Ну, может, осталось три-четыре, так ты от них беги. А вот ещё запах – это твои сородичи. Быть может, твой родитель, – прибавил он, поражённый и вместе с тем зачарованный этой мыслью. – От них убегать не надо. Нет, пожалуй, всё-таки надо. Отец говорит, старый бык, когда в охоте, иногда убивает оленёнка или годовалого оленя. Ты просто убегай от всех.
Флажок махал своим белым хвостиком, топал ногами и вскидывал голову.
– Не говори мне «нет». Слушай, что тебе говорят.
Он отвязал оленёнка и вывел во двор. Отец кликал его: надо было помочь ему отнести дичь на задний двор. Учуяв запах медведя, Флажок бросился прочь, но потом вернулся и стал осторожно принюхиваться издалека, вытягивая свою стройную шею. На свежевание и разделку туш ушёл весь остаток дня. Обеда матушка Бэкстер не варила. Они не были голодны, и, выждав, она приготовила обильный горячий ужин на час раньше обычного. Сперва Пенни и Джоди жадно накинулись на еду, но на середине ужина вдруг почувствовали такую усталость, что у них пропал аппетит. Джоди встал из-за стола. Солнце только начинало садиться. У Джоди ныла спина, веки слипались. Ему хотелось послушать разговор матери и отца о покупках, и ещё надо было решить, что он хочет для себя из Джексонвилла. Но глаза его закрывались сами собой. Он упал в постель и мгновенно заснул.
А Пенни и матушка Бэкстер весь вечер толковали о том, что им всего нужнее на зиму. Результатом был список, который матушка Бэкстер старательно вывела карандашом на линованной бумаге.
Кусок хорошей шерстяной ткани на охотничьи штаны Пенни и Джоди
Полкуска нарядной бумажной ткани в сине-белую клетку для миссис Бэкстер. Только в самом деле нарядной
Кусок простой бумажной ткани
Мешок кофейных зерен
Баррель муки
Топор
Мешок соли
2 фунта соды
2 бруска свинца для дроби
Крупной дроби 4 фунта
Ещё гильз для ружья Пенни
1 фунт пороху для гильз
Домотканой материи 6 ярдов
Материи для рубашек 4 ярда
Холста 6 ярдов
Башмаки для Джоди
1/2 дести бумаги
1 коробку пуговиц для штанов
1 картонку пуговиц для рубах
1 бутылку касторового масла по 50 центов
1 коробку леденцов
1 коробку пилюль от печени
1 болеутоляющее
1 пузырек настойки опия
Столько же камфоры
Лимонов
Мяты
Если хватит денег, 2 ярда ткани из шерсти альпака.
Форрестеры заглянули мимоездом утром следующего дня. Джоди выбежал встретить их, Пенни и матушка Бэкстер вышли следом за ним. На козлах, тесно в ряд, сидели Бык, Мельничное Колесо и Лем. В кузове повозки у них за спиной скандалил, тормошился и визжал клубок лоснящегося чёрного меха, пестривший мелкими сверкающими зубами, когтями и парами блестящих чёрных, бусинками, глаз. Верёвки и цепи медвежат были безнадёжно запутаны. Посередине стоял бочонок самогона. Один из медвежат, с цепью подлиннее, взобрался на него и величаво восседал над сварой. Джоди вскочил на колесо и заглянул в кузов. Перед самым его носом мелькнула когтистая горсть, и он поспешно спрыгнул на землю. В кузове творилось что-то несусветное.
– Не удивляйтесь, ежели весь Джексонвилл высыпет на улицу и пойдёт за вами, – сказал Пенни.
– Может, это набьёт цену, – сказал Мельничное Колесо.
– Я всё думаю о Сенокрыле – вот бы он обрадовался, увидевши их, – сказал Бык, обращаясь к Джоди.
Если бы Сенокрыл был жив, грустно подумал Джоди, их обоих могли бы взять в Джексонвилл. С тоской смотрел он на тесное пространство на полу под ногами мужчин. Они с Сенокрылом могли бы удобно там устроиться и повидать свет.
Бык взял список, составленный матушкой Бэкстер.
– Тут записана куча вещей, – сказал он. – Ежели нам не дадут хорошей цены и денег не хватит, что я должен выпустить?
– Всю бумажную ткань, – сказала матушка Бэкстер.
– Нет, Бык, – сказал Пенни, – бумажную ткань для матери ты купишь в любом случае. Купи, значит, бумажную ткань, топор, гильзы и свинец. И ткань для рубашек – это для Джоди.
– Сине-белую, Бык! – крикнул Джоди. – Пёструю такую, словно желтопузик!
– Ладно, ежели денег не хватит, мы остановимся и наловим ещё медвежат! – крикнул Бык.
Он ударил вожжами по спинам лошадей.
– Шерстяная ткань нужнее всего! – крикнула матушка Бэкстер.
– Останови повозку, – сказал Лем. – Я что-то вижу, а вы?
Он указал большим пальцем на оленью шкуру, растянутую на стене коптильни. Он спрыгнул с козел, отворил калитку и длинными, размашистыми шагами пошёл к коптильне. Он свернул в сторону, высматривая. Он увидел оленьи рога, повешенные на гвоздь для просушки. Он медленно подошёл к Пенни и ударил его так, что тот стукнулся о стену коптильни. Пенни побелел. Бык и Мельничное Колесо тотчас подбежали. Матушка Бэкстер повернулась и кинулась в дом за ружьём. Лем сказал:
– Будешь знать, как увёртываться и врать мне. Это называется, не пошёл за оленем!
– Я должен бы убить тебя за это, Лем, да уж больно ты дрянь, таких не убивают. Я подстрелил этого быка по чистой случайности.
– Ты врёшь.
Пенни повернулся к Быку, словно не замечая больше Лема, и сказал:
– Бык, никто не может сказать про меня, чтобы я когда-нибудь лгал. Ежели б вы все помнили об этом, вы бы не дались в обман тогда с собакой.
– Верно, – сказал Бык. – Не обращай на него внимания, Пенни.
Лем повернулся, прошёл к повозке и взобрался на козлы.
– Я страшно сожалею, Пенни, – вполголоса сказал Бык. – Он подлец или даже того хуже. Он стал такой с того самого дня, как Оливер отбил у него зазнобу. Он как одуревший олень, который не может найти себе олениху.
– Я хотел дать вам четверть туши, когда вы поедете обратно. Клянусь, Бык, это будет трудно простить.
– Я тебя не виню. Ну, а насчет своей доли в медвежатах и за покупки не беспокойся. Мы с Мельничным Колесом скрутим Лема в бараний рог в любое время, как только в этом будет нужда.
Они вернулись к повозке. Бык взял в руки вожжи и завернул лошадей. Джоди и Пенни смотрели им вслед. Матушка Бэкстер, выглядывавшая с порога, поставила ружьё. Пенни вошёл в дом и сел.
– Как ты стерпел от него такое? – спросила матушка Бэкстер.
– Когда один безрассуден, другой не должен терять головы. Я не так силён, чтобы драться с ним. Мне оставалось только взять ружьё и застрелить его. Но уж если мне суждено убить человека, на это должна быть серьёзная причина, а не просто подлость какого-то остолопа.
У него был откровенно несчастный вид.
– Как бы я хотел жить в мире и покое, – добавил он.
К удивлению Джоди, мать сказала:
– Ты поступил правильно. Не думай больше об этом.
Джоди не мог понять до конца ни мать, ни отца. Он негодовал на Лема и был разочарован тем, что отец дал ему уйти безнаказанно. Его чувства смешались. Как раз в тот момент, когда он решил быть верным не Оливеру, а Форрестерам, Лем предал его отца. В конце концов он решил про себя, что будет ненавидеть Лема, но по-прежнему любить остальных, в особенности Быка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Флажок махал своим белым хвостиком, топал ногами и вскидывал голову.
– Не говори мне «нет». Слушай, что тебе говорят.
Он отвязал оленёнка и вывел во двор. Отец кликал его: надо было помочь ему отнести дичь на задний двор. Учуяв запах медведя, Флажок бросился прочь, но потом вернулся и стал осторожно принюхиваться издалека, вытягивая свою стройную шею. На свежевание и разделку туш ушёл весь остаток дня. Обеда матушка Бэкстер не варила. Они не были голодны, и, выждав, она приготовила обильный горячий ужин на час раньше обычного. Сперва Пенни и Джоди жадно накинулись на еду, но на середине ужина вдруг почувствовали такую усталость, что у них пропал аппетит. Джоди встал из-за стола. Солнце только начинало садиться. У Джоди ныла спина, веки слипались. Ему хотелось послушать разговор матери и отца о покупках, и ещё надо было решить, что он хочет для себя из Джексонвилла. Но глаза его закрывались сами собой. Он упал в постель и мгновенно заснул.
А Пенни и матушка Бэкстер весь вечер толковали о том, что им всего нужнее на зиму. Результатом был список, который матушка Бэкстер старательно вывела карандашом на линованной бумаге.
Кусок хорошей шерстяной ткани на охотничьи штаны Пенни и Джоди
Полкуска нарядной бумажной ткани в сине-белую клетку для миссис Бэкстер. Только в самом деле нарядной
Кусок простой бумажной ткани
Мешок кофейных зерен
Баррель муки
Топор
Мешок соли
2 фунта соды
2 бруска свинца для дроби
Крупной дроби 4 фунта
Ещё гильз для ружья Пенни
1 фунт пороху для гильз
Домотканой материи 6 ярдов
Материи для рубашек 4 ярда
Холста 6 ярдов
Башмаки для Джоди
1/2 дести бумаги
1 коробку пуговиц для штанов
1 картонку пуговиц для рубах
1 бутылку касторового масла по 50 центов
1 коробку леденцов
1 коробку пилюль от печени
1 болеутоляющее
1 пузырек настойки опия
Столько же камфоры
Лимонов
Мяты
Если хватит денег, 2 ярда ткани из шерсти альпака.
Форрестеры заглянули мимоездом утром следующего дня. Джоди выбежал встретить их, Пенни и матушка Бэкстер вышли следом за ним. На козлах, тесно в ряд, сидели Бык, Мельничное Колесо и Лем. В кузове повозки у них за спиной скандалил, тормошился и визжал клубок лоснящегося чёрного меха, пестривший мелкими сверкающими зубами, когтями и парами блестящих чёрных, бусинками, глаз. Верёвки и цепи медвежат были безнадёжно запутаны. Посередине стоял бочонок самогона. Один из медвежат, с цепью подлиннее, взобрался на него и величаво восседал над сварой. Джоди вскочил на колесо и заглянул в кузов. Перед самым его носом мелькнула когтистая горсть, и он поспешно спрыгнул на землю. В кузове творилось что-то несусветное.
– Не удивляйтесь, ежели весь Джексонвилл высыпет на улицу и пойдёт за вами, – сказал Пенни.
– Может, это набьёт цену, – сказал Мельничное Колесо.
– Я всё думаю о Сенокрыле – вот бы он обрадовался, увидевши их, – сказал Бык, обращаясь к Джоди.
Если бы Сенокрыл был жив, грустно подумал Джоди, их обоих могли бы взять в Джексонвилл. С тоской смотрел он на тесное пространство на полу под ногами мужчин. Они с Сенокрылом могли бы удобно там устроиться и повидать свет.
Бык взял список, составленный матушкой Бэкстер.
– Тут записана куча вещей, – сказал он. – Ежели нам не дадут хорошей цены и денег не хватит, что я должен выпустить?
– Всю бумажную ткань, – сказала матушка Бэкстер.
– Нет, Бык, – сказал Пенни, – бумажную ткань для матери ты купишь в любом случае. Купи, значит, бумажную ткань, топор, гильзы и свинец. И ткань для рубашек – это для Джоди.
– Сине-белую, Бык! – крикнул Джоди. – Пёструю такую, словно желтопузик!
– Ладно, ежели денег не хватит, мы остановимся и наловим ещё медвежат! – крикнул Бык.
Он ударил вожжами по спинам лошадей.
– Шерстяная ткань нужнее всего! – крикнула матушка Бэкстер.
– Останови повозку, – сказал Лем. – Я что-то вижу, а вы?
Он указал большим пальцем на оленью шкуру, растянутую на стене коптильни. Он спрыгнул с козел, отворил калитку и длинными, размашистыми шагами пошёл к коптильне. Он свернул в сторону, высматривая. Он увидел оленьи рога, повешенные на гвоздь для просушки. Он медленно подошёл к Пенни и ударил его так, что тот стукнулся о стену коптильни. Пенни побелел. Бык и Мельничное Колесо тотчас подбежали. Матушка Бэкстер повернулась и кинулась в дом за ружьём. Лем сказал:
– Будешь знать, как увёртываться и врать мне. Это называется, не пошёл за оленем!
– Я должен бы убить тебя за это, Лем, да уж больно ты дрянь, таких не убивают. Я подстрелил этого быка по чистой случайности.
– Ты врёшь.
Пенни повернулся к Быку, словно не замечая больше Лема, и сказал:
– Бык, никто не может сказать про меня, чтобы я когда-нибудь лгал. Ежели б вы все помнили об этом, вы бы не дались в обман тогда с собакой.
– Верно, – сказал Бык. – Не обращай на него внимания, Пенни.
Лем повернулся, прошёл к повозке и взобрался на козлы.
– Я страшно сожалею, Пенни, – вполголоса сказал Бык. – Он подлец или даже того хуже. Он стал такой с того самого дня, как Оливер отбил у него зазнобу. Он как одуревший олень, который не может найти себе олениху.
– Я хотел дать вам четверть туши, когда вы поедете обратно. Клянусь, Бык, это будет трудно простить.
– Я тебя не виню. Ну, а насчет своей доли в медвежатах и за покупки не беспокойся. Мы с Мельничным Колесом скрутим Лема в бараний рог в любое время, как только в этом будет нужда.
Они вернулись к повозке. Бык взял в руки вожжи и завернул лошадей. Джоди и Пенни смотрели им вслед. Матушка Бэкстер, выглядывавшая с порога, поставила ружьё. Пенни вошёл в дом и сел.
– Как ты стерпел от него такое? – спросила матушка Бэкстер.
– Когда один безрассуден, другой не должен терять головы. Я не так силён, чтобы драться с ним. Мне оставалось только взять ружьё и застрелить его. Но уж если мне суждено убить человека, на это должна быть серьёзная причина, а не просто подлость какого-то остолопа.
У него был откровенно несчастный вид.
– Как бы я хотел жить в мире и покое, – добавил он.
К удивлению Джоди, мать сказала:
– Ты поступил правильно. Не думай больше об этом.
Джоди не мог понять до конца ни мать, ни отца. Он негодовал на Лема и был разочарован тем, что отец дал ему уйти безнаказанно. Его чувства смешались. Как раз в тот момент, когда он решил быть верным не Оливеру, а Форрестерам, Лем предал его отца. В конце концов он решил про себя, что будет ненавидеть Лема, но по-прежнему любить остальных, в особенности Быка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101