинчики были похожи друг на друга как две капли воды — маленькие, тесные, какие-то убогие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37