Пойдем лучше на берег, посмотрим на Сиенну. Только не на пристань – там народу много… Ой, я уже и забыла!
Принцесса рассмеялась счастливым смехом. Странно, но это почему-то разозлило Сергея, и он остановился как вкопанный.
– Ты мне скажешь или нет?
– Да, – подняла на него глаза Диана.
– Чего, да? Ну что ты так смотришь, такой вот я болван здоровенный у мамки уродился! Что означает твое «да»?
– «Да» – это всегда «да»! – ответила она, – слушай, а ты знаешь легенду, что вот уже двести лет король Франко не спрашивал королеву о ее чувствах к нему?
Гончаров скорчил рожу.
– Это тоже в летописях записывается?
– Это передается по женской линии. Или помнится. Ты задал вопрос, который мечтало услышать три или четыре поколения моих предков. Как я могу тебе ответить «нет»?
– Ну, я ведь не король? – неопределенно протянул он.
– Ты – будущий член королевской семьи. Это тоже немаловажно. Легенда рассказывает не только о короле. Слушай, жених, пойдем на третий холм прогуляемся! Говорят, что в это время там очень красиво.
Вместо ответа Сергей вынул из кобуры ПСМ, осмотрел его и, удовлетворенно крякнув, засунул обратно.
– Порядок! – сказал он Диане, – нападут еще какие-нибудь недоразвитые, соблазнившись вареными джинсами, а я им пистолетом по башке ка-ак хрясну! У вас же здесь пройти невозможно невооруженному человеку: или ограбят, или прикончат.
– А у вас можно?
– У нас, милая моя, даже солдаты ходят без оружия. Которые не на дежурстве, конечно.
Принцесса пригорюнилась. Из наползавшей на город тучи начала сыпаться мелкая сволочная крошка, в народе именуемая «мелким поносом»; колючая и противная она попадала в самые неудобные места и там таяла, принося непередаваемые устойчивые ощущения.
Они поднялись на холм и огляделись. Стало еще чуточку темнее. Гончаров вспомнил старую хохму от Ильфа и Петрова.
– Милая, там будет Сибкомбайн! – прошептал он, указывая пальцем куда-то в сторону созвездия имени братьев Лаптевых. Диана впитала этот бред с поразительным хладнокровием, лишь тихонечко переспросила:
– Где-где?
– В Караганде! – засмеялся парень, – черт побери, сам Господь интим обеспечивает!
– Скорее, Вельзевул! – засмеялась она.
– Ты лучше куртку застегни, – посоветовал он, – а, елки-палки! Ты ведь не умеешь…
Присев на корточки, Сергей принялся застегивать молнию непослушными пальцами, слегка окоченевшими на холодном ветру.
– Ой! – хихикнула девушка. Парень поднял голову – их лица были на одном уровне.
– Ты чего? – задал он извечный вопрос.
– Ничего, – тихо ответила она, – смешно как-то.
– Смешно ей, – проворчал Гончаров, застегнул почти до упора молнию и принялся щелкать кнопками. Закончив с этим, надел ей капюшон.
– Вот теперь тебе снег не страшен, – начал он, но осекся.
– Теперь мне никто не страшен, – прошептала она, – Сергей, я слишком маленькая для тебя… наверное…
Парня пробрал такой хохот, что он едва не сходил по-маленькому. Он вскочил на ноги, схватил свою невесту и, подбросив ее на пару метров вверх, пой мал и поцеловал, после чего снова опустил на землю.
– Что это было? – поинтересовалась ошеломленная Диана.
– Я тебя поцеловал, – повинился Сергей.
– Странно, – протянула она, – я ничего не запомнила.
На этот раз все было проделано исключительно медленно, нежно и более искусно.
– Твои губы пахнут молоком, – прошептал он, отрываясь.
– А твои – розовым маслом, – и снова прильнула к нему.
Через несколько минут он поставил ее на ноги.
– Опасное это сочетание: молоко и розовое масло, – сообщил Сергей, ощущая, как просыпается организм после долгой спячки. Гляди, пора идти домой, а не то нас скоро примутся искать.
Действительно, стало уже совсем темно, и снег усилился до неприличия. Принцесса с сожалением вздохнула:
– Здорово было! Мы еще сюда придем?
– Обязательно, – торжественно пообещал Гончаров.
Глава 31.
В середине июля поползли слухи о том, что приближается войско все того же упрямого, как ишак, Иссык-хана. Слухи в этом мире лишенном средств связи и прочих удобств распространялись на удивление быстро. По этому поводу у Норвегова собралось очередное совещание.
– Да что же они к нам лезут, как мухи на мед! – причитал Семиверстов, – как лето, так очередная партия мародеров желает стать удобрением! А как зима, так братья-славяне покою не дают. Всем мы, как кость в горле… Хоть ты удавись!
Норвегов хохотнул.
– Если бы мосье Булдаков был с нами, то сказал бы, что мухи у него ассоциируются отнюдь не с медом. Вот он бы предложил бы какую-нибудь дельную идейку!
– Ага, – зевнул Семиверстов, – приказал бы вкопать по радиусу квадрата нашего периметра столбики с призывом «Татары! Руки прочь от города Бобра!»
– А пускай идут! – решительно заявил Горошин, – мы их напалмом!
Все с сожалением посмотрели на замполита, а затем с надеждой на командира. Поняв, что от него чего-то ждут, полковник сделал строгое лицо.
– Ценность нашего замполита заключается в том, что его советы всегда противоположны нашим дальнейшим действиям, – сказал Константин Константинович, – всего-то и нужно сделать обратно его совету. Редкий дар. Редкий и бесценный.
Горошин угрожающе зашевелил челюстями. Невзирая на его потуги и, скорее всего, игнорируя их, подал голос зам по тылу:
– Тут есть одна идейка. Вернее, просьба. Местность вокруг нас и так является одной большой братской могилой, так что нельзя ли «мочить террористов» где-нибудь подальше? Я даже готов удовлетвориться меньшими урожаями.
– Не думал, Виктор Вячеславович, что вы такой моралист, – язвительно заметил Горошин.
– Я, Петр Петрович, полагаю, что вы работаете не на своем месте, – заметил Норвегов, – вы прекрасно бы смотрелись командиром небольшого отряда карателей, человек этак на триста.
– А что вы предлагаете? – завопил замполит, – сказать им: милые варвары, приходите, грабьте нашу базу, режьте нас, жгите наши дома, насилуйте наших женщин, угоняйте в рабство наших детей…
– Хватит! – рявкнул командир, – майор Горошин! Вы не на митинге ЛДПР! Не нужно ваших грязных приемчиков для поднятия духа! Мы не маленькие дети и знаем, что такое хорошо и как бывает плохо! Здесь собрались для того, чтобы решить: как предупредить Иссык-хана, если он забыл, что здесь нечего делать ни ему, ни его вонючей банде. Я не обладаю ни характером Гитлера, ни решительностью Сталина, ни вашей совестью! Я просто не хочу, чтобы на мне висело столько жизней! Майор Серегин!
Недавно произведенный в майоры, Александр Серегин не успел еще привыкнуть к своему новому званию. Скосив глаза на погоны, он убедился, что майор – это он, а затем быстро встал.
– Вы у нас, Александр Иванович, по ГО первым будете. К тому же, Булдакова нет, а об обороне кому-то надо думать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Принцесса рассмеялась счастливым смехом. Странно, но это почему-то разозлило Сергея, и он остановился как вкопанный.
– Ты мне скажешь или нет?
– Да, – подняла на него глаза Диана.
– Чего, да? Ну что ты так смотришь, такой вот я болван здоровенный у мамки уродился! Что означает твое «да»?
– «Да» – это всегда «да»! – ответила она, – слушай, а ты знаешь легенду, что вот уже двести лет король Франко не спрашивал королеву о ее чувствах к нему?
Гончаров скорчил рожу.
– Это тоже в летописях записывается?
– Это передается по женской линии. Или помнится. Ты задал вопрос, который мечтало услышать три или четыре поколения моих предков. Как я могу тебе ответить «нет»?
– Ну, я ведь не король? – неопределенно протянул он.
– Ты – будущий член королевской семьи. Это тоже немаловажно. Легенда рассказывает не только о короле. Слушай, жених, пойдем на третий холм прогуляемся! Говорят, что в это время там очень красиво.
Вместо ответа Сергей вынул из кобуры ПСМ, осмотрел его и, удовлетворенно крякнув, засунул обратно.
– Порядок! – сказал он Диане, – нападут еще какие-нибудь недоразвитые, соблазнившись вареными джинсами, а я им пистолетом по башке ка-ак хрясну! У вас же здесь пройти невозможно невооруженному человеку: или ограбят, или прикончат.
– А у вас можно?
– У нас, милая моя, даже солдаты ходят без оружия. Которые не на дежурстве, конечно.
Принцесса пригорюнилась. Из наползавшей на город тучи начала сыпаться мелкая сволочная крошка, в народе именуемая «мелким поносом»; колючая и противная она попадала в самые неудобные места и там таяла, принося непередаваемые устойчивые ощущения.
Они поднялись на холм и огляделись. Стало еще чуточку темнее. Гончаров вспомнил старую хохму от Ильфа и Петрова.
– Милая, там будет Сибкомбайн! – прошептал он, указывая пальцем куда-то в сторону созвездия имени братьев Лаптевых. Диана впитала этот бред с поразительным хладнокровием, лишь тихонечко переспросила:
– Где-где?
– В Караганде! – засмеялся парень, – черт побери, сам Господь интим обеспечивает!
– Скорее, Вельзевул! – засмеялась она.
– Ты лучше куртку застегни, – посоветовал он, – а, елки-палки! Ты ведь не умеешь…
Присев на корточки, Сергей принялся застегивать молнию непослушными пальцами, слегка окоченевшими на холодном ветру.
– Ой! – хихикнула девушка. Парень поднял голову – их лица были на одном уровне.
– Ты чего? – задал он извечный вопрос.
– Ничего, – тихо ответила она, – смешно как-то.
– Смешно ей, – проворчал Гончаров, застегнул почти до упора молнию и принялся щелкать кнопками. Закончив с этим, надел ей капюшон.
– Вот теперь тебе снег не страшен, – начал он, но осекся.
– Теперь мне никто не страшен, – прошептала она, – Сергей, я слишком маленькая для тебя… наверное…
Парня пробрал такой хохот, что он едва не сходил по-маленькому. Он вскочил на ноги, схватил свою невесту и, подбросив ее на пару метров вверх, пой мал и поцеловал, после чего снова опустил на землю.
– Что это было? – поинтересовалась ошеломленная Диана.
– Я тебя поцеловал, – повинился Сергей.
– Странно, – протянула она, – я ничего не запомнила.
На этот раз все было проделано исключительно медленно, нежно и более искусно.
– Твои губы пахнут молоком, – прошептал он, отрываясь.
– А твои – розовым маслом, – и снова прильнула к нему.
Через несколько минут он поставил ее на ноги.
– Опасное это сочетание: молоко и розовое масло, – сообщил Сергей, ощущая, как просыпается организм после долгой спячки. Гляди, пора идти домой, а не то нас скоро примутся искать.
Действительно, стало уже совсем темно, и снег усилился до неприличия. Принцесса с сожалением вздохнула:
– Здорово было! Мы еще сюда придем?
– Обязательно, – торжественно пообещал Гончаров.
Глава 31.
В середине июля поползли слухи о том, что приближается войско все того же упрямого, как ишак, Иссык-хана. Слухи в этом мире лишенном средств связи и прочих удобств распространялись на удивление быстро. По этому поводу у Норвегова собралось очередное совещание.
– Да что же они к нам лезут, как мухи на мед! – причитал Семиверстов, – как лето, так очередная партия мародеров желает стать удобрением! А как зима, так братья-славяне покою не дают. Всем мы, как кость в горле… Хоть ты удавись!
Норвегов хохотнул.
– Если бы мосье Булдаков был с нами, то сказал бы, что мухи у него ассоциируются отнюдь не с медом. Вот он бы предложил бы какую-нибудь дельную идейку!
– Ага, – зевнул Семиверстов, – приказал бы вкопать по радиусу квадрата нашего периметра столбики с призывом «Татары! Руки прочь от города Бобра!»
– А пускай идут! – решительно заявил Горошин, – мы их напалмом!
Все с сожалением посмотрели на замполита, а затем с надеждой на командира. Поняв, что от него чего-то ждут, полковник сделал строгое лицо.
– Ценность нашего замполита заключается в том, что его советы всегда противоположны нашим дальнейшим действиям, – сказал Константин Константинович, – всего-то и нужно сделать обратно его совету. Редкий дар. Редкий и бесценный.
Горошин угрожающе зашевелил челюстями. Невзирая на его потуги и, скорее всего, игнорируя их, подал голос зам по тылу:
– Тут есть одна идейка. Вернее, просьба. Местность вокруг нас и так является одной большой братской могилой, так что нельзя ли «мочить террористов» где-нибудь подальше? Я даже готов удовлетвориться меньшими урожаями.
– Не думал, Виктор Вячеславович, что вы такой моралист, – язвительно заметил Горошин.
– Я, Петр Петрович, полагаю, что вы работаете не на своем месте, – заметил Норвегов, – вы прекрасно бы смотрелись командиром небольшого отряда карателей, человек этак на триста.
– А что вы предлагаете? – завопил замполит, – сказать им: милые варвары, приходите, грабьте нашу базу, режьте нас, жгите наши дома, насилуйте наших женщин, угоняйте в рабство наших детей…
– Хватит! – рявкнул командир, – майор Горошин! Вы не на митинге ЛДПР! Не нужно ваших грязных приемчиков для поднятия духа! Мы не маленькие дети и знаем, что такое хорошо и как бывает плохо! Здесь собрались для того, чтобы решить: как предупредить Иссык-хана, если он забыл, что здесь нечего делать ни ему, ни его вонючей банде. Я не обладаю ни характером Гитлера, ни решительностью Сталина, ни вашей совестью! Я просто не хочу, чтобы на мне висело столько жизней! Майор Серегин!
Недавно произведенный в майоры, Александр Серегин не успел еще привыкнуть к своему новому званию. Скосив глаза на погоны, он убедился, что майор – это он, а затем быстро встал.
– Вы у нас, Александр Иванович, по ГО первым будете. К тому же, Булдакова нет, а об обороне кому-то надо думать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123