— Я сердито взглянул на отражение дома в зеркальной витрине напротив. Лондонское обиталище достопочтенного Джона и миссис Макинз было высоким и красивым зданием. Достопочтенный Джон жаловался, что Кенсингтон находится слишком далеко от Палаты общин, но я-то знал, что Мелисса обожает этот дорогой дом. Сейчас, весной, дорога к нему была усыпана лепестками, летом побелка поражала белизной, а зимой окна источали мягкое сияние богатых интерьеров высоких гостиных. — Кстати, о деньгах, — повернулся я. — Когда ты вернешь мне арендную плату за причал?
— Ник, не будь смешным. — В голосе Мелиссы прозвучала еле заметная нотка обеспокоенности.
Я подошел к ней вплотную:
— Ты сдала в аренду мой причал, не имея на это никакого права, и у тебя не было никакой необходимости это делать.
— Мне пора привыкнуть, что, когда я приглашаю тебя для небольшого разговора, ты становишься надоедливым. — Мелисса разжала ладони, как кошка, выпускающая когти. Она внимательно изучала свои ногти. — На самом деле, я вынуждена была так поступить.
— Да что ты говоришь? Наверное, достопочтенный Джон неудачно вложил один из своих миллионов?
Достопочтенный Джон намыливался получить место в Совете торгового банка. Каким-то образом ему удалось убедить отборочный комитет разрешить ему баллотироваться кандидатом от графства и заполучить таким образом теплое местечко. Короче говоря, достопочтенный Джон сидел прочно, ему уже давали взятки как будущему министру, и, поскольку до сих пор никто не поймал его танцующим с двумя проститутками по Уайтхоллу, он неумолимо двигался вперед к посту Госсекретаря по напыщенности, затем к титулу лорда и, наконец, многоуважаемому усопшему. Кем бы ни был достопочтенный Джон, жестким торговцем его не назовешь.
— Это же не его дети, Ник, — сказала Мелисса, — а Мандс и Пипу нужны пони, и я, право, не могу брать деньги с личного счета достопочтенного Джона, чтобы платить за вещи, необходимые твоим детям.
— А почему бы тебе просто не попросить у меня денег?
— А у тебя есть? — В ней мгновенно проснулся интерес.
— Я мог бы заложить медаль.
Я пытался защитить свой фланг. У меня было немного денег, но их хватит только на содержание отремонтированной «Сикоракс». Мне вовсе не хотелось, чтобы Мелисса растратила их по мелочам на губную помаду.
— У тебя есть медаль? — нетерпеливо спросила она.
— В общем, да.
— Дай посмотреть, Ник, пожалуйста!
Я дал ей медаль. Она повертела ее в руках, затем приложила к левой стороне груди, как будто прикидывала, сойдет ли та за брошку.
— А она дорогая?
— Это раритет. — Я протянул руку. Но Мелисса не отдавала медаль.
— Она должна принадлежать Пипу, Ник.
— После моей смерти — да.
— Если ты собираешься вести нищенское существование, то, возможно, она будет сохраннее у меня?
— Верни ее мне, пожалуйста.
Мелисса зажала медаль в кулаке.
— Подумай, Ник. По справедливости, она должна перейти к твоему сыну, так ведь? Я имею в виду, что ты можешь в любое время прийти сюда и посмотреть на нее, но у меня она будет гораздо сохраннее.
Хромая, я подошел к буфету, на котором стояла фарфоровая пастушка в окружении сентиментальных барашков. Я подозревал, что статуэтка куплена в магазине, торгующем бракованными изделиями, но на вид она казалась ценной. В Ричмонде моя тактика оказалась весьма успешной, и я уже примеривался, как бы половчее запустить пастушкой в одно из больших окон.
— Ник! — Мелисса сокрушенно протянула мне медаль, а я нежно и аккуратно поставил статуэтку на прежнее место. — Я же только спросила, — сказал Мелисса уязвленным тоном.
— И все же я повторяю свой вопрос, дорогая. — Я убрал медаль обратно в карман. — Зачем ты сдала в аренду мой причал?
— Ты был искалечен, ведь так? Этот ужасный толстяк уверял, что ты больше не сможешь ходить, и я решила, что тебе вряд ли когда-нибудь понадобится яхта, не говоря уже об этом вонючем причале. Да и яхта твоя, Ник, честно говоря, была просто грудой хлама. Она вся была разбита! Никто за ней не присматривал.
— Присматривал Джимми Николе, пока не заболел.
— Но делал это плохо! — резко сказала Мелисса. — И вообще, Ник, я подумала, что тебе не повредят лишние деньги. На детей, конечно. На самом деле, Ник, ты должен поблагодарить меня. Я делала только то, что считала нужным, и потратила на это уйму времени и хлопот.
Очевидно, мне следовало восхититься, и я подумал, что если бы регистрационные бумаги на «Сикоракс» лежали не в сейфе моего адвоката, то Мелисса запросто продала бы ее, чтобы купить себе новую шляпку для скачек в Аскоте.
— Сколько же тебе платит твой любовник?
— Не груби, Ник.
Я встретился с ней взглядом и подумал, сколько же раз она изменяла мне, пока мы были женаты.
— Сколько? — повторил я свой вопрос.
Открылась дверь, и, спасая Мелиссу от необходимости отвечать, в комнату вплыл достопочтенный Джон. Все в его облике говорило о богатстве. Достопочтенный Джон был высокого роста, в костюме в тонкую полоску, его прилизанные блестящие черные волосы плотно лежали на узкой, но красивой голове. Увидев меня, он остановился.
— А я и не знал, что у нас Ник. Я слышал, тебя будут показывать по телевизору?
— Они хотят, чтобы я воодушевил нацию на новые свершения.
— Великолепно, великолепно! — сказал он, как бы паря над нами. — Как идет выздоровление?
— В основном неплохо, — радостно проговорил я, — но иногда пробки летят и я начинаю буйствовать. На прошлой неделе убил брокера. Доктора считают, что вид костюма в полоску приводит меня в неистовство.
— Прекрасно, прекрасно! — Достопочтенный Джон чувствовал себя со мной как-то неуютно, и в этом не было его вины. Наверное, это правильно, что мужчина должен нервничать, встречаясь с бывшим мужем своей жены, которому он наставил рога. — Я просто зашел, — объяснил он Мелиссе, — чтобы забрать отчет по броколли для Общего рынка.
— Дорогой, он в секретере, вместе с прочими твоими триллерами. Ник очень надоедлив со своим причалом.
— И он прав. Я тебе говорил, что ты не имеешь права сдавать его в аренду. — Достопочтенный Джон сразу вырос в моих глазах.
Мелисса свирепо посмотрела на мужа.
— Я сделала это ради Мандс и Пипа, — сообщила она.
— Это похоже на продажу с аукциона моих гольф-клубов. Я думаю, еще не родился тот ребенок, который стоил бы этого. — Он рылся в бумагах на столе и наконец нашел то, что искал. — Я удаляюсь на деловую встречу.
— Ты не останешься пообедать, дорогой?
— Нет, — сказал он.
Не обращая на меня внимания, они поцеловались, и достопочтенный Джон удалился.
— Не слушай его, — сказала Мелисса. — На самом деле он очень любит Мандс и Пипа.
— Он знает об Энтони? — спросил я.
Она изогнулась, словно потревоженная кошка.
— Не переходи границы, Ник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Ник, не будь смешным. — В голосе Мелиссы прозвучала еле заметная нотка обеспокоенности.
Я подошел к ней вплотную:
— Ты сдала в аренду мой причал, не имея на это никакого права, и у тебя не было никакой необходимости это делать.
— Мне пора привыкнуть, что, когда я приглашаю тебя для небольшого разговора, ты становишься надоедливым. — Мелисса разжала ладони, как кошка, выпускающая когти. Она внимательно изучала свои ногти. — На самом деле, я вынуждена была так поступить.
— Да что ты говоришь? Наверное, достопочтенный Джон неудачно вложил один из своих миллионов?
Достопочтенный Джон намыливался получить место в Совете торгового банка. Каким-то образом ему удалось убедить отборочный комитет разрешить ему баллотироваться кандидатом от графства и заполучить таким образом теплое местечко. Короче говоря, достопочтенный Джон сидел прочно, ему уже давали взятки как будущему министру, и, поскольку до сих пор никто не поймал его танцующим с двумя проститутками по Уайтхоллу, он неумолимо двигался вперед к посту Госсекретаря по напыщенности, затем к титулу лорда и, наконец, многоуважаемому усопшему. Кем бы ни был достопочтенный Джон, жестким торговцем его не назовешь.
— Это же не его дети, Ник, — сказала Мелисса, — а Мандс и Пипу нужны пони, и я, право, не могу брать деньги с личного счета достопочтенного Джона, чтобы платить за вещи, необходимые твоим детям.
— А почему бы тебе просто не попросить у меня денег?
— А у тебя есть? — В ней мгновенно проснулся интерес.
— Я мог бы заложить медаль.
Я пытался защитить свой фланг. У меня было немного денег, но их хватит только на содержание отремонтированной «Сикоракс». Мне вовсе не хотелось, чтобы Мелисса растратила их по мелочам на губную помаду.
— У тебя есть медаль? — нетерпеливо спросила она.
— В общем, да.
— Дай посмотреть, Ник, пожалуйста!
Я дал ей медаль. Она повертела ее в руках, затем приложила к левой стороне груди, как будто прикидывала, сойдет ли та за брошку.
— А она дорогая?
— Это раритет. — Я протянул руку. Но Мелисса не отдавала медаль.
— Она должна принадлежать Пипу, Ник.
— После моей смерти — да.
— Если ты собираешься вести нищенское существование, то, возможно, она будет сохраннее у меня?
— Верни ее мне, пожалуйста.
Мелисса зажала медаль в кулаке.
— Подумай, Ник. По справедливости, она должна перейти к твоему сыну, так ведь? Я имею в виду, что ты можешь в любое время прийти сюда и посмотреть на нее, но у меня она будет гораздо сохраннее.
Хромая, я подошел к буфету, на котором стояла фарфоровая пастушка в окружении сентиментальных барашков. Я подозревал, что статуэтка куплена в магазине, торгующем бракованными изделиями, но на вид она казалась ценной. В Ричмонде моя тактика оказалась весьма успешной, и я уже примеривался, как бы половчее запустить пастушкой в одно из больших окон.
— Ник! — Мелисса сокрушенно протянула мне медаль, а я нежно и аккуратно поставил статуэтку на прежнее место. — Я же только спросила, — сказал Мелисса уязвленным тоном.
— И все же я повторяю свой вопрос, дорогая. — Я убрал медаль обратно в карман. — Зачем ты сдала в аренду мой причал?
— Ты был искалечен, ведь так? Этот ужасный толстяк уверял, что ты больше не сможешь ходить, и я решила, что тебе вряд ли когда-нибудь понадобится яхта, не говоря уже об этом вонючем причале. Да и яхта твоя, Ник, честно говоря, была просто грудой хлама. Она вся была разбита! Никто за ней не присматривал.
— Присматривал Джимми Николе, пока не заболел.
— Но делал это плохо! — резко сказала Мелисса. — И вообще, Ник, я подумала, что тебе не повредят лишние деньги. На детей, конечно. На самом деле, Ник, ты должен поблагодарить меня. Я делала только то, что считала нужным, и потратила на это уйму времени и хлопот.
Очевидно, мне следовало восхититься, и я подумал, что если бы регистрационные бумаги на «Сикоракс» лежали не в сейфе моего адвоката, то Мелисса запросто продала бы ее, чтобы купить себе новую шляпку для скачек в Аскоте.
— Сколько же тебе платит твой любовник?
— Не груби, Ник.
Я встретился с ней взглядом и подумал, сколько же раз она изменяла мне, пока мы были женаты.
— Сколько? — повторил я свой вопрос.
Открылась дверь, и, спасая Мелиссу от необходимости отвечать, в комнату вплыл достопочтенный Джон. Все в его облике говорило о богатстве. Достопочтенный Джон был высокого роста, в костюме в тонкую полоску, его прилизанные блестящие черные волосы плотно лежали на узкой, но красивой голове. Увидев меня, он остановился.
— А я и не знал, что у нас Ник. Я слышал, тебя будут показывать по телевизору?
— Они хотят, чтобы я воодушевил нацию на новые свершения.
— Великолепно, великолепно! — сказал он, как бы паря над нами. — Как идет выздоровление?
— В основном неплохо, — радостно проговорил я, — но иногда пробки летят и я начинаю буйствовать. На прошлой неделе убил брокера. Доктора считают, что вид костюма в полоску приводит меня в неистовство.
— Прекрасно, прекрасно! — Достопочтенный Джон чувствовал себя со мной как-то неуютно, и в этом не было его вины. Наверное, это правильно, что мужчина должен нервничать, встречаясь с бывшим мужем своей жены, которому он наставил рога. — Я просто зашел, — объяснил он Мелиссе, — чтобы забрать отчет по броколли для Общего рынка.
— Дорогой, он в секретере, вместе с прочими твоими триллерами. Ник очень надоедлив со своим причалом.
— И он прав. Я тебе говорил, что ты не имеешь права сдавать его в аренду. — Достопочтенный Джон сразу вырос в моих глазах.
Мелисса свирепо посмотрела на мужа.
— Я сделала это ради Мандс и Пипа, — сообщила она.
— Это похоже на продажу с аукциона моих гольф-клубов. Я думаю, еще не родился тот ребенок, который стоил бы этого. — Он рылся в бумагах на столе и наконец нашел то, что искал. — Я удаляюсь на деловую встречу.
— Ты не останешься пообедать, дорогой?
— Нет, — сказал он.
Не обращая на меня внимания, они поцеловались, и достопочтенный Джон удалился.
— Не слушай его, — сказала Мелисса. — На самом деле он очень любит Мандс и Пипа.
— Он знает об Энтони? — спросил я.
Она изогнулась, словно потревоженная кошка.
— Не переходи границы, Ник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94