– Давайте оставим все эти дипломатические прятки. Что ты сама обо всём этом думаешь?
Мирбах подняла на него глаза.
– Ничего. – Она сделала короткую паузу. – Если три муравья столкнутся с крупным млекопитающим, оно их растопчет. Если то же самое млекопитающее наткнётся на несколько тысяч муравьёв, они живьём обглодают его до костей. Нечто похожее мне представляется в случае с червями и микроорганизмами. Понятно?
– Позвони Йохансону, – снова сказал Сьюсс. – Скажи ему, что мы досчитались до эффекта Стореджиа.
Борман медленно выдохнул и молча кивнул.

* * *
Тронхейм, Норвегия
Они стояли на краю вертолётной площадки, с которой открывался вид на фьорд. Водная гладь простиралась перед ними, как матовая сталь под сереющим небом.
– Ты сноб, – сказала Лунд, взглянув на ожидающий вертолёт.
– Конечно, я сноб, – ответил Йохансон. – Раз уж я вами насильно рекрутирован, то заслуживаю какого-никакого снобизма, а?
– Опять ты об этом!
– Ты и сама сноб. Так что можешь все ближайшие дни раскатывать на отличном джипе.
Лунд улыбнулась:
– Тогда хотя бы дай ключи.
Йохансон порылся в кармане пальто, достал ключ от джипа и положил ей на ладонь.
– Смотри за ним. Пока меня нет.
– Можешь не волноваться.
– Только не вздумай трахаться в нём с Каре.
– Мы не трахаемся в машинах.
– Вам только волю дай. Но ты правильно сделала, что последовала моему совету и сломала копьё, метившее в бедного Стоуна. Пусть теперь сам выуживает из воды свою фабрику.
– Боюсь тебя разочаровать, но твой совет тут не сыграл никакой роли. Помиловать Стоуна было исключительно решением Скаугена.
– Разве его помиловали?
– Если он снова всё приведёт в порядок, то может удержаться в концерне. – Она посмотрела на часы. – Примерно сейчас он, наверное, спускается в батискафе на дно. Давай держать за него большой палец.
– А почему он не отправил на дно робота? – удивился Йохансон.
– Потому что у него не все дома.
– Вот уж точно.
– Я думаю, он хочет доказать, что разрешить такой кризис под силу только ему. Что Клиффорд Стоун незаменим.
– И вы ему это позволяете?
– Ну а что? – Лунд пожала плечами. – Он всё ещё руководитель проекта. Кроме того, он прав в одном пункте. Спустившись сам, он лучше разберётся в деле.
Йохансон представил себе, как «Торвальдсон» покачивается в серой мгле, а Стоун погружается на дно: вокруг него тьма, под ним загадка.
– Однако ж он отважный человек.
– Да, – Лунд кивнула. – Он говнюк, но мужества у него не отнять.
– Ну, пока, – Йохансон поднял свою сумку. – Смотри не разбей мою машину.
– Не бойся.
Они вместе подошли к вертолёту. Скауген и в самом деле выделил ему флагманскую машину концерна, Bell-430, комфортный и ровный в полёте.
– А что собой представляет эта Карен Уивер? – спросила Лунд у самых дверей.
Йохансон подмигнул ей:
– Она молодая и красивая.
– Идиот.
– Да ладно тебе! Откуда мне знать? Понятия не имею.
Лунд помедлила. Потом обвила его шею руками.
– Береги себя, ладно?
Йохансон похлопал её по спине.
– Да что со мной случится?
– Ничего. – Она помолчала. – Впрочем, твой совет всё-таки помог. Он решил исход дела.
– Совет поехать к Каре?
– Взглянуть на некоторые вещи по-другому. Да. И поехать к Каре.
Йохансон улыбнулся. Потом расцеловал её в обе щеки.
– Созвонимся, как только я буду на месте.
– О’кей.
Он вошёл внутрь и бросил свою сумку на сиденье позади пилота. В вертолёте было десять пассажирских мест, но летел он один. Лететь предполагалось часа три.
– Сигур!
Он повернулся к ней.
– Ты… Я думаю, ты действительно мой самый лучший друг. – Она беспомощно развела руками и снова их опустила. Потом улыбнулась: – То есть, я хотела сказать…
– Да я знаю, – ухмыльнулся Йохансон. – В словах ты не сильна.
– Не сильна.
– Я тоже. – Он высунулся наружу. – Чем больше мне кто-то нравится, тем труднее мне заставить себя сказать об этом. Что касается тебя, то я, наверное, самый великий дурак всех времён и народов.
– Это был комплимент?
– Как минимум.
Он закрыл дверь. Пилот запустил винт. Вертолёт медленно поднимался, и фигурка Лунд, машущая рукой, становилась всё меньше. Потом вертолёт опустил нос и полетел к фьорду. Йохансон устроился поудобнее и смотрел за окно, но смотреть стало не на что. Тронхейм скрылся в тумане, вода и горы тянулись бесцветными полосами, а небо было такое мрачное, словно хотело их проглотить.
Тяжёлое чувство вновь охватило его.
Страх.
Страх перед чем?
Ведь это всего лишь полёт на вертолёте, говорил он себе. На Шетландские острова. Что уж такого может случиться?
Бывают иногда такие приступы. Избыток метана и всякие там монстры. К тому же погода. Может, надо было просто позавтракать как следует.
Он достал из сумки томик стихов и стал читать.
Над его головой глухо громыхал винт. Пальто, в котором был его мобильник, лежало, скомканное, на кресле позади него. Это и ещё то обстоятельство, что он был погружён в поэзию Уолта Уитмена, привело к тому, что он не услышал, как ему звонили.

* * *
«Торвальдсон», норвежский континентальный склон
Стоун решил перед погружением сказать несколько слов, пока оператор снимает, а фотограф щёлкает. Весь ход операции должен быть тщательно задокументирован. Пусть в «Статойле» вспомнят, как профессионально умеет работать Клиффорд Стоун и что он понимает под ответственностью.
– Один шаг вправо, – сказал оператор.
Стоун подвинулся, вытеснив из кадра двух техников. Потом подумал и снова подозвал их.
– Встаньте позади меня, – сказал он. Наверное, будет неплохо, чтобы в кадр попали техники. Чтобы не сложилось впечатление, что здесь самоуправствуют авантюристы.
Оператор подкрутил штатив повыше.
– Фото не забудьте, – сказал Стоун второму. Фотограф нажал на спуск, будто для успокоения руководителя экспедиции.
– Начали, – сказал оператор. Стоун решительно глянул в объектив.
– Сейчас мы спустимся на дно, чтобы посмотреть, что случилось с нашим опытным образцом. В настоящий момент похоже, что фабрика сдвинулась с того места, где она первоначально… где она стояла недавно… Чёрт!
– Не волнуйтесь. С начала.
На сей раз всё прошло гладко. Стоун объяснил, что в течение нескольких часов они предполагают вести поиск фабрики. Он обрисовал недавнее положение дел, коснулся изменившейся морфологии склона и выразил мнение, что фабрика, должно быть, сместилась из-за локальной дестабилизации осадочного слоя. Звучало всё это основательно. Может, слишком по-деловому. Стоун не какой-нибудь шоумен, но он вспомнил, что все первооткрыватели перед тем, как засучить рукава, говорили какую-нибудь великую фразу. Мол, это маленький шаг для меня, но большой шаг для человечества. Что-то в этом роде. Конечно, это было заранее отрепетировано, но ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242