– Ну, допустим, я его убила, но как ты это узнал? – спросила она.
Она всегда соблюдала осторожность. Свидетелей у нее никогда не было.
– Он сказал мне, что ты задумала его убить.
– Бред какой-то, – пожала плечами Апплес. – Все равно ничего не понимаю!
На светофоре зажегся зеленый, и она свернула на Карлинг авеню. Апплес чуяла, что ее похититель начинает волноваться, и догадывалась, что у него на уме:
«Почему она так спокойна? Почему не боится?» «Потому что я давно мертва, болван!»
– Ну так что? – спросила Апплес.
– Рэнделл был ростом пять футов восемь дюймов и весил сто шестьдесят фунтов. Видный такой блондин. Он часто заходил в кофейню, где ты работаешь.
Внезапно перед глазами Апплес отчетливо всплыло лицо. Теперь она вспомнила этого Рэнделла Гейджа! Оказывается, она слишком хорошо его помнила, хотя и не знала, как его зовут. С тех пор как он в первый раз увидел ее во «Второй чашке» – кофейне, где она подрабатывала, он появлялся там каждый раз, когда была ее смена. «А. Смит», – громко читал он обычно надпись на ее бэйджике и допытывался, как ее зовут, но она не говорила. Однажды он совершил роковую ошибку – сгреб ее после окончания вечерней смены и силой затолкал в свой фургон. А там стал похваляться тем, сколько девушек он обработал, и тем, что последняя в живых не осталась, а потому, если Апплес не хочет расстаться с жизнью, пусть ляжет на спинку и наслаждается удачей, и пусть она, симпомпончик такой, не сомневается – наслаждение он ей гарантирует. Ручается, что доставит удовольствие.
Но Апплес не стала проверять его правоту, а предпочла выпить из него кровь.
А потом не смогла вернуться в то место, куда спрятала тело, и, когда три дня прошли, он ожил. Ей пришлось искать его чуть ли не всю ночь, пока она не обнаружила идиота в чьем-то саду, где он пытался спрятаться в сарае от первых лучей рассвета. Будто бы солнце и в самом деле могло его сжечь.
– Ты так и не объяснил мне, откуда у тебя мой адрес, – настаивала Апплес.
– Пришлось побегать, – ответил ее похититель.
– И что же ты собираешься со мной сделать?
– То самое, что ты сотворила с Рэнделлом. Езжай по Квинс-вэй! – прибавил он, когда они проехали Кирквуд-авеню.
Апплес хотелось въехать с размаху в ближайший фонарный столб, но она вовремя вспомнила, что тот глухой угол, куда он хочет ее завезти, больше соответствует ее интересам.
– Твой братец изнасиловал и убил двенадцатилетнюю девчонку, – сказала Апплес, и голос ее звучал жестко и холодно.
– Этого никто не сможет доказать, – качнул головой ее похититель.
– Он сам рассказал мне, ты, недотепа!
– Неважно! Все равно у тебя не было права его убивать.
– А я и не говорю, что это я его убила.
– Он сказал мне, что ты на него охотишься, – позвонил, назвал твое имя, сказал, где ты работаешь, какая ты из себя.
Апплес подумала, что Рэнделл при этом вряд ли сообщил брату, что он уже мертвец.
– Ну и что? – спросила она.
– Он мой брат.
Это Апплес могла понять.
5
Кто меня превратил? Я так и не узнала, как ее звали. Она только сказала, что ей понравился мой внутренний облик! Она увезла меня, высосала мою кровь и три дня сидела со мной, пока я не ожила – уже вампиром. Тогда она меня отпустила.
Ну конечно, до того, как я вернулась домой, где мне предстояло выдержать атаку родных, мы с ней побеседовали. Она ознакомила меня со всеми правилами и условиями моей новой жизни. Разумеется, дело не в том, что существуют вампиры-полицейские, которые следят за порядком и штрафуют вампиров-нарушителей. Просто нужно знать, что можно делать и чего делать нельзя. Вот это-то она мне и разъяснила. Изложила все основы вампирской мифологии. Полезные сведения. Но так и не сказала, почему она решила меня превратить, ну кроме того, что я уже упоминала – внутренний облик! Поэтому о ней я знаю столько же, сколько и вы.
Нет, больше я никогда ее не видела.
6
– И как я его убила?
– Что?
– Как, по-твоему, я убила твоего брата?
Теперь они ехали по Квинс-вэй – шоссе, рассекающему город с востока на запад. Апплес выдерживала допустимую скорость – сто километров в час, и они уже оставили позади торговый центр Бэйшор и приближались к выезду из города. Последние несколько километров ехали молча. Переживший брата Гейдж смотрел в ветровое стекло, прижимая к бедру револьвер. Он повернулся к Апплес.
– Вот это-то я и хочу выяснить!
– А ты сам когда-нибудь кого-нибудь убивал?
– Случалось пару раз, – пожал он плечами, – одного парня во время налета, другого в тюрьме. Но никто не знал, что это я.
– Ну и как это тебе?
– О чем ты, черт тебя побери? Апплес быстро взглянула на него.
– Приятно тебе было? Ты чувствовал, что ты прав? Может, тебе было не по себе? Мучился потом? Тосковал?
– А ты что чувствовала?
– Пустоту.
– Так что Рэнделла убила ты?
– Я этого не говорила.
– На тебя посмотришь – такая смазливенькая славная девчушка, сколько тебе? Шестнадцать?
«Было, когда я умерла», – подумала Апплес. С тех пор она ни на день не повзрослела. Пока это никого не беспокоило, но скоро привлечет внимание. Однако ей осталось выждать только год. А тогда Кэсси исполнится шестнадцать, и она передаст ей свой Дар. Ведь что главное – вампиры не болеют! Если даже что-то с вами было к моменту превращения – все проходит. Так что Кэсси распрощается и с шиной для хромой ноги, и с астмой. Пока еще она об этом не подозревает, но Апплес уже представляет, как им обеим всегда будет по шестнадцать. Вечно!
– Мне девятнадцать, – сказала она Гейджу. Он кивнул.
– Ну да, а всем, кто на тебя смотрит, кажется – какая миленькая девчонка! Никто не знает, что перед ним монстр!
Апплес снова метнула на него быстрый взгляд. Это высказывание можно толковать по-всякому. Что же он знает? И кому сказал об этом, если сказал?
– Ну, насчет монстров ты спец, – сказала она, – ведь твой братец рос на твоих глазах. Да и сам ты не такой уж ангел.
Глаза его злобно сверкнули, и он навел на нее револьвер.
– Застрелишь меня сейчас – сам погибнешь, – напомнила ему Апплес.
– Заткнись давай и езжай дальше!
– Это мы уже слышали.
7
Ну и чего же мне теперь бояться? Кроме как быть обезглавленной или проткнутой колом? Представляете, как я буду тогда выглядеть? Только прикиньте! Впрочем, я шучу.
Главное вот что: от всего, чем вы дорожили при жизни, теперь, после превращения, вы шарахаетесь. Я имею в виду не людей, а разные вещи и понятия. Ну, например, если вы обожали солнце, то, став вампиром, будете бояться загорать. Если любили итальянскую кухню со всеми ее чесночными соусами, теперь их в рот не возьмете. Ну и то же самое с церковью, если вы были набожны.
И еще вот какой прикол: многих, ставших вампирами в последние годы, можно стращать шоколадом! А если не шоколадом, то всякой наркотой, не говоря уже о сигаретах, кофе и пиве – вот чего они боятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88