Лой наблюдает за ним со снисходительным любопытством, будто мы сами
забавные и безвредные насекомые.
Игра идет с переменным успехом. После нескольких заездов я возвращаю
своего таракана Тони.
- Надоело? - спрашивает он.
Я киваю головой. У меня так мерзко на душе, что еще немного - и я
разревусь. Мне страшно думать о том, что Лилли... Уж лучше бы это был не
Лой, а Макс.
- Это потому, что мы играем без ставок, - говорит Тони. - Представьте
себе, что проигравший должен был бы пойти в соседнюю комнату и пове-
ситься. "Висеть повешенному за шею, пока не будет мертв". Игра сразу бы
приобрела захватывающий интерес.
- Что ж, это мысль, - усмехается Лилли. - Попробуй, Свен. Рыцарский
турнир на тараканах за право обладания дамой. Очень элегантно!
До чего же она меня ненавидит!
Право, я не прочь попробовать, но мне не хочется подвергать риску То-
ни. Он, в общем, славный парень. Вот если бы Лой... Чего не сделаешь ра-
ди того, чтобы на свете стало одним лопоухим меньше.
- Ладно! - говорю я и пододвигаю лоток к Лою. - Выбирайте таракана.
- Я не играю в азартные игры, - сухо отвечает он. - Что же касается
вашей затеи, то это просто идиотизм! Неужели у вас нет более разумных
развлечений?
Тони неожиданно взрывается.
- А что вы нам еще оставили? - кричит он.
Лой пожимает плечами.
- Не понимаю, чего вы хотите.
- Работы! - орет Тони. - Можете вы понять, что и обычные люди хотят
работать?!
- Разве вы не работаете?
- Работаю. - Он одним махом допивает коктейль и немного успокаивает-
ся. - Я написал монографию о восемнадцатом веке, а кому она нужна? Кто
ее читал? Да и какой смысл копаться во всем этом дерьме, когда я не по-
нимаю, что творится вокруг? Чем вы там занимаетесь в вашем проклятом
Центре?! Какие сюрпризы вы нам еще готовите? Господи! Иногда мне кажет-
ся, что все мы заперты в огромном сумасшедшем доме. Ведь есть же еще лю-
ди на Земле. Можете вы объяснить, почему мы ограждены от всего мира неп-
роницаемой стеной? Не умеете сами сообразить, что делать, так учитесь у
других! Весь мир живет иначе.
- Нам нечему учиться у коммунистов, - высокомерно отвечает Лой. -
Уровень производства, достигнутый нами...
- Я ничего не смыслю в производстве, но думаю, что тот уровень не ни-
же... - говорю я. - Меня интересует другое - люди. Что вы сделали с
людьми?
- Разве автоматизация не освободила их от тяжелого труда?
- Освободила. От всего освободила, а взамен ничего не дала. Может
быть, поэтому мы перестали походить на людей.
- Глупости!
Мне не хочется больше спорить.
- Был очень рад повидать тебя. Ли, - говорю я. - До свиданья!
- Будь здоров, дорогой!
- Прощайте, Тони! Мы еще с вами как-нибудь сыграем.
Лой тоже встает. Он целует руку Лилли и небрежно кивает Тони.
Мы выходим вместе.
- Пройдемте пешком, - предлагает Лой. - Мне нужно с вами поговорить.
Я знаю, о чем он хочет поговорить.
Лой ставит рычажок на пульте против надписи "возврат", и мы поднима-
емся на пешеходную трассу.
Он сразу приступает к делу:
- Я хочу получить у вас кое-какие сведения о Лилли. Ведь вы ее хорошо
знаете.
- Никто не может познать душу женщины.
Меня самого ужасает пошлость этой фразы.
- Я спал с ней всего три месяца, - добавляю я, и это уже пахнет стоп-
роцентным кретинизмом.
Лой бросает на меня быстрый взгляд из-под насупленных бровей.
Точь-в-точь как Макс на ту корреспондентку.
Я сгораю от стыда, но в душе рад, что разговор на эту тему уже не
состоится. Целый квартал мы проходим молча.
На перекрестке затор. Равнодушная, сытая толпа молча наблюдает движу-
щуюся колонну молодых ребят. Они несут транспарант с надписью: "Л о -
п о у х и е, п р и д у м а й т е н а м з а н я т и е!" Очевидно, это
студенты.
- Вы понимаете, что им нужно? - спрашивает меня Лой.
- Вам лучше знать, - отвечаю я.
- К их услугам все блага жизни, - задумчиво продолжает он. - Они ни в
чем не нуждаются и могут заниматься чем угодно, в меру своих сил и воз-
можностей, разумеется.
- Вот в этом-то все и дело, - говорю я. - Возможности непрерывно сок-
ращаются. Вероятно, они боятся, что скоро даже те крохи, которые вы им
оставили, будут отвоеваны вашими обезьянами.
- Обезьянами? - переспрашивает Лой. - Ну нет, обезьяны предназначены
не для этого.
- А для чего?
Лой не спешит с ответом. Последние ряды демонстрантов уже прошли, и
мы снова пускаемся в путь.
- Профаны, - говорит Лой. - Профаны всегда падки на всякую сенсацию,
способны раздуть ее до невероятных размеров. Ваши представления о мысля-
щих обезьянах - чистейшая фантастика. Сверхмозг - просто рабочая машина,
такая же, как любое счетно-решающее устройство. Нет смысла изобретать
то, что уже создано природой, но усовершенствовать природу всегда можно.
Пока тот же Макс нам очень полезен при решении ограниченного круга за-
дач. Изменятся эти задачи - придется искать что-нибудь новое.
- Не знаю, - говорю я. - Все это темный лес. Просто меня, как писате-
ля, пугают эти обезьяны. Впрочем, я их и близко не видел.
- Хотите посмотреть? Я могу это вам устроить, хотя Центр очень нео-
хотно выдает разрешения на посещение питомника.
- Еще бы! Вероятно, зрелище не для слабонервных.
- Нет, - отвечает он, - просто это отвлекает обезьян.
* * *
Разрешение приходит через пять дней. Почему-то оно на двух человек.
Я решаю, что Лой хочет блеснуть перед Лилли, и звоню ей по телефону.
- Я сегодня занята, - говорит она. - Если не возражаешь, с тобой пое-
дет Тони.
...Мы останавливаем автомобиль перед воротами Центра. Висящее на них
объявление доводит до всеобщего сведения, что въезд общественного транс-
порта на территорию категорически воспрещен.
Отщелкиваем свой пропуск в маленьком черном аппарате и сразу попадаем
в иной мир.
Густые нависшие кроны деревьев, посыпанные розовым песком дорожки,
спрятанные в густой зелени белые коттеджи, полная тишина.
Если бы не вспыхивающие при нашем приближении указатели, можно было
подумать, что мы перенеслись на несколько столетий назад.
Указатели приводят нас к большому одноэтажному зданию, обнесенному
высокий забором.
Небольшая калитка в заборе заперта. Я нажимаю кнопку звонка, и через
несколько минут появляется худой, высокий человек, облаченный в синий
халат. Он долго и с явным неудовольствием разглядывает наш пропуск.
- Ну что ж, заходите!
Мы идем за ним. В нос нам ударяет запах зверинца. Весь двор уставлен
клетками, в которых резвятся мартышки.
- В кабинеты заходить нельзя, - говорит наш проводник.
- Мы имеем разрешение.
- Они сейчас работают. Никому не разрешается заходить, когда они ра-
ботают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20