– Нужен особый ключ, и нужно верить, что он сработает. Верить по-настоящему. И тогда… тогда, если ключ сработает – ты можешь уходить.
– Куда?
– В лучшие края, где отец не будет драться, а ребята не будут насмехаться. Где не надо прятаться.
– Кто тебе про это рассказал? – спросила Сьюзен.
– Джуди. До того, как ушла. Сьюзен снова охватила дрожь.
У Билли был такой серьезный вид, он так уверенно говорил, что девочка невольно подумала: «А что, если все это правда?»
– Но туда нужно входить сразу, как только эта дверь откроется, – продолжал Билли. – Сразу. Другой возможности не будет.
– Это Джуди тебе сказала? – спросила Сьюзен. Билли кивнул.
– И ты никому об этом не говорил?
– А кому я мог сказать? – удивился Билли. – Кто бы мне поверил?
– А почему мне не сказал?
– Ну, говорю же сейчас.
Сьюзен сняла очки и снова стала протирать их, сосредоточившись на этом занятии. Убежать… оказаться там, где никто не будет унижать тебя. Неужто это возможно?
– Помнишь, Джуди исчезла прямо из своей комнаты? – продолжал Билли. – Среди ночи. Как, по-твоему, разве какой-то псих мог попасть к ней в дом, не разбудив родителей? Нет! Она рассказала мне про ключ до того, как сбежала, и сообщила, где его оставит. Сначала я подумал: вешает мне лапшу на уши. Но ведь она и впрямь исчезла, вот я и понял, что это правда. Я пошел к ней на задний двор и нашел ключ – он, как она и обещала, лежал за кладовкой, где ее отец хранит инструменты.
– И какой он?
Билли положил ее книгу на землю между ними и вытащил из кармана какой-то медный предмет – это оказалась фигурка волка, такая потускневшая, что выглядела почти как бронзовая. Он потер ее о джинсы на коленке и протянул Сьюзен. Фигурка нисколько не походила на те ключи, которые она видела.
– Как же он отпирает дверь? – спросила она.
– Он вроде как вместо сторожа, охраняющего ту дверь, – сказал Билли, поглаживая фигурку. – Надо крепко держать ключ в руке и позвать волка. И надо твердо верить, что волк придет…
Сьюзен медленно кивнула, словно себе самой.
– А когда… когда ты уйдешь туда? – спросила она.
– Сейчас, Сьюзи. Прямо сейчас. Пойдешь со мной?
– Я…
Сьюзен вспомнила, как Бобби Которн и его дружки схватили ее в парке и стали перебрасывать от одного к другому. «Лучше бы тебе родиться парнем, – сказал кто-то из них, – а так, при твоем-то лице, тебе надеяться не на что!» При ее-то лице… У нее слишком большой рот, кривые зубы. Уши торчат. Ей даже зеркала не нужно, и так понятно, какая она уродина. Стоит только посмотреть кому-нибудь в глаза. Кому угодно. Сразу ясно станет.
– Я пойду с тобой, – сказала она.
Билли расплылся в улыбке, отчего из-за его распухшего глаза все лицо как-то странно перекосилось.
– Классно!
– Что надо делать?
Билли, сидевший на корточках, распрямился.
– Позвать его. – Он постучал себя по груди. – Вот здесь. И нам надо твердо верить, что он придет.
С некоторым сомнением Сьюзен тоже встала.
– Только и всего?
– Тут самое главное – точно ли нам позарез нужно отсюда убраться, – пояснил Билли. – Так мне говорила Джуди. Одно я наверняка знаю – это наш единственный шанс.
Он отвернулся и уставился на пустырь, у него даже лоб сморщился, так он напрягал глаза. Сьюзен поглядела на него и тоже стала смотреть на пустырь.
«Все это как-то слишком просто, – подумала она. – Ведь колдовство должно быть куда сложнее. А так может сделать каждый. Ну да, – ответила она сама себе, – только прежде надо найти фигурку волка. Надо иметь ключ».
Если бы все это рассказал ей кто-нибудь другой, она бы ответила: «Ну прямо! Не забудь еще сказки про Санта-Клауса!» Но тайну бронзового волка ей открыл Билли, а Билли такая ерунда, как Санта-Клаус, не волновала, разве что в книгах. Он знал разницу между тем, что бывает на самом деле, а чего не бывает. И потом, он упертый. Хоть он и слишком мал, чтобы тягаться со старшими ребятами, когда те ищут, с кем бы схватиться, но уж если он им попался, то не подаст виду, что боится, у него смелости хватит. Стерпит, плакать не будет, домой не побежит.
«Не побежит, – подумала Сьюзен, – потому что дома ему достанется в десять раз больше, чем в школьном дворе».
Значит, звать волка. Так и быть. Она согласилась на это и почувствовала себя довольно глупо, но если этот волк обернется Питером Пэном и заберет их отсюда…
Сьюзен ощутила, что Билли бьет дрожь, и открыла глаза, хотя даже не заметила, как зажмурилась. Она взглянула на Билли и почему-то почувствовала, как он дрожит, а ведь он по-прежнему стоял на некотором расстоянии от нее. Как будто от его дрожи задвигался воздух между ними, и она сама ощутила, как по ее коже побежали мурашки. А теперь она увидела, что он весь трясется, и даже руки, плотно прижатые к телу, и те дергаются.
На лице Билли появилось странное выражение: оно стало радостным. Сьюзен подумала, что никогда не видела его таким довольным – лицо было просто спокойное и мечтательно-радостное. Она хотела его окликнуть, но тут услышала какой-то далекий дробный звук. И поняла, что Билли больше не старается приманить волка, а что-то видит там, посредине пустыря.
Сьюзен медленно обернулась, и ей показалось, что она сейчас умрет.
Вдали, в самом центре пустыря, среди сорняков, битых бутылок и прочего мусора, стоял огромный пес, таких больших она еще не видела. Нет, это был не пес. Наверно, это волк. Тот самый волк. Густая серая шерсть на загривке напоминала львиную гриву. Широкая грудь. Большая голова. А глаза… они были такого же цвета, как у сибирской хаски, но это была вовсе не хаска. В звере чувствовалось что-то дикое. Хищное. Прозрачные голубые глаза блестели, словно яркий солнечный луч, проходящий через сосульку.
Билли повернулся к Сьюзен, глаза его сияли.
– Ох, Сьюзи… – Его шепот напоминал тихий вздох.
Сьюзен кивнула. Он пришел. Губы у нее растянулись было в улыбке, но тут с волком что-то произошло. Он стал… изменяться. Встал на задние лапы, задрал нос, с его телом стало что-то твориться, и вот уже перед ними на пустыре стоял какой-то гибрид – получеловек-полуволк.
«О боже, – подумала Сьюзен, – да это же человековолк из фильмов ужасов, которые показывают ночью!»
Она испуганно отступила на шаг. Может быть, она не поверила по-настоящему, но Билли-то, конечно, верил, и что-то все же появилось. (Наверно, это какой-то фокус.)
Вот оно стоит там, нечто совершенно невозможное. Только оно совсем не страшное, не такое, как в кино. А глаза у него… далекие-далекие, холодные и добрые одновременно. В таких глазах утонешь запросто. Они обещают спасение от всякой боли. И могут все вылечить. Только в жизни так не бывает, правда? Ведь легких выходов нет, разве не так?
(Все-таки это какой-то фокус.)
А из-за забора, с другой стороны пустыря, того и гляди вылезут братья Которны со своей шайкой и начнут скалить зубы и показывать на них с Билли пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Куда?
– В лучшие края, где отец не будет драться, а ребята не будут насмехаться. Где не надо прятаться.
– Кто тебе про это рассказал? – спросила Сьюзен.
– Джуди. До того, как ушла. Сьюзен снова охватила дрожь.
У Билли был такой серьезный вид, он так уверенно говорил, что девочка невольно подумала: «А что, если все это правда?»
– Но туда нужно входить сразу, как только эта дверь откроется, – продолжал Билли. – Сразу. Другой возможности не будет.
– Это Джуди тебе сказала? – спросила Сьюзен. Билли кивнул.
– И ты никому об этом не говорил?
– А кому я мог сказать? – удивился Билли. – Кто бы мне поверил?
– А почему мне не сказал?
– Ну, говорю же сейчас.
Сьюзен сняла очки и снова стала протирать их, сосредоточившись на этом занятии. Убежать… оказаться там, где никто не будет унижать тебя. Неужто это возможно?
– Помнишь, Джуди исчезла прямо из своей комнаты? – продолжал Билли. – Среди ночи. Как, по-твоему, разве какой-то псих мог попасть к ней в дом, не разбудив родителей? Нет! Она рассказала мне про ключ до того, как сбежала, и сообщила, где его оставит. Сначала я подумал: вешает мне лапшу на уши. Но ведь она и впрямь исчезла, вот я и понял, что это правда. Я пошел к ней на задний двор и нашел ключ – он, как она и обещала, лежал за кладовкой, где ее отец хранит инструменты.
– И какой он?
Билли положил ее книгу на землю между ними и вытащил из кармана какой-то медный предмет – это оказалась фигурка волка, такая потускневшая, что выглядела почти как бронзовая. Он потер ее о джинсы на коленке и протянул Сьюзен. Фигурка нисколько не походила на те ключи, которые она видела.
– Как же он отпирает дверь? – спросила она.
– Он вроде как вместо сторожа, охраняющего ту дверь, – сказал Билли, поглаживая фигурку. – Надо крепко держать ключ в руке и позвать волка. И надо твердо верить, что волк придет…
Сьюзен медленно кивнула, словно себе самой.
– А когда… когда ты уйдешь туда? – спросила она.
– Сейчас, Сьюзи. Прямо сейчас. Пойдешь со мной?
– Я…
Сьюзен вспомнила, как Бобби Которн и его дружки схватили ее в парке и стали перебрасывать от одного к другому. «Лучше бы тебе родиться парнем, – сказал кто-то из них, – а так, при твоем-то лице, тебе надеяться не на что!» При ее-то лице… У нее слишком большой рот, кривые зубы. Уши торчат. Ей даже зеркала не нужно, и так понятно, какая она уродина. Стоит только посмотреть кому-нибудь в глаза. Кому угодно. Сразу ясно станет.
– Я пойду с тобой, – сказала она.
Билли расплылся в улыбке, отчего из-за его распухшего глаза все лицо как-то странно перекосилось.
– Классно!
– Что надо делать?
Билли, сидевший на корточках, распрямился.
– Позвать его. – Он постучал себя по груди. – Вот здесь. И нам надо твердо верить, что он придет.
С некоторым сомнением Сьюзен тоже встала.
– Только и всего?
– Тут самое главное – точно ли нам позарез нужно отсюда убраться, – пояснил Билли. – Так мне говорила Джуди. Одно я наверняка знаю – это наш единственный шанс.
Он отвернулся и уставился на пустырь, у него даже лоб сморщился, так он напрягал глаза. Сьюзен поглядела на него и тоже стала смотреть на пустырь.
«Все это как-то слишком просто, – подумала она. – Ведь колдовство должно быть куда сложнее. А так может сделать каждый. Ну да, – ответила она сама себе, – только прежде надо найти фигурку волка. Надо иметь ключ».
Если бы все это рассказал ей кто-нибудь другой, она бы ответила: «Ну прямо! Не забудь еще сказки про Санта-Клауса!» Но тайну бронзового волка ей открыл Билли, а Билли такая ерунда, как Санта-Клаус, не волновала, разве что в книгах. Он знал разницу между тем, что бывает на самом деле, а чего не бывает. И потом, он упертый. Хоть он и слишком мал, чтобы тягаться со старшими ребятами, когда те ищут, с кем бы схватиться, но уж если он им попался, то не подаст виду, что боится, у него смелости хватит. Стерпит, плакать не будет, домой не побежит.
«Не побежит, – подумала Сьюзен, – потому что дома ему достанется в десять раз больше, чем в школьном дворе».
Значит, звать волка. Так и быть. Она согласилась на это и почувствовала себя довольно глупо, но если этот волк обернется Питером Пэном и заберет их отсюда…
Сьюзен ощутила, что Билли бьет дрожь, и открыла глаза, хотя даже не заметила, как зажмурилась. Она взглянула на Билли и почему-то почувствовала, как он дрожит, а ведь он по-прежнему стоял на некотором расстоянии от нее. Как будто от его дрожи задвигался воздух между ними, и она сама ощутила, как по ее коже побежали мурашки. А теперь она увидела, что он весь трясется, и даже руки, плотно прижатые к телу, и те дергаются.
На лице Билли появилось странное выражение: оно стало радостным. Сьюзен подумала, что никогда не видела его таким довольным – лицо было просто спокойное и мечтательно-радостное. Она хотела его окликнуть, но тут услышала какой-то далекий дробный звук. И поняла, что Билли больше не старается приманить волка, а что-то видит там, посредине пустыря.
Сьюзен медленно обернулась, и ей показалось, что она сейчас умрет.
Вдали, в самом центре пустыря, среди сорняков, битых бутылок и прочего мусора, стоял огромный пес, таких больших она еще не видела. Нет, это был не пес. Наверно, это волк. Тот самый волк. Густая серая шерсть на загривке напоминала львиную гриву. Широкая грудь. Большая голова. А глаза… они были такого же цвета, как у сибирской хаски, но это была вовсе не хаска. В звере чувствовалось что-то дикое. Хищное. Прозрачные голубые глаза блестели, словно яркий солнечный луч, проходящий через сосульку.
Билли повернулся к Сьюзен, глаза его сияли.
– Ох, Сьюзи… – Его шепот напоминал тихий вздох.
Сьюзен кивнула. Он пришел. Губы у нее растянулись было в улыбке, но тут с волком что-то произошло. Он стал… изменяться. Встал на задние лапы, задрал нос, с его телом стало что-то твориться, и вот уже перед ними на пустыре стоял какой-то гибрид – получеловек-полуволк.
«О боже, – подумала Сьюзен, – да это же человековолк из фильмов ужасов, которые показывают ночью!»
Она испуганно отступила на шаг. Может быть, она не поверила по-настоящему, но Билли-то, конечно, верил, и что-то все же появилось. (Наверно, это какой-то фокус.)
Вот оно стоит там, нечто совершенно невозможное. Только оно совсем не страшное, не такое, как в кино. А глаза у него… далекие-далекие, холодные и добрые одновременно. В таких глазах утонешь запросто. Они обещают спасение от всякой боли. И могут все вылечить. Только в жизни так не бывает, правда? Ведь легких выходов нет, разве не так?
(Все-таки это какой-то фокус.)
А из-за забора, с другой стороны пустыря, того и гляди вылезут братья Которны со своей шайкой и начнут скалить зубы и показывать на них с Билли пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88