Но Мальтрейверс, раздраженный намеком Джексона, все же твердо решил к нему сходить.
Намерение, имевшее, как он сам сознавал, массу погрешностей, заключалось в следующем: они с Тэсс просто позвонят в дом Хибберта, представятся, проявят живейший интерес к античным книгам, сошлются на известную готовность Хибберта демонстрировать свою библиотеку всем жаждущим; потом Тэсс каким-нибудь образом выманит Хибберта из комнаты, а Мальтрейверс попытается проникнуть в запертый шкаф.
– И не слишком ешь его взглядом, – предупреждал Мальтрейверс. – Говорят, он не терпит, когда на него пристально смотрят.
– Даже если он впустит нас и покажет книги, мы и тогда можем потерпеть фиаско. Весьма вероятно, ключи он держит при себе, – возразила Тэсс. Но это было последнее из неопровержимых аргументов против предприятия, от которого Мальтрейверс отмахнулся.
– Возможно, в комнате лежит дубликат, – выдвинул он свой контраргумент. – Моя точка зрения такова: мы ничего не теряем, только попытаемся. Пусть Хибберт и не связан никак с исчезновением Дианы, может быть, мы проясним дело о краже Библии. Если я смогу проникнуть в шкаф и «Милосердие Латимера» окажется там, я скажу об этому Джексону, и уж дело полиции решить эту проблему. Послушай, представь… просто представь… что если существует связь с исчезновением Дианы, а мы… разве ты не захочешь рискнуть и воспользоваться возможностью попытаться спасти ее? – Вопрос повис в воздухе – Тэсс не ответила на него.
Хибберт жил в большом собственном особняке постройки тридцатых годов, который располагался в северной части Веркастера. Он был дома, когда они позвонили в дверь.
Последнее время деятельность Хибберта заключалась главным образом в переговорах с клиентами, способными по возможности помочь избежать ему жестких законов налоговой системы, в то время как двое его сыновей вели все практические ежедневные дела.
Мальтрейверс извинился за неожиданный визит и представил Тэсс и себя.
– Нам рассказали о вашей замечательной библиотеке, – сказал он и заметил вспышку гордости, смешанной со снисхождением, мелькнувшими на багровом лице хозяина. – Если это не причинит вам неудобства, может быть, вы покажете ее нам? Конечно, если вам не ко времени, мы придем как-нибудь в другой раз.
– Нет, нет, – возразил Хибберт: наверное, так говорил он со скромными и послушными налогоплательщиками. – Я был не очень занят, просто просматривал протоколы финансового комитета, но они могут и подождать. Входите, пожалуйста.
Хозяин непринужденно и учтиво беседуя со своими гостями, вел их, минуя иные помещения, в свою библиотеку.
Это и в самом деле была удивительная коллекция, сочетающая в себе мудрость печатного слова и не менее великолепное оформление, заключающееся в прекрасной коже переплетов. От пола до потолка вдоль всех стен поднимались ряды книг различных цветов и оттенков – золотисто-коричневого, темно-фиолетового, густо-черного, богато-зеленого, с узорными тиснениями из золота. Они восхитительно смотрелись в коллекции частного дома!..
Выходящая на юг библиотека, с широким, овальным окном, была светлой и мажорной, вполне соответствуя тем сокровищам, которые хранила в себе. Меблирована изящно: большой полированный стол красного дерева с лампой в центре, около – кресла-качалки. В нише окна – маленькое бюро. А в углу – шкаф, к которому жадно устремились взгляды Мальтрейверса и Тэсс.
Был он из полированного дуба, украшенный искусной резьбой, с медным замочком. Казалось, он заперт, хотя вроде бы это было не совсем логично.
– Не знаю, чем вы конкретно интересуетесь, – сказал Хибберт. – Позвольте мне показать вам сначала это. – Он достал «Хроники» Голиншеда, внушительный образец для всех последующих хроник; а потом в четком порядке продемонстрировал сборник Фокса, редкие издания Вирджила, Гомера и Горация, оригинальное издание «Чайлд Гарольда» Байрона, первые подписные издания романов Ваверли и словарь Джонсона.
Мальтрейверс заметил, что все, показанное Хиббертом, не заключало в себе ничего необычного и тайного.
Хозяину и в самом деле доставляло явное удовольствие демонстрировать свои сокровища не перед дилетантами, а перед вполне образованными людьми. Его посетители время от времени издавали вполне к месту возгласы восхищения, показывая тем самым, что подобный подбор произведений делает честь хозяину библиотеки. Но всё это время их мысли были заняты одним: они искали возможность увести его из комнаты. Наконец Тэсс решилась – с помощью книги Рептона об искусстве садоводства.
– С той минуты, как мы переступили порог вашего дома, я всё время восхищаюсь вашим садом, – сказала она бесхитростно. – Он столь же прекрасен со двора, как и с улицы перед фасадом.
– Моя дорогая, он – уникален! – ответил Хибберт напыщенно, – и знаете чем? В нем есть все цветы и растения, о которых упоминал в своих произведениях Шекспир. Я уверен, вы как актриса способны оценить подобное.
– Как чудесно! – воскликнула Тэсс, не дослушав фразы до конца.
Мальтрейверс тщательно следил за выражением своего лица, в то время как Тэсс с его точки зрения явно переигрывала.
– Каждый цветок?! – восклицала она тем временем восторженно. – А можно мне посмотреть? – Она точно угадала, пусть даже и случайно, другой источник тщеславия и гордости Хибберта. – Это должно быть замечательно!
Жест самоуничижения, который он изобразил, еще более подчеркнул удовольствие, которое доставили хозяину слова Тэсс.
– Конечно! С удовольствием покажу вам мой сад. А вы не пойдете с нами, мистер Мальтрейверс?
Мальтрейверс вдруг проявил интерес к книгам серии «Наблюдатель», тем самым полностью проигнорировав прелести сада, и спросил, можно ли ему полистать их, пока они с Тэсс будут отсутствовать.
– Смотрите все, что пожелаете, – разрешил Хибберт. – Мисс Дэви, пойдемте.
Тэсс за спиной советника скорчила Мальтрейверсу идиотскую гримасу и вышла из комнаты. Мальтрейверс какое-то время слушал удаляющийся голос Хибберта, а затем мягко шагнул к шкафу, потянул на себя ручку. Шкаф оказался заперт, но соблазн обнаружить, насколько благосклонна к нему судьба, был непреодолим. Он оглядел комнату в надежде отыскать место, где мог бы храниться ключ.
В столе, в одном единственном выдвижном ящике, лежало лишь несколько листков бумаги и увеличительное стекло. Может быть, ключ в бюро под окном?
Бюро не заперто, а содержимое его разложено удручающе аккуратно. Мальтрейверс подумал, что излишняя аккуратность является признаком нездорового ума, и после нескольких минут исследования убедился: никакого ключа в ящиках бюро нет, в них лежали лишь книжные каталоги и листы писчей бумаги. Мальтрейверс выпрямился и уставился на бюро, пристально разглядывая каждую его деталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Намерение, имевшее, как он сам сознавал, массу погрешностей, заключалось в следующем: они с Тэсс просто позвонят в дом Хибберта, представятся, проявят живейший интерес к античным книгам, сошлются на известную готовность Хибберта демонстрировать свою библиотеку всем жаждущим; потом Тэсс каким-нибудь образом выманит Хибберта из комнаты, а Мальтрейверс попытается проникнуть в запертый шкаф.
– И не слишком ешь его взглядом, – предупреждал Мальтрейверс. – Говорят, он не терпит, когда на него пристально смотрят.
– Даже если он впустит нас и покажет книги, мы и тогда можем потерпеть фиаско. Весьма вероятно, ключи он держит при себе, – возразила Тэсс. Но это было последнее из неопровержимых аргументов против предприятия, от которого Мальтрейверс отмахнулся.
– Возможно, в комнате лежит дубликат, – выдвинул он свой контраргумент. – Моя точка зрения такова: мы ничего не теряем, только попытаемся. Пусть Хибберт и не связан никак с исчезновением Дианы, может быть, мы проясним дело о краже Библии. Если я смогу проникнуть в шкаф и «Милосердие Латимера» окажется там, я скажу об этому Джексону, и уж дело полиции решить эту проблему. Послушай, представь… просто представь… что если существует связь с исчезновением Дианы, а мы… разве ты не захочешь рискнуть и воспользоваться возможностью попытаться спасти ее? – Вопрос повис в воздухе – Тэсс не ответила на него.
Хибберт жил в большом собственном особняке постройки тридцатых годов, который располагался в северной части Веркастера. Он был дома, когда они позвонили в дверь.
Последнее время деятельность Хибберта заключалась главным образом в переговорах с клиентами, способными по возможности помочь избежать ему жестких законов налоговой системы, в то время как двое его сыновей вели все практические ежедневные дела.
Мальтрейверс извинился за неожиданный визит и представил Тэсс и себя.
– Нам рассказали о вашей замечательной библиотеке, – сказал он и заметил вспышку гордости, смешанной со снисхождением, мелькнувшими на багровом лице хозяина. – Если это не причинит вам неудобства, может быть, вы покажете ее нам? Конечно, если вам не ко времени, мы придем как-нибудь в другой раз.
– Нет, нет, – возразил Хибберт: наверное, так говорил он со скромными и послушными налогоплательщиками. – Я был не очень занят, просто просматривал протоколы финансового комитета, но они могут и подождать. Входите, пожалуйста.
Хозяин непринужденно и учтиво беседуя со своими гостями, вел их, минуя иные помещения, в свою библиотеку.
Это и в самом деле была удивительная коллекция, сочетающая в себе мудрость печатного слова и не менее великолепное оформление, заключающееся в прекрасной коже переплетов. От пола до потолка вдоль всех стен поднимались ряды книг различных цветов и оттенков – золотисто-коричневого, темно-фиолетового, густо-черного, богато-зеленого, с узорными тиснениями из золота. Они восхитительно смотрелись в коллекции частного дома!..
Выходящая на юг библиотека, с широким, овальным окном, была светлой и мажорной, вполне соответствуя тем сокровищам, которые хранила в себе. Меблирована изящно: большой полированный стол красного дерева с лампой в центре, около – кресла-качалки. В нише окна – маленькое бюро. А в углу – шкаф, к которому жадно устремились взгляды Мальтрейверса и Тэсс.
Был он из полированного дуба, украшенный искусной резьбой, с медным замочком. Казалось, он заперт, хотя вроде бы это было не совсем логично.
– Не знаю, чем вы конкретно интересуетесь, – сказал Хибберт. – Позвольте мне показать вам сначала это. – Он достал «Хроники» Голиншеда, внушительный образец для всех последующих хроник; а потом в четком порядке продемонстрировал сборник Фокса, редкие издания Вирджила, Гомера и Горация, оригинальное издание «Чайлд Гарольда» Байрона, первые подписные издания романов Ваверли и словарь Джонсона.
Мальтрейверс заметил, что все, показанное Хиббертом, не заключало в себе ничего необычного и тайного.
Хозяину и в самом деле доставляло явное удовольствие демонстрировать свои сокровища не перед дилетантами, а перед вполне образованными людьми. Его посетители время от времени издавали вполне к месту возгласы восхищения, показывая тем самым, что подобный подбор произведений делает честь хозяину библиотеки. Но всё это время их мысли были заняты одним: они искали возможность увести его из комнаты. Наконец Тэсс решилась – с помощью книги Рептона об искусстве садоводства.
– С той минуты, как мы переступили порог вашего дома, я всё время восхищаюсь вашим садом, – сказала она бесхитростно. – Он столь же прекрасен со двора, как и с улицы перед фасадом.
– Моя дорогая, он – уникален! – ответил Хибберт напыщенно, – и знаете чем? В нем есть все цветы и растения, о которых упоминал в своих произведениях Шекспир. Я уверен, вы как актриса способны оценить подобное.
– Как чудесно! – воскликнула Тэсс, не дослушав фразы до конца.
Мальтрейверс тщательно следил за выражением своего лица, в то время как Тэсс с его точки зрения явно переигрывала.
– Каждый цветок?! – восклицала она тем временем восторженно. – А можно мне посмотреть? – Она точно угадала, пусть даже и случайно, другой источник тщеславия и гордости Хибберта. – Это должно быть замечательно!
Жест самоуничижения, который он изобразил, еще более подчеркнул удовольствие, которое доставили хозяину слова Тэсс.
– Конечно! С удовольствием покажу вам мой сад. А вы не пойдете с нами, мистер Мальтрейверс?
Мальтрейверс вдруг проявил интерес к книгам серии «Наблюдатель», тем самым полностью проигнорировав прелести сада, и спросил, можно ли ему полистать их, пока они с Тэсс будут отсутствовать.
– Смотрите все, что пожелаете, – разрешил Хибберт. – Мисс Дэви, пойдемте.
Тэсс за спиной советника скорчила Мальтрейверсу идиотскую гримасу и вышла из комнаты. Мальтрейверс какое-то время слушал удаляющийся голос Хибберта, а затем мягко шагнул к шкафу, потянул на себя ручку. Шкаф оказался заперт, но соблазн обнаружить, насколько благосклонна к нему судьба, был непреодолим. Он оглядел комнату в надежде отыскать место, где мог бы храниться ключ.
В столе, в одном единственном выдвижном ящике, лежало лишь несколько листков бумаги и увеличительное стекло. Может быть, ключ в бюро под окном?
Бюро не заперто, а содержимое его разложено удручающе аккуратно. Мальтрейверс подумал, что излишняя аккуратность является признаком нездорового ума, и после нескольких минут исследования убедился: никакого ключа в ящиках бюро нет, в них лежали лишь книжные каталоги и листы писчей бумаги. Мальтрейверс выпрямился и уставился на бюро, пристально разглядывая каждую его деталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55