– О, если он собирается уходить… я не хочу… Простите, извините.
Мальтрейверс решил, что необходимо действовать настойчиво, чтобы у визитера вот-вот не разразилась истерика.
– Я настаиваю, зайдите, – сказал он. – Очевидно, это очень важно, то, что вы собираетесь сообщить.
– Хорошо, если вы уверены…
Ясно же, сам гость не уверен ни в чем и, чувствуется, никогда не решится по доброй воле войти, а потому Мальтрейверс дружески схватил его за руку и буквально втянул в дом эту испуганную рыбку.
– Я вполне уверен. Входите, – пригласил он, тут же добавив: – Думаю, вам лучше поговорить в кабинете. – Кабинет отца Майкла располагался тут же, при холле, прямо рядом с входом в дом. – Пойду приведу отца Кована… – Мальтрейверс пошел было из комнаты, но задержался на пороге. – Извините, вы…
– Мэтью Вебстер, – поспешно представился гость.
– Конечно, – согласился Мальтрейверс, хотя имя это ничего ему не сказало, и поспешил сообщить отцу Майклу о его приходе.
– Это вовсе не Таргет, как выяснилось, – сказал он, входя в кухню. – Какой-то Мэтью Вебстер хочет повидать тебя и, мне кажется, дело срочное.
– Мэтью Вебстер? – переспросил отец Майкл. – Чего он хочет?
– Я не спрашивал, но он сейчас в твоем кабинете.
– Разве ты не сказал ему, что я занят?
– Нет. Ты не занят. А даже если бы и был занят, я хотел бы думать, что ты поспешишь встретиться с ним. Он очень взволнован.
Майкл издал какой-то неясный звук, нечто среднее между фырканьем и хрюканьем, и вышел из комнаты.
– Что беспокоит Мэтью сейчас? – устало спросила Мелисса.
– Явно что-то необычное, – ответил Мальтрейверс. – Пришел этот человек – он словно на острие ножа.
Мелисса вздохнула.
– С ним это часто бывает. Он очень… болезненно на все реагирует, все воспринимает очень серьезно. Живет в состоянии постоянного напряжения. Даже епископ находит его чувствительность иногда слишком раздражающей.
– Твои слова звучат так, словно он – святой, – сказал Мальтрейверс. – Я-то всегда думал, что люди должны жить в страдании. Однако, кто он? Я не помню, чтобы видел его раньше.
– Он наш органист. И впервые теперь у нас есть свой музыкант. Это епископ, когда обнаружил в нем особый талант к музыке, посвятил его в духовный сан и назначил на должность помощника регента. Мэтью очень хороший органист, он хорош и как неофициальный заместитель старого Мартина Чемберлена. Особенно бесценен сейчас, потому что сам Мартин вот уже несколько недель в больнице. – Мелисса вздохнула. – Но его вера, мне кажется, чересчур страстная. По какой-то причине ведь он пришел. Вполне возможно, дело, с которым он явился, чрезвычайно важно лишь для него одного.
Дальнейшие рассуждения Мелиссы были прерваны приходом мисс Таргет.
Мисс Таргет – худая немолодая женщина, на которой годы оставили свой след, с привычками старой девы, – остро реагирует на обиды, шепотом, с трепетом волнующего ужаса произносит дурные слова.
Мелисса привела ее в кухню и объяснила отсутствие отца Майкла.
Краткое представление оказалось для мисс Таргет достаточным, чтобы она отнеслась к трем совершенно незнакомым людям как к старым добрым друзьям.
– О, мои дорогие, – заговорила она взволнованно, садясь и снимая летние белоснежные хлопчатобумажные перчатки. – Какое дело разыгралось! Библия исчезла! Я – первая заметила это. Не знаю, что толкнуло меня взглянуть, никогда не обращала внимания, должно быть, сотни раз проходила мимо не глядя, но, знаете, что-то буквально заставило меня на этот раз посмотреть… И что бы вы думали?! Пропала. Исчезла. Украдена. Я не знала, что предпринять. Никого не было в тот утренний час, кому я могла бы сказать, однако…
– В котором часу это было? – спросил Мальтрейверс, вызвав новый стремительный поток слов.
– Извините, время? О, это, должно быть, было… дайте подумать. Я немного опоздала из-за Себастьяна, моего котенка, который куда-то подевался, а я его искала, чтобы убедиться, что с ним ничего не случилось плохого. По пути я встретила мисс Темплтон, о, Мелисса, дорогая, ты, должно быть, слыхала, что ее племянница родила еще одного ребенка? Это четвертый. Кто мог бы ожидать, что такое возможно у столь хрупкого создания? Итак, мы поболтали обо всем этом, а затем я сказала ей, что должна идти, и пошла прямо в магазин. Конечно, я была на месте раньше этой гнусной Морган, открыла магазин и сразу проверила кассу и все остальное. Затем я поговорила с одним из наших служителей… нет, сначала пришли два покупателя, они взяли несколько открыток… а уже потом я разговаривала со служителем. О чем? Не припомню. Потом пришла Морган и, конечно, настояла на том, что нужно еще раз проверить кассу. Я смотрела, как она это делает, чтобы не возникло никаких недоразумений. Затем вышла немного пройтись. Я люблю ходить по собору, когда там никого нет. Итак, дайте вспомнить… Сначала я обошла женскую молельню, ее окна так великолепны на фоне утреннего солнца, затем… да, я, должно быть, обошла весь собор, прежде чем взглянула на шкаф и… – мисс Таргет светло улыбнулась четырем лицам, застывшим с выражением вежливого внимания, – …должно быть, это было около половины одиннадцатого, – заключила она. – Или около этого.
– Половина одиннадцатого, – повторил Мальтрейверс, заранее переполненный чувством сострадания к Джексону, которому придется выслушать подробный рассказ мисс Таргет и который должен будет все вытерпеть ради того, чтобы выудить что-нибудь ценное.
– Да, хотя сейчас я думаю… – мисс Таргет начала снова.
– Нет, нет, нет, этого достаточно! – поспешно остановил ее Мальтрейверс. – Достаточно разумных предположений. В котором часу открывается собор?
– В девять.
– Тогда… нет, очевидно, Библию могли взять прошлой ночью и никто не заметил исчезновения до тех пор, пока вы не обнаружили этого. Скажите мне…
– О! – вскрикнула она. – Вы… вы… я знаю, кто вы… вы… – она уставилась широко раскрытыми глазами через стол на…
– Диана Портер, – представилась та.
– Конечно! О, дорогая, примите мои извинения за то, что не сразу узнала вас. Я видела вас по телевизору. Ваши чтения из Норвича были так прекрасны! Вы знаете, я храню один экземпляр рядом с кроватью и читаю по несколько страниц каждый вечер, но в вашем прочтении текст приобрел особый смысл… Я так рада, что… – И мисс Таргет выразительно замахала руками, находя силу своего голоса недостаточной для того, чтобы выразить свои чувства.
– Спасибо, мисс Таргет, – сказала Диана. – Всегда приятно узнать, что твой труд так ценят.
Мисс Таргет, одна из тех тысяч, кому люди, выступающие по телевизору, представляются существами необычными, возвышенными, а внимание их воспринимается как внимание королевское, просияла от удовольствия.
– О, моя дорогая, – это было все, что она смогла выдавить из себя, но интонация, с которой произнесла мисс Таргет три слова с выразительными легкими движениями, свидетельствовали о ее глубокой уверенности в том, что она не достойна такой благодарности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55