– Ты предала Господа. Он лишил тебя своей поддержки. Моя спутница хищно улыбнулась:
– Неужели?!
И в то же мгновение без всяких видимых причин спорщик растянулся на полу. Остальные два охранника тоже остановились и хмуро смотрели, как он поднимается на ноги, даже не делая попыток помочь.
– Будет тебе наука, Карз, – произнес высокий. – Ты слышал решение Отца? – Нет, – буркнул Карз. – Но я думал…
– Нам приказали доставить их на Скалу под конвоем, только и всего. Если ты знаешь, что они натворили, я буду рад тебя выслушать.
Карз снова сглотнул и пробормотал:
– Я не знаю…
– Вопрос улажен, – высокий повернулся к Маргарет. Простите, если вас оскорбили.
Марго кивнула, принимая извинения, и мы продолжили свой путь. И только я заметил, что по лицу моей спутницы разлилась бледность, а походка стала неуверенной.
– Зачем ты это сделала? – спросил я так, чтобы не слышали остальные.
– Нужно было поставить его на место, – слабо прошептала она, – Он не должен был так говорить со мной.
– Все равно у тебя уже нет власти.
– Есть.
В еле слышном шепоте проскользнула тень упрямства. Я покачал головой, но ничего не сказал. Все-таки удивительно: неужели для нее и вправду это имело такое значение?
Коридор, по которому мы шли, был освещен неравномерно. Встроенные в стены светящиеся панели располагались со случайными промежутками, так что иногда нам приходилось двигаться в полутьме. Если этот ход и был прорезан в скале, как утверждала Маргарет, то он никак не бросался в глаза. И пол, и стены, и сводчатый потолок были одинаково ровными, без изъянов. Мне почему-то подумалось, что вместо светящихся панелей на стенах должны были быть факелы.
Высокий вел нас уверенно: было похоже, что он неплохо знает здешние места. Перед развилками он ни секунды не колебался, и мы едва поспевали за его широким шагом. Порой навстречу нам попадались другие люди, и тогда конвоиры обменивались с ними короткими кивками. Мы с Марго не отвечали на приветствия, но я видел, что большинство кивков предназначалось именно нам. Здесь уважали начальство, даже пусть арестованное и сопровождаемое в тюрьму!
Неожиданно коридор оборвался, выведя нас в просторное помещение с высоким куполообразным потолком. Точнее, сводом: уже в следующий миг я понял, что это храм.
У дальней стены располагался алтарь; панели освещали помещение неярким светом, не оставляя, однако, теней. Перед алтарем на возвышении стояла какая-то тренога, предназначение которой осталось для меня загадкой. Пол и стены были расписаны красочными, но совершенно непонятными геометрическими рисунками, а купол зиял чернотой, которую был не в силах рассеять слабый свет.
Я бы еще разглядывал всю эту скромную обстановку, но мы уже пересекли зал и вошли в другой коридор. Как я заметил, особого благоговения перед алтарем наши проводники не выказывали. Если они в самом деле были верующими, а на это указывали их фразы, то тогда выходит, что их религия делала упор не на фетиши, а на личность священника. Кстати, об этом же свидетельствовала величественная простота храма.
Такой подход к делу был не нов. Это уже впоследствии все известные религии обрастали традициями и фетишами, а первоначально лишь личность основателя служила точкой притяжения. Религия же Компании была еще молодой. И к тому же сейчас во главе церкви стояли люди не менее одаренные, чем ее основатель, что вообще-то случалось нечасто.
Оставшись удовлетворенным собственной эрудицией и безупречностью логического мышления, я все же так и не понял, к чему можно приложить полученные выводы. Какая мне разница, кому молятся наши конвоиры, корявому кактусу или глиняному божку? От этого ничего не меняется, а мы остаемся в плену.
Лучше бы подумать, как отсюда можно выбраться.
Как на зло, ничего путного на ум не приходило. Мы продолжали идти по каменным коридорам, сворачивая то в одну сторону, то в другую. Иногда сам туннель начинал сильно петлять, а мы все шли, и только в моем воображении постепенно прорисовывались грандиозные очертания гигантского подземного лабиринта. Минотавр остался бы доволен размерами такого своего жилища. Впрочем, порой в мыслях проскакивало также сравнение с муравейником. Или еще с чем-нибудь. Воспринимать же это как место обитания людей разум упорно отказывался. Раздражала мрачная функциональность туннелей: они словно подчеркивали, что их предназначение – лишь соединять между собой подземные блоки. Был сам ход, и было немного освещения, чтобы не свернуть шею в темноте. И все.
– Весело, наверное, здесь живется, – отметил я вслух вполголоса. Конвоиры, если и услышали эту фразу, то не подали виду. Марго же еще не вполне пришла в себя, потому тоже промолчала.
Повернув в очередной туннель, мы увидели прямо перед собой открытую платформу лифта. Высокий встал рядом и жестом пригласил нас взойти на нее. Мы так и сделали, а конвоиры последовали за нами, заодно перекрыв дорогу к бегству. Лифт плавно заскользил вниз.
Я наблюдал, как проплывают мимо один за другим уровни Скалы, и шансы на побег начинали казаться мне все менее реальными. Даже без всяких внешних помех было бы трудно выбраться: можно просто устать идти пешком. А если учесть, что по коридорам то и дело шастают люди Компании, то задача усложняется в несколько раз.
После долгого спуска лифт наконец остановился. Мы сошли с платформы и снова углубились в хитросплетения туннелей, которые были братьями-близнецами тех, что наверху.
Когда я уже устал считать повороты, высокий вдруг остановился. Рядом с ним в стене появилась щель, и панель незаметной с первого взгляда двери бесшумно скользнула в сторону.
– Прошу, – обратился конвоир к Маргарет.
Я намеревался было последовать за моей спутницей, но высокий жестом остановил меня. На пороге Марго обернулась, и опять мне показалось, что ее взгляд предназначался только мне. Она о чем-то просила? Благодарила за что-то? Не знаю. Но ее лицо еще долго стояло перед моим мысленным взором после того, как дверь неспешно вернулась на место, а мы зашагали дальше.
Правда, ненамного дальше. Через несколько метров в стене открылась другая такая же дверь, и в этот раз войти предложили мне.
Комната оказалась достаточно просторной. У стены стояла кровать с белоснежной постелью, в углу – письменный стол с характерными вертикальными вилками экрана компьютера. Возле кровати располагался также чайный столик, а пол укрывало специальное покрытие, мягкое и приятное на ощупь. Еще один угол занимали туалет и душ, отделенные от комнаты тонкой водонепроницаемой перегородкой. Все блестело исключительной чистотой, будто эту комнату сдавали внаем, а не содержали в ней заключенных.
– Да, так жить можно! – сказал я сам себе и прыгнул на кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88