с тех
пор я не имею о нем никаких известий. И что же! С этим человеком я в
настоящее время общаюсь больше, чем с кем бы то ни было. Не проходит и дня,
чтобы я не вспоминал о нем; и всегда с волнением, с мыслью, которая среди
моих столь великих печалей меня ободряет, среди столь многочисленных
разочарований меня поддерживает. Вот настоящее общество для разумных
существ; поистине, вот как две души влияют друг на друга: пространство и
время здесь не могут ничего поделать.
70. Часто слышно, как про старика говорят - он впал в детство, бедняга!
Нет, дело в том, что он еще не вышел из детства. Взгляните на его жизнь: он
всегда был ребенком, и теперь он продолжает быть только тем, чем всегда был.
71. Блажен бы был человек, если бы он мог возвращаться назад. Это
невозможно! Установленный порядок требует, чтобы он все продвигался и
продвигался вперед, ни единого шага назад, вперед беспрестанно, и чтобы он
копил (на свою голову) грех за грехом. Но после смерти, тогда - да, именно
тогда - божественное милосердие - надо на него уповать - позволит ему на
мгновение остановиться, пересмотреть прошедшее время, может быть, даже
немного отступить назад.
72. Однако вы знаете, что существует христианское вероисповедание; оно не
признает чистилища; оно хочет, чтобы мы, поджавши ноги, прямо перескочили бы
из этой жизни в ту, другую, где все непреложно, невозвратно, неисправимо.
Жестокое учение, еще более жестокое, чем ложное51.
73. Если вы захотите узнать, что такое душа животных, то (простите
пожалуйста) обратите внимание на то, что происходит в вас самих в течение
половины дня, и вы получите об этом некоторое представление.
74. Заметьте, что и самое умное животное ничего не доказывает. Если мы
иногда и видим колебания животного перед переходом к действию и как бы его
размышления, то ведь не знаем предела его ощущений и как далеко они могут
зайти в тех существах, которые руководствуются только ими. Животным присуща
подражательность чисто чувственная, почти механическая, и если бы нам
удалось ее вполне понять, она объяснила бы нам все, что в них происходит,
так что не осталось бы ни малейшего основания для непонимания. Мы сами
подражаем множеству вещей совершенно машинально, вовсе того не подозревая;
бессознательно перенимаем привычки людей, с которыми живем; присваиваем себе
их приемы, подражаем их движениям и даже их интонациям. В этом выражается
наша чисто животная природа.
Что касается до некоторой способности к совершенствованию, которую мы
находим у животных, то для объяснения ее нет нужды прибегать к ощущениям;
достаточным объяснением служит закон органической жизни. Разве у растений
нет своих привычек? Мы могли бы привить им и новые, если бы лучше знали их
строение, - это составило бы воспитание растений; значит и здесь было бы
движение вперед, как и у животного.
Бюффон и другие натуралисты говорили приблизительно то же. Но необходимо
обратить особое внимание на соображение, доставленное нам опытом, нашей
собственной природой. Ибо самое важное для нас - понять, что вовсе не в
течение всего дня человек остается человеком; до этого далеко.
Бюффон, если мне не изменяет память, отрицая у животных всякое разумение,
приписывает им в то же время своего рода сознание собственного бытия52.
Странная мысль! Всегда ли я сам имею это сознание? Более того, не нужно ли
мне сделать известное усилие, чтобы придти к этому сознанию? Неужели
животное обладает чем-то таким, чем и я не обладаю постоянно? Вздор!
75. Будем повторять непрестанно: как можем мы быть несчастными? Разве мы
не сотворены по образу Божьему53?
76. Да, все отражается в сознании. Нет в природе того закона, который не
повторялся бы в моем Я. Все явления физического мира воспроизводятся в мире
интеллектуальном. Мысль внутри себя воспроизводит все движения природы. Но
мысль знает, а природа не знает. Жизнь мысли есть познание, жизнь природы
есть пассивное движение54. Когда мысль перестает сознавать, она перестает
существовать. Вот почему Спаситель сказал: Вечная жизнь состоит в том, чтобы
познать тебя, Отец мой55.
77. Человек на протяжении всей своей жизни может верить в уничтожение
своего бытия; но за минуту до смерти он в него никогда не верил и никогда не
поверит. В то самое мгновение, когда он чувствует, что распадается, он
чувствует, что продолжает существовать. Вот, я полагаю, великое начало
всеобщей устойчивости сущего, на этот раз выраженное в высшей степени нашего
Я56.
78. В природе есть пластическая сила, творящая одни формы. Это и есть,
вероятно, истинное жизненное начало, заключающее в себе все естественные
силы. Нигде она не проявляется так наглядно, как в кристаллизации: там нужно
ее изучать и о ней размышлять. Действительно, странное это явление -
кристаллизация57. Чистая геометрия! И обратите внимание, так действует
природа при образовании первоначальных тел: необъятный предмет для
размышления.
79. Есть сила разума и есть соответствующая ей сила воображения. Не ближе
ли подходят эти две силы всемирной природы к силе творящей, не лучше ли
всего подражают ей? Весьма возможно.
80. Что делают, совершая молитву? Даруют жизнь своей душе: труд поистине
божественный. Тот же, кто даровал жизнь бесчисленному множеству душ, тот,
кто не перестает даровать ее вечно, тот, кто до скончания веков не будет
делать ничего иного, как всегда и везде распространять, сеять жизнь, -
является ли он Богом или нет, я вас об этом спрашиваю?
81. Что такое разум? Я не знаю иного разума, кроме своего собственного;
его же не называю разумом; я называю его ничтожеством: скажите, разве я не
властен над ним?
82. Думаете ли вы, что человек от природы лучше понимает смерть, чем
рождение? Конечно, нет. Он видит, как вокруг него существа образуются и
разрушаются, и, среди прочих, - существа ему подобные; он не знает,
существовали ли они ранее в ином образе - прежде, чем обрести образ
нынешний; он не знает, будут ли они жить, если его утратят; однако он думает
некоторым образом постичь смерть, поскольку он ее боится. Боится он отнюдь
не страдания, поскольку он не знает, будет ли страдание; также боится он не
уничтожения, поскольку что же устрашающего в прекращении существования?
Выходит, он узнал, не знаю как, что после смерти он еще будет жить. Но он не
знает, какой будет та, другая жизнь, и жить этой новой жизнью, и образом,
отличным от образа настоящего, кажется ему ужасным. Вот еще одно из великих
преданий, зародившееся в незапамятные времена точно так же, как и
фундаментальные идеи человеческого ума, которые он также не сам себе
даровал, но которые должны были быть ему сообщены в то время, когда во
вселенной создавалось разумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24