Из безмолвия и из ощущения, что в разуме твоем и твоих чувствах поселилось
что-то чужое, возникла музыка. Отсветы на деревянных стенах качались,
падали, меняли форму.
- Было предсказано, что Скиталец будет выбирать тебе товарищей. На
какое-то время.
Роканнон не понял, кто произнес это: он, Кьо или его, Роканнона,
память. Слова эти появились одновременно и в его сознании, и в сознании
Кьо. Девушки резко отдалились одна от другой, тени их взбежали по стенам,
у одной из девушек сверкнули, качнувшись, распущенные волосы. Танец без
музыки кончился, девушки без имен (если только не считать именем
чередованья света и тени) замерли. Так пришел к завершению, оставив после
себя тишину, рисунок, в котором двигались некоторое время сознание
Роканнона и сознание Кьо.
8
Под тяжело машущими крыльями Роканнон видел неровный каменный склон,
хаос валунов, убегающих под ними назад и вниз, так что конь, поднимавшийся
из последних сил к перевалу, левым крылом почти эти камни задевал. Бедра
Роканнона были крепко пристегнуты ремнями к сбруе: порывы ветра время от
времени едва не переворачивали крылатых в воздухе. Роканнона хорошо
согревал герметитовый костюм, зато Яхану, сидевшему у него за спиной и
закутанному во все их плащи и меховые шкуры, было страшно холодно;
предвидя, что так будет, он еще до начала полета попросил Роканнона
крепко-накрепко привязать его руки к седлу. Могиен, летевший впереди на
коне, менее обремененном весом седоков и поклажи, переносил холод и высоту
гораздо лучше Яхана.
Пятнадцать дней назад они, попрощавшись с Кьо, отправились из
последней деревни фииа через предгорья и сравнительно низкие параллельные
хребты к месту, которое издалека казалось широким перевалом. Он фииа
ничего вразумительного узнать не удалось, стоило только заговорить о
переходе через горы, как фииа умолкали и съеживались.
Первые дни в горах прошли хорошо, но чем выше поднимались
путешественники, тем труднее становилось крылатым: кислорода из
разреженного воздуха к ним в легкие поступало меньше, чем они сжигали в
полете. На больших высотах погода то и дело менялась, а холод усилился. За
последние три дня путешественники покрыли не больше пятнадцати километров,
да и то почти вслепую. Ради того, чтобы крылатые получили свой рацион
вяленого мяса, они отдали им свой запас и обрекли себя тем самым на голод;
утром Роканнон отдал коням последнее мясо, еще оставшееся в мешке: ведь
если кони не смогут миновать перевал в этот же день, им придется повернуть
назад и опуститься в лесистой местности, где они смогут поохотиться и
отдохнуть, но потом должны будут все начать заново. Похоже было, что
сейчас они следуют правильным путем, но с вершин на востоке дул ужасающий,
пронизывающий насквозь ветер, а небо постепенно затягивала тяжелая пелена
белых облаков. По-прежнему Могиен летел впереди, а Роканнон подгонял
своего коня, чтобы не отстать; в этом бесконечном мучительном полете на
большой высоте ведущим был Могиен, а он, Роканнон, был ведомым.
Могиен его окликнул, и Роканнон снова заторопил крылатого,
вглядываясь сквозь замерзшие ресницы: не прервется ли где-нибудь хоть
ненадолго этот бесконечный, полого уходящий вверх хаос. И вдруг каменный
склон исчез, и Роканнон увидел далеко-далеко внизу ровное снежное поле;
это был перевал. По-прежнему справа и слева уходили в снеговые тучи
овеваемые ветрами пики. Могиен летел впереди, но недалеко. Его спокойное
лицо, когда он оборачивался, было ясно видно Роканнону; вот Роканнон
услышал, как Могиен закричал фальцетом - издал боевой клич
воина-победителя. Теперь вокруг затанцевали снежинки, они не падали, а
именно танцевали здесь, в своей обители, кружась и подпрыгивая. Каждый
раз, как поднимались огромные полосатые крылья коня, голодного и усталого,
на котором летел Роканнон, легкие животного со свистом втягивали воздух.
Могиен, чтобы Роканнон не потерял его за пеленой снега, теперь летел
медленнее. В гуще танцующих снежинок появилось едва заметное пятнышко
света, которое стало увеличиваться, излучало неяркое, но чистое золотое
сияние. Сияли уходящие вниз снежные поля. И опять вдруг поверхность
планеты упала вниз, и крылатые, растерявшись от неожиданности, забились в
огромном воздушном омуте. Далеко, очень далеко внизу, маленькие, но
отчетливо видные, лежали долины, озера, сверкающий язык ледника, зеленые
пятна рощ. Побарахтавшись в воздухе, конь Роканнона поднял крылья и стал
падать вниз; у Яхана вырвался крик ужаса, а Роканнон, зажмурившись,
вцепился обеими руками в седло.
Крылья заработали снова, падение замедлилось, перешло в трудный, но
сравнительно плавный спуск и наконец прекратилось. Конь, дрожа, лег
животом на каменистый грунт долины, в которую они спустились. Рядом
пытался так же улечься и серый конь; Могиен, смеясь, соскочил с него и
воскликнул:
- Мы перебрались, дело сделано!
Он подошел к Яхану и Роканнону; его темное лицо сияло от радости.
- Теперь, Роканнон, эти горы, обе их стороны стали частью моих
владений... Здесь мы и заночуем. Завтра отдохнувшие кони смогут
поохотиться внизу, где растут деревья, а мы отправимся туда пешком.
Слезай, Яхан.
Яхан, который сидел, ссутулившись, в заднем седле, был не в состоянии
двигаться. Могиен снял его с седла и, чтобы как-то укрыть от обжигающе
холодного ветра, уложил под выступом большого камня; хоть предвечернее
небо было ясным, дневное светило грело едва ли сильнее Большой Звезды -
крошки хрусталя в небе на юго-западе. Пока Роканнон освобождал крылатых от
сбруи, Могиен пытался помочь своему бывшему слуге. Сложит костер было не
из чего: путешественники находились много выше линии, за которой начинался
лес. Роканнон снял с себя герметитовый костюм, и, не обращая внимания на
слабые протесты испуганного Яхана, заставил его надеть костюм на себя, а
сам закутался в шкуры. Люди и крылатые кони сбились, чтобы согреться, в
тесную кучку, и люди разделили с конями остаток воды и сухарей, которые им
дали на дорогу фииа. Приближалась ночь. Как-то сразу высыпали звезды, и,
казалось, совсем рядом засияли две самые яркие из четырех лун.
Посреди ночи Роканнон проснулся, хотя сон был глубокий, без
сновидений. Вокруг - холод, безмолвие и свет звезд. Яхан держал его за
локоть и, шепча, трясущейся рукой на что-то показывал. Роканнон посмотрел
в ту сторону, куда показывал Яхан, и увидел тень, стоящую на большом
валуне и загораживающую собой часть звездного неба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40