Поздно.
– Будете кофе? – предложил я, вспомнив об обязанностях хозяина. – Да вы заходите, не стойте на пороге.
– Шен, мне пока что ничего не понятно, – сказал мой «альтер эго».
– Я расскажу. Вы только заходите…
И я действительно рассказал. О Марго, об Анри, о Компании. Получилось очень похоже на исповедь. Но мне было безразлично, на что это похоже. Если раньше я не хотел разговаривать, то теперь слова приходили сами. Я просто не мог удержать их внутри.
Меня не перебивали. Наташа тоже слушала очень внимательно, хотя в общем-то все знала сама. Вероятно, ей было интересно мое отношение к произошедшим событиям. И к Марго.
Выговорившись, я замолчал. Некоторое время царила тишина.
– Но ведь надежда есть, – не то спросил, не то подумал вслух Луи.
– После заражения крови? После смерти? Не верю. Пусть Клод показывал настоящие чудеса, но здесь, боюсь, он бессилен.
– Вспомни, Игоря спасли даже после заражения крови и факта клинической смерти. Безо всяких чудес. С помощью обычной аппаратуры.
– Время, Луи, время. Игорь был в больнице через минуту после заражения.
– Но ведь, по твоим словам, Клод может перенестись куда угодно мгновенно?
– Ты не видел той раны… Мой двойник прищурился.
– Да, сейчас у тебя на душе полный кавардак, – признал он. – Ты веришь и боишься этого. Ты совершенно потерялся насчет того, как тебе относиться к Марго. Ты…
– Слушай, может, хватит? – перебил я. – Психолог…
Луи пожал плечами:
– Как хочешь.
– Пойми, сам Клод сказал, что шансы ничтожны.
– Но ты-то все равно в них веришь. Я не выдержал:
– Предположим, что так. И для чего ты мне это доказываешь?
– Ни для чего. Просто уточнил, – Луи задумчиво покачал головой и тут же сменил тему; – Какие у тебя планы насчет мальчишки?
– Гм? А, ты об Анри?..
Поднявшись с кресла, я подошел к отворенному окну. На улице было спокойно и немного душно. Прямо передо мной застыли в неподвижности листочки клена под палящими лучами солнца. Приближался полдень.
– Ну, не хочется мне бросать его на произвол судьбы, – нарушил я тишину некоторое время спустя. – Смышленый парень.
– И потому… – начал Луи, но не договорил.
Из коридора донесся шорох открывающейся двери. А через миг на пороге комнаты уже стоял тот, о ком мы только собрались поговорить.
Вид у него заметно улучшился. Почти исчезли ссадины, волосы на голове восстановились, да и вообще мой маленький карманник заметно посвежел.
Пошли на пользу несколько дней отдыха.
Он застыл. Взгляд его пробежал по присутствующим и остановился на мне.
– Ну, привет! – я улыбнулся и развел руками.
Анри неуверенно шагнул вперед. А потом как-то разом сорвался с места, подбежал и совершенно по-детски уткнулся лицом мне в живот.
– Я думал, – пробормотал он, – вы ушли навсегда.
И какая радость сквозила в этих словах! Мальчишка, с которым я почти не был знаком, искренне радовался моему возвращению! Даже не ведая, что вернулся я во многом как раз из-за него!
– Ну уж нет! – твердо сказал я, пригладив его непослушные вихры. – Оставлять тебя одного в этом сумасшедшем мире? Да ни за что!
Удивленно Анри поднял глаза.
– Мне кажется, на Менигуэне ты пожил вдоволь, – объяснил я – Пора бы испытать и другие планеты. А посему считай, что ты записался в училище галактической полиции. Идет?
Ответа мне, конечно, не требовалось Радость во взгляде моего юного приятеля сменилась ликованием, смешанным со странной неуверенностью: а вдруг неправда, а вдруг это сон?
Господи, как мало нужно человеку для счастья!
Ближе к вечеру, оставив всех дома, я выбрался на улицу. Снова хотелось побыть одному. Недавние события еще слишком прочно цеплялись за мою память, не желая меркнуть и уходить в прошлое.
Мне хотелось развеяться.
Маршрут прогулки я заранее не выбирал, но бессознательно тотчас же направился к дому Марго. Причем заметил это лишь чуть позже.
Город жил своей жизнью. Галдела орава ребятишек, оживленно обсуждавших какой-то чрезвычайно важный, с их точки зрения, вопрос прямо посреди тротуара Мужчина средних лет протянул от своего дома шланг и поливал цветочную клумбу, изредка брызгая на дорогу и проезжающие машины, в облаке водяной пыли лучи предзакатного солнца трепетали радугой Маленькая девочка разложила на асфальте цветные мелки и тщательно вырисовывала симпатичную мордашку неведомого зверя, прохожие аккуратно обходили творение юной художницы, улыбаясь – то ли своим мыслям, то ли взглянув на добродушное чудище.
Я тоже улыбнулся Рассеянно, думая совсем о другом.
Все изменится. Сегодня, завтра, послезавтра Воспоминания подернутся дымкой, отступят за черту свежих впечатлений Меня захватят новые события, и в их водовороте прежнее покажется менее значительным, чем теперь. Но что-то все-таки останется. Поскольку вряд ли я когда-нибудь еще встречу женщину, похожую на Марго.
Хотите знать вы то, что было?
Напрасно роетесь в пыли.
Та жизнь давно уже остыла,
Остаток – ветры унесли.
Непостоянны те высоты,
Куда приходит человек,
Ведь он, неся свои заботы,
Остановить не может бег.
Лежит в песке вчерашний идол –
Теперь заброшен и забыт
Все то, что в жизни он увидел,
Под позолотою хранит.
Но разрубить и не пытайтесь –
Вы не откроете секрет.
Понять вы просто постарайтесь:
Того, что было, больше нет.
Сгорают звезды понемногу,
Не все пути приводят в Рим,
И если вспомните вы Бога,
То даже Он был не один.
А Человек, доверясь водам,
Вдаль уходил на корабле,
И странствовал он год за годом
По морю или по земле.
Но за чертою горизонта
Он был всегда самим собой.
Воюя часто на два фронта,
Мечтал завоевать покой.
А вместо этого все дальше
Он продолжал опасный путь,
Порой не замечая фальши,
Он принимал ее за суть.
И смерть была подругой верной –
Он вынес это из боев,
А истина была бессмертной,
За что не принял он ее.
Сменял богов он, как одежду,
И, возрождаясь каждый раз,
Он обновлял свои надежды,
Не выставляя напоказ.
Но было, было что-то вечным,
Что пережило гнев небес,
Что оказалось бесконечным
И придавало жизни вес,
Что было слабым – но и сильным,
Чья хрупкость побеждала сталь,
Что становилось непосильным,
Рождая робкую печаль,
Что угасало в поколеньях
И разгоралось вновь и вновь,
Сжигая новые поленья –
Костер, что звали мы «любовь».
Их случай свел – лишь на мгновенье
Но даже краткий этот миг
Успел в них пробудить стремленье,
Достойное великих книг.
Они смогли бы разобраться,
Что это там зажглось внутри.
Но жизнь велела им расстаться
В неясном сумраке зари.
Они и не сопротивлялись,
Лишь позже силились понять,
Что это там в душе осталось,
Не зная даже, где искать.
Что это? Кара иль награда?
Пустое слово или свет?
Тишь или грохот водопада?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88