Открыв его, затолкал внутрь винтовку. Она оказалась слишком длинной. Крышка тубуса не закрывалась. Тогда Андрей свинтил глушитель и, обернув подвернувшейся газетой, затолкал в тубус рядом с прицелом. Теперь крышка захлопнулась. Ему даже удалось захлестнуть петли замочков. Еще раз подошел к окну — следователь сидел на прежнем месте, с любопытством оглядываясь по сторонам. В глубине улицы показался красный трамвай. Через три минуты он будет на остановке. Через пять минут раздастся скрежет, который должен погасить звук выстрела.
Но выстрела не будет.
Андрей оглянулся — не забыл ли чего. Нет, тубус с ним. Винтовка внутри. Патрон, который он вынул из замкового устройства, тоже внутри тубуса.
У двери прислушался. Не услышав никаких звуков на площадке, вышел, закрыл за собой дверь. Ключ оставил в кармане. Спустился на один пролет, взял железную лестницу и приставил ее к провалу в потолке. Взобравшись на самый верх, с усилием открыл люк и протиснулся на чердак. Здесь стояла невероятная духота, но он не заметил ее. Согнувшись так, что свободной рукой приходилось опираться на острые комья шлака, Андрей пробрался к первому подъезду. Самое большее, чего он опасался — люк заперли на замок. Но страхи оказались напрасными. Дверь поддалась и он откинул ее в сторону. На площадке никого не было. Взяв ручку тубуса в зубы, Андрей свесился вниз, повис на руках. Пол площадки был от него в метре. Спрыгнул почти бесшумно. Прислушался. Все было спокойно. Сбежав на первый этаж, выглянул наружу. Приоткрыв дверь, выскользнул из подъезда и скрылся в кустах. Даже если кто-то наблюдал за дверью, в которую он вошел, то вряд ли догадался присматривать и за этим подъездом, в ста метрах от первого.
Кустами Андрей пробрался в соседний двор, оказался в детском саду, а пройдя задами, вышел к соседней улице. Мотоцикл стоял на месте. Через десять минут он уже выезжал из города. А еще через полчаса лежал на сене во дворе маленького бревенчатого дома. Сено было теплым, свежим, еще не совсем просохшим. Андрей покусывал травинку и еще и еще раз припоминая свои действия за день. Не все ему нравилось, кое в чем он себя упрекнул, чертыхнулся, но главное удалось. И пока он еще был в безопасности.
"Чемоданчик, — вдруг вспомнил он. — Ведь здесь уже два или три дня лежит чемоданчик, который он прихватил в квартире Заварзина”. Андрей вскочил, бросился в дом, сбежал в подвал и за мешками с картошкой увидел завернутый в мешковину прямоугольный предмет. Здесь же в подвале он его и открыл. И разочаровался — чемоданчик был набит бумагами. Но вчитавшись в них, убедился, что они не так уж и бесполезны. Это были накладные, расписки, личные записки с просьбами выдать деньги, выдать продукты, загрузить машину и так далее. На дне чемоданчика Андрей нащупал несколько плотных пачек в почтовых конвертах. Развернув их, увидел доллары. Сотенные купюры были сложены в несколько пакетов и перетянуты резиновыми кольцами. Он не стал их пересчитывать, но про себя прикинул — три пачки по сто штук в каждой... Тридцать тысяч долларов. При нынешнем курсе черного рынка... Пятнадцать миллионов рублей. “Неплохая добыча за вечер”, — криво усмехнулся Андрей. Отделив доллары от бумаг, он завернул их в мешок и запихнул под ссыпанную в углу картошку. Чемоданчик снова поставил в угол на прежнее место, замаскировав мешками.
— Крутой ты парень, Андрюша, — сказал он себе, выбираясь из подвала. Содержимое чемоданчика нисколько его не обрадовало. Наоборот, он ощутил беспокойство, только теперь поняв, какой удар нанес Заварзину и всей его компании. — То ли еще будет, — пробормотал Андрей, падая на сено. — То ли еще будет...
* * *
Подгайцев остановил машину, заглушил мотор и некоторое время сидел без движения, осторожно оглядываясь по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, перешел улицу и поднялся по ступенькам в ресторан. У стеклянных дверей стояла унылая очередь, но он протиснулся сквозь потные тела и была в его движениях та уверенность, которая обычно раздвигает самые плотные толпы.
К стеклу придвинулось массивное красноватое лицо швейцара и двери открылись.
— Спасибо, батя, — Подгайцев опустил в карман старика сотню. Взглянув на часы, остался собой доволен. Он вошел точно в назначенное время. В углу стоял маленький двухместный столик с холодной закуской. Подгайцев сел и спокойно принялся за еду.
Через пять минут от компании в другом конце зала отделился Заварзин, подошел и сел напротив.
— Аппетит, смотрю, у тебя хороший, — сказал он. — А дела?
— А дела плохи.
— Что там опять?
— Клиент пришел вовремя и ждал целый час. Минута в минуту. Но ничего не произошло. Клиент поднялся и ушел.
— Так, — крякнул Заварзин с досадой. — Дальше.
— Наш человек вошел в дом вовремя. За пять минут до срока с ним был разговор. Все по плану. В половине первого звоню ему, чтобы спросить в чем дело...
— А он?
— Не отвечает. Думаю, его там нет.
— Видел, как он выходил?
— Нет, из подъезда Андрей не выходил. А другого выхода нет. Войти в квартиру мы не решились — вдруг продался... И нас бы там взяли. Пошли на маленькую хитрость... Соседу на четвертом этаже я отнес записку и сказал, что, мол, поскольку, друга моего нет, то надо бы ему записку передать. Взял у него телефон. Звоню полчаса назад. Записку передал? Не передал, — отвечает. — В квартире никого нет.
— Но Андрей вошел туда?
— Я сам видел, а потом разговаривал с ним по телефону. Он был на месте. Сказал, что все в порядке, приступает.
— И как все это понимать?
— А черт его знает! Как бы инструмент не унес... Заварзин некоторое время сидел, подперев щеки кулаками и глядя на закуску, которую Подгайцев сначала несмело, а потом все охотнее снова принялся поглощать, торопясь покончить с ней до завершения разговора. Время от времени он виновато взглядывал на Заварзина, дескать, дела делами, а подкрепиться надо, ты уж прости великодушно.
— Хватит жрать, — наконец произнес тот. — Нет времени. Работа ждет.
— Какая? — поперхнулся Подгайцев.
— Девочка. Очень рад был повидаться, дорогой друг, извини, больше не могу уделить тебе времени, — он тяжело поднялся, оперевшись о стол так, что скатерть съехала в сторону и Подгайцев в последний момент успел подхватить падающий фужер. — Расплатиться не забудь, — сказал на прощание Заварзин и, чуть покачиваясь, пошел к оставленной компании.
Подгайцев успел еще что-то бросить в рот, выпил стакан воды, в целлофановый пакет запихнул остатки трапезы, оставил под рюмкой деньги и, не задерживаясь, вышел из ресторана.
* * *
Когда раздался звонок. Света насторожилась — так никто не звонил. Длинный, уверенный, какой-то нахальный звонок, словно человек заранее был уверен, что его ждут. Подойдя к двери, она увидела в глазок искаженное лицо незнакомого парня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Но выстрела не будет.
Андрей оглянулся — не забыл ли чего. Нет, тубус с ним. Винтовка внутри. Патрон, который он вынул из замкового устройства, тоже внутри тубуса.
У двери прислушался. Не услышав никаких звуков на площадке, вышел, закрыл за собой дверь. Ключ оставил в кармане. Спустился на один пролет, взял железную лестницу и приставил ее к провалу в потолке. Взобравшись на самый верх, с усилием открыл люк и протиснулся на чердак. Здесь стояла невероятная духота, но он не заметил ее. Согнувшись так, что свободной рукой приходилось опираться на острые комья шлака, Андрей пробрался к первому подъезду. Самое большее, чего он опасался — люк заперли на замок. Но страхи оказались напрасными. Дверь поддалась и он откинул ее в сторону. На площадке никого не было. Взяв ручку тубуса в зубы, Андрей свесился вниз, повис на руках. Пол площадки был от него в метре. Спрыгнул почти бесшумно. Прислушался. Все было спокойно. Сбежав на первый этаж, выглянул наружу. Приоткрыв дверь, выскользнул из подъезда и скрылся в кустах. Даже если кто-то наблюдал за дверью, в которую он вошел, то вряд ли догадался присматривать и за этим подъездом, в ста метрах от первого.
Кустами Андрей пробрался в соседний двор, оказался в детском саду, а пройдя задами, вышел к соседней улице. Мотоцикл стоял на месте. Через десять минут он уже выезжал из города. А еще через полчаса лежал на сене во дворе маленького бревенчатого дома. Сено было теплым, свежим, еще не совсем просохшим. Андрей покусывал травинку и еще и еще раз припоминая свои действия за день. Не все ему нравилось, кое в чем он себя упрекнул, чертыхнулся, но главное удалось. И пока он еще был в безопасности.
"Чемоданчик, — вдруг вспомнил он. — Ведь здесь уже два или три дня лежит чемоданчик, который он прихватил в квартире Заварзина”. Андрей вскочил, бросился в дом, сбежал в подвал и за мешками с картошкой увидел завернутый в мешковину прямоугольный предмет. Здесь же в подвале он его и открыл. И разочаровался — чемоданчик был набит бумагами. Но вчитавшись в них, убедился, что они не так уж и бесполезны. Это были накладные, расписки, личные записки с просьбами выдать деньги, выдать продукты, загрузить машину и так далее. На дне чемоданчика Андрей нащупал несколько плотных пачек в почтовых конвертах. Развернув их, увидел доллары. Сотенные купюры были сложены в несколько пакетов и перетянуты резиновыми кольцами. Он не стал их пересчитывать, но про себя прикинул — три пачки по сто штук в каждой... Тридцать тысяч долларов. При нынешнем курсе черного рынка... Пятнадцать миллионов рублей. “Неплохая добыча за вечер”, — криво усмехнулся Андрей. Отделив доллары от бумаг, он завернул их в мешок и запихнул под ссыпанную в углу картошку. Чемоданчик снова поставил в угол на прежнее место, замаскировав мешками.
— Крутой ты парень, Андрюша, — сказал он себе, выбираясь из подвала. Содержимое чемоданчика нисколько его не обрадовало. Наоборот, он ощутил беспокойство, только теперь поняв, какой удар нанес Заварзину и всей его компании. — То ли еще будет, — пробормотал Андрей, падая на сено. — То ли еще будет...
* * *
Подгайцев остановил машину, заглушил мотор и некоторое время сидел без движения, осторожно оглядываясь по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, перешел улицу и поднялся по ступенькам в ресторан. У стеклянных дверей стояла унылая очередь, но он протиснулся сквозь потные тела и была в его движениях та уверенность, которая обычно раздвигает самые плотные толпы.
К стеклу придвинулось массивное красноватое лицо швейцара и двери открылись.
— Спасибо, батя, — Подгайцев опустил в карман старика сотню. Взглянув на часы, остался собой доволен. Он вошел точно в назначенное время. В углу стоял маленький двухместный столик с холодной закуской. Подгайцев сел и спокойно принялся за еду.
Через пять минут от компании в другом конце зала отделился Заварзин, подошел и сел напротив.
— Аппетит, смотрю, у тебя хороший, — сказал он. — А дела?
— А дела плохи.
— Что там опять?
— Клиент пришел вовремя и ждал целый час. Минута в минуту. Но ничего не произошло. Клиент поднялся и ушел.
— Так, — крякнул Заварзин с досадой. — Дальше.
— Наш человек вошел в дом вовремя. За пять минут до срока с ним был разговор. Все по плану. В половине первого звоню ему, чтобы спросить в чем дело...
— А он?
— Не отвечает. Думаю, его там нет.
— Видел, как он выходил?
— Нет, из подъезда Андрей не выходил. А другого выхода нет. Войти в квартиру мы не решились — вдруг продался... И нас бы там взяли. Пошли на маленькую хитрость... Соседу на четвертом этаже я отнес записку и сказал, что, мол, поскольку, друга моего нет, то надо бы ему записку передать. Взял у него телефон. Звоню полчаса назад. Записку передал? Не передал, — отвечает. — В квартире никого нет.
— Но Андрей вошел туда?
— Я сам видел, а потом разговаривал с ним по телефону. Он был на месте. Сказал, что все в порядке, приступает.
— И как все это понимать?
— А черт его знает! Как бы инструмент не унес... Заварзин некоторое время сидел, подперев щеки кулаками и глядя на закуску, которую Подгайцев сначала несмело, а потом все охотнее снова принялся поглощать, торопясь покончить с ней до завершения разговора. Время от времени он виновато взглядывал на Заварзина, дескать, дела делами, а подкрепиться надо, ты уж прости великодушно.
— Хватит жрать, — наконец произнес тот. — Нет времени. Работа ждет.
— Какая? — поперхнулся Подгайцев.
— Девочка. Очень рад был повидаться, дорогой друг, извини, больше не могу уделить тебе времени, — он тяжело поднялся, оперевшись о стол так, что скатерть съехала в сторону и Подгайцев в последний момент успел подхватить падающий фужер. — Расплатиться не забудь, — сказал на прощание Заварзин и, чуть покачиваясь, пошел к оставленной компании.
Подгайцев успел еще что-то бросить в рот, выпил стакан воды, в целлофановый пакет запихнул остатки трапезы, оставил под рюмкой деньги и, не задерживаясь, вышел из ресторана.
* * *
Когда раздался звонок. Света насторожилась — так никто не звонил. Длинный, уверенный, какой-то нахальный звонок, словно человек заранее был уверен, что его ждут. Подойдя к двери, она увидела в глазок искаженное лицо незнакомого парня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119