Иногда я вспоминал Эвелину, которую отослал в далекий, не затронутый Битвой город с уже забытым названием. Я не мог видеть ее тоскливые глаза безвинно избитой хозяином собаки. Тяжела была моя участь, ибо я не испытывал тепла к миру, спасенному мной. И спасенному ли?
Со временем я нашел себе занятие - отточенные веками использования навыки Черного стали мне доступны и понуждали к их систематизации. Кое-что могло пригодиться, многое требовалось похоронить навечно.
Иногда в подземелье являлись ищущие знаний. Петрович делился, если считал необходимым. Его критерии меня не интересовали, а сам он по-прежнему числил себя моим учеником. Я не возражал.
Однажды я поднялся на поверхность. Догорал закат. Я молча смотрел на развалины, некогда бывшие цветущим городом, и вновь холодный снег ложился на мое сердце. Опустошенность и одиночество. Медленно повернувшись, я начал было спуск назад, в привычный полумрак, но в последний миг захотелось еще раз посмотреть на мир, в котором я пережил Любовь и Смерть. Я вернулся - слишком редко посещали меня желания, чтобы им противиться.
Все те же руины в лучах кровавого заката. Из расщелины в одиноко стоявшей неподалеку каменной стене послышался шорох, на поверхность выбрались две худосочные чумазые девчушки. Увидев меня, одна из них быстро толкнула локтем подружку, обе испуганно согнулись в поклоне.
И донесся шепот: «Смотри! Это Ворон!»
* * *
Черный ошибся. Я понял это, когда увидел себя молодого. Странно говорить о себе в третьем лице, но его привела Айлин, так и не узнавшая о своей роли в моей - или его? - судьбе.
Парень дергался как неврастеник, за ходом его мыслей было трудно уследить - так резко он перескакивал с одного на другое. Только по собственным записям я мог восстановить в памяти, что же творилось в его душе. Себялюбивый трус. Гордон самозабвенно с ним возился, считая, что из парня выйдет толк. Смешно - я знал исход, но не мог ни рассказать, ни изменить что-либо. Он был похож на меня, как мог бы походить сын…
Скорее всего именно этот факт много позже натолкнул меня на мысль, приведшую к осознанию ошибки Черного: цепь можно сохранить и после моей смерти. Если найдется тот, кто сможет ее удержать.
Это даже не было желанием - просто смесь долга и привычки держать демона в узде.
Найти преемника. Не здесь. Этот мир слишком хорошо знает, кто такой Ворон. Даже Петрович, при всей его преданности, не годится на эту роль. Нужны молодые, не перегоревшие, не озлобившиеся, но способные действовать жестко. Даже если понадобится, жестоко. Небезгрешные, но ненавидящие Тьму. Некто посередине, между Светом и Тьмой…
Нужны СЕРЫЕ АНГЕЛЫ.
Придется возвращаться, еще раз задействовать толстого немчика, невесть какими ветрами занесенного в этот мир, - фон Штольца. Пусть отправляет еще одного клиента. Или того же, но повторно - вот же путаница с этими временами! Нет, двух - черта с два Петрович меня отпустит в одиночестве, да и я к нему привык.
Я напрягся и выловил немчика в вагоне метро - жизнь на поверхности не застыла, технический прогресс пришел на смену почти повсеместно уничтоженной магии. Небольшой толчок, и он заспешил назад в лабораторию - готовить аппаратуру к запуску. Пусть торопится. Мир еще не готов к его разработкам. После запуска аппаратура взорвется. Вместе со Штольцем и персоналом. Записи, конечно же, сгорят. Так надо.
Я оглядел подземелье, служившее мне домом почти двадцать лет. Стеллажи, заваленные книгами и рукописями по Искусству, так просто не бросишь. И не уничтожишь - заклятья не позволят.
Я пожал плечами и наглухо запечатал все входы. Рядом появился Петрович. За прошедшие годы он научился чувствовать, когда необходимо его присутствие.
- Уходим? - лаконично спросил си.
- Да, - ответил я. - Надолго?
- Может быть, навсегда.
- Это хорошо.
Вот такой диалог. Мы отбыли в тот же вечер.
Часть вторая
БРЫЗГИ ЗЛА
Полгода прошло с того момента, как я снова вернулся в знакомый с детства мир, так и не ставший чище. Черный проиграл, но мрак не рассеялся. Брызги Зла, сменившие запечатанные мной врата, орошают планету отравленным дождем.
Иногда яд проливается на его вызвавшего, но гораздо чаше страдают невинные. Планета корчится от боли и, как всякий живой организм, вырабатывает клетки-фаги, призванные бороться с инфекцией. Именно из них я собрал свой немногочисленный отряд моих Серых Ангелов.
Я собрал их, но путь выбирала Судьба - самый безжалостный и жестокий экзаменатор.
Они много пережили, мои Ангелы. Эмоции переполняют их, вырываются наружу и бессильно бьются о стены базы, требуя выхода. Людям надо выговориться… Что ж, подтолкнуть к откровенности не сложно, тем более в лазарете появился новый пациент, готовый выслушать кого и что угодно… впрочем, ему и самому есть что рассказать… а я способен дополнить недостающие детали…
Глава 1
ОЛЕГ
Дождь. Набухшие капли стекают вниз по оконному стеклу, прокладывая извилистые дорожки среди себе подобных. Звездочки автомобильных габаритов вспыхивают и дробятся на водяном узоре. Блики фонарей на мокром асфальте. Тихое бормотание включенного радио за спиной. Промозглый осенний вечер. Тоскливый и обыденный. Последняя минута обыденности.
Олег Кольцов закурил, огонек зажигалки осветил худощавое молодое лицо в обрамлении светлых волос. Темный костюм сливался с лиловыми сумерками, царящими в комнате, отчего казалось, что русоволосая голова существует сама по себе, отдельно от тела.
Урча, под окном затормозил рейсовый «Икарус». Олег прижался лбом к холодному стеклу. В открытую дверь шмыгнул одинокий щупленький пассажир. Кольцов затянулся, подсветив тлеющей сигаретой циферблат наручных часов. Полдвенадцатого. Последний рейс.
Автобус тронулся от остановки, на ходу закрывая двери, и Кольцов было отвлекся от бездумного созерцания замирающей на ночь уличной жизни, когда привычно неяркое освещение автобусного салона взорвалось ослепительной вспышкой. Олег, все еще смотревший вслед, зажмурился. Когда перед его глазами перестали плавать разноцветные круги, дорога уже опустела.
Неслышно вздрогнул мир. Всполохи северного сияния яростно закружились над городом, невидимые за плотным пологом туч. Магнитная буря отозвалась треском разрядов в динамике радиоприемника. Тревога наполнила душу, заставив Кольцова отойти от окна и нервно шагать по комнате. Что-то произошло. Он не знал что, но чувствовал - уют налаженного бытия потерял свою безопасность. Квартира превратилась в клетку, в тюремную камеру. На миг перехватило дыхание. Олег нервно передернул плечами: стены давили, потолок угрожающе нависал над головой, издевательски-зловеще скрипел паркет. Он заметался по квартире, не понимая причин собственного страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Со временем я нашел себе занятие - отточенные веками использования навыки Черного стали мне доступны и понуждали к их систематизации. Кое-что могло пригодиться, многое требовалось похоронить навечно.
Иногда в подземелье являлись ищущие знаний. Петрович делился, если считал необходимым. Его критерии меня не интересовали, а сам он по-прежнему числил себя моим учеником. Я не возражал.
Однажды я поднялся на поверхность. Догорал закат. Я молча смотрел на развалины, некогда бывшие цветущим городом, и вновь холодный снег ложился на мое сердце. Опустошенность и одиночество. Медленно повернувшись, я начал было спуск назад, в привычный полумрак, но в последний миг захотелось еще раз посмотреть на мир, в котором я пережил Любовь и Смерть. Я вернулся - слишком редко посещали меня желания, чтобы им противиться.
Все те же руины в лучах кровавого заката. Из расщелины в одиноко стоявшей неподалеку каменной стене послышался шорох, на поверхность выбрались две худосочные чумазые девчушки. Увидев меня, одна из них быстро толкнула локтем подружку, обе испуганно согнулись в поклоне.
И донесся шепот: «Смотри! Это Ворон!»
* * *
Черный ошибся. Я понял это, когда увидел себя молодого. Странно говорить о себе в третьем лице, но его привела Айлин, так и не узнавшая о своей роли в моей - или его? - судьбе.
Парень дергался как неврастеник, за ходом его мыслей было трудно уследить - так резко он перескакивал с одного на другое. Только по собственным записям я мог восстановить в памяти, что же творилось в его душе. Себялюбивый трус. Гордон самозабвенно с ним возился, считая, что из парня выйдет толк. Смешно - я знал исход, но не мог ни рассказать, ни изменить что-либо. Он был похож на меня, как мог бы походить сын…
Скорее всего именно этот факт много позже натолкнул меня на мысль, приведшую к осознанию ошибки Черного: цепь можно сохранить и после моей смерти. Если найдется тот, кто сможет ее удержать.
Это даже не было желанием - просто смесь долга и привычки держать демона в узде.
Найти преемника. Не здесь. Этот мир слишком хорошо знает, кто такой Ворон. Даже Петрович, при всей его преданности, не годится на эту роль. Нужны молодые, не перегоревшие, не озлобившиеся, но способные действовать жестко. Даже если понадобится, жестоко. Небезгрешные, но ненавидящие Тьму. Некто посередине, между Светом и Тьмой…
Нужны СЕРЫЕ АНГЕЛЫ.
Придется возвращаться, еще раз задействовать толстого немчика, невесть какими ветрами занесенного в этот мир, - фон Штольца. Пусть отправляет еще одного клиента. Или того же, но повторно - вот же путаница с этими временами! Нет, двух - черта с два Петрович меня отпустит в одиночестве, да и я к нему привык.
Я напрягся и выловил немчика в вагоне метро - жизнь на поверхности не застыла, технический прогресс пришел на смену почти повсеместно уничтоженной магии. Небольшой толчок, и он заспешил назад в лабораторию - готовить аппаратуру к запуску. Пусть торопится. Мир еще не готов к его разработкам. После запуска аппаратура взорвется. Вместе со Штольцем и персоналом. Записи, конечно же, сгорят. Так надо.
Я оглядел подземелье, служившее мне домом почти двадцать лет. Стеллажи, заваленные книгами и рукописями по Искусству, так просто не бросишь. И не уничтожишь - заклятья не позволят.
Я пожал плечами и наглухо запечатал все входы. Рядом появился Петрович. За прошедшие годы он научился чувствовать, когда необходимо его присутствие.
- Уходим? - лаконично спросил си.
- Да, - ответил я. - Надолго?
- Может быть, навсегда.
- Это хорошо.
Вот такой диалог. Мы отбыли в тот же вечер.
Часть вторая
БРЫЗГИ ЗЛА
Полгода прошло с того момента, как я снова вернулся в знакомый с детства мир, так и не ставший чище. Черный проиграл, но мрак не рассеялся. Брызги Зла, сменившие запечатанные мной врата, орошают планету отравленным дождем.
Иногда яд проливается на его вызвавшего, но гораздо чаше страдают невинные. Планета корчится от боли и, как всякий живой организм, вырабатывает клетки-фаги, призванные бороться с инфекцией. Именно из них я собрал свой немногочисленный отряд моих Серых Ангелов.
Я собрал их, но путь выбирала Судьба - самый безжалостный и жестокий экзаменатор.
Они много пережили, мои Ангелы. Эмоции переполняют их, вырываются наружу и бессильно бьются о стены базы, требуя выхода. Людям надо выговориться… Что ж, подтолкнуть к откровенности не сложно, тем более в лазарете появился новый пациент, готовый выслушать кого и что угодно… впрочем, ему и самому есть что рассказать… а я способен дополнить недостающие детали…
Глава 1
ОЛЕГ
Дождь. Набухшие капли стекают вниз по оконному стеклу, прокладывая извилистые дорожки среди себе подобных. Звездочки автомобильных габаритов вспыхивают и дробятся на водяном узоре. Блики фонарей на мокром асфальте. Тихое бормотание включенного радио за спиной. Промозглый осенний вечер. Тоскливый и обыденный. Последняя минута обыденности.
Олег Кольцов закурил, огонек зажигалки осветил худощавое молодое лицо в обрамлении светлых волос. Темный костюм сливался с лиловыми сумерками, царящими в комнате, отчего казалось, что русоволосая голова существует сама по себе, отдельно от тела.
Урча, под окном затормозил рейсовый «Икарус». Олег прижался лбом к холодному стеклу. В открытую дверь шмыгнул одинокий щупленький пассажир. Кольцов затянулся, подсветив тлеющей сигаретой циферблат наручных часов. Полдвенадцатого. Последний рейс.
Автобус тронулся от остановки, на ходу закрывая двери, и Кольцов было отвлекся от бездумного созерцания замирающей на ночь уличной жизни, когда привычно неяркое освещение автобусного салона взорвалось ослепительной вспышкой. Олег, все еще смотревший вслед, зажмурился. Когда перед его глазами перестали плавать разноцветные круги, дорога уже опустела.
Неслышно вздрогнул мир. Всполохи северного сияния яростно закружились над городом, невидимые за плотным пологом туч. Магнитная буря отозвалась треском разрядов в динамике радиоприемника. Тревога наполнила душу, заставив Кольцова отойти от окна и нервно шагать по комнате. Что-то произошло. Он не знал что, но чувствовал - уют налаженного бытия потерял свою безопасность. Квартира превратилась в клетку, в тюремную камеру. На миг перехватило дыхание. Олег нервно передернул плечами: стены давили, потолок угрожающе нависал над головой, издевательски-зловеще скрипел паркет. Он заметался по квартире, не понимая причин собственного страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130