Могло сдаться, он находится в
чужой власти и не волен делать, что вздумается; так ему мнилось позже.
Она смотрела в упор, потом вдруг отстранилась резко, как бы оборвав
разговор на полуслове, и направилась к выходу; Ключников покорно побрел
следом. И потом, после, он неизменно поражался ее своеволию: она была
непредсказуема в словах и поступках, он всякий раз дивился ее норову и
строптивости.
Она привела его к старому доходному дому, стены были покрыты светлой
керамической плиткой, в которой тускло отражались уличные огни. Сквозь
арку они вошли в небольшой замкнутый двор, и Ключников удивился: во дворе
горел свет, слышались голоса, и какие-то люди, мужчины и женщины,
озабоченно сновали из дома во двор и обратно.
Возле подъезда Ключников увидел раскрытый железнодорожный контейнер,
который загружали мебелью, утварью, связками книг, ящиками с посудой и
одеждой.
- Аня, где ты была? - недовольно спросила женщина средних лет,
Ключников понял, что это мать. - Разве так можно? Ночь, а тебя нет. Ты же
знаешь, что творится в городе. Мы все волновались.
- Мама, меня проводили, - ответила Аня, и все быстро взглянули на
Ключникова: провожатым был он.
Анна достала из сумочки ключи и открыла стоявшую в стороне машину.
- Ты куда? - хмуро спросил один из мужчин.
- Папа, я скоро вернусь, - она жестом пригласила Ключникова сесть в
машину.
- Не надо, я сам доберусь, - отказался он, но она повелительно
указала ему на машину - не разговаривай, мол, садись!
Свет фар скользнул по темным окнам, осветил черное чрево подворотни и
метнулся по переулку вдоль красивых старинных домов, машина стремглав
понеслась вперед.
Как она водила! Они мчались по ночным улицам, летели по пустынному,
охваченному страхом городу, стремительно брали повороты, машина была
похожа на снаряд, пронзающий пространство.
- Аня, у вас кто-то уезжает? - спросил Ключников.
- Мы все уезжаем, - ответила она.
- Все? - удивился он. - Куда?
- Куда угодно. Виза в Израиль, но там видно будет. Главное - отсюда
вырваться.
Он оглушенно помолчал, соображая, и недоуменно уставился на нее:
- В Израиль? Вы разве еврейка?
- Не похожа? - усмехнулась она со значением, точно за его словами
что-то крылось.
- Нет, я просто... честно говоря, я не очень разбираюсь... -
пробормотал он сбивчиво.
По правде сказать, новость оказалась для Ключникова полной
неожиданностью; время от времени он украдкой поглядывал на Аню, точно
хотел удостовериться, не разыгрывает ли она его.
Он подумал, что узнай Буров о его знакомстве, он осудил бы его и
заклеймил.
Они мчались по безлюдным улицам. Их несколько раз останавливали
вооруженные патрули, осматривали машину и отпускали, они неслись по
пустынному городу, который казался вымершим.
Анна знала язык, работала переводчицей, ее бывший муж уехал в Америку
несколько лет назад, а теперь вся семья решила, что оставаться здесь
больше нельзя.
- Вы _х_о_т_и_т_е_ ехать? - спросил Ключников.
Она с грустью покачала головой:
- Если бы я хотела, я бы уехала с мужем. Он хорошо устроен, у него
дом, работа... Но я отказалась, и мы развелись.
- Тогда отказались, а сейчас...
- Я люблю Россию, все мои предки жили здесь. Даже в самые трудные
времена они эту страну считали своей. Воевали за нее. А теперь нам
говорят: убирайтесь, вы здесь чужие.
Она напряженно смотрела на дорогу, сжимая руль. - Ладно, уедем, -
сказала она как-то устало. - Весь наш клан снялся, вся фамилия. Ничего, не
пропадем. Посмотрим, что здесь будет.
- Думаете, будет плохо? - глянул на нее Ключников.
- По-моему, эта земля проклята Богом. Избавятся от нас, примутся друг
за друга.
Она быстро домчала его к общежитию и затормозила резко там, где он
указал. Они посидели молча, как бы свыкаясь с мыслью, что надо расстаться.
- Иди, счастливо, - она неожиданно обняла его за шею, притянула к
себе и поцеловала мягкими влажными губами.
Ключников опешил и растерялся. От поцелуя у него закружилась голова,
он едва не задохнулся.
- Прощай, - открыв дверцу, она подтолкнула его. - Спасибо тебе.
Ключников очумело стоял на тротуаре. Взревел мотор, машина рванулась
и унеслась. Он постоял, приходя в себя, и как пьяный, неуверенно побрел к
двери.
11
Улучив свободный час, Першин заехал домой. Замотанный делами, он
скучал по детям и жене, хотя понимал, что от того, как сработает отряд,
зависит их будущее.
Андрей поцеловал Лизу и детей, дочки отвыкли немного, и он обнял их и
усадил на колени. Лиза села напротив, вид у нее был рассеянный, и понятно
было, что какая-то мысль гложет ее неотвязно.
Он жалел их всех - жену и миллионы женщин, которые имели несчастье
жить в этой стране. Целые дни они бегали в поисках самого необходимого -
рыскали, сновали, кружили по городу, не зная, как прокормить семью, их
одолевали мучительные горести и заботы, что, как известно, женщину не
красит.
Он смотрел на жену, какая-то затаенная горечь запеклась на ее лице,
ему было стыдно за ее ранние морщины и грустные глаза, за то, что она с
утра до вечера мотается в поисках пропитания, за ту участь, которую ей
уготовил он - муж, защитник, который не мог для нее ничего сделать и не
мог ничего обещать, кроме вечной маеты.
...донос генерал получил из Бора на другой день: осведомительная
служба опоздала на одну ночь.
Наутро в пансионат прикатил генеральский адъютант с приказом
доставить виновников на ковер.
- А если я не поеду? - лежа в постели, поинтересовался Першин из
чистого любопытства.
- Силой доставим. Я привык выполнять приказы, - объяснил майор.
- Если силой, то меньше, чем взводом, не обойтись.
- Знаю, воздушный десант. Что ж, взвод, так взвод. Надо будет,
дивизию вызовем, - с ленцой пообещал майор и пожмурился благодушно. -
Живее, капитан, живее. Не на расстрел едем.
Удивляясь, как быстро все стало известно, Першин принялся одеваться.
Генерал жил на даче поблизости от Бора, хотя место называлось Лесные
Дали. Дача была огромным особняком из множества казенно меблированных
комнат, генерал сидел в кабинете за большим письменным столом, несколько
старших офицеров в форме стояли перед ним с папками в руках.
Тут случилось то, чего никто не ожидал. Не дожидаясь вызова или
разрешения, Першин строевым шагом вышел на середину комнаты и стоя
навытяжку, доложил, как положено:
- Капитан Першин по вашему приказанию прибыл! - и смотрел в упор с
бравой дерзостью, ел глазами начальство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
чужой власти и не волен делать, что вздумается; так ему мнилось позже.
Она смотрела в упор, потом вдруг отстранилась резко, как бы оборвав
разговор на полуслове, и направилась к выходу; Ключников покорно побрел
следом. И потом, после, он неизменно поражался ее своеволию: она была
непредсказуема в словах и поступках, он всякий раз дивился ее норову и
строптивости.
Она привела его к старому доходному дому, стены были покрыты светлой
керамической плиткой, в которой тускло отражались уличные огни. Сквозь
арку они вошли в небольшой замкнутый двор, и Ключников удивился: во дворе
горел свет, слышались голоса, и какие-то люди, мужчины и женщины,
озабоченно сновали из дома во двор и обратно.
Возле подъезда Ключников увидел раскрытый железнодорожный контейнер,
который загружали мебелью, утварью, связками книг, ящиками с посудой и
одеждой.
- Аня, где ты была? - недовольно спросила женщина средних лет,
Ключников понял, что это мать. - Разве так можно? Ночь, а тебя нет. Ты же
знаешь, что творится в городе. Мы все волновались.
- Мама, меня проводили, - ответила Аня, и все быстро взглянули на
Ключникова: провожатым был он.
Анна достала из сумочки ключи и открыла стоявшую в стороне машину.
- Ты куда? - хмуро спросил один из мужчин.
- Папа, я скоро вернусь, - она жестом пригласила Ключникова сесть в
машину.
- Не надо, я сам доберусь, - отказался он, но она повелительно
указала ему на машину - не разговаривай, мол, садись!
Свет фар скользнул по темным окнам, осветил черное чрево подворотни и
метнулся по переулку вдоль красивых старинных домов, машина стремглав
понеслась вперед.
Как она водила! Они мчались по ночным улицам, летели по пустынному,
охваченному страхом городу, стремительно брали повороты, машина была
похожа на снаряд, пронзающий пространство.
- Аня, у вас кто-то уезжает? - спросил Ключников.
- Мы все уезжаем, - ответила она.
- Все? - удивился он. - Куда?
- Куда угодно. Виза в Израиль, но там видно будет. Главное - отсюда
вырваться.
Он оглушенно помолчал, соображая, и недоуменно уставился на нее:
- В Израиль? Вы разве еврейка?
- Не похожа? - усмехнулась она со значением, точно за его словами
что-то крылось.
- Нет, я просто... честно говоря, я не очень разбираюсь... -
пробормотал он сбивчиво.
По правде сказать, новость оказалась для Ключникова полной
неожиданностью; время от времени он украдкой поглядывал на Аню, точно
хотел удостовериться, не разыгрывает ли она его.
Он подумал, что узнай Буров о его знакомстве, он осудил бы его и
заклеймил.
Они мчались по безлюдным улицам. Их несколько раз останавливали
вооруженные патрули, осматривали машину и отпускали, они неслись по
пустынному городу, который казался вымершим.
Анна знала язык, работала переводчицей, ее бывший муж уехал в Америку
несколько лет назад, а теперь вся семья решила, что оставаться здесь
больше нельзя.
- Вы _х_о_т_и_т_е_ ехать? - спросил Ключников.
Она с грустью покачала головой:
- Если бы я хотела, я бы уехала с мужем. Он хорошо устроен, у него
дом, работа... Но я отказалась, и мы развелись.
- Тогда отказались, а сейчас...
- Я люблю Россию, все мои предки жили здесь. Даже в самые трудные
времена они эту страну считали своей. Воевали за нее. А теперь нам
говорят: убирайтесь, вы здесь чужие.
Она напряженно смотрела на дорогу, сжимая руль. - Ладно, уедем, -
сказала она как-то устало. - Весь наш клан снялся, вся фамилия. Ничего, не
пропадем. Посмотрим, что здесь будет.
- Думаете, будет плохо? - глянул на нее Ключников.
- По-моему, эта земля проклята Богом. Избавятся от нас, примутся друг
за друга.
Она быстро домчала его к общежитию и затормозила резко там, где он
указал. Они посидели молча, как бы свыкаясь с мыслью, что надо расстаться.
- Иди, счастливо, - она неожиданно обняла его за шею, притянула к
себе и поцеловала мягкими влажными губами.
Ключников опешил и растерялся. От поцелуя у него закружилась голова,
он едва не задохнулся.
- Прощай, - открыв дверцу, она подтолкнула его. - Спасибо тебе.
Ключников очумело стоял на тротуаре. Взревел мотор, машина рванулась
и унеслась. Он постоял, приходя в себя, и как пьяный, неуверенно побрел к
двери.
11
Улучив свободный час, Першин заехал домой. Замотанный делами, он
скучал по детям и жене, хотя понимал, что от того, как сработает отряд,
зависит их будущее.
Андрей поцеловал Лизу и детей, дочки отвыкли немного, и он обнял их и
усадил на колени. Лиза села напротив, вид у нее был рассеянный, и понятно
было, что какая-то мысль гложет ее неотвязно.
Он жалел их всех - жену и миллионы женщин, которые имели несчастье
жить в этой стране. Целые дни они бегали в поисках самого необходимого -
рыскали, сновали, кружили по городу, не зная, как прокормить семью, их
одолевали мучительные горести и заботы, что, как известно, женщину не
красит.
Он смотрел на жену, какая-то затаенная горечь запеклась на ее лице,
ему было стыдно за ее ранние морщины и грустные глаза, за то, что она с
утра до вечера мотается в поисках пропитания, за ту участь, которую ей
уготовил он - муж, защитник, который не мог для нее ничего сделать и не
мог ничего обещать, кроме вечной маеты.
...донос генерал получил из Бора на другой день: осведомительная
служба опоздала на одну ночь.
Наутро в пансионат прикатил генеральский адъютант с приказом
доставить виновников на ковер.
- А если я не поеду? - лежа в постели, поинтересовался Першин из
чистого любопытства.
- Силой доставим. Я привык выполнять приказы, - объяснил майор.
- Если силой, то меньше, чем взводом, не обойтись.
- Знаю, воздушный десант. Что ж, взвод, так взвод. Надо будет,
дивизию вызовем, - с ленцой пообещал майор и пожмурился благодушно. -
Живее, капитан, живее. Не на расстрел едем.
Удивляясь, как быстро все стало известно, Першин принялся одеваться.
Генерал жил на даче поблизости от Бора, хотя место называлось Лесные
Дали. Дача была огромным особняком из множества казенно меблированных
комнат, генерал сидел в кабинете за большим письменным столом, несколько
старших офицеров в форме стояли перед ним с папками в руках.
Тут случилось то, чего никто не ожидал. Не дожидаясь вызова или
разрешения, Першин строевым шагом вышел на середину комнаты и стоя
навытяжку, доложил, как положено:
- Капитан Першин по вашему приказанию прибыл! - и смотрел в упор с
бравой дерзостью, ел глазами начальство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98