Я выбросил нож за борт и с трудом дотащился до поручней правого борта. Но тут новая волна опять разъединила нас. Теперь я видел только верхушку грот-мачты над неистово бурлящей бездной. Я продолжал крепко держаться за поручни, когда очередная волна накрыла «Уайлдтрек». Но вот вода схлынула, и «Сикоракс» очутилась совсем близко, даже чересчур. Она возвышалась над нами, и с ее ватерштага капала вода и падали водоросли. Корпус «Уайлдтрека» опустился в провал между волнами, но «Сикоракс» шла быстрее по вспененному склону волны. Я даже видел медную обшивку на форштевне.
— Отворачивай! Отворачивай! — в страхе заорал я, почувствовав, что «Уайлдтрек» подо мной начал медленно вздыматься на волне. Мне стало ясно, что «Сикоракс» вот-вот опустится на нас, и тут Анжела увидела опасность. Но было слишком поздно. Я отпрянул от планшира, и в этот момент нос «Сикоракс» врезался в корпус «Уайлдтрека». Мне показалось, что я тону в стремительном водовороте, и я скорее услышал, чем увидел столкновение двух яхт. Я заставил себя подняться и увидеть, как деревянный корпус «Сикоракс» со скрежетом отходит от меня. Я поставил кранец слишком близко к корме.
— Ник! — услышал я крик Анжелы и понял, что она не сможет сделать второй заход. Я глубоко вдохнул воздух, оттолкнувшись изо всех сил, и прыгнул. Я ухватился за перила и повис между палубой и морем, переводя дыхание. Если бы, не приведи Господь, я упал между корпусами, меня искрошило бы, как в мясорубке. Я обхватил локтем поручни, подтянул левую ногу к их основанию и висел так, оглохнув от шума ветра, скрежета дерева и от яростно бурлящего моря.
Анжела повернула руль от себя, чтобы развернуть яхту, и вдруг до меня дошло, что сейчас она прибавит газу, не зная, что я привязан к Мульдеру. Когда веревка натянется, в море окажусь я, а не он. Фанни был очень тяжелый в своей промокшей одежде, а я едва держался слабеющей рукой за планшир «Сикоракс». Я крикнул Анжеле, чтобы она сбросила скорость, но ветер унес мои слова. Нож я выбросил, и тогда я сделал единственное, что было возможно в таком положении, — ухватился правой рукой за связывающую нас веревку, протянул ее под перилами и замотал вокруг крепежной планки. Я сделал один виток, второй и, когда веревка натянулась, услышал крик боли. Это Мульдера выдернуло из кубрика «Уайлдтрека». Петля, намотанная на планку, держалась, но постепенно разматывалась, и я дал ей возможность размотаться совсем, чтобы напряжением веревки меня забросило на борт яхты.
Наконец-то я был в безопасности. Меня сотрясали рыдания от холода и боли, из руки текла кровь, но останавливаться было нельзя. «Сикоракс» опустилась в яму, волна подтолкнула меня к грот-мачте, и там меня остановила натянутая веревка. С трудом удерживаясь на месте, я отвязал ее конец от талии и, встав на колени, привязал его к кофель-нагелю. Анжела смотрела на меня, и в ее глазах застыл ужас, но она быстро и четко выполняла все мои указания. Боль охватила все мое тело, из левой руки шла кровь, так как повязку из веревок смыло водой. Я пополз на четвереньках по шпигатам.
— Право руля! Быстрее! Выключай мотор!
Анжела повернулась и посмотрела на человека, которого яхта тянула за собой.
— Это Тони?
— Право руля! Выключи мотор! — Вода вокруг Мульдера пенилась и кипела.
Анжела повернула руль, перевела рычаг дросселя в нейтральное положение, и веревка, удерживающая Мульдера, ослабла. Я снова пошел вперед, взяв с собой моток веревки из кокпита «Сикоракс». Правая нога дрожала, но держала меня. Я пристегнул страховку, затем наклонился над перилами и привязал новую веревку к старой. Когда я закончил завязывать узел, он был весь в крови. Я отвязал веревку от кофель-планки и вернулся в кубрик. Ветер ревел, а может, это ревел я сам, так как боль во всем теле была такая, что я не мог сдержать рыдания. Я двигался, как монстр в фильмах ужасов, и, бормоча, давал сам себе указания. «Сикоракс» качало и бросало, и она была похожа на дикого стреноженного жеребца.
Я вытянул веревку на борт, развязал узел, перекинул канат, державший Мульдера, через блок, висящий на раме гика, и начал его вытягивать.
— Это Тони? — Анжела помогала мне тянуть.
— Нет, Мульдер.
— А где Тони?
— Мертв. — Я был не в состоянии смягчить удар и говорил отрывисто, потому что силы мои практически иссякли, и я не представлял себе, как можно в такой ситуации преподнести эту новость в мягкой форме.
Мульдер был слишком тяжел для нас. Мы подтянули его до планшира, и вдруг все застопорилось. Сначала мне показалось, что нам мешает его надувной спасательный жилет, и я попросил Анжелу принести нож и разрезать жилет. Когда Мульдер узнал Анжелу, на его лице отразилось сначала удивление, а потом испуг. Он отпрянул от ножа, но успокоился, увидев, что ему не грозит опасность. Она проколола жилет в нескольких местах, чтобы выпустить воздух.
— Тяни, — сказал я ей, и мы опять стали вместе тянуть, но Мульдер в мокрой одежде был очень тяжел, и мы никак не могли перетащить его через перила. Планшир качался вместе с яхтой, и Мульдер пытался подтянуться, но у него, как и у нас, не хватало сил.
— Держись! — крикнул я ему. Он кивнул и ухватился за стойку перил. Я зафиксировал веревку и отправился за болторезом. Если я срежу перила, то очередная волна, возможно, выбросит южноафриканца на шпигаты.
Я обрезал тросы и уже отвязывал веревку от крепежной планки, когда вдруг услыхал крик Анжелы.
Мульдер умер, подумал я, но дело оказалось гораздо хуже.
— Ник! Ник! — В ее голосе слышался настоящий ужас. Я повернулся и увидел гигантское судно, возникшее из белесо-серой мглы.
Это был супертанкер, огромный черный монстр. Его нос напоминал по форме луковицу. Я увидел на его трубе эмблему — желтая пустельга — фирменный знак Кассули.
Танкер разбивал океанские волны в пыль, как некое морское чудовище, как левиафан, вернувшийся для отмщения. Это был «Керак». Он шел без груза, обнажив алую полосу ниже ватерлинии, а невероятных размеров луковица-нос, напоминавший таран, был направлен прямо на «Сикоракс». Я вспомнил, как Мульдер говорил мне, что Кассули потопит нас, и сейчас, при виде этого огромного носа, раздвигающего волны, его угрозы показались мне весьма реальными.
— Ник! — опять заголосила Анжела.
— Держись крепче! — закричал я Мульдеру и, развернув руль, открыл дроссели. От ужаса меня прошиб холодный пот. Громадина двигалась полным ходом, и мне оставалось только в бессильной злобе посылать ей проклятия.
Мой крик, очевидно, донесся до «Керака», и нас заметили, потому что танкер немного изменил курс, а может, «Сикоракс» удалось сделать какой-то немыслимый поворот. Прямого столкновения мы избежали, но нас еще вполне могло затянуть под «Керак», и я инстинктивно положил руль влево, чтобы поставить яхту носом к огромной волне, поднятой танкером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Отворачивай! Отворачивай! — в страхе заорал я, почувствовав, что «Уайлдтрек» подо мной начал медленно вздыматься на волне. Мне стало ясно, что «Сикоракс» вот-вот опустится на нас, и тут Анжела увидела опасность. Но было слишком поздно. Я отпрянул от планшира, и в этот момент нос «Сикоракс» врезался в корпус «Уайлдтрека». Мне показалось, что я тону в стремительном водовороте, и я скорее услышал, чем увидел столкновение двух яхт. Я заставил себя подняться и увидеть, как деревянный корпус «Сикоракс» со скрежетом отходит от меня. Я поставил кранец слишком близко к корме.
— Ник! — услышал я крик Анжелы и понял, что она не сможет сделать второй заход. Я глубоко вдохнул воздух, оттолкнувшись изо всех сил, и прыгнул. Я ухватился за перила и повис между палубой и морем, переводя дыхание. Если бы, не приведи Господь, я упал между корпусами, меня искрошило бы, как в мясорубке. Я обхватил локтем поручни, подтянул левую ногу к их основанию и висел так, оглохнув от шума ветра, скрежета дерева и от яростно бурлящего моря.
Анжела повернула руль от себя, чтобы развернуть яхту, и вдруг до меня дошло, что сейчас она прибавит газу, не зная, что я привязан к Мульдеру. Когда веревка натянется, в море окажусь я, а не он. Фанни был очень тяжелый в своей промокшей одежде, а я едва держался слабеющей рукой за планшир «Сикоракс». Я крикнул Анжеле, чтобы она сбросила скорость, но ветер унес мои слова. Нож я выбросил, и тогда я сделал единственное, что было возможно в таком положении, — ухватился правой рукой за связывающую нас веревку, протянул ее под перилами и замотал вокруг крепежной планки. Я сделал один виток, второй и, когда веревка натянулась, услышал крик боли. Это Мульдера выдернуло из кубрика «Уайлдтрека». Петля, намотанная на планку, держалась, но постепенно разматывалась, и я дал ей возможность размотаться совсем, чтобы напряжением веревки меня забросило на борт яхты.
Наконец-то я был в безопасности. Меня сотрясали рыдания от холода и боли, из руки текла кровь, но останавливаться было нельзя. «Сикоракс» опустилась в яму, волна подтолкнула меня к грот-мачте, и там меня остановила натянутая веревка. С трудом удерживаясь на месте, я отвязал ее конец от талии и, встав на колени, привязал его к кофель-нагелю. Анжела смотрела на меня, и в ее глазах застыл ужас, но она быстро и четко выполняла все мои указания. Боль охватила все мое тело, из левой руки шла кровь, так как повязку из веревок смыло водой. Я пополз на четвереньках по шпигатам.
— Право руля! Быстрее! Выключай мотор!
Анжела повернулась и посмотрела на человека, которого яхта тянула за собой.
— Это Тони?
— Право руля! Выключи мотор! — Вода вокруг Мульдера пенилась и кипела.
Анжела повернула руль, перевела рычаг дросселя в нейтральное положение, и веревка, удерживающая Мульдера, ослабла. Я снова пошел вперед, взяв с собой моток веревки из кокпита «Сикоракс». Правая нога дрожала, но держала меня. Я пристегнул страховку, затем наклонился над перилами и привязал новую веревку к старой. Когда я закончил завязывать узел, он был весь в крови. Я отвязал веревку от кофель-планки и вернулся в кубрик. Ветер ревел, а может, это ревел я сам, так как боль во всем теле была такая, что я не мог сдержать рыдания. Я двигался, как монстр в фильмах ужасов, и, бормоча, давал сам себе указания. «Сикоракс» качало и бросало, и она была похожа на дикого стреноженного жеребца.
Я вытянул веревку на борт, развязал узел, перекинул канат, державший Мульдера, через блок, висящий на раме гика, и начал его вытягивать.
— Это Тони? — Анжела помогала мне тянуть.
— Нет, Мульдер.
— А где Тони?
— Мертв. — Я был не в состоянии смягчить удар и говорил отрывисто, потому что силы мои практически иссякли, и я не представлял себе, как можно в такой ситуации преподнести эту новость в мягкой форме.
Мульдер был слишком тяжел для нас. Мы подтянули его до планшира, и вдруг все застопорилось. Сначала мне показалось, что нам мешает его надувной спасательный жилет, и я попросил Анжелу принести нож и разрезать жилет. Когда Мульдер узнал Анжелу, на его лице отразилось сначала удивление, а потом испуг. Он отпрянул от ножа, но успокоился, увидев, что ему не грозит опасность. Она проколола жилет в нескольких местах, чтобы выпустить воздух.
— Тяни, — сказал я ей, и мы опять стали вместе тянуть, но Мульдер в мокрой одежде был очень тяжел, и мы никак не могли перетащить его через перила. Планшир качался вместе с яхтой, и Мульдер пытался подтянуться, но у него, как и у нас, не хватало сил.
— Держись! — крикнул я ему. Он кивнул и ухватился за стойку перил. Я зафиксировал веревку и отправился за болторезом. Если я срежу перила, то очередная волна, возможно, выбросит южноафриканца на шпигаты.
Я обрезал тросы и уже отвязывал веревку от крепежной планки, когда вдруг услыхал крик Анжелы.
Мульдер умер, подумал я, но дело оказалось гораздо хуже.
— Ник! Ник! — В ее голосе слышался настоящий ужас. Я повернулся и увидел гигантское судно, возникшее из белесо-серой мглы.
Это был супертанкер, огромный черный монстр. Его нос напоминал по форме луковицу. Я увидел на его трубе эмблему — желтая пустельга — фирменный знак Кассули.
Танкер разбивал океанские волны в пыль, как некое морское чудовище, как левиафан, вернувшийся для отмщения. Это был «Керак». Он шел без груза, обнажив алую полосу ниже ватерлинии, а невероятных размеров луковица-нос, напоминавший таран, был направлен прямо на «Сикоракс». Я вспомнил, как Мульдер говорил мне, что Кассули потопит нас, и сейчас, при виде этого огромного носа, раздвигающего волны, его угрозы показались мне весьма реальными.
— Ник! — опять заголосила Анжела.
— Держись крепче! — закричал я Мульдеру и, развернув руль, открыл дроссели. От ужаса меня прошиб холодный пот. Громадина двигалась полным ходом, и мне оставалось только в бессильной злобе посылать ей проклятия.
Мой крик, очевидно, донесся до «Керака», и нас заметили, потому что танкер немного изменил курс, а может, «Сикоракс» удалось сделать какой-то немыслимый поворот. Прямого столкновения мы избежали, но нас еще вполне могло затянуть под «Керак», и я инстинктивно положил руль влево, чтобы поставить яхту носом к огромной волне, поднятой танкером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94