Гуссерль
не ставит метафизической проблемы ситуации Homo philosophus.
Характеристика философской интуиции не будет полной без анализа
феноменологической редукции.
Каким образом исследование сознания отличается от психологии? Подобный вопрос
естественно встает. Если мы считаем феноменологию основанием и исходным пунктом
философии, не отождествляем ли мы при этом философию и психологию129? Не впадаем
ли в тот самый психологизм, против которого Гуссерль так долго и основательно
боролся в Logishe Untersuchungen?
Мы уже заметили, что критика психологизма в I томе Logishe Untersuchungen
направлена только против плохой (натуралистической) психологии и оставляет место
для хорошей феноменологической психологии. Но, согласно Гуссерлю, даже после
того, как психология очищена от психологизма и натуралистических привнесений,
даже после того, как интенциональность признана в качестве сущностной структуры
сознания, мы все еще не достигаем феноменологии как философии - чистой
феноменологии130.
Для психологической установки характерно быть наукой о мире. Тотальность
действительности, которую мы назвали миром, также включает человека, его тело и
психические состояния. Человек, подобно горам и деревьям"1,- только часть мира.
Следовательно, различные психологические дисциплины изучают человека лишь как
естественное существо, имеющее тело"2 и зависимое от мира причинности. Будучи
связанным с миром, сознание некоторым образом участвует в его существовании.
Абсолютное в себе [сознание] способно терять свою имманентность и приобретать
характер трансцендентности. Мы непосредственно видим, что это может происходить
только посредством [его] участия в трансценденции в первичном смысле этого
термина, т. е. в трансцендвниии материальной природы133.
129 Философская интуиция
Поскольку существование мира не есть нечто достоверное и поскольку (как мы
видели во 2-й главе) оно содержит в себе возможность несуществования,- человек и
психологическое сознание должны разделять такой характер. "Эмпирическое ego -
такая же трансценденция134, как и физическая вещь"135.
Однако рефлексия над сознанием с очевидностью обнаруживает в cogito абсолютное
бытие, которое необходимо допустить как таковое. "Но,- говорит Гуссерль,- если
здесь действительно имеет место такая адекватная самоочевидность,- кто всерьез
способен ее отрицать, как можно уклониться от признания чистого ego?"136 Мы
должны заключить, что абсолютное сознание cogito (единственный тип сознания,
рассмотренный до сих пор) не идентично психологическому сознанию. Гуссерль
называет абсолютное сознание чистым или трансцендентальным сознанием. Подлинный
источник бытия, сфера конституирования не принадлежит поэтому психологическому
сознанию137. Эмпирическое сознание, изучаемое психологами, никоим образом не
захватывает оригинальности и первого волнения жизни138. Первоначальное волнение
жизни дано нам в очевидности cogito. Даже говоря об интенциональности, психолог
понимает сознание каузально связанным через тело с природой139. "Наивный
человек" также считает сознание вещью среди вещей. Это значит, что сознание не
схватывается в своей чистоте, но является уже интерпретированным, или, как
говорил Гуссерль,- "воспринимается" в отношении к миру. "Исходя из особого
способа понимания и опыта, особого способа апперцепции, сознание, так сказать,
входит в соприкосновение [с миром] и реифицируется"140. Абсолютное сознание,
воспринятое как психологическое, конечно, не теряет при этом ничего в своей
природе. Способ его явления совсем не изменяется. Однако теперь это не то же
самое сознание. "Оно остается в себе тем, что оно есть,- абсолютным бытием. Но
оно не воспринимается как такое..., оно воспринимается как вещь, и такая
специфическая апперцепция конституирует трансценденцию, причем трансценденцию
sui generis"141. "Следовательно, психический индивид конституируется (абсолютным
сознанием) как человек или животное в качестве единства, имеющего основание в
телесности"142.
Итак, нам следует провести различия между психологическим и феноменологическим
сознанием. Это последнее является подлинно первым и конкретным. Психологическое
130 Э. Левинас
сознание же конституировано феноменологическим сознанием,- так же, как и любой
другой трансцендентный предмет. Способ конституирования сознания в чистом или
трансцендентальном сознании может и необходимо должен быть объектом
рассмотрения143. Только так мы можем прояснить смысл той "апперцепции", в
которой, по-видимому, находит основание философская проблема отношения между
телом и разумом.
Есть и другое различие между феноменологической и психологической установками. В
психологической установке мы ориентируемся на мир, полагаемый как существующий и
включающий в себя жизнь, предмет наших исследований. Разумеется, в
психологической рефлексии мы также находим гилетико-ноэтико-ноэматическую
структуру сознания. Но в психологической установке мир noemata не представляет
собой подлинного мира, открытого в своем источнике и способах конституирования.
(А именно этого достигает феноменологическая установка.) Психолог может изучать
noemata, не покидая естественной установки и, следовательно, не проясняя
существования мира. Существование мира вовсе не требует того, чтобы мы временно
приостанавливали акт полагания мира для того, чтобы прояснить сам этот акт. В
психологической установке144 вера в существование мира все же остается; даже
будучи не выражена, она необходимо принадлежит изучению сознания. В том мире,
который открывается в жизни, психология не может увидеть возвращения к истоку
бытия, но считает, что здесь мы имеем дело лишь с одним из регионов бытия.
Только что проведенные дистинкции между феноменологией и психологией - ни в коем
случае не осуждение последней145. Скорее, они имели целью описать ее возможности
и пределы: психология не является философией146. Для психолога, так же как и для
любого другого ученого, мир существует. Психология - это наука о мире, и ее
права точно так же, как права физики или химии, должны быть установлены
феноменологией147. Более того, связи между (феноменологической) психологией и
феноменологией настолько тесны148, что положения, обосновываемые в психологии,
могут совпадать слово в слово с результатами феноменологии сознания149. И
феноменология, и психология изучают одно и то же сознание150. Но все же значение
двух этих наук различно: одна является философией и занимается чистым сознанием,
другая есть психология и рассматривает сознание "натурализированное"151.
Психология, помещающая сознание в природу, никогда не сможет понять его
специфического бытия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
не ставит метафизической проблемы ситуации Homo philosophus.
Характеристика философской интуиции не будет полной без анализа
феноменологической редукции.
Каким образом исследование сознания отличается от психологии? Подобный вопрос
естественно встает. Если мы считаем феноменологию основанием и исходным пунктом
философии, не отождествляем ли мы при этом философию и психологию129? Не впадаем
ли в тот самый психологизм, против которого Гуссерль так долго и основательно
боролся в Logishe Untersuchungen?
Мы уже заметили, что критика психологизма в I томе Logishe Untersuchungen
направлена только против плохой (натуралистической) психологии и оставляет место
для хорошей феноменологической психологии. Но, согласно Гуссерлю, даже после
того, как психология очищена от психологизма и натуралистических привнесений,
даже после того, как интенциональность признана в качестве сущностной структуры
сознания, мы все еще не достигаем феноменологии как философии - чистой
феноменологии130.
Для психологической установки характерно быть наукой о мире. Тотальность
действительности, которую мы назвали миром, также включает человека, его тело и
психические состояния. Человек, подобно горам и деревьям"1,- только часть мира.
Следовательно, различные психологические дисциплины изучают человека лишь как
естественное существо, имеющее тело"2 и зависимое от мира причинности. Будучи
связанным с миром, сознание некоторым образом участвует в его существовании.
Абсолютное в себе [сознание] способно терять свою имманентность и приобретать
характер трансцендентности. Мы непосредственно видим, что это может происходить
только посредством [его] участия в трансценденции в первичном смысле этого
термина, т. е. в трансцендвниии материальной природы133.
129 Философская интуиция
Поскольку существование мира не есть нечто достоверное и поскольку (как мы
видели во 2-й главе) оно содержит в себе возможность несуществования,- человек и
психологическое сознание должны разделять такой характер. "Эмпирическое ego -
такая же трансценденция134, как и физическая вещь"135.
Однако рефлексия над сознанием с очевидностью обнаруживает в cogito абсолютное
бытие, которое необходимо допустить как таковое. "Но,- говорит Гуссерль,- если
здесь действительно имеет место такая адекватная самоочевидность,- кто всерьез
способен ее отрицать, как можно уклониться от признания чистого ego?"136 Мы
должны заключить, что абсолютное сознание cogito (единственный тип сознания,
рассмотренный до сих пор) не идентично психологическому сознанию. Гуссерль
называет абсолютное сознание чистым или трансцендентальным сознанием. Подлинный
источник бытия, сфера конституирования не принадлежит поэтому психологическому
сознанию137. Эмпирическое сознание, изучаемое психологами, никоим образом не
захватывает оригинальности и первого волнения жизни138. Первоначальное волнение
жизни дано нам в очевидности cogito. Даже говоря об интенциональности, психолог
понимает сознание каузально связанным через тело с природой139. "Наивный
человек" также считает сознание вещью среди вещей. Это значит, что сознание не
схватывается в своей чистоте, но является уже интерпретированным, или, как
говорил Гуссерль,- "воспринимается" в отношении к миру. "Исходя из особого
способа понимания и опыта, особого способа апперцепции, сознание, так сказать,
входит в соприкосновение [с миром] и реифицируется"140. Абсолютное сознание,
воспринятое как психологическое, конечно, не теряет при этом ничего в своей
природе. Способ его явления совсем не изменяется. Однако теперь это не то же
самое сознание. "Оно остается в себе тем, что оно есть,- абсолютным бытием. Но
оно не воспринимается как такое..., оно воспринимается как вещь, и такая
специфическая апперцепция конституирует трансценденцию, причем трансценденцию
sui generis"141. "Следовательно, психический индивид конституируется (абсолютным
сознанием) как человек или животное в качестве единства, имеющего основание в
телесности"142.
Итак, нам следует провести различия между психологическим и феноменологическим
сознанием. Это последнее является подлинно первым и конкретным. Психологическое
130 Э. Левинас
сознание же конституировано феноменологическим сознанием,- так же, как и любой
другой трансцендентный предмет. Способ конституирования сознания в чистом или
трансцендентальном сознании может и необходимо должен быть объектом
рассмотрения143. Только так мы можем прояснить смысл той "апперцепции", в
которой, по-видимому, находит основание философская проблема отношения между
телом и разумом.
Есть и другое различие между феноменологической и психологической установками. В
психологической установке мы ориентируемся на мир, полагаемый как существующий и
включающий в себя жизнь, предмет наших исследований. Разумеется, в
психологической рефлексии мы также находим гилетико-ноэтико-ноэматическую
структуру сознания. Но в психологической установке мир noemata не представляет
собой подлинного мира, открытого в своем источнике и способах конституирования.
(А именно этого достигает феноменологическая установка.) Психолог может изучать
noemata, не покидая естественной установки и, следовательно, не проясняя
существования мира. Существование мира вовсе не требует того, чтобы мы временно
приостанавливали акт полагания мира для того, чтобы прояснить сам этот акт. В
психологической установке144 вера в существование мира все же остается; даже
будучи не выражена, она необходимо принадлежит изучению сознания. В том мире,
который открывается в жизни, психология не может увидеть возвращения к истоку
бытия, но считает, что здесь мы имеем дело лишь с одним из регионов бытия.
Только что проведенные дистинкции между феноменологией и психологией - ни в коем
случае не осуждение последней145. Скорее, они имели целью описать ее возможности
и пределы: психология не является философией146. Для психолога, так же как и для
любого другого ученого, мир существует. Психология - это наука о мире, и ее
права точно так же, как права физики или химии, должны быть установлены
феноменологией147. Более того, связи между (феноменологической) психологией и
феноменологией настолько тесны148, что положения, обосновываемые в психологии,
могут совпадать слово в слово с результатами феноменологии сознания149. И
феноменология, и психология изучают одно и то же сознание150. Но все же значение
двух этих наук различно: одна является философией и занимается чистым сознанием,
другая есть психология и рассматривает сознание "натурализированное"151.
Психология, помещающая сознание в природу, никогда не сможет понять его
специфического бытия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111