- Я буду рада, Доминик. Твой «Тигр» - просто прелесть.
- Так ты не боишься плавать?
На острове каждый знал, а если не знал, то догадывался о моей истории, но мне не докучали с расспросами, а это было самое главное.
- Нет, Доминик, я не боюсь ни океана, ни кораблей, боюсь только мужчин, которые на них плавают.
Встретив мой суровый взгляд, Доминик рассмеялся:
- Тебе, Элиза, палец в рот не клади. Немного тренировки, и тебя можно будет зачислять в команду.
Я прикусила губу, не зная, как отнесется Доминик к моей просьбе.
- Дом, ты научишь меня стрелять? Не из пушки, нет, и не из ружья, всего лишь из пистолета.
- Не знаю, что и сказать, - с сомнением протянул Доминик. - А вдруг ты прострелишь свою хорошенькую головку?
- Постараюсь этого не сделать, - засмеялась я. - Ты ведь отличный стрелок, так поделись своим искусством!
- Точно, я здесь самый первый мастер по пушкам и по ружьям. Пожалуй, в них я разбираюсь даже лучше, чем в корабельном деле. Что ружье, что пистолет - принцип один… Но что скажет Жан?
- Ты не хуже меня знаешь, что я гостья Жана и могу делать что захочу, хоть уехать с острова. Ну пожалуйста, Доминик, научи меня!
Я знала, что он не сможет мне отказать.
- Перестань, ради Бога, клянчить! В твоих руках я как воск. Ты с самого начала знала, что я соглашусь, - притворно сердито сказал Доминик.
- Какой ты добрый, Дом! Давай прямо сегодня и начнем? Я еще хочу научиться фехтовать. Мой брат Филипп немного занимался со мной, но это было давно, да и я была совсем девчонкой, а я хочу научиться управляться со шпагой по-настоящему, как мужчина. Ты ведь научишь меня фехтовать, правда, Доминик?
Дом покачал головой:
- Я не слишком силен в шпаге, учитель из меня плохой. В этом деле мастак Жан. Он лучший шпажист в стране, но, готов поспорить на моего «Тигра», он не согласится.
- А я его хорошенько попрошу, - доверительно сообщила я. - Как он мне откажет?
- Так на кого же ты собралась идти войной, моя маленькая леди? Никак не возьму в толк. Что-то странное творится в твоей хорошенькой головке.
Я надула губы.
- Что плохого в том, что женщина хочет научиться защищать себя?
Доминик нахмурился.
- Ваш брат всего добивается по-другому: повертит задом, и все - мужик спекся. Да ты знаешь сама. Думается мне, ты задумала неладное. И вот еще что я тебе скажу: Жан перетопит нас как котят или нарежет из нас бифштексов, если с тобой что случится. Всех, до последнего.
- А что может случиться? - невинно спросила я.
- Ты чертовски упряма, но и хороша как черт. - Доминик вздохнул. - Заправская пиратская красотка.
В тот же день Дом показал мне, как обращаться с пистолетом: чистить, заряжать, стрелять. Я училась быстро, правда, целиться совсем не могла.
- Или ты раскроешь глаза или промажешь и в слона, - устало заявил Доминик.
- Но он так грохочет, Дом, - пожаловалась я. - Душа в пятки уходит.
- Прищурься и задержи дыхание. Давай снова. Сбрось немного пороху. Отлично. Теперь заряд. Держи тверже. Поднимай. Расслабь руку, а то рассадишь плечо. Теперь спускай курок. На этот раз не так уж плохо. Только помни, мадемуазель стрелок, оружие не знает, в чьих оно руках: в мужских или женских, - так что всякие дамские выкрутасы тебе не помогут. Давай снова.
К концу дня у меня кое-как начало получаться, но к вечеру я так устала, что за ужином клевала носом.
- … чудесный букет, но вкус разочаровывает, а ведь в конце концов вкусом определяется ценность… Элиза! Вы даже не слушаете!
- О, простите, Жан! - сказала я, с трудом стараясь держаться прямо. - Мне что-то нездоровится.
- Наверное, я виноват. Заставляю вас слишком много работать. Может быть, посидим на веранде?
- С удовольствием, Жан. Простите мне мою бестактность. Что вы должны были обо мне подумать!
- Вы знаете, что я о вас думаю: в моих глазах вы - чудесная, добрая и красивая женщина. Вы просто устали, с кем не бывает. Вы не обязаны развлекать меня.
Мы вышли на веранду. Я присела на перила, а Жан устроился в плетеном кресле со стаканчиком в руках.
- Итак, - сказал он, вдыхая аромат бренди, - вы хотели меня о чем-то попросить. О чем?
- Откуда вы узнали? - встрепенулась я.
Жан снисходительно улыбнулся.
- Как старуха узнает о приближении дождя? По ломоте в костях. У меня тоже заболела маленькая косточка, вот здесь, в груди. - Жан прикоснулся к тому месту, где, насколько я знала, у человека находится сердце. - Там у меня весьма чуткий барометр, и, как только женщина задумает о чем-нибудь попросить меня, он начинает подавать сигналы. Чем сильнее толчки, тем больше она попросит. Сейчас, - и Жан театрально закрыл глаза, - толчки средней силы. Так чего же вы хотите, Элиза? - Он поднес к губам стакан бренди.
- Я хочу, чтобы вы научили меня фехтовать.
Рука со стаканом замерла у губ.
- Фехтовать! С чего вам вдруг взбрело в голову учиться фехтовать?
- Чтобы я могла защитить себя. - Я гордо вздернула подбородок.
- Я буду молиться, чтобы святые угодники защитили нас всех. Уверяю вас, Элиза, вам не придется прибегать к столь жестким мерам, чтобы защитить себя. Я, Жан Лафит, клянусь вам, что буду защищать вас, покуда жив. Да и все мои люди с радостью умрут за вас. Я знаю, мы, американцы, кажемся вам варварами, но, поверьте мне, Элиза, незачем идти против нас с оружием в руках. К тому же любая женщина владеет оружием более грозным, чем шпага и пистолет.
Приказав себе сохранять спокойствие, я ответила как можно ровнее:
- Я не убила Жозе Фоулера только потому, что не знала, как это сделать. И если мне доведется еще раз попасть в подобную переделку, я хочу чувствовать себя во всеоружии. «Женское» оружие пускать в ход я не собираюсь, Жан, да оно и не всегда срабатывает. Я должна научиться пользоваться оружием мужчин.
- Мне следовало отправить вас в Новый Орлеан, как только вы пошли на поправку, - мрачно заметил Лафит. - Боюсь, жизнь среди грубых пиратов дурно повлияла на вас. Шпага - не детская игрушка, Элиза. Когда вы направляете острие в противника, будьте уверены, он вам ответит. Но, - вздохнув, заметил Жан, - мой барометр напоминает мне, что я дал вам слово исполнить любую вашу просьбу.
- Совершенно верно, - сухо заметила я.
- Элиза, вы просите о невозможном. Чтобы леди занималась подобными вещами? Это неслыханно.
Я рассмеялась.
- О, Жан, я больше не леди. Сомневаюсь, чтобы я вообще ею была! Я - пиратка! Настоящая красотка флибустьерка с горячей кровью! Даже Доминик так считает!
Я перекочевала на подлокотник его кресла.
- Уж вам должно быть известно, Жан, что красотки упрямы, несговорчивы и любят настаивать на своем.
Лафит не отрывал взгляда от бренди.
- Осталось только обнять меня, поцеловать и назвать дядюшкой Жаном, - пробормотал он, пригубив янтарный напиток.
Я не заставила себя ждать. Обвив его шею руками и нежно чмокнув в щеку, я сладчайшим голосом пропела:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135