Задавшись такой целью, Клыгин вспомнил свою любимую песню «Рим-Париж» Доминика Джокера и решил оттолкнуться от ее сюжета.
Вот что из этого получилось. Естественно, «DJ QuaziMorda» – это НЕ любовный роман. Это мистический роман о любви. Или – неудачная подделка под мистический роман о любви.
Скорее, даже так: это роман о страдании. О гламуре и антигламуре… что, опять скажете, что все это уже было, ничего нового, бесчисленные повторения старых песен на новый лад…
Пусть так. Это был смелый эксперимент, и результат его пока неизвестен автору, отстукивающему эти строки на клавиатуре. Зато, возможно, результат известен читателю, дочитавшему роман аж до этого места – не просто до конца, а до того, что будет после конца.
Тем не менее, Шурику Клыгину показалось, что где-то в этом романе была настоящая любовь. Может быть, промелькнула неслышимой тенью где-то позади страдающего Квазиморды.
И так получилось, что все то, что обычно пишут вначале, Шурик Клыгин оставил в конце. Даже после конца.
Мега риспект Доминику Джокеру. (В смысле, большое человеческое спасибо! А риспект уже выразил на каком-то форуме.)
В память о Лильке. Не знаю, стала ли она Эсмеральдой, но помню о ней лишь хорошее. А это большая редкость – чтобы Шурик Клыгин помнил о человеке лишь хорошее.
Спасибо МУЗЫКЕ. Без музыки эта повесть никогда не появилась бы на свет монитора.
И последнее: если во всей этой повести и есть нечто стоящее, так это речи Свами Гималайского.
Прислушайтесь к Свами Гималайскому, как прислушался к нему Шурик Клыгин.
В кабинете Свами Гималайского висела странная черно-белая фотография, выполненная, видимо, каким-то безумным фотографом-авангардистом. На снимке были изображены две руки – тяжелая мужская рука накрывала собой изящную женскую ручку. Квазиморда всегда думал, что это своеобразное понимание символа «инь-ян», пока Свами не рассказал, что это на самом деле.
– Почти угадал, – сказал Гималайский. – На самом деле это символ того, что все красивое, что есть в этом мире, всегда подавляется чем-то грубым и пошлым. И так эффектно подавляется, что люди вообще перестали различать пошлость и красоту, так же как стерлись различия между гламуром и антигламуром. Изящная женская рука на фотографии – символ красоты. А грубая мужская, примитивная рука с толстыми отупелыми пальцами – это символ примитивной пошлости, заражающей все на своем пути.
– В смысле, что мужчины подавляют женщин? – спросил Квазиморда.
– Ничего ты не понял, – вздохнул Гималайский. – Но ведь красота не исчезает из мира лишь потому, что ее подавляют. Ладно, я понял, что Квазиморда ничего не понял. А вы поняли?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25